Дьявол Искуситель

***

Переехав в Техас, к новому ухажёру мамы, я столкнулась с проблемами: школой, травлей, обделённым вниманием мамы. Но самой главной проблемой стал мой сводный брат — Финн Вулфард. Когда мы только выехали в дом, он показал нам, что не будет добр, его тёмная душа виднелась из-под рёбер обтянутых кожей, и читалась в карих глазах Дьявола. Он вечно указывал мне на ошибки, высмеивал внешний вид, но самое жуткое было в том, что он смотрел на меня с похотью. Я видела как он блуждает по моему телу своими глазами, в которых горит огонь, видела то как нервно сглатывает слюну, и смотрит с вызовом, в такие моменты я убегала в комнату, закрывая на замок двери. Также Финн был не очень честным человеком, он вечно врал, это было настолько очевидно, что ложь обжигала глаза, я хотела закричать о его лжи, но под тяжёлым взглядом карих глаз, которые выглядывали из смоляных кудрей — останавливалась. Но в этом Вулфарде было что-то притягательное, его звонкий смех, шутки, и обращение к родным, и своей собаке, возможно в нём, и есть, что-то доброе, но вряд ли эту доброту он подарит мне.

***

Сегодня двадцатое января. Хлопья снега падают на голову, холодный ветерок придаёт трезвости, будоражит; снег хрустит под ногами, и сияет в свете Луны; все дома украшены гирляндами, и разными фигурками Санты. Новый год прошёл почти месяц назад, но до сих пор живет в наших сердцах, и доме. Я открываю кожаную дверь, прохожу внутрь своего дома, снимаю верхнюю одежду, и дрожа бегу к камину. На диване около огня сидит Финн, в его глазах отображается яркое пламя, футболка с сатаной (как иронично), и серые спортивные штаны скрывают тело самого Дьявола. — Где ты была? — спрашивает немного охрипшим голосом, смотрит с вопросом, требует ответ. — Какое тебе дело? — резко отвечаю я, в надежде что не поплачусь за эти слова, за эту грубость. Финн подрывается с места, инстинктивно закрываю себя руками, отхожу назад, он останавливается, смотрит с удивлением, и жалостью? Он аккуратно подходит ближе, опускает мои руки, и смотря в лицо говорит, — У тебя здесь мишура. — он забирает с моего свитера кусочек яркой, новогодней мишуры. Я молча сажусь на диван, корю себя за то, что показала слабость, дала волю страху, показала Дьяволу, что боюсь его. — Родители уехали, к вам на родину — во Францию. — Финн садиться рядом, видит, что я пребываю в шоке. — К…как уехали? Нет, не может быть. Почему они не взяли меня с собой? — я смотрю в бледное лицо, хочу найти ответ, но не вижу его там, истерично зарываюсь в волосы, слёзы бегут по щекам, и мне плевать на то, что возле меня сидит Дьявол. — Не плачь. — строгим голосом проговаривает парень, но также там слышится немного сожаления. — Не плакать? Я больше четырёх месяцев хотела приехать туда! Мечтала! Умоляла мать, но она уехала туда! С твоим отцом! Она забыла обо мне, моих желаниях, и мечтах! — случилась истерика, слова ручьём стекали со рта, я не могла контролировать этот поток, чуть ли не рвала свои волосы, лицо покраснело, опухло, а обида, что сидела глубоко внутри, всё-таки смогла вырваться наружу, и предстать перед Финном Вулфардом. Меня затягивают в объятия, чёрные кудри щекочут бледную шею, в нос попадает запах табака, и вина. — Ты пил? — спрашиваю невинным голосом, как ребёнок. — Да. — спокойно отвечает дьявол, отстраняется и заправляете мою тёмную прядь за ухо, с серёжкой в виде ангелочка. Парень мигом уходит куда-то, он оставил меня одну, я смотрю на языки пламени, они чаруют меня, завораживают, успокаивают, греют душу. Но почувствовав, что кто-то приземлился на диван, я перевожу медовые глаза на человека. Финн сидит, у него в руках два бокала, и бутылка красного, сухого вина. Смотрит выжидая реакции, кивок служит ответом на все его вопросы. Парень наливает бордовую жидкость в прозрачные бокалы, один из них даёт мне, другой берет в свои руки, и выпивает до дна, я повторяю его