Крылатое счастье.

***

Это было мучительно для него. То, что он сделал всë, чтобы защитить своего брата-близнеца, привело его к тому, что теперь Эндрю в колонии для несовершеннолетних. Какой-то незначительный поступок, который привëл к таким последствиям, но именно этого он и добивался. Касс никогда не усыновит его. Эта мечта оказалась для него несбыточной, и у него нет даже того преимущества, чтобы забыть еë, стереть из памяти. Чëртова эйдетическая память. Он ненавидел себя. За свою слабость, за свою беспомощность и бессилие. Он даже не мог сам за себя постоять весь тот год, когда он жил в семье Спиров. Но тогда это казалось ему необходимой жертвой. Тогда он был готов на всë для усыновления. Но сейчас он абсолютно ни о чëм не жалеет. Какой вообще смысл в этом глупом сожалении? Это же... Простая вина вперемежку со стыдом. Эндрю не чувствовал ни того, ни другого. Он считал что это глупо. Он поступил так, потому что знал, чего хочет. Что его приоритеты сменились, и теперь есть человек, которого он должен защищать. Который его не бросит. Эндрю точно решил для себя, что постарается объяснить близнецу, почему он так грубо ответил на это письмо. Но поймëт ли его Аарон? Многие считали его ненормальным. После Сэма и того, что сделал с ним этот ублюдок... Эндрю начал искать способы, как защитить себя. Вот только он – маленький мальчик по сравнению с чудовищами, которые так желали заполучить его в свои лапы. Которым нравились его боль и страдания. Они наслаждались его воплями боли и криками о помощи. Хотя бы то грëбанное "пожалуйста", которое только сильнее заводило его. Здесь всë было по другому. Эндрю уже заработал авторитет, ведь справляться с глупыми детишками, которым не хватило внимания родителей, он умел. Сложнее было с теми, кто был старше. Но с каждым можно договориться. Каждого можно припугнуть. Тем более с тем, что у него появились ножи, это происходит даже легче. Он не знал, как эта девушка смогла пронести целых три остро-колящих предмета, ведь обычно их хорошо обыскивают. Но он смог выторговать их, и сейчас прятал под туалетом. Да, местечко не из лучших, но кто знает, когда надзиратели решат устроить внеплановый обыск комнат? Но сейчас у него было странное чувство внутри. Будто должно произойти что-то... Хорошее? У него никогда не было такого ощущения, так что это внушало только недоверие. А потом вот это. — Доу, у тебя сейчас встреча. Это точно должно быть что-то плохое. Кто бы вообще захотел его увидеть? Вот только в груди теплилась чëртовая глупая штука, под названием надежда, что это всë-таки его брат. Да, он знал, что очень грубо оттолкнул его от себя, но почему ему нельзя верить, что близнец всë же почувствовал, что что-то здесь не так? Ведь на то они и братья-близнецы. Эндрю не был суеверным, и в Бога тоже особой веры у него не было, потому что слишком много дерьма происходит в этом мире, чтобы там наверху кто-то сидел. Но он часто прислушивался к рассказам о ментальной связи и всей этой херне... Наверное, это полный бред и думать об этом просто стоит перестать. Эндрю направился вслед за человеком в форме, для себя примечание, что это совсем молодой парень, и его рука постоянно находится на уровне дубинки, которая висит на бедре. Он явно делает это для того, чтобы в любой момент выхватить еë. Он хмыкнул. Неужели этот охранник его боялся? Но сейчас Эндрю не было до этого абсолютно никакого дела. В его голове витал лишь один вопрос: "Кто мог хотеть встречи?" Ответы совсем не внушали радости. Дрейк. Касс. Хиггинс. Это могли быть они но... Дрейк сейчас на службе, ведь он морской пехотинец. Касс не пришла бы сюда встретится с ним, даже с еë слишком добрым сердцем. Хиггинсу эта встреча просто не нужна. Кто же это? Железная дверь прямо перед глазами, и теперь гадать больше нет смысла, надо только зайти в чëртову маленькую комнатку. Там была... Его чëртова копия. Аарон был почти полностью ему идентичен, и такая точность, пусть они и близнецы, сначала поразила Эндрю. Вот только у близнеца были крылья. Маленькие, но они были. Значит, он не дошëл до той же стадии, что и сам Эндрю. Это уже было хорошо, но в комнате была какая-то напряжëнная тишина. Как только дверь за спиной Эндрю закрылась, он обратил внимание и на вторую личность что находилась в комнате. Это был... Незнакомый мужчина. — Здравствуй, Эндрю. Я Лютер Хэммик, брат Тильды. Твой родной дядя. Можно сказать, твоя семья. Эндрю незамедлительно скривился, на слове "родной". Раньше оно имело для него вес и значение, когда ему было лет семь. Сейчас же оно абсолютно ничего не значило. Но когда он узнал о брате-близнеце, конечно, внутри загорелся огонь родства, но сейчас он понимал, что принцип по жизни у него был правильный. — Родство ещё не делает нас семьëй. Бездушно, или даже как-то мрачно отозвался Эндрю, скрестив руки на груди. Это была правда, но его взгляд сразу скользнул к брату. Вдруг эти слова задели Аарона? А почему, собственно, он вообще должен об этом думать? Наверное, потому что всë, что он делал после того, как узнал о существовании близнеца, было только ради его защиты. Их отношение друг к другу не должно испортится из-за какой-то фразы? Кого он обманывает? Их отношения испортились в тот самый момент, когда он кинул конверт в ящик. Когда грубо оттолкнул Аарона от себя, не желая принести в его жизнь боль. Когда возненавидел себя и потерял крылья. Наверное, теперь ему придëтся извиниться? Объясниться, что это было только для его же блага? Но как, если этот Лютер здесь? Эндрю вновь посмотрел на человека, который являлся его дядей, но которого он таковым не считал, показывая всë своë раздражение. Он поджал губы, словно не знал, что ответить на недавно сказанные им слова. Это чувствовалось, и Эндрю закатил глаза. — Что вам от меня нужно? Да, он снова делает это. Он снова отталкивает дорогого себе человека, при этом сам не понимает, зачем. Стоило просто заткнуться и держать язык за зубами. — Я просто хотел, чтобы вы встретились. — Тогда вы можете выйти? Кажется, этого не ожидал никто, но Аарон был вполне серьëзен. Его взгляд прожигал Лютера, словно он только и ожидал того, что тот выйдет за дверь, и даст им поговорить. Мужчина поднял руки в успокаивающее жесте, и на его лице появилась странная, улыбка. Эндрю заметил крестик на его шее. Сейчас всë было понятно, что это какой-нибудь там священник. — Ладно, оставлю вас. У вас есть полчаса, потратьте их с умом. И он действительно вышел. В комнате снова воцарилось молчание, и оно было достаточно напряжëнным. Эндрю чувствовал, что близнец хочет задать ему огромную кучу вопросов, да и у него самого этих вопросов в голове было много вопросительных знаков. Но время заканчивалось, ведь эти жалкие тридцать минут это слишком мало, чтобы дейтвительно можно было поговорить. Но обмолвиться хоть парой слов друг с другом им было просто необходимо. — Почему.. Ты написал мне это? Конечно, Аарону было интересно. Конечно, Эндрю надо было объяснить, и он действительно этого хотел. — Потому что так было лучше для нас обоих. Достаточно размытый ответ, но сейчас не было смысла говорить ничего большего, чем это. Эндрю надеялся, что кивок близнеца означал то, что он понял это, а не то, что Аарон в очередной раз в нëм разочаровался. — Зачем ты прячешь крылья? Эндрю должен сказать правду, ведь ненавидит ложь. Слишком много людей лгали ему, что безмерно любят, и не хотят навредить, а потом причиняли слишком много боли. Слишком много людей пользовалось тем, что Эндрю беззащитен, и не сможет дать им отпор. И примерно столько же понаставили ему психологических травм, от который, он сейчас пытался избавиться. — Я не прячу их. Снова размытый ответ, и непонимающий взгляд Аарона. Видимо, он не знает, что случается с крыльями, когда ты, начинаешь ненавидеть каждую клеточку своего тела. Наверное, ему и не стоит об этом знать. Аарон смотрит изподлобья, и поджимает губы, словно не решаясь задать какой-то слишком интересующий, его вопрос, и Эндрю вызывающе поднимает бровь, как бы говоря, что он волен спрашивать что угодно. — Ты... Ты бы