Джентльмен (не)удачи

Утро понедельника началось в лучших традициях рабочей недели, когда ты еле открываешь глаза, потом пытаешься найти чистую одежду, не завтракаешь, потому что не успеваешь, а потом долго и мучительно плетешься на учебу. Петербург не сильно радовал погодой, и решил, что дождь, когда по прогнозу солнце — лучший вариант для того, чтобы помочь всем проснуться. Антон выехал из общаги пораньше, кое-как добрался до кофейни на Фонтанке. Удивлённая Катя, которая утром жарила яичницу на кухне, сообщила, что ей ко второй паре и попыталась уточнить, куда её приятель намылился, если обычно он вставал минут за двадцать до пары. Но толкового ответа не последовало. Единственное, что она услышала — какую-то смазанную фразу о том, что «нет времени», и что надо срочно бежать, чтобы успеть приехать пораньше. Девушка фыркнула и продолжила готовить завтрак, будто уже и не удивляясь взбалмошным идеям второкурсника. Кофеен рядом с университетом было бесконечное количество. И, кажется, именно студенты были их основным источником дохода. Но Антона интересовала одна конкретная, и совсем не интересовало, что вуз находился вообще в другой стороне. От Гостиного двора к Аничкову мосту он шёл пешком, потому что Петербург так и не соизволил делать расстояния от метро до метро меньше миллиона километров. Дождь сулил превратиться в ливень, но пока что это волновало меньше всего, а морось была терпимая. В «Кофе на кухне» он провел минут двадцать, советуясь с бариста о том, какой лучше кофе купить. Когда за молодым человеком уже выстроилась очередь, она мягко намекнула, что пора бы принять решение. Сошлись на том, что латте на безлактозном молоке — не очень дёшево, но достаточно сердито. До начала пар оставалось не так много времени, но это было самой маленькой проблемой в данной истории. В своей жизни студент второго курса делал много смешных вещей, но он ещё никогда не заказывал такси, чтобы попробовать довезти кофе до адресата, пока напиток не остыл окончательно. Теперь ему приходилось тратить свои кровные рубли. Хотя он не то, чтобы был очень недоволен, потому что приезжать к университету на машине в дождь казалось чуть более оптимальной идеей, чем шлёпать по лужам от метро. Свой чай парень так и не тронул, думая о том, что будет очень странно, если он встретит человека только с одним стаканчиком, предназначенным ему. Вообще, иногда обилие тревожных мыслей, которые были никак не сопоставимы с реальностью, накрывали Антона, как цунами, заставляя бесконечно нервничать. Вот и сейчас, чем дольше он ехал по Невскому, тем больше нервничал. Когда ему наконец удалось причалить к Марсовому полю и с горем-пополам пробраться в гардероб, время на часах уже неумолимо близилось к девяти тридцати. Пришлось в срочном темпе сдавать своё пальто, шагать по лестнице в сторону аудиторий, в которых обычно у третьекурсников были лекции, и молиться, что кофе на пару с чаем дожили до момента, когда одного из бойцов придется передать в руки. На этаже было не так много ребят, большинство уже сидели в аудиториях, дожидаясь преподавателей. Стоял обычный университетский шум, когда толком не разберёшь, что происходит. Антон продолжал поглядывать на часы и всё активнее ускорял свой шаг. Когда молодой человек, наконец, почти бегом проходил мимо кабинетов, смотря, какая группа и каким предметом занимается, из туалета вышла компания парней. Они определённо направлялись в последнюю аудиторию. Если бы один студент был бы чуть более предприимчивым, то можно было бы уменьшить количество сложностей и просто поинтересоваться у Кати, какая пара у третьекурсников первая в понедельник. Но, видимо, искать самому кабинет, пытаясь вспомнить номер группы, было намного веселее. И когда, наконец, в его голове созрела идея найти кого-то с нужной группы, он не нашел ничего лучше, чем резко развернуться, надеясь сейчас поймать кого-нибудь из «старшаков». Он и нашел. Нашел, столкнувшись почти