Пока цветёт папоротник

Праздник в честь Юнги был очень ярким и замечательным. Можно сказать, что была мини-ярмарка, где дети бесплатно раздавали изделия из дерева, пели и играли музыканты, многие танцевали и также много людей пили. Юнги любили и уважали с раннего детства, еще будучи маленьким щенком, он проявлял свой характер и подчинял других. Первые годы в школе он часто дрался с Намджуном, они были конкурентами, но Ким никогда не выигрывал, всегда побеждал Мин. С Тэхеном он дружил с детства, они часто оставались на ночь друг у друга, потом к ним присоединился Намджун, а последним — Чонгук. Юнги и Намджуну двадцать пять, и они уже готовы создать семью, как же они смеялись, когда Тэхен женился первым и уже ждёт малыша. Чонгук же всегда бегал хвостиком за Юнги и брал с него пример, все четыре альфы стали опорою друг для друга, такими они остаются и сегодня. Чимин одет все в ту же белую шубу, его черные густые волосы слегка спадают на глаза, но, когда он поднимает голову вверх, они красиво разлетаются на ветру. Гирлянды манят юного омегу, его поселение и рядом не стояло с этим. За эти дни он часто думал о том, что если бы он не ушел, как бы сложилась его жизнь? Не то, что он сожалеет, скорее его пугает то, что он должен сделать для этих людей. — Пришел! — Хосок прыгает сверху и крепко обнимает младшего, его ноги слегка заплетаются и Чимин понимает, что тот пьян. — Ты выпил уже много, — отмечает омега. — Так и есть, мы, — он ударил кулаком в грудь, — молодняк, — он поднял палец вверх, — давно этого ждали. А ты чего опоздал? Юнги уже вовсю скучает. — Я… — Чимин нервно улыбнулся, — думал, что надеть. — Вот ты где, — запыханный Чонгук берёт за талию Хосока и облегченно выдыхает. — Он напился. — Я заметил, еще очень рано. — Знаю, но у Хосока совсем другие планы. — Я так тебя люблю, — он целует альфу в подбородок, — так сильно, никого так не любил за свои восемнадцать лет, — Чимин улыбается и тихо хихикает. — Я, пожалуй, отведу его домой. — Удачи, — Чимин провожает влюбленных взглядом, он переводит взгляд прямо, ощущая чужой. Черные глаза пристально смотрят на него, от чего он смущается и опускает голову. Он делает пару шагов и оказывается возле главного стола, где сидит Юнги вместе с Тэхеном, Джином и Намджуном. Чимин замечает пару свободных мест, они принадлежат Чонгуку и Хосоку, предполагает омега. — Не замерз? — Джин мило улыбается, как и всегда. — Метка не тревожит? — Нет… — врёт Чимин. Именно из-за неё он и опоздал, после того как он пришел с Юнги к тому домой, то альфа предоставил ему ванную и одежду. В комнате альфы омега переодевался, а когда разболелась метка, то прилег на подушку, вдыхая запах истинного, после чего уснул. А когда проснулся, то понял, что опаздывает. — Хочешь есть? — Намджун отседает от Юнги. — Хвасы нет, — замечая ищущий взгляд младшего. — Она не поздравила? — удивляется омега, он хочет сесть на краю, но Намджун сам усