Меж двух огней

      С первыми лучами солнца они двинулись в путь, оставляя за спиной ночные переживания и прибрежные скалы. Небо, ещё недавно укрытое густым саваном тьмы, постепенно оживало: сначала робкие, едва уловимые блики, затем показались и нежные росчерки розовато-золотых оттенков, словно невидимая кисть осторожно разливала краски по очистившемуся от плотных туч небесному полотну.        Мир, как показалось Микасе, пробуждался слишком медленно, почти лениво, как если бы он пытался задержать последние мгновения её ночного покоя, который давно стал для неё недостижимой роскошью. Она хотела бы, чтобы та беззаботная ночь длилась дольше, чтобы можно было спрятаться от правды, от реальности, в которой Эрен был рядом лишь в её воспоминаниях, но вместо того, чтобы поддаться жалости к себе, Микаса собрала всю свою силу воли, как натянутую до предела тетиву, и твёрдо решила довести миссию до конца, несмотря на боль, страх и тяготящие её сомнения.       Тишина, в которой они с Леви шли, заставляла мысли Микасы вновь и вновь мысленно возвращаться к Йегеру: его пустой и чуть ли не мертвецкий взгляд, холодная отрешённость, невообразимая доселе злость, с которой он стал относиться чуть ли не к каждому солдату Разведкорпуса, и тяготящее молчание, казалось, преследовали её, заполняя всё ноющее пространство между сердцем и разумом. Он ускользнул от неё четыре года назад, словно песок сквозь пальцы, оставляя после себя лишь болезненное ощущение утраты, разрывающее её душу и сердце на мириады осколков, будто бы впивающихся в плоть с каждой прожитой секундой всё сильнее и сильнее, и невыносимую пустоту, утягивающую в свою бездонную пучину не только надежду, веру и когда-то таящуюся в груди любовь, но и сам здравый рассудок, так и желавший исчезнуть где-то в глубине и полностью отдаться печали, и теперь каждый сделанный ею вперёд шаг будто бы подчёркивал, насколько далеко она теперь от него — не только в пространстве, но и в его душе.       Её слова больше не достигали его. Её присутствие, которое раньше было естественным и неоспоримым, как дыхание, теперь казалось ненужным, изжившим себя. Она хотела бы верить, что Эрен просто потерялся в собственных мыслях, что он просто пытается исполнить свой долг, что это всё временно, но глубоко внутри, в самом сердце, прятался болезненный шёпот: «Он не хочет, чтобы я была рядом». И от этой мысли грудь сковывала тяжёлая боль, почти физическая, как острые скалы, что они оставили позади.       Леви же, шедший рядом, молчал, не задавая вопросов. Его серьёзный взгляд лишь мимолётно скользнул по её лицу, как будто он всё понимал без слов. И хотя его молчание тоже было для Микасы тяжёлым, оно почему-то не угнетало — скорее давало возможность справиться с эмоциями, не разрушаясь окончательно.       Прошло некоторое время неустанной ходьбы, когда они наконец дошли до своего пункта назначения, достигнув песочного берега: воздух, ещё прохладный и свежий, наполнялся солоноватым привкусом, обещающим близость чего-то безграничного — и действительно впереди открылся вид, заставляющий на мгновение замереть: бескрайнее море простиралось до самого горизонта, ярко блестящее в солнечном свете. Его волны размеренно бились о песчаный берег, будто бы заманивая пришедших разведчиков зайти поглубже, но сейчас у них была другая задача.       — Капитан, там что-то есть, — раздался голос Микасы, едва слышный, но настороженный, она кивнула в сторону горизонта, где вдалеке показался неясный силуэт, который приобретал очертания при каждом шаге вперёд. Катер. Небольшой, с виду потрёпанный, он качался на волнах, будто был слишком хрупок. Однако не сама лодка привлекла внимание, а фигура, что стояла на её борту. Высокая, худая. Лёгкий ветерок играл полами её одежды, но фигура не шевелилась, будто всё вокруг не имело для неё значения. Оба узнали её сразу — Елена.       — Елена... — прошипел Аккерман, и его глаза мгновенно наполнились холодной решимостью. Мотнув головой чуть в сторону, он так же заметил за штурвалом катера Оньянкопона, неизменного спутника белобрысой дылды.       Когда Леви и Микаса подошли ближе, Елена спокойно развалилась на одном из ящиков с припасами, скучающе ожидая разведчиков. Её видимые беззаботность и незаинтересованность раздражали Леви, но он старался не показывать этого, понимая, что они сейчас буквально в одной лодке. Не ровен час ещё потонут...       — Вы опаздываете, — лениво протянула Елена, мельком окинув пришедших недовольным взглядом и тут же переведя его в сторону голубеющего горизонта.       — Ничего страшного, потерпишь, — холодно бросил Леви, осматривая катер и проверяя, всё ли готово к отплытию. — Но тебе стоит учесть тот факт, что стоит тебе сделать какую-то глупость — полетишь за борт... — сурово добавил он, вдобавок окинув взглядом слегка напрягшегося Оньянкопона.       — Господин Аккерман, что же Вы так? — ухмыльнулась Елена, переводя на него взгляд, полный холодной уверенности. — Всё же Эрен ценит нас...       — Плевать я хотел на Йегера, — резко отрезал Леви, отчего даже Микаса, до этого молча стоявшая рядом и только краем глаза наблюдавшая за их короткой словесной перепалкой, встрепенулась, не ожидая такого резкого ответа.       — В таком случае, скажу по-другому: Арлерт и Ваша главнокомандующая полагаются на меня, — ответила Елена, вновь отводя взгляд к горизонту, её лицо, на удивление, сохраняло всю серьёзность. — Не волнуйтесь, я хочу, чтобы это сработало не меньше Вашего.       — Точно так же ты говорила и в Либерио, когда обещала сдержать Зубастого титана и Титана-Перевозчика, — сурово отметил Аккерман, занимая своё место и не сводя серьёзного, чуть ли не испепеляющего взгляда с блондинки. — Жертв могло быть намного меньше, если бы ты выполнила свою работу должным образом!       — Но я же извинилась... — с самодовольной ухмылкой ответила Елена, отчего даже Микаса поморщилась, а уж Леви где-то в глубине души захотел разорвать ей глотку, пускай он и старался сдержать своё недовольство.       — Извинения их не вернут... — сказал он, однако его тут же перебили:       — Их ничего не вернёт, капитан, так к чему эти разглагольства? — подметила Елена, скрещивая руки на груди и с некоторым вызовом смотря на Аккермана.       Леви лишь хмыкнул и откинулся на спинку сидения у палубы. Довольная своей небольшой победой, беловолосая ухмыльнулась и повернулась к Оньянкопону, тут же кивнув ему. Поняв отданный приказ, он тут же крутанул штурвал.       Катер тронулся, мягко рассекая воду. Солёный бриз редкими каплями касался лиц пассажиров, наполняя воздух морской свежестью. Несмотря на относительное спокойствие и молчание на палубе, напряжение в воздухе было ощутимо чуть ли не физически.       — Вы уверены, что нас не заметят? — нарушила тишину Микаса, взглянув на Елену, которая лишь тихо хмыкнула на этот вопрос.       — Это зависит исключительно от вас, — ответила она, слегка оглянувшись через плечо на Аккерманов. — Если будете вести себя тихо, то мы проскочим. Свою же работу мы выполняем безотлагательно... — ухмыльнулась она, вновь поддевая капитана за живое, будто бы стараясь вновь сыграть удачную карту, однако капитан лишь отвёл взгляд в сторону.       — Если ты выдашь нас, я убью тебя на месте, — спокойно напомнил Леви, играя лезвием, бликующем в ярком солнце, в руках.       — И тогда Вы останетесь без штурмана, — добавила она, опять самодовольно ухмыльнувшись.        Аккерман вновь посмотрел куда-то в море, стараясь вытерпеть раздражающую компанию Елены. Когда-то она была солдатом Марли, а сейчас... уж слишком резво она помогала против своих же.       Время тянулось медленно, но, наконец, катер достиг того, что Леви считал «первым знаком» — слабое проблескивающее свечение вдали. Марли. Земля, что была им ранее чужда и противна, никогда не казалась такой близкой, как сейчас.       — Почти у цели, — сказал Оньянкопон, едва ли не с облегчением в голосе.       Катер врезался в мелкие волнения прибрежных вод, и Елена уверенно направила их к скрытому причалу, хорошо известному людям, кто имел дела с Марли. Это был небольшой, неприметный док, где не было ни знаков, ни патрулей. Идеальное место для скрытного прибытия. Когда катер тихо пристал к берегу, Леви первым соскочил на землю, следом за ним — Микаса. Елена, не спеша, последовала за ними, бросив короткий взгляд в сторону их возможного маршрута.       — Дальше, уж простите, вы сами, — с лёгкой издёвкой в голосе сказала Елена, деловито ухмыльнувшись. — Ах да, охрана будет сосредоточена у главного входа и в ангаре с техникой. Удачи.       Леви вместо ответа лишь цокнул и, отдав сигнал Микасе, двинулся дальше. Непроглядный лесной массив, окружающий базу Марли, был густым и полон звуков — тихий шелест листьев, звенящие трель и щебет птиц, редкие потрескивания веток под ногами и скрип коры деревьев, раскачиваемых умеренным ветром. Но Микаса чувствовала себя здесь, как на открытой ладони. Леви, казалось, ощущал то же самое.       — Мы уже близко, — сказал он, указывая на горизонт, где через деревья проступали очертания высокого железного забора.       Микаса молча кивнула. В её голове шумели надоедливые мысли, но её тело действовало автоматически: каждый шаг, каждое движение было отточено годами тренировок.       — Если они нас заметят, мы не выберемся, — продолжил Леви, останавливаясь и поворачиваясь к ней.       — Я знаю, — тихо ответила она, слегка тряхнув головой, будто бы пытаясь отпугнуть мешающий голос сомнения, бушующий в сознании.       Леви глянул на её лицо. Его серьёзный и немного сощуренный взгляд задержался на секунду дольше, чем обычно, но он ничего не сказал. Вместо этого он молчаливо вынул карту и разложил её на мягкой земле между ними.       — Вот наша цель, — он ткнул пальцем в небольшой прямоугольник на бумаге, обозначающий главный архив. — Нужно сюда проникнуть и я планирую, что мы проберёмся через западное крыло. Придётся сделать крюк, зато так будет безопасней…       Микаса кивнула, внимательно выслушивая план капитана, а её взгляд задумчиво следил за его пальцем, скользящим по карте.       — А если там будет засада? — спросила она, поднимая холодный взгляд на командира.        Леви задумчиво хмыкнул, прогоняя в голове возможные сценарии их диверсии.       — Тогда тебе придётся доказать, что ты не зря называешься лучшим бойцом после меня, — мельком взглянул на неё мужчина, тут же возвращая свой взгляд на карту. Что-то в этом взгляде мелькнуло… что-то едва заметное, но такое яркое.       На её лице проскользнула едва заметная тень улыбки, но она быстро исчезла, возвращая на место привычный фасад профессионального безразличия.       — Ладно. Вы ведёте, — подытожила Микаса, выпрямляясь и в ожидании смотря на Леви, который тут же сложил карту, встал с земли, и огляделся по сторонам, прикидывая их маршрут и начиная движение.       