лоб в лоб. Когда молодой человек думал о том, что его жизнь похожа на ситком, он не учитывал момент, что этот ситком обязательно был бы самый дурацкий в мире с кучей нелепых поворотов. И такой вывод был бы вполне адекватен, учитывая, что теперь они с каким-то высоким парнем чувствовали, как чай и кофе текут по их одежде. Антону повезло чуть больше — он был в свитере, под которым оставалась почти сухая футболка. А вот второму пострадавшему повезло меньше. На его серой рубашке теперь расплывалось коричневое пятно. Проходящие мимо ребята на секунду даже остановились, не понимая, что делать в такой ситуации. Чайно-кофейная лужа медленно образовывала на полу новый рисунок. Антон только сейчас поднял глаза на молодого человека, который в недоумении развел руки, и, кажется, теперь ещё удивленно поднял брови. На его лице не было злости и желания избить парня, но он, определенно, слегка не понимал, что вообще происходит. Если честно, студент тоже не понимал, что происходит, и почему он магнитом притягивал эти неловкие ситуации, но что-то срочно надо было делать. Потому что перед ним стоял Арсений, всем своим видом показывая, что он в легком шоке от произошедшего. Кто-то из его группы спросил, не нужна ли помощь, тот отмахнулся, прося оповестить преподавателя, что он может слегка опоздать. А следом — медленно сделал шаг назад и перевёл взгляд на свою рубашку. — Я…ну…это… — Антон пытался подобрать хоть какие-то слова, но они кончались, когда он думал о том, что умудрился испортить даже обычный дружеский жест, так и не донеся кофе до адресата. — Прости, пожалуйста, так это всё… — парень отошёл в сторону, поставил стаканы на подоконник. — Мне очень жаль и… — третьекурсник даже не поднимал на него глаза, соображая, что делать с этим пятном. — Я вообще не думал, что я повернусь, а там ты, — он запнулся, — нет, конечно, было бы плохо, если бы там был и не ты, а другой человек. Ну, в не в том смысле, — и запнулся еще раз, — да и ни в каком смысле. Я просто не ожидал, что кто-то будет позади меня и как-то… — и только когда Арсений мягко на него посмотрел, тот выдохнул. — Ты не обжёгся? Молодой человек только легко улыбнулся, снова взглянул на свою рубашку, потом на свитер Антона и кивнул в сторону туалета. — Не-а, — он пожал плечами. — Считай, что повезло, что холодный был. — Как холодный? — на него удивленно взглянули. — Ну, а ты сам не почувствовал? — Арсений указал на пятно на свитере. — Наверное, было бы не очень приятно ещё и ожог получить. — Да я как-то… — кажется, он набирал дыхания в легкие, чтобы снова начать оправдываться. — Мне так жаль, правда. Всё так нелепо получилось: и этот кофе, и рубашка испортилась, и на пару опоздаешь, и вообще… — он не унимался. Третьекурсник только тихо засмеялся и пошёл дальше по коридору. — Пойдём уже, — Антон наконец вылез из своего кокона самобичевания, — застирать надо. Минут десять их неловкого диалога прошли в извинениях и попытках Арсения от этих извинений отбиться. Потом ещё несколько минут он пытался отбиться от идеи взять футболку второкурсника, который кучу времени объяснялся, что это его вина, и ему не принципиально, в чем сидеть одну пару, а тому ещё целый день торчать на учёбе. После этого долгого обмена двумя фразами: «прости, пожалуйста» и «да ладно, всё нормально» в разных их вариациях, парни сошлись на том, что Попов зайдет завтра вечером и отдаст футболку. Таким незамысловатым образом пришлось посвятить его в номер своей комнаты. Потом Антону пришлось игнорировать все чужие просьбы не переживать, все аргументы, что такое бывает и ничего страшного не случилось. А дальше он старался игнорировать уже самого молодого человека, который снял свою рубашку и усиленно старался застирать её хозяйственным мылом, которое валялось у раковины в мужском туалете. Большую часть удара на себя, определённо, принял Арсений, потому что теперь рубашку можно было забрасывать только в стиралку, просто так пятно