Ангел по вызову

Не так сильно болели сломанные лапы и порванные мышцы, как душа. Обилие цветов вокруг больничной койки превращало палату в… кладбище. Лично принесла букет только дочурка, и её появление было единственным звёздным лучиком в сиреневом мраке больницы Лени. Все остальные букеты, от многочисленных далёких родственников, принесли курьеры, а букет от Стеллы насчитывал аж сто роз, настолько она издевалась. Вечно занятый любимый не пришёл вообще, только написал сообщение папровяся довай:(. А потом — ушёл в игнор, явно прочтя ответ и что-то начав печатать, но так и не отправив. Столас чувствовал опустошение, понимая, что на его настоящих похоронах будет так же… Понимая, что так же пусто было и во всей его жизни. Но почему, в чём вина?.. Или просто… всем наплевать… Кто-то вошёл. Кажется, Столас слишком громко плакал, хотя, казалось, он это делал беззвучно… Он открыл четыре влажных глаза, повернулся в сторону двери и увидел того, кто явно не должен был тут находиться. Через порог переступил златошёрстый ангел в больничном халате, и он смотрел на Столаса с такой виной и жалостью, словно это изготовленный им нож оставил на демоне шрамы. Сам Столас так смотрел на Октавию, когда пропустил с ней звездопад. Столас зло протёр рукой свободной от катетора сразу всё лицо, ощущая, как уныние начинает разбавляться гневом на непрошеного свидетеля его слабости. Это привнесло садомазохистски-приятное разнообразие: — У нас уже все бесы перемерли, что даже ангелов принимают в сиделки? Я многое пропустил, — съязвил архидемон, мимолётом досадуя, что реплика вышла не так плавно, как ему того желалось бы — импровизация, она такая. Ангел облегчённо улыбнулся, причём не скаля звериную длинную морду. И сел на стул у входа: — Тебя изрезали небесным клинком. Как сказал твой отец, нужных кадров у вас нет в принципе. Но ты взрослое существо и, если брезгуешь принимать помощь своего идеологического противника, пойму и не стану настаивать. Сам тебя врагом не считаю, раз отозвался. Впрочем, Шарлотта Люциферовна считает третьим вменяемым ангелом из своих знакомых, возможно, её мнению ты доверяешь. Столас поморщился, потирая уши. Что-то в речи этого странного типа резало слух, но пока было неясно, что именно. То ли выговор, то ли ещё что… — Изрезали не напрочь, как видишь. Но меня интересует, как ты вообще обо всём этом узнал. Как на Паймона вышел? Ни за что не поверю, что он пошёл у вас милостыню просить. — Верно, к нему привела Шарлотта. И она беспокоится, что со шрамами и костылём ты не захочешь встречаться с Блицем, «чтобы его не травмировать своим уродством», — хоть это и был ангел, «греховные» отношения он упоминал без неприязни. Столас вскипел от негодования. Доброта дочери Самого, неизвестно, в кого такую удавшуюся — Лилит, что ли, утащила из рая больше, чем признаётся? — порою выводила из себя. Ну вот только ещё нимбоголовые его личную жизнь не обсуждали! — А какое вообще твоё дело, мор… рож… физиономия сусальная, кто… как… Короче, с кем я встречаюсь?! Ты, может, ещё советы давать возьмёшься, в какую позу ложиться лучше?! — Столас со злостью ударил кулаком по лёгкому больничному одеялу, начиная несколько размышлять — а не имеет ли смысла опробовать на этом мохнатом каменящий взгляд. Интересно, как выглядит каменная шерсть? Особенно вставшая дыбом… Столасу вспомнились дивные каменные кружева в пещерах, там, где вода столетиями бережно вытачивала из камня такие узоры, что не всякий швец взялся бы повторить. Кальцитовые иглы, висящие занавесью, там тоже были. — Судя по твоим фотографиям, что ты выложил в соцсети, в этом ты разбираешься лучше, — осознавая, что начался долгий разговор, пришелец сверху закинул ногу на ногу. — Позволь