Они обошли базу по периметру, двигаясь через лес. С этого ракурса база выглядела неприступно: монолитные бетонные стены, по углам которых стояли высокие башни с прожекторами, патрули, безукоризненно курсирующие вдоль ограды и оглядывающие окружавшие их заросли. Всё говорило о том, что проникнуть внутрь будет почти невозможно.       — Почти, — тихо сказал Леви, будто читая её мысли. — Постарались они на славу, только эти стены их не спасут… — продолжил он и на секунду замолк, понимая, какая ирония кроится за его словами. Кажущиеся неприступными, стены сдают свои позиции, когда рядом с ними оказываются те, против кого они бессильны… Определённо что-то напоминало. Что-то, что до сих пор отзывалось ноющей болью где-то в груди.       Аккерман остановился за группой деревьев и указал на слабо освещённый участок стены.       — Видишь ту тропу? Там нет прожекторов, и патруль, как я насчитал, проходит раз в десять минут. У нас будет окно, — сказал он, мельком взглянув на подопечную и тут же вернув взгляд обратно на казавшуюся лакомым кусочком стену. Однако что-то было не так, что-то было в этом из ряда вон выходящее…       — А после? — спокойно спросила Микаса, сверла холодным и горящим взглядом ту самую тропу, о которой говорил Леви.       — После мы будем действовать по обстоятельствам, — ответил он спокойно, как будто речь шла об обычной прогулке по лесу. — Ты прикрываешь мой тыл, я открываю путь. Если кто-то заметит нас раньше времени…       — Они не успеют поднять тревогу, — твёрдо закончила Микаса.       Леви холодно посмотрел на неё, но всё же одобрительно кивнул.       — Именно так.       Они дождались смены патруля, отсчитывая секунды, проведённые наедине в кустах, пока охранники уходили из зоны их видимости. Леви первым скользнул через ограждение, используя УПМ, чтобы бесшумно пересечь расстояние. Крюки врезались в стену, тут же застревая в образовавшихся трещинах, а сам капитан безмолвной тенью взмыл в воздух, тут же устремившись вперёд к неосвещённой стене. Он приземлился за оградой, осматриваясь, и подал знак Микасе. Она последовала за ним, мягкими, словно кошачьими, движениями. Едва её ботинки коснулись земли, Леви уже двигался вперёд, ведя их к западному крылу.       База внутри была ещё более внушительной, чем снаружи: ряды ангаров, большие повозки с вооружением и группы солдат, которые проводили смену и о чём-то едва слышно переговаривались, даже не подозревая, что прямо сейчас на их базе присутствуют незваные гости.       Леви и Микаса двигались в тени, избегая прямого конфронтации и бесшумно передвигаясь между зданиями, всё ближе приближаясь к их цели. Когда они добрались до западного крыла, Леви остановился, прижимаясь к стене и прислушиваясь к окружению. Откуда-то спереди доносились приглушённые голоса и непонятный скрежет металла.       — Двое, может, трое, — шепнул он, указывая на закрытую дверь впереди. Микаса вытащила клинки, и сталь блеснула в слабом свете.       — Я прикрою, — уверенно произнесла она, серьёзно нахмурив брови. Леви так же достал свои клинки с тихим лязгом и кивнул.       Он открыл дверь ровно настолько, чтобы войти, и мигом исчез в темноте. Микаса, не думая и секунды, последовала за ним.       Внутри было душно, пахло чем-то металлическим и жаренным. Леви двигался так, что его шаги не были бы слышны даже в абсолютной тишине, а уж с этим скрежетом — и подавно. Он жестом показал на двух солдат, стоявших у ближайшей стены и что-то оживлённо обсуждавших.       — Чёртовы дьяволы… — прокашлял один из солдат, громко шмыгнув носом. — Мы смиловались над ними, позволили жить на острове, а они вновь начали эту войну!       — И не говори… — вторил ему собеседник, сплюнув в сторону. — Всё Либерио в труху, а семья Тайберов никогда не оправится от такого удара… Как бы они ещё чего не учинили. Уж лучше бы мы всех их бросили псам на съедение!       Микаса на мгновение почувствовала, как её охватил необъятный гнев, резвым пламенем разгоревшийся в груди, однако она тут же собрала всё своё хладнокровие, выдохнула и сосредоточилась на своей миссии. Ладони сами собой сильнее сжали рукояти мечей, взгляд сфокусировался на двух солдатах, держащих в руках винтовки и продолжавшие обсуждать трагедии в Либерио.       «Они даже пискнуть не успеют…» — подумала Микаса и тут же рванулась вперёд по тянущейся по стене тени. Её тело двигалось, как слаженный бесперебойный механизм: тихими, но быстрыми шагами она подкралась ближе. Только один солдат, услышав какое-то движение сбоку, повернул в её сторону свою голову, как Микаса тут же крутанулась вокруг своей оси, разрубая нерадивому солдату глотку, отчего тот с громким хрипом рухнул на колени, хватаясь за образовавшуюся на шее рану. Второй же солдат, шокировано уставившись на появившуюся перед ним фурию, уже направил на неё свою винтовку с тихим писком, как девушка тут же в одно движение отрубила ему кисти, тотчас упавшие на землю вместе с винтовкой. Патрульный тут же захотел завопить от боли, но стоило ему открыть рот в немом крике, как Микаса мигом вонзила лезвие ему в пасть, отчего солдат мигом затих и рухнул на землю с широко раскрытыми глазами.       Где только что стояли двое патрульных, сейчас осталось лишь кровавое месиво с двумя трупами. Леви подошёл к ней, оглядывая два бездыханных тела, лежащих на земле.       — Хорошая работа, — бросил он коротко, не глядя на неё, проверяя ближайшую дверь. — Только вытри клинки, — внезапно приказал он, отчего девушка с лёгким недоумением в глазах посмотрела на него. Она знала, что капитан помешан на чистоте, однако…       Заметив непонимающий взгляд своей подопечной, Леви тут же помотал головой с тяжёлым вздохом.       — Оставишь за собой кровавые следы, — пояснил он, указывая на её клинки, по которым ручьём текла кровь прямо на пол.       Микаса быстро, но аккуратно вытерла лезвие клинка и встала рядом.       — Что дальше? — спросила она, поднимая взгляд на капитана, который не спускал своих глаз с двери.       — Архив за этой дверью. По крайней мере, так сказано на карте, — Леви нахмурился, глядя на прочную металлическую дверь. — Мы слишком быстро сюда добрались...       — Думаете, это ловушка? — с лёгкой настороженностью в голосе спросила Микаса, оглянувшись по сторонам, будто бы пытаясь выискать некую засаду, но вокруг было пусто.       — Может быть... — протянул Леви, скрестив руки на груди. — Однако и в Либерио они тоже не ждали, что мы к ним заявимся, так что вряд ли они устроили ловушку. Но… мы узнаем, — он достал из пояса небольшой заряд взрывчатки — всё же марлийские приблуды, которыми поделились с ними дезертиры во главе с Еленой, оказались довольно-таки полезными.       Микаса пристально смотрела, как он устанавливает заряд на замок, и отошла на шаг назад.       — Готова? — спросил Леви, посмотрев на неё через плечо.       — Всегда, — коротко ответила она.       Капитан активировал заряд. Небольшой взрыв эхом отозвался в пустующем помещении, и дверь с громким лязгом рухнула. За ней действительно был архив: ряды шкафов с категоризированными документами, несколько столов с разлетевшимися от взрыва бумагами — всё, чего ожидаешь от такого места.       — Быстро, — сказал Леви, мигом заходя внутрь и сразу же окидывая взглядом ближайший шкаф. — Ищи всё, что связано с Парадизом. Карты, планы атак, приказы — не оставляй им ничего.       