Один шаг

      Зима полноправно захватила всю власть над погодой. На улице вот уже какой день валил снег, а по ночам бушевала вьюга и метель. Все вокруг было настолько белым, что казалось, будто остальные краски никогда и не существовали. Уже послезавтра наступит Новый год, который подарит миллионам людей новые шансы на то, чтобы что-то изменить в своей жизни.       В Тибидохсе любили этот зимний праздник по нескольким причинам. Во-первых, были каникулы, а значит, школьники и учителя могли отдохнуть от занятий. Во-вторых, к Новому году весь замок был украшен снежинками, фонариками, мишурой. А в-третьих, в Зале Двух Стихий ставили огромную елку, из-за чего там витал непередаваемый волшебный аромат.       Со времен войны уже минуло несколько веков, все, как и прежде, вставало на свои места. Директор Тибидохса получил звание академика, а преподавательница нежитеведения стала доцентом. Казалось бы, все вокруг было просто идиллическим, если бы не одно «но» …       – Академик, я же вас предупреждала, что вы простудитесь! – Медузия укоризненно покачала головой.       – Меди, все хорошо, – ответил Сарданапал и тут же закашлялся. – Отчитываешь меня, как какого-то ребенка!       – А вы ведете себя как маленький ребенок! – парировала Горгонова.       Черноморов в ответ лишь тяжело вздохнул и снова закашлялся.       – Что-то мне подсказывает, что у вас температура, – мужчина не успел опомниться, как подошла Медузия и мягко дотронулась губами до его лба. – Да вы весь горите! Сарданапал, вам нужен постельный режим.       – Спасибо за заботу, Меди, но не могу, я должен подготовить документы по прошедшему полугодию для Магщества, – академик уткнулся в бумаги. – Хорошо, хоть не вызвали к себе, как предыдущие десять лет. Вот не сидится им дома на Новый год!       – Значит, я напишу за вас отчет, а вы отдохнете, – произнесла преподавательница нежитеведения, забирая бумаги из рук директора. – И возражения не принимаются. Ложитесь на диван, я сейчас наведу вам теплого чаю с вареньем.       – Напомни, чтобы я сделал тебя своим заместителем, – Черноморов благодарно взглянул на Медузию и, разложив диван, улегся на нем.       – Сарданапал, а вы какое варенье хотите? – спросила доцент Горгонова, наливая чай. Не дождавшись ответа, она повернулась и увидела, что академик уже заснул. Улыбнувшись, она укрыла его пледом и села писать отчет.       «И какой дурак составлял эти бредовые вопросы для отчетов? – размышляла преподавательница нежитеведения, заполняя очередной лист бумаги своим каллиграфическим подчерком. – Хотя я догадываюсь, кто это может быть. Скорее всего, Кощеев. Пренеприятный субъект…»       Мысли доцента Горгоновой были прерваны громким кашлем академика, который ворочался на диване. Медузия сразу же встала из-за стола и направилась к нему.       – Как вы себя чувствуете? – обеспокоенно спросила она, проводя рукой по его голове. – Может вызвать Ягге?       – Очень холодно, – тихо ответил Черноморов, которого била мелкая дрожь, а лицо было белым, словно снег, который падал за окном. – Не надо звать Ягге, она в отпуске впервые за столько лет, не хочу ее дергать…       – Тогда я схожу к себе за зудильником и позвоню ей, – произнесла Медузия, укрывая мужчину теплым одеялом. – Надо узнать, где она хранит лекарства от простуды.       По дороге к своей комнате Горгоновой вспомнилась вчерашняя прогулка, из-за которой, видимо, и заболел глава Тибидохса.       – Сарданапал, вы уверены, что идти гулять в такую погоду было отличной идеей? – спросила Медузия, глядя на своего спутника, который буквально за пять минут пребывания на улице стал похож на снеговика.       – Меди, на свежем воздухе бывать полезно, – упрямо ответил Черноморов, который уже продрог до костей, но ни за что бы в этом не признался.       