представиться: Мирдал, третий демиург семуран, единственный Светлый, который не только согласен, но и на практике может вернуть тебе смазливое личико и ловкие ноги. Опять же, если считаешь, что брутальные швы больше тебе идут, не стану задерживаться. Эта работа взята без оплаты, на общественных началах. На сей раз Столас не стал отвечать быстро. Не потому, что опасался прозвучавшего намёка на недовольство; важнее было обдумать прочую информацию. — Я не припомню, чтобы раньше регулярно… сколько-нибудь регулярно встречал такое представление личности, — помедлив, ответил архидемон. — Откуда ты, Мирдал? Кажется, ты явился издалека. — С другой планеты. На этой для тебя никого не нашли. Так что не удивлён твоему упадничеству, — Мирдал помолчал некоторое время. — Может, не сусолиться с тобой и целить без разрешения? Благодарность всё равно не нужна. От возмущения Столас даже распушил все головные перья, чего обычно не любил делать из-за получавшейся некой аллюзии на нимб. — В камень превращу. Если сунешься ко мне без дозволения. Не следует на меня так смотреть! Можно подумать, ты бы сильно обрадовался, если бы это я к тебе в вашу больницу заявился и начал адские целительства применять, не спрашивая! — Конечно обрадовался бы, но хорошо, не трогаю, — Мирдал примирительно развёл руками и закрыл глаза на миг. Он очевидно не боялся Гоэтии и отвёл взгляд скорее из вежливости, чем для защиты от окаменения. Но это было ясно и из титула демиурга — ангела-хранителя расы или государства. Они гоэтическим демонам по силам не уступали. Но вопрос, какого полового органа этому типу понадобился чужак-Столас, от этого лишь актуальнее. — Ну ладно, что ж… — протянул Столас, немного успокаиваясь. — Во-первых. Тебе самому-то это зачем? Желаешь меня, небось, подсадить на моральную задолженность перед вами? Если так, то сразу предупреждаю — не выйдет. Я принципы достойных архидемонов блюду, услуги оплачиваю. — Хорошо, если так тебе будет проще, то попрошу тебя кое о чём в ответ, — Мирдал проявил в ладони и поставил на прикроватную тумбочку звёздную сверу. — Ты можешь расшифровать эту натальную карту? Столасу сразу бросилось в глаза две вещи. Это была звёздная сфера не Земли, а планеты в системе Беты Гончих псов… поэтому большую часть предсказаний можно было построить только на «неподвижных звёздах». Но даже по ним… На Воксфликсе Столас не смотрел таких мелодрам. Смертельный конфликт с родителями, беспорядочные половые связи, несправедливые обвинения, искреннее желание помогать, наивность в детстве и цинизм в старости, который только укрепил кверента… У кого-то в жизни было не меньше говна и тяжёлой борьбы ради простых спокойствия и счастья, чем у самого принца. Столас неторопливо покрутил сферу в пальцах, наслаждаясь привычным, любимым делом. Звёздные речи были ему милы всегда, даже сейчас. Жаль, что несомая ими информация не всегда была так же приятна… — Без личного присутствия там я не всё смогу очертить, — задумчиво ответил он. — Но даже сейчас я могу сказать, что он был подобен вину — возраст делал его лучше. А ещё, что иным родителям лучше было бы быть импотентами. — Его мать не рожала ребёнка, — вздохнул Мирдал и упёр взгляд в потолок. — Это существо появилось, когда безнадёжно влюблённая самка убила того, в кого была влюблена, вместе с его подругой, и переработала его душу, тело и сознание в артефактный голем, предназначенный для войны с Невыразимыми Древними. Впрочем, если бы она этого не сделала, то скорее всего уже не было бы сейчас той планеты, небо которой ты посмотрел. А так — могу тебя проводить туда ненадолго, заодно дать книгу об астрологических соответствиях местных планет. Но, разумеется, когда ты сможешь это сделать