Микаса начала рыться в шкафах, выхватывая папки, она быстро пролистывала все документы, мельком пробежавшись взглядом по сливающемуся в единое непроглядное месиво тексту, после чего, не церемонясь, бросала их себе под ноги, но её тревога усиливалась с каждой секундой. Что-то было не так…       — Капитан… — Микаса краем глаза заметила какое-то движение в дверном проёме, отчего мигом остановилась от просмотра документов.       — Что? — не глядя спросил Леви, откидывая очередную папку куда-то в сторону.       Девушка повернулась к дверному проёму и услышала слабый звук шагов за пределами комнаты. Топот множества ног раздавался откуда-то из глубин коридора, а вместе с ним — приглушённые голоса.       — Мы не одни, — сказала она, поднимая клинки в боевой готовности.       Леви бросил взгляд на дверь, так же подмечая приближающиеся шаги.       — Кажется, их уверенность была вполне оправданной, — протянул Леви, так же вытаскивая клинки из ножен УПМ. — Готовься к бою.       Внутрь ворвались солдаты Марли — целая толпа людей с винтовками наперевес. Их было больше, чем Микаса ожидала, но страха она не почувствовала — только ярый кураж и неописуемый прилив адреналина.       — Разделимся, — бросил Леви и тут же на УПМ вылетел вперёд, молниеносными ударами мечей разрубая плоть двух ближайших солдат.       Микаса, недолго думая, двинулась следом. Заметив одного солдата, уже направившего своё оружие на капитана, девушка выстрелила крюком в его сторону, проткнув его грудь насквозь. Второй крюк врезался в стену за толпой солдат, к которой тут же полетела девушка, по пути рубанув одного зазевавшегося стрелка. Первый крюк, всё ещё находящийся в ослабевшем теле солдата, вернулся к Микасе, утягивая за собой и тело, за которым, словно за мясным щитом, спряталась разведчица, укрываясь от нескольких выстрелов в её сторону. Леви же в этот момент рвал врагов, словно проворный лис, попавший в курятник — никто не мог его остановить, каждый удар был быстр, точен и смертелен, не оставляя противникам и шанса… Но с каждой секундой врагов становилось больше, они всё прибегали и прибегали из коридора, бесконечным потоком напирая на разведчиков.       — Их слишком много! — крикнула Микаса, зарубив ещё одного солдата, который тотчас с воплем рухнул на пол, и отступая к Леви.       — Тогда убей их всех! — не останавливаясь и на мгновение ответил Леви, он зацепился крюками за высокий потолок и, подлетев на газе из УПМ, мигом обрушился на всё прибывающих солдат с такой скоростью, что его ударов вовсе не было видно — лишь мелькающий блеск клинков как-то показывал, что происходит.       Его слова и устойчивая решимость зажгли в девушке огонь, который она давно не чувствовала. Что-то, что давало смысл бороться, идти до конца хоть насмерть, давало смысл… жить. Она ринулась вперёд, забыв о страхе, о сомнениях. Всё, что имело значение сейчас, — выжить и выполнить задание.       Когда двое разведчиков вылетели на УПМ в коридор, ближайшие к ним солдаты Марли даже не успели сориентироваться. Леви, как вихрь, обрушился на них, его клинки сверкнули в тусклом свете, разрезая воздух и плотно прилегающую форму солдат, обагряя серые стены и пол в кровавом фонтане. Головы и руки солдат отсекались с такой точностью, что казалось, это был не человек, а машина для убийств, а судя по рвению — бешеный зверь.       Микаса, подобно Леви, тоже среагировала мгновенно. Она рванулась к следующей группе солдат, которые только-только вскинули винтовки, в шоке наблюдая за двумя «дьяволами». УПМ с громким шипением выбросило её вверх, и она обрушилась на них сверху, словно кровожадный хищник. Её клинки, движимые не только силой, но и яростью, рубили плоть так быстро и так точно, будто она была этим одержима.       — Не стой на месте! — выкрикнул Леви, бросая на неё быстрый взгляд через плечо, когда поток врагов усилился.       Микаса оттолкнулась от стены, едва уклоняясь от пуль, и одним плавным движением перерезала горло ближайшему противнику. Её клинки с треском встретились с металлической пластиной брони другого, но она тут же развернулась, ударив его рукоятью клинка в висок. Солдат упал, даже не успев вскрикнуть.       В это время Леви уже находился в другой части комнаты, окружённый шестью солдатами. Они пытались взять его числом, но каждый их выстрел натыкался на пустоту. Леви двигался быстрее, чем они могли уследить. Один клинок пробил горло солдата, второй — рассёк спину другого. Крюки УПМ выступали дополнительным оружием, которым умело управлялся Леви, протыкая ими глотки и конечности нерадивых нападавших.       — Они нас зажали! — выкрикнула Микаса, замечая, как новая группа врагов бежала откуда-то издали.       Леви, не замедлив темпа, стиснул зубы.       — Бей быстро и меняй позицию! Если остановишься — погибнешь!       Эти слова, хоть и сказаны в бешеном темпе боя, но всё же придали ей сил. Она прыгнула на стол, стоящий в центре комнаты, и оттуда атаковала следующего врага. Меткий удар в шею — и он упал, захлёбываясь собственной кровью. Её УПМ, зацепившее крюком за ближайшую стену, позволило ей резко уйти в сторону, избегая выстрелов.       Но их было слишком много.       Микаса почувствовала, как пуля пролетела в нескольких сантиметрах от её головы, когда она приземлилась за колонной. Её дыхание сбилось, но она не могла позволить себе ослабить хватку.       — Капитан! Их слишком много! — снова крикнула она.       — Это мы уже проходили, — отозвался он, рубя солдат направо и налево.       Она выглянула из укрытия, чтобы прикрыть его. Леви прорубал вражеский строй молниеносными движениями, рвясь вперёд с около безумным хладнокровием и оставляя за собой только мёртвые тела. Однако, в дальнем углу комнаты, Микаса заметила солдата, замахнувшегося гранатой.       — Капитан! Слева! — крикнула она. Леви резко обернулся, но враг был слишком близко. Микаса не раздумывала — она бросилась вперёд, её клинки оставили рваную дугу в воздухе, отсекли руку солдата, который тут же рухнул на пол с громким криком. Граната упала на пол, но, к счастью, не взорвалась.       — Чёрт… — выдохнул Леви, стоя в шаге от смертельного удара.       Микаса, не теряя времени, повернулась к следующему противнику, готовясь отбивать всё новые и новые атаки, параллельно уклоняясь от выстрелов.       Их окружали. Противников было слишком много. Но в эту минуту ни она, ни Леви не чувствовали усталости. Их тела двигались самостоятельно, чуть ли не по инерции: удар, уклонение, прыжок, полёт на УПМ — всё было доведено до автоматизма.       Клинки Микасы были чуть ли не пропитаны кровью, а её руки дрожали от напряжения и накапливающейся усталости. В какой-то момент она поняла, что осталась без одного лезвия, разлетевшегося от ошибочного удара по стене, но не остановилась. Её противник попытался воспользоваться этим, но она ударила его рукоятью в лицо, затем ногой в грудь, опрокидывая того на пол. Леви, поднырнув под рукой очередного врага и вонзив тому меч по рукоять в грудь, оказался рядом с ней, вынимая вонзённое оружие.       — Долго ты ещё будешь возиться? — с сарказмом бросил он, пригнувшись от просвистевшей над головой пули.       — Может, хотите мне помочь? — огрызнулась она, перекатываясь в сторону, чтобы избежать нового залпа. Их взгляды встретились на долю секунды, и в этой короткой тишине они поняли друг друга без слов.       Леви резко оттолкнулся от пола, перемахнув через стол, и вонзил клинки в двух ближайших солдат. Микаса последовала за ним, атакуя оставшихся, в одно мгновение ока отрубая им руки и отталкивая в стороны.       Когда всё закончилось, архив и коридор тонул в крови и телах. Микаса стояла, тяжело дыша, держась за стену. Её глаза всё ещё горели уверенным огнём, а клинки, покрытые льющейся кровью, затупились до неузнаваемости.       Леви подошёл к ней, его лицо всё так же было спокойным, пусть в глазах читалась лёгкая усталость.       — Мы закончили? — выдохнула девушка, устало поднимая голову на капитана.       Леви посмотрел на залитую кровью комнату, на бумаги, которые они так и не успели собрать, и на останки врагов.       — Ещё нет. Это только начало.       Он поднял одну из папок, на которой было написано: «Проект Титан: Операция Геноцид».       — У нас есть то, что мы искали, — тихо сказал он, протягивая папку Микасе. — Но теперь всё Марли знает, что мы здесь.       Микаса кивнула, убирая оставшийся клинок в ножны и выпрямилась, вытирая катящийся водопадом пот со лба. — Тогда выбираться будет ещё сложнее.       — Тем лучше, — бросил Леви. — Чем больше мразей убьём, тем легче нам придётся в будущем.       Леви и Микаса, тяжело дыша, покинули архив. Документы, ради которых они рисковали жизнью, были крепко сжаты в руках Микасы, но времени любоваться утренней «тишиной» вокруг не оставалось. Вдалеке уже эхом разносились крики поднятых по тревоге солдат, а гул сирены, словно вой разгневанного бога, пробуждал всю базу.       — Быстрее! — яростно крикнул Леви, даже не оборачиваясь. С помощью УПМ двое взлетели в воздух, в одно мгновение перемахнув за стену базы и пролетая в сторону леса.       Микаса, спрятавшая документы в сумку и сжимающая пульты УПМ в ладонях так крепко, что побелели костяшки пальцев, поспешила за капитаном, быстро летящим между деревьями чуть впереди. Её обострённый слух улавливал каждый звук: сухой хруст ветки, отдалённый топот, а где-то ближе — треск ломаемых кустов. Всё говорило об одном: преследование началось.       Внезапно позади раздался глухой хлопок, Микаса почувствовала резкую и до изнеможения острую боль в ноге. Она хрипло вскрикнула, чуть помедлив с выстрелом крюков, и это промедление стоило ей дорого — она по инерции полетела в ближайшее дерево, отчего мигом потеряла равновесие, врезаясь в толстый ствол и кубарем катясь вниз по небольшому земляному склону.       — Чёрт! — прошипела она, глядя на алую кровь, быстро пропитывающую ткань брюк. Всё тело ныло и жгло из-за падения, а она сама сильно стиснула зубы, едва приподнимаясь на локтях.       Леви мгновенно обернулся, широко распахнутыми глазами уставившись на рухнувшую Микасу, его взгляд молниеносно оценил ситуацию. В голове вновь пронеслись все те моменты, когда его товарищи падали замертво на поле боя ради жизней других. Столько крови было пролито, столько жизней потеряно… но сейчас он не даст этому случиться вновь. Без лишних слов он быстро подлетел к ней, одним движением подхватывая под плечи.       — Не тормози, — бросил он резко, но в его голосе сквозила обеспокоенность, которую он не пытался или вовсе не мог скрыть. Он не мог позволить себе потерять ещё кого-то в этой кровопролитной войне!       Сзади уже слышались приближающиеся шаги и крики солдат. Микаса стиснула зубы, пытаясь встать на раненую ногу, но Леви, не дав ей и попытаться, с лёгкостью подхватил её на руки, быстро понёсшись вперёд и скрываясь в густых зарослях кустов.