Засмотревшись на рыжие волосы преподавательницы, на которые так красиво ложился белый снег, академик поскользнулся и упал прямо в сугроб. Попытка Медузии, схватившей его за руку, чтобы уберечь от падения, не увенчалась успехом. Спустя мгновение она приземлилась прямо на Сарданапала, который вместо того, чтобы встать, сомкнул руки на спине Горгоновой. «Его глаза и губы так близко» – пронеслось в голове у Меди, которая пыталась восстановить свое самообладание.       – Академик, вы простудитесь, – пожалуй, слишком холодно произнесла она, пытаясь высвободиться из его объятий.       – Прости, – тихо ответил он, помогая ей подняться.       Всю дорогу до замка шли молча, каждый думая о своем.       Позвонив Ягге и получив подробные инструкции относительно лечения главы Тибидохса, Горгонова направилась в магпункт, где, захватив несколько нужных пузырьков, вернулась в кабинет директора.       Академик снова уснул. Медузия, поправив одеяло, пошла ставить чайник, чтобы навести микстуру в точности, как сказала Ягге.       – Сарданапал, проснитесь, – осторожно положив руку на его плечо, прошептала преподавательница нежитеведения. – Вам нужно выпить лекарство.       Черноморов нехотя открыл глаза и увидел перед собой заботливое лицо Медузии.       – Сначала нужно померить температуру, – вспомнила Горгонова, протягивая ему градусник. – Ягге сказала, что лекарство стоит пить, только если выше 38.       Меди осторожно дотронулась рукой до лба академика, отмечая, что он стал гораздо горячее. Сарданапал взял ее руку в свою и немного сжал, устало прикрыв глаза.       39,4! – воскликнула Медузия, забирая градусник у мужчины. – Может все-таки лучше вызывать Ягге?       – Не нужно, давай сюда свое лекарство, – произнес Черноморов. – Если ты будешь рядом, уверяю тебя, я выздоровею. В смысле… тебе же Ягге все подробно объяснила, так что я уверен, все будет отлично.       – Понимаю, что запах не из лучших, – Горгонова протянула ему стакан с жидкостью. – Но выпить нужно все.       – Хорошо, – Сарданапал послушно кивнул. – Только посиди рядом со мной. Как отчет?       – Практически все готово, – произнесла Медузия, присаживаясь рядом.       – Спасибо тебе за все, – академик залпом допил последние несколько глотков и снова взял руку Меди. – Расскажи мне что-нибудь…       – О чем? – спросила она, сама не зная зачем проводя свободной рукой по его щеке.       – Например, о том, какие у тебя планы на праздники? – подсказал Черноморов. На самом деле ему не так уж и важно, о чем она будет рассказывать, главное, чтобы она сидела рядом и продолжала нежно гладить его по голове.       – Да никаких планов и нет… – немного растерянно произнесла преподавательница нежитеведения.       – А что, если я предложу встретить Новый год вместе? – осторожно, словно боясь ее спугнуть, спросил Сарданапал. «Пожалуйста, соглашайся, и это будет лучший Новый год в моей жизни», – мысленно попросил он, даже не блокируя свои мысли. Прочитала ли их Медузия, так и осталось для него загадкой.       – Для начала выздоровейте, – немного погодя ответила Меди. – Ягге сказала, что после лекарства лучше поспать, так что отдыхайте…       – Только не уходи, хорошо? – попросил Черноморов. Дождавшись кивка, он отпустил ее руку и закрыл глаза, погружаясь в царство Морфея, которое так и манило его уже несколько минут.       Доцент Горгонова села за стол директора и продолжила писать отчеты, изредка поглядывая на спящего Сарданапала.       «Черт, где же это заявление?» – мысленно выругалась Медузия, понимая, что отыскать что-то на столе у академика очень сложно, но еще нереальнее отыскать это в ящиках, убедилась она, увидев какое количество разных бумаг умудрился он запихать в одно место.       Резко открыв самый нижний ящик стола, преподавательница заметила, что выпал пожелтевший конверт. «Сколько же лет он здесь провалялся?» – пронеслось у нее в голове. Понимая, что чужие письма читать нельзя, зачем-то открыла его, увидев знакомые, немного позабытые греческие буквы на конверте.       «Уважаемый Сарданапал Черноморов! Пишет ваш коллега – директор недавно построенной школы в Греции. На нашей последней встрече вы обещали послать мне в помощь одного из магспирантов для дальнейшего преподавания у нас. Насколько я помню, у вас учится девушка из Греции, может быть она к нам прилетит?       С благодарностью, Тесеус Грикус.»       Воспоминания тех дней нахлынули на нее. Что вообще все это значит? Выходит, что полететь должна была она? Почему тогда академик ее не отпустил? Задать все эти вопросы Сарданапалу Медузия не решалась, возможно, оттого что боялась услышать ответы.       Дописав отчет, Горгонова разложила кресло, которое стояло рядом с диваном, где спал академик, и погрузилась в сон.       Проснувшись, Черноморов увидел Медузию, которая спала на кресле, и не сдержал улыбку. «Как хорошо, что она рядом, – пронеслось у него в голове. – Надеюсь, она согласится встретить со мной Новый год». Замечтавшись, академик и не заметил, как она проснулась и увидев, что он на нее смотрит, сразу же отвела взгляд.       – Доброе утро, Меди! – улыбаясь, произнес он.       – Доброе утро, Сарданапал! Как вы себя чувствуете? – спросила Горгонова, вставая с кресла и разминая слегка затекшее тело.       – Хорошо, – академик сразу же закашлялся.       – Температуры нет, – произнесла преподавательница, дотронувшись ладонью до его лба. – Но ваш кашель меня пугает. Сейчас заварю отвар.       Наблюдая, как Медузия ставит чайник и насыпает в кружку какие-то травы, он отметил, что ему приятна ее забота и внимание.       К вечеру академику опять стало хуже. Поднялась температура, да и кашель не переставал его мучать.       – Почему же не помогают лекарства? – в голосе Горгоновой чувствовалось неподдельное волнение.       – Успокойся, Меди, все пройдет, – тихо ответил Сарданапал.       – Вспомнила, Ягге еще говорила про одну мазь… – задумчиво произнесла преподавательница нежитеведения. – Точно, она сказала, что если те микстуры не помогут, то нужно использовать мазь. Она в магпункте, сейчас я за ней схожу.       – Ложись на спину и снимай футболку, – попросила Медузия академика, вернувшись с мазью.       Меди выдавила мазь на кожу Сарданапала в области грудной клетки. Пальцы отчего-то дрожали и совсем не хотели слушаться свою хозяйку. Осторожно коснувшись его кожи Горгонова принялась робко растирать мазь.       Черноморов, улыбнувшись, прикрыл глаза. «О, Древнир, пусть это мгновение длится вечно», – подумал он, чувствуя прикосновения нежных рук.       – Я хотел бы перед тобой извиниться, – произнес он, смотря на Медузию, которая уже стирала остатки мази салфеткой.       – За что? – удивленно спросила преподавательница нежитеведения.       – За то, что мы не сможем вместе встретить Новый год. И угораздило же меня заболеть прямо на праздник, – Сарданапал выглядел крайне раздосадованным. – До завтра я вряд ли выздоровею. Так что у тебя еще есть время, куда-нибудь улететь на отдых.       – Вы и правда думаете, что я способна бросить здесь вас одного больного? – нотки возмущения прозвучали в ее голосе. – Хорошего же вы обо мне мнения!       – Меди, ты не обязана возиться со мной, – спокойно произнес он.       – Я знаю, – серьезно ответила Медузия и внимательно посмотрела на академика. – Но я хочу этого… Может быть, тогда вы будете впредь меня слушать и не ходить на прогулки под снегопадом!       «К сожалению, чего только не придумаешь, лишь бы побыть с тобой вдвоем…» – эту мысль Черноморов предпочел оставить под блокировкой.       Прошло пять дней, прежде чем академик выздоровел. Все эти дни Медузия была рядом с ним: заставляла пить лекарства, наводила чай, читала вслух книги. Черноморов был уверен, что его выздоровление – полностью ее заслуга. И несомненно, нужно отблагодарить преподавательницу нежитеведения. Сарданапал задумчиво улыбнулся, кажется, у него появилась отличная идея.       После разговора с Зубодерихой, Медузия неспеша направлялась к себе. Зуби чуть ли два часа неустанно щебетала о том, как прекрасно она провела отпуск в Италии. Услышав, что Меди пришлось все праздники выхаживать больного Сарданапала, преподавательница сглаза лишь посочувствовала ей. Она даже и представить не могла, что, быть может, Горгоновой нравилось ухаживать и заботиться о близком для нее человеке.       