без трости и гипса. Итак, могу начинать? — Ну-у-у… — Столас для вида помедлил, но уже понимал, что осторожно, но согласится. — Давай, но имей в виду, что я за тобой смотрю. Так, на всякий случай. А ещё — что, если ты явился за душами, то насильно забрать те ни у кого не получится, это было давно предусмотрено. Специально, чтобы из нас не вытряхивали добро силой. Мирдал передвинул стул ближе к кровати: — С какой раны начать? Поколебавшись, Столас повернул к нему плечо. Теоретически это место было рискованней, но, с другой стороны, подпускать такое существо в район почти промежности напрягало ещё больше, даром что это было, вероятно, смешнее. Мирдал положил левую ладонь на плечо так мягко, что рана не заболела, правой тронул локоть практически у чувствительной зоны предплечья. Между ладоней Столас почувствовал ток энергии, поначалу не окрашеной, а потом подстроившейся под цвет его собственной ауры. Эта энергия текла не из Мирдала, но из ада, а ещё из Космоса снаружи. Боль постепенно проходила, начали чесаться перья, выраставшие взамен выпавших. — А зачем ангелам души, по твоему мнению? — Спрашивал Мирдал меж тем. — По большей части они привередливы и абы что, скинутое в ад, к себе не берут, нет? — Вам, же положено спасать всё, по возможности, — пожал свободным плечом Столас, внимательно прислушиваясь к ощущениям. — Если имеется такая возможность. Понять, простить и всё в том же духе. А уж зачем — это не меня как раз нужно спрашивать, а вас… — Так забрать или спасать? — закончив с рукой, Мирдал перенёс свою правую ладонь на низ живота Столаса, не снимая одеяло. Поток энергии перестроился, теперь идя по торсу. Хотя ангел не вкладывал свою энергию, по глазам видно было, что он устаёт. Зато самому Столасу становилось легче ещё и душевно, хотя без потери контроля над собой. — Впрочем, можешь не отвечать. — В чём разница? — серьёзно спросил архидемон, складывая перед собой пальцы рук «домиком». — Если только вы не устроили у себя ваш местный райский ад, то забрать к вам равносильно спасению. — Забрать это положить себе в кошелёк, — Мирдал недовольно посмотрел на сцепленные руки и сильнее напряг брови, поддерживая энергию, но просить сменить позу не стал. — Спасать это привить свою идеологию, как Шарлотта. Еле заметно усмехнувшись, Столас положил руки на одеяло, безмолвно давая понять, что уловил невысказанную мысль. — А что мешает это объединить? Или, ещё лучше — внушить идеологию так, чтобы кошелёк сами вытряхнули? — Наверное, им работники ценнее капитала, — говоря об ангелах не как о своих, Мирдал снял ладони с торса и откинул одеяло, чтобы удобнее было положить их на висящую ногу. — Разве не в этом весь смысл вашей работы? — архидемон потёр руки, разминая пальцы. Очень желалось снова сложить те «домиком», но он понимал, что врачу лучше не мешать. — Чтобы собрать у себя всех, кого можно, при этом даже не особо думая, куда потом пристроить. Арфа, ягнёнок и лев у ног, вечное распевание разных там… псалмов, а затем просто будь счастлив. — Не видел ты святых, одних экзорцистов, а святые пашут целый день без выходных и перерыва на сон, — Мирдал вымученно усмехнулся, ставя ладонь на таз, а другой складывая пальцы с ногой Столаса. — Впрочем, им своя же совесть не даёт лениться. — Зачем им это? — искренне удивился тот в ответ. — Ты думаешь, я «житий» не читал? На редкость унылое чтиво, между прочим. Всё, как под копирку: жил хорошо, потом узнал про тру-религию, раздал всё добро, пошёл проповедовать, его-её за это усердно замучили, отправив тем самым прямым путём в рай, как мученика-мученицу за веру. После чего вся работа там у святого — собирать молитвы да доставлять те вашему Самому. О, я понял: высшая форма существования