Чарли-Чарли

— Да блин, уже скучно в карты, сотый раз за сегодня играем, — тянет вечно активный Ли Джуён. Он всегда готов сменить игру, лишь бы долго не сидеть на одном и том же. И стоит ему заметить мирно рисующего Хенджуна, в его голове словно зажигается лампочка. — А давайте вызовем Чарли?— Неуогомонный мальчишка оглядывает друзей, ища одобрения своей гениальнейшей идеи. Ребята, усевшиеся на трех сдвинутых между собой кроватях, складывают карты в колоду, зная, что переубеждать друга себе дороже. Ли горящими глазами смотрит в чужие, замечая такой же огонёк в глазах всех, кроме пугливого малыша Хёнджуна и старшего из всех, того, кто всегда за главного и следит за каждым из них не хуже вожатого в их отряде, Гониля. Хану интересно наблюдать за их действиями, он всегда тянется за друзьями в любую передрягу, но очень редко участвует во всем этом. Сейчас он заинтересован, но все так же пуглив, как и всегда. Гу не против, однако в подобном ритуале, малыш Хан будет пугаться любого шороха. Гониль слишком хорошо знает своих друзей. — Эй, вы же не будете бубнеть и отказываться? Давайте вместе, — О тут же строит умоляющие глазки, а за ним подтягиваются и остальные. Ребята знают, что в любой затее главное упросить Гониля, а Хани сам согласится, если согласны все. — Только без ваших выкрутасов, не пугайте Хенджуна, — вздыхает Гу и садиться в общий круг. — Что делать-то нужно? Хан, пусть и, как обычно, боится, но с радостью присоединяется к друзьям, скрещивая ноги по-турецки. Ли быстро посвящает всех в правила, рассказывая, что нужно делать для ритуала, какие вопросы задавать и что делать, если вдруг дух откажется играть, будет отвечать одним и тем же словом, и прочих исключениях. А найти парочку карандашей и лист бумаги оказалось совсем просто. Все берутся за руки, призывая нечистую силу трижды. И задают заветный вопрос в один голос: "Чарли-Чарли, ты здесь?" А вот когда один из карандашей крутиться стороной с грифелем на ответ "Да", не по себе становиться каждому. Но, Джуен, уже успевший забить на это, спрашивает разрешения на игру. И карандаш не меняет своего положения. Друзья по очереди задают вопросы, начиная с самых простых. Будут ли у них семьи, дорогие машины и крутая работа. А Гу вспоминает об их общей мечте. — У нас будет рок-группа? — с замиранием сердца узнает Гониль, внимательно смотрят на карандашики. Но, они почему-то перемещаются на середину. — И что это значит? — печально вздыхает Хан, смотря на Ли, который разбирается в этой игре больше всего. — Чарли не знает, — жмет плечами Джуён, поглядывая на Гониля. Он явно расстроен такой мелочью. Но ребята знают, что Гу очень не любит, когда на этом акцентируют внимание, так что делают вид, что совсем не заметили этого. — А мы будем все вместе, когда вырастем? — после Гониля очередь Хана. Он хочет ободрить старшего, да и ему самому интересно, что думает по этому поводу загадочный Чарли. Карандаши, будто в замедленной съёмке передвигаются на положительный ответ. И стоит заметить это Хенджуну, он тут же радостно взвизгивает и подскакивает на месте. Благо сидит он не на той кровати, где лежит листок. Его всегда искренняя радость заставляет улыбаться каждого. Нужно быть бесчувственной тварью, чтобы равнодушно отнестись к радостному Хёнджуну. Почему-то самую яркую улыбку он вызывает у самого старшего — Гониля, и у самого младшего в их компании — Джуёна. Кажется, просто они самые эмоциональные. Их игра заканчивается довольно быстро, потому что вопросы стремительно закончились, да и Джуену снова становилось скучно. — Сегодня даже Хёнджун не испугался, — улыбается Чонсу, хваля обычно очень пугливого друга. — Прогресс, — замечает Джисок и кулачком бьёт друга в плечо, довольно улыбаясь. Хану остаётся лишь смущаться и неловко улыбаться. Закончилась игра, закончилась лагерная смена, но не закончилась их дружба. Кажется, Чарли все же был прав.