Зайдя в свою комнату, Медузия обнаружила на столе какую-то записку и лежащую рядом веточку ели.       «Меди! Я так и не отблагодарил тебя за мое исцеление. Сегодня в 22-00 жду тебя у себя в кабинете. Буду рад, если ты наденешь свое зеленое платье, оно так подходит твоим глазам.       С нетерпением жду встречи! Сарданапал».       Ровно в 22-00 как всегда пунктуальная Горгонова постучала в дверь директорского кабинета.       – Добрый вечер, Меди, заходи, – произнес Сарданапал, жестом приглашая ее войти. Вся комната главы Тибидохса была украшена в Новогоднем стиле, стоял накрытый всевозможными блюдами стол, свет был приглушен. Все это создавало неповторимую атмосферу праздника.       – Ничего себе, – удивленно произнесла Медузия, окидывая взглядом кабинет. – Сарданапал, что все это значит?       – Меди, из-за меня ты не смогла нормально встретить Новый год, – начал свою речь Черноморов. – И пусть на календаре уже не 31 декабря, но я приглашаю тебя отметить этот праздник сегодня. Ты согласна?       – Конечно… – на лице преподавательницы был неописуемый восторг. – Это прекрасная идея!       – Тогда прошу за стол, – академик улыбнулся и галантно отодвинул стул, помогая Медузии занять свое место, а затем сел напротив нее.       – Меди, я предлагаю выпить за тебя! – Черноморов протянул ей бокал с шампанским. – Спасибо, что была все эти дни рядом, пока я болел.       – Пожалуйста, мне было совсем не сложно… – Горгонова прикоснулась своим бокалом к бокалу директора.       Время близилось к двенадцати… Заканчивалась вторая бутылка шампанского.       – Меди, а ты знаешь, что ровно в полночь нужно загадывать желание? – спросил академик, протягивая ей очередной бокал с алкоголем.       – И что же вы загадаете? – Медузия с интересом взглянула на Сарданапала.       – Наверно ничего. Знаешь, мне кажется, что для счастья у меня уже все есть, – тихо ответил он, немного задумчиво посмотрев на нее. – Хотя… я бы загадал, чтобы ты хоть иногда обращалась ко мне на «ты». Мы ведь уже столько лет знакомы…       Горгонова улыбнулась и опустила свой взгляд, сделав вид, что ее очень заинтересовали узоры на бежевой скатерти.       – А ты бы что загадала? – нарушил установившуюся тишину вопрос Черноморова.       – Чтобы заиграла прекрасная музыка, – немного погодя, ответила преподавательница.       – Ну тогда твое желание прямо сейчас будет исполнено, – академик произнес заклинание, и тут же послышались первые звуки прекрасной мелодии. – И как я сам не додумался.       Академик встал из-за стола и подошел к Медузии, попросив разрешения пригласить ее на танец. Музыка стала медленнее. Сарданапал осторожно положил свои руки ей на талию, а Меди – на плечи своему партнеру. Осторожно покачиваясь в такт музыке, оба понемногу становились ближе друг к другу. Спустя пару мелодий мужчина уже вовсю обнимал женщину, прижимая ее к себе, а она в ответ обвила его шею своими руками.       Внезапно Медузия почувствовала прикосновение губ Сарданапала на своей шее. По всему телу побежали приятные мурашки. Однако бдительный разум сразу же дал отрезвляющую пощечину сердцу. Горгонова резко отстранилась и отступила на шаг назад. Музыка тут же прекратилась.       – Сарданапал, мы же с вами друзья? – спросила Медузия, сердце которой стучало так быстро, желая выбраться наружу из клетки, замок с которой был уже давно снят.       – Конечно, Меди, – ответил академик, понимая, что позволил себе лишнее.       – Тогда мне лучше уйти, чтобы не испортить нашу дружбу, – Горгонова поспешно выбежала из кабинета, оставив Черноморова наедине со своими мыслями.       – Черт! – выругался Сарданапал, пнув стоявший рядом стул. – Какой же я идиот. Устало опустившись на диван, он еще долго размышлял о том, что было бы, если бы он ответил по-другому.