людей, в вашем варианте — это помесь офисного планктона с благорастворением в воздусях. Мирдал надул щёки, сдерживая уже более живой смех. Потоки энергии целили сами по себе — возможно, разговороми он отвлекал и себя, и Столаса от вмешательства в процесс. — Это как тебя потянуло их читать в столь громадном количестве, чтобы сделать выводы? Заставляли заучивать компромат на врагов, что ли? — Да какой там компромат — скорее, осознавание того, что вы сами себе худшее наказание, — слегка махнул рукой Столас. — Что в вашем варианте рая повеситься можно со скуки… точнее, даже того нельзя, потому как в раю умереть невозможно. А как читал — так образование же. Вот у вас разве не штудируют, как правильно проводить чёрную мессу? В том, как ломаются замки, лучше всего разбираются две категории: взломщики и те, кто взломщиков ловят. — Не штудируют. Тем более что об этом сами сатанисты до сих пор спорят. Впрочем, ты тоже в действиях над тобой сейчас не узнал «сбор и доставку молитв». А теперь три минуты молчать, — Мирдал нагнулся к лицу демона, левую руку положив на макушку, а правую на щёку с зашитым порезом. Голубые глаза ангела продолжали глядеть с жалостью и нежностью в четыре глаза Столаса. Морда Мирдала, вопреки глазам и пытаясь отвлечь от них, изображала лёгкую улыбку тролля. Архидемон лишь молча, но элегантно осклабился в ответ, беззвучно подвесив рядом песочные часы-трёхминутки, сотворённые из ничего — точнее, воплощённые из магической энергии, что внешне не отличалось. Ещё веселее Столасу стало, когда он представил себе, как бы отреагировал на эту сцену Блиц, увидь он её. Мирдал отпустил руки даже чуть раньше часов, а потом зевнул: — Если бы ты не напрягал мышцы клювовой области, закончил бы раньше, — и выдернул резко шов, подцепив двумя когтями. Дёрнуло, но порез больше не чувствовался. — Теперь снимай бинты и гипс, вытаскивай из себя и заворачивай капельницу, и иди выписываться. Освобождай койку, тут перед тобой не святой и отдохнуть надо. — С такой аурой, да не святой? — хмыкнул Столас, прислушиваясь к ощущениям тела. Кажется, надувательства не было, так что он аккуратно начал разматывать бинты, пользуясь телекинезом. — А вообще, на что тебе койка? Осквернишься ещё о демоническое ложе. Давай лучше вот как… — щелчок пальцами, и на пол в паре метров сбоку беззвучно просыпалась груда расшитых подушек с бахромой. — Ложись в комфорте, Мирдал. А мне пока аккуратно нужно всё сделать… — Благодарен, — Мирдал встал со стула, поклонился, прикладывая крыло к сердцу, и выключил пикаюший монитор с сердцебиением. Как оказалось, он даже не был ко Столасу подключён и стоял тут для проформы. — До скорого! — До ско… эй, тпру! — встрепенулся следом архидемон, чуть запоздало соображая важный момент. — Что значит — до скорого? Ты не говорил, что собираешься ещё являться! Или ты… Так, ты зачем сюда на самом деле явился? Столасу самому было не очень ловко, но природная подозрительность брала доминанту. Укладываясь на подушки в позу спящего кота, Мирдал махнул хвостом в сторону звёздной сферы на тумбочке: — Ты сам выбивал благородный обмен услугами вместо акта банального альтруизма. Не могу отказать тебе в удовольствии! — А, так чего же тогда «До скорого», — начал успокаиваться Столас, возвращаясь к самораспаковыванию от больничных принадлежностей. — Коли никуда не деваешься. Спи тогда, а я потом тебя заберу. Скажу, что ты мой багаж. От смеси улучшающегося настроения тянуло пошутить, а от вида странного небожителя — ещё вдобавок и поддразнить, чтобы лучше его изучить. — Можно и так, — закрыл Мирдал глаза, мигнул и превратился в светящийся шарик сантиметров двадцать в диаметре, будто очень тусклый, не вредящий глазам белый карлик.