действия. Чувствуя алкоголь в организме я обретаю спокойствие, радость, и развязность. Мы не заметили то как опустошили большую бутылку. Наши лица красные, зрачки расширенные, эта зимняя ночь слишком горячая. Снегопад за окном прекратился, окна других людей не излучают свет, только одно наше светит, освещая маленький участок Техаса — заснеженную улицу «Авеню». Я лежу в объятиях Дьявола, его тело горит, а прикосновения успокаивают, он действительно заботится обо мне сейчас. В какой-то момент наша лампа перестаёт светить, и в доме стает темно, но нам плевать. Рука Финна ложиться на моё бедро, поглаживает его, видимо он прощупывает почву, а я, и не против. Вулфард крадётся к ширинке моих джинс, отстраняется от тела, смотрит в глаза — Искушает. А я и не сопротивляюсь этому искушению, иду на поводу Дьявола, как послушная девочка. — Грешница, с серёжками святого Ангела? Интересно. — хриплым голосом говорит Финн; я затаила дыхание, боюсь, что будет дальше, но так хочу увидеть, и почувствовать… Медленно парень отстраняется, в комнату попадает немного света, с улицы, свет Луны гуляет по ней, немного освещает лицо Вулфарда, оно кажется ещё бледнее, а глаза так вообще чёрными, как будто зрачки заполнил всё пространство, это немного возбуждает? — Будь послушной девочкой…если не хочешь гореть в Аду. — дьявол глумится, я чувствую его гнилую душу, знаю все секреты что она скрывает, или же это он мне их показывает? Хочет, чтобы я знала, позволяет узреть. Финн садиться на пол, перед мной на колени, смотрит в глаза, ищет там похоть, и мигом её находит, ведь мои медовые глаза кричат, о том, что я желаю Финна Вулфарда, прямо сейчас, прямо в эту секунду. Парень немного привстает, хватается руками за джинсы, и снимает ненужную вещь; впивается мне в губы, в глубоком поцелуи кусает нижнюю губу, из неё сочится кровь, он улыбается, а после ловит мой тихий стон. Когда я избавлена от джинс, мне стает ещё жарче чем в них, в лёгких не хватает воздуха, даже если вдохну полной грудью — его не хватит. Потому, что именно сейчас мой кислород, мой воздух это — Финн Вулфард, его руки, его глаза, губы, веснушки, слегка подкачанное тело, он весь. Я теряюсь в своей голове, но чувствуя его пальцы на своём запретном месте, я нахожусь, нахожусь под властью Дьявола Искусителя, он мастерски искушает меня на «обряд Соития», а я не могу не согласиться, ведь горячо хочу этого, мечтаю. Он делает круговые движения пальцами, что находятся на моем клиторе, бабочки в животе подлетают к горлу, и стонами вылетают из него. То, что чувствую сейчас, я никогда не чувствовала — блаженство, желание, расслабление — это то, чего я хотела, и то, что получаю сейчас. Плохие мысли ушли из головы, там осталась одна мысль о пальцах Финна, что сейчас находиться во мне. Это сносит крышу, стоны стают всё громче, и громче; а желание сильнее, и сильнее. Я начинаю дрожать, как только чувствую язык Дьявола на клиторе, я окончательно отдаюсь чувствам; руками сжимаю плед, которым устелен диван, выгибаясь дугой, поддаваясь ласкам, и уже не стону, а кричу имя того, которого мечтаю почувствовать в себе. — Не стесняйся. — шепчет дьявол, но его шёпот прерывает мой громкий стон, и дрожащие колени. Перед моими глазами появляются вспышки, таких ярких я не видела никогда. Тело расслабилось, обмякло, его бьет мелкая дрожь, будто разряды тока пускают в него, но это даже приятно. Пот стекает с лица, волосы немного мокрые, прилипают к пылающим щекам, но их тут же забирают тонкие пальцы парня, который довёл меня до этого состояния. Я еле дышу, это даётся очень тяжело, низ живота тянет, бабочки порхают, но им мало этого, они принуждают к дальнейшим действиям. — Вижу ты любишь грешить? Осуществи маленький грешок ради меня. — просит Дьявол, вновь искушает, и мои силы вновь наполняют меня. Я смотрю в бледное лицо, карие глаза пьянят меня, и я уже не отдаю отчёт своим действиям, он