не отходило. Футболка студента оставалась девственно чистой, и это было даже забавно, учитывая, что нижняя часть тёмно-зеленого свитера всё-таки промокла почти насквозь. Когда наконец-то произошёл финальный обмен одеждой и Попов пару минут покрутился перед зеркалом, смотря на то, насколько больше эта футболка его обычных, а Антон перестал быть таким пунцово-красным, оба выдохнули. Прошло более двадцати минут, и преподаватель уже давно пришел, да и молодые люди уже точно опаздывали на свои пары. Кажется, на этой ноте нужно было спокойно разойтись, но Антон не был бы собой, если бы не ляпнул что-то напоследок. — Жалко, конечно, что кофе так никто и не заценил… — он улыбнулся, надеясь, что сейчас Арсений на это только рассмеется, согласится и пойдет в аудиторию. Но он остановился, опёрся о стену и внимательно уставился на студента. — А что, хороший был? — и как-то почти ласково ухмыльнулся. — Ну, бариста сказала, что латте у них хороший. Молодой человек взглянул на часы, будто уже не рассчитывая попасть на первую часть пары. — Пенка, молоко и сахар сами по себе не сулят ничего хорошего, — а на него только устало взглянули. Антон сделал тяжелый вздох. — Сахара там не было, а молоко было безлактозное, — Арсений удивлённо выгнул бровь. — И вообще, чай у них тоже вкусный. — Звучит так, будто ты отстаиваешь честь кофейни, — он засмеялся, и эти красивые ямочки теперь виднелись еще сильнее. — Знаешь ли, честь чая и капучино у «Кофе на кухне» я вполне себе могу отстаивать, — парень перевел на него заинтересованный взгляд. — Испробовано не один раз, скажем так. — А, та самая кофейня… — он о чём-то задумался, а Антон вообще не понял, что могло значить это выражение — «та самая». — Ну, тогда считай, что чай и капучино могут спать спокойно, а латте продегустируешь в следующий раз, когда решишь не выливать его просто так. Этот смех, казалось, вообще не имел никакого подтона сарказма. Арсений даже не видел особой проблемы в произошедшем. Он всё воспринимал чуть проще, без этих лишних тревог и, кажется, даже не собирался устраивать разбор полетов. Да, по-доброму иронизировал над ситуацией, но старался всё свести в шутку, понимая, что его собеседник всё еще чувствовал какую-то дикую вину за случившееся. Парень на несколько секунд замолчал, словно возвращаясь мыслями о том, что у него так и не получилась даже авантюра с утренним кофе. Он не знал, то ли злость на себя, то ли обида на судьбу им двигала, но следующую фразу пришлось произносить резко и почти шепотом, надеясь, что третьекурсник не услышит. — Дегустировать должен был не я, — Антон грустно поджал губу и облокотился на раковину. — Это и печально, что до адресата этот кофе так и не дошёл, — пальцы нервно постукивали. — Мог бы быть, наверное, какой-никакой сюрприз. — Да, согласен, тогда ещё более печально, — молодой человек снова взглянул на часы, — Но думаю, что пока о сюрпризе адресат не знает, вряд ли он будет злиться на то, что его не случилось, — он улыбнулся и стал медленно идти к выходу. В жизни парня со второго курса оставалось неизменным одно — его способность сделать ситуацию только хуже. — Но он, получается, теперь знает, — парень обернулся, недоумённо оглядывая молодого человека с ног до головы. — Значит, безлактозный латте, — уголки губ Арсения потянулись вверх. — Неплохой выбор. Но у меня вроде день рождения не сегодня, — он от мимолетного смущения слегка потупил взгляд. — Ну, просто вчера неловко получилось в переписке и… — его перебили. — Неловко? — Да про маркетинг это я зря… — парень рассмеялся и с какой-то почти жалостью взглянул на студента. — Всё нормально, — он перешел на шепот. — Скажу по секрету, но я всё еще жертва маркетинга, пусть и не с безлактозным молоком. — Попов в дружеском жесте провел рукой по плечу Антона и поспешил к двери, — Я занесу футболку. И дверь аккуратно прикрыли. Вторая неловкая ситуация за два дня. Это было много даже для самого Антона Шастуна.