хотел жить вместе? А вот это было неожиданно. Эндрю даже слегка удивился, что отчëтливо проскользнуло на его лице, но это была секундная слабость, и всë сразу встало на свои места. Он и не знал, что на это вообще отвечать, как реагировать и что думать. Неужели Тильда собирается забрать его к себе после того, как его выпустят из колонии? Это было бы достаточно удобно, ведь тогда он сможет защищать Аарона. Сможет быть рядом, стать опорой. И, на самом деле, больше Эндрю ничего, кроме этого, и не интересовало. — Если она примет меня. Это не отвечает на вопрос близнеца, ведь он явно спрашивал мнения Эндрю. Хочет ли он этого. Но весь прикол был в том, что последние тринадцать приëмных семей не спрашивали у него такого вопроса. Он просто не привык, как это, когда кто-то спрашивает тебя не просто так, а чтобы действительно прислушаться. Ведь и в детском доме никто его мнением не интересовался. Аарон нахмурился. Если остальные ответы были более менее, ведь обсудить это они могли и потом, то этот его явно не устроил. — Нет, я спрашиваю, хочешь ли этого? Потому что после твоего... Письма, я в этом не очень уверен. Эндрю фыркнул. Ну а что ему надо сказать? Если вдаваться, в подробности, то они будут слишком много об этом говорить, и всë время уйдëт совершенно бессмысленно. А потом Эндрю заметил синяк на руке Аарона. Его было совсем не видно за рукавом толстовки, но когда он скрестил руки на груди, его стало заметно. И теперь Эндрю метал по лицу и телу Аарона взгляды. Большие мешки под глазами, явный недосып. Синяк на руке, явно закрытая поза. Понять что к чему, не составляло труда, ведь ему надо было просто сложить пазл воедино, и ответ прошёл сам собой. Эндрю не мог поверить. Он буквально за два широких и размашистых шага прошëл через всë помещение, оказавшись лицом к лицу со своим близнецом. Теперь Аарон выглядел слегка напуганным, и он странно вздрогнул. Эндрю схватил брата за руку, одним движением раскрывая вид на предплечье, которое было буквально окрашено в жëлтый с зелëным. И теперь он был зол. — Тебя бьют? Его голос изменился, и гнев в тоне буквально сочился. Аарон испугался, ещё сильнее, потому что весь сжался, пытаясь стать как можно меньше, хоть рост у них и так не был самым большим. Его глаза метались по комнате, словно он пытался, найти пути наискорейшего отступления. Догадка Эндрю подтвердилась. Он отпустил брата и отошëл назад, давая Аарону больше личного пространства, чтобы он смог прийти в себя. Его кулаки были сжаты, и Эндрю был готов прямо сейчас поставить трещину в ближайшей бетонной серой стене. Он убьëт эту суку. Он превратит чëртову Тильду в порошок, потому что был уверен, что именно она делает это с Аароном. Этой женщине не жить, или, по крайней мере, точно не уйти без повреждений. — Нет. Наконец смог выдавить из себя близнец, который уже слегка выпрямился. Аарон до сих пор избегал встречаться, взглядом с Эндрю, и он знал, что значит и это на языке жестов. — Советую не врать мне. Ненавижу лгунов. И Эндрю знал, как их определить. Аарон лгал, и это злило близнеца. Почему он не может сказать правду? Почему не доверяет ему, ведь Эндрю просто хочет его защитить? Аарон молчал. Видимо, он не собирался опровергать, или наоборот, подтверждает слова Эндрю. Нейтралитет. Он решил, что так сможет уйти от ответа. Эндрю низко зарычал. Он не собирался отпускать близнеца, пока он не сознаётся в том, что было правдой. Пока не скажет, кто причиняет ему боль. — Время окончилось. Миньярд, на выход. Эндрю не мог унять ярость, которая горела в грудной клетке, словно пожар, распространяясь по всему телу. Ему хотелось остаться здесь подольше. Хотелось выбить из Аарона все нужные ему ответы, но времени больше нет, и ему нет смысла сопротивляться. Он кинул на своего брата последний взгляд, и на пятках повернулся к двери, наблюдая там того же молодого паренька. Это было даже к лучшему. Не попрощавшись, и не сказав вообще друг другу больше ни слова, близнецы расстались, ведь Эндрю даже не обернулся, когда выходил из помещения.