чарует меня, также, как змееуст чарует змею, управляет ею. Я оказываюсь на коленях перед ним, также как, и он пару мгновений назад. Он нетерпеливо стягивает спортивки, а вслед за ними боксёры, его уста немного дрожат, ему тоже страшно? Или скорее ему не терпится получить расслабление? Наверное всё-таки второе. Когда мои глаза видят его член, зрачки расширяются, я неосознанно облизываю губы, Финн видя реакцию ухмыляется. Собирает мои тёмные волосы в хвост, чтобы те не мешали, и взглядом указывает на свой половой орган. Мои потные ладошки охватывают внушительной длинны член, я слышу его гортанный рык, и понимаю, что делаю всё правильно. Языком обвожу головку, следя за реакцией кудрявого, он одной рукой поправляет смоляные кудри, но глазами следит за мной, в них горит огонь, зарождается любовь. Когда я беру член наполовину в рот, чувствую как его рука всё крепче сжимает мои волосы. Финн начинает водить моей головой, набирая нужный темп, тихие стоны вылетают из его пухлых губ, он хмурит брови. Несколько резких движений моей головой, и я чувствую как половой орган пульсирует, после я чувствую тёплую, солёную жидкость что стекает по горлу. Я аккуратно вынимаю член изо рта, и смотрю в лицо парня, он лежит глядя в потолок, его тяжёлое дыхание обжигает даже на расстоянии. — Хорошая девочка… — шепчет Финн, после переводит взгляд на меня, и хлопает рядом с собой, — иди ко мне. — даёт указ. Я сажусь возле горящего тела Дьявола, всем своим нутром чувствую жар, исходящий от него. Он целует меня жадно, говоря этим действием, что я принадлежу ему, и только ему. Параллельно кладёт мое тело на диван, подминает под себя, затем перемешает свои губы на шею, и ключицы. — Я сниму эту нелепость. — он говорит про мой свитер, и рывком срывает вещь, она оказывается на полу. Под свитером ничего нету, и он видит мою голою грудь, его улыбка расплывается до ушей, взгляд сосредоточен на моих выпуклостях. Парень целует ореолы, даря мне наслаждение, слушает тихие стоны, и чувствует мои пальцы у себя в кудрях. Ласка длиться не долго, и он спускаться всё ниже, смотрит мне в глаза, и поднимается, после направляет свой член ко входу в меня. — Я у тебя первый? — Вулфард забирает прядку с моего лица, в глазах читается волнение; я киваю, и тяжело вздыхаю — боюсь. Он нежно подаётся вперёд, чувствую головку полового органа внутри, сжимаю простыню, закрываю глаза, успокаиваясь, собираю мысли в кучку. Финн входит до половины, я тихо стону, боль в перемешку с кайфом срывает крышу, не даёт трезво соображать. Толчки стают более резкими, и через пару минут не приносят боли, стоны непроизвольно вырываются изо рта, я чувствую кудрявого парня в себе, не могу в это поверить, я осуществила своё желание, я довольна этим. Хоть Финн, и делают это немного резко, но всё же волнуется за меня, вглядывается в лицо, переживает за то, чтобы мне не было больно. Когда я задыхаюсь от нехватки воздуха, он начинает делать всё быстро, рваные движения, и его тихие стоны, твердят о том, что он тоже на пике наслаждения. В какой-то момент я чувствую холод, в перемешку с тёплом, мурашки бегают по телу, бабочки ломают кости, фейерверки пляшут перед глазами, меня мутит, но это не говорит о том, что мне плохо, ведь всё с точностью наоборот. Вулфард выходит из меня, я чувствую опустошение; он падает рядом со мной, на этом узком диване нам нашлось место, он улыбается, тоже делаю, и я. — Грешница, а ты хороша в постели. — он подмигивает мне, и пытаясь набрать побольше воздуха в лёгкие, смотрит в потолок. Мы абсолютно голые лежим на белом диване, свет Луны немного освещает комнату, за окном так холодно; а здесь, вместе с ним, мне слишком горячо. — Я думаю, что смог тебя утешить. — шепчет Финн, он аккуратно целует мои губы, и отстранившись, встаёт, подбирает свои вещи, и абсолютно голый уходит; я смеюсь в след густо краснея.

Всё-таки это лучше чем поездка во Францию