***

Нил не мог поверить в то, что доверил свою безопасность кому-то похожему на Эндрю. Он просто не мог осмыслить то, что теперь он должен полностью довериться этому вызывающему холодок на спине парню. Как Нил мог пойти на такой опасный поступок? Неужели он действительно так быстро смог забыть всë то, что обещал матери перед самой еë смертью? Неужели она потратила все эти года зря, когда пыталась спасти их жизни? А все те люди, которые умерли от их руки, тоже, получается, зря покинули этот мир, ведь сейчас он просто идëт наперекор всему? На самом деле, Нилу просто надоело это. Надоело прятаться в тени, и издалека наблюдать за людьми, у которых всë получилось. Которые смогли забыть тот кошмар и жить дальше. А ведь Кевин даже не вспомнил его, когда увидел впервые в раздевалке в Милпорте. Наверное, у него из головы и вовсе вылетела та картинка, заполненная лишь одним цветом. Красным. Конечно, теперь Нил знал, что Кевин тоже не жил нормальной жизнью. Что всякого настрадался от своего сводного брата – Рико, и тренера Воронов. У Кевина был свой личный ад. Никто из них не мог нормально жить всë это время, а теперь они оба находились под защитой Эндрю Миньярда. И, раз сам Кевин Дэй настолько сильно доверял этому парню, что сделал его буквально своей опорой, то и Нил сможет сделать это? Ведь ему так хочется остаться, Нилом Джостеном. Так хочется запомнится в головах своих сокомандников, которые, наверное, даже не подозревают, что за проведëнное вместе время стали ему настоящей семьëй. И пусть, возможно, ему придëтся исчезнуть через несколько месяцев. Пусть он снова сбежит, он дорожит каждой минутой проведëнной с ними и на поле для экси. Может быть его лучшая версия, одна из 22 останется на фотографиях, которые вечно будут украшать стены в их общей комнате. Хотя, следующее поколение Лисов может их снять... Нилу не хотелось об этом думать. Он привык жить сегодняшним днëм, но когда каждое неправильное действие может привести к сиюжеминутной смерти, волей неволей начинаешь задумываться о том, что же произойдёт завтра. А сейчас он слепо доверяется Эндрю, просто надеясь, что он сможет справится со всеми внутренними демонами Нила, которые в любой момент могут его убить. Сожрать, забрать во всепоглощающую тьму в его груди.

***

— Не думал, что стал для тебя личной проблемой. Ты меня ненавидишь, не забыл? Наверное, Нил ожидал услышать в ответ всë, что угодно. Любую колкость или насмешку, но точно не то, что он действительно услышал. — До смерти ненавижу. — абсолютно спокойно подтвердил Эндрю, словно Нил и так это знал. И Нил действительно это знал, ведь он постоянно твердит об этом. — Но это не значит, что я не хочу тебе отсосать. Это выбило Нила из колеи. Сначала ему показалось, что просто ослышался из-за слишком громкой музыки, что играла сейчас в клубе, в котором они сидели. Но по внимательному и изучающему взгляду Эндрю который был на него устремлëн, Нил понял, что ему ни чёрта не показалось. Эндрю действительно сказал это. Мир качнулся. Нилу казалось, что он прямо сейчас упадëт, хотя он сидел на диване. Он не мог в это поверить, ведь это было бы слишком глупо. Он упëрся, ногами в пол, чтобы чувствовать опору, ведь качать из стороны в сторону его не перестало. Нил даже подумал, что в его содовую опять подсыпаны наркотики. Но его разум был абсолютно чист, а взгляд ясен. Его мозг работал слишком сильно, ведь Нил пытался перебрать все варианты, и вечно натыкался, на один верный. Его как будто осенило. — Я тебе нравлюсь. Слова слетели с языка, хотя Нил даже не успел их нормально обдумать. Эндрю, видимо, даже не собирался это отрицать. А зачем? Ведь это не его сердце сейчас делало грëбанные кульбиты. — Я тебя ненавижу. Спокойно поправил он, но Нил просто не слышал его. Сердце Нила билось как сумасшедшее, как будто он только что пробежал целый ëбанный марафон. Дыхание всë никак не хотело приходить в норму, и это было слишком странно, ведь Нил никогда в жизни не чувствовал того, что сейчас расцветало теплом в его груди. Нормально ли то, что он сейчас ощущал? Почему у него такое облегчение, словно он очень давно хотел услышать эти слова, тем более, именно от Эндрю? Думать об этом совершенно не хотелось, поэтому Нил решил повернуть течение своих мыслей в другое русло. Он снова взглянул на Эндрю, пытаясь прийти в состояние, которое было до этих слов. — Ты никогда не говорил об этом. Это не было вопросом, но Нилу отчаянно хотелось услышать, что же Эндрю скажет ему на это. Да и что ему на это сказать? Что Нил так отчаянно хочет от него узнать? Почему ему это так важно? — А зачем? Ничего из этого не выйдет. Эндрю спокойно отпил из своего стакана виски, словно они просто болтали о чëм-то обыденном, по типу погоды, а не чëртовой симпатии Эндрю к нему. И тупого чувства внутри Нила. Нил хотел услышать не это. Определëнно не это. Но что же тогда он хотел узнать от Эндрю? Почему внутри всë так сжимается от этого равнодушного ответа? А что он сам чувствует к Эндрю? Этот вопрос точно был не из простых. Нил очень доверял близнецу свою защиту, потому что тот не раз доказал, что действительно держит обещания. Нилу нравилось наблюдать за Эндрю изподтишка, пока остальные занимались своими делами и не могли его увидеть. Нравилось просто видеть его каждый день. Разве это не странно? Эндрю должен внушать ему страх или ненависть, о которой так много твердит. Но как только глаза Нила замечают в толпе его светлую макушку он успокаивается. Словно Эндрю единственный, кто может одним своим присутствием так на него влиять. А ещё он гей. Не Нил, а Эндрю. Это ему поведала Рене, когда он хотел поговорить с ней. Тогда эта новость слегка его удивила. Нет, Нил не относился к числу гомофобных людей, которым настолько наскучила их собственная жизнь, что они лезут в постель к другим людям, и даже считают правильным осуждать людей за их чувства. Просто... Он бы никогда не подумал об Эндрю в таком ключе. И, конечно, первой его мыслью было то что... «— А. Значит Эндрю и Кевин... Рене рассмеялась, словно он только что действительно сказал полную глупость, при этом махнув рукой, как бы сразу отметая эту идею. — Да нет, что ты. Уверена, скоро ты познакомишься с девушкой Кевина. Это было более шокирующим, чем то, что Эндрю относится, к нетрадиционной ориентации. Нил даже слегка раздражился тем, что девушка собиралась скормить ему ложь. — Ты врëшь. — Нил смотрел ей в глаза. — У Кевина нет девушки. Фанаты и пресса постоянно за ним следят, он бы не смог такое скрыть.» Позже, конечно, она поведала ему о Теодоре, и на самом деле, Нилу было чертовски стыдно за то, что он не сразу поверил Рене, но слов назад вернуть нельзя. А потом ему оставалось только переваривать ту информацию, которую он от неë получил. На самом деле, Нила не очень то и интересовало, имеется ли у Кевина девушка или нет, и уж точно, кто она такая. Но раз теперь ему надо жить с этой информацией, еë стоило рассмотреть с разных ракурсов и углов. И только сейчас он вспомнил о первом, что сказала ему Рене. Просто я девушка. Эндрю гей, тут и думать было нечего. И Нил ему нравится. И Нилу, видимо, тоже нравится Эндрю. Потому что сейчас, разглядывая этого парня со стороны, отмечая довольно жëсткие черты лица, точëные скулы и лëгкие, совершенно незаметные веснушки на носу, можно было понять, что он симпатичный. Конечно, многих отталкивало от Эндрю то, что он вечно прятал крылья, не имел желания с кем-либо разговаривать, и ходил с довольно внушающим страх выражением лица. Вот только Нила всë это наоборот, привлекало. Его достаточно сильные руки, то, что он ценит собственные обещания и проницательный взгляд, который словно смотрел в душу. Под этим взглядом Нилу не раз хотелось раскрыть двери шкафчика, в котором он хранил всех своих скелетов и довольно страшные тайны. Ключи от дома в Колумбии. Обещание. Прислушивание к его просьбам и даже это его неизменное "ненавижу". Теперь все действия Эндрю, которые он совершенно не мог понять, обрели другой свет. Эндрю же буквально кричал Нилу об этом, а он как последний идиот даже не замечал этого. Он не замечал даже собственных чувств, которые считал обычной благодарностью. Действительно идиот. Но как ему на это реагировать? Что ему теперь делать, когда он всë это понял? Чего Эндрю от него ждал, или ему действительно это неинтересно? Столько вопросов, и, к сожалению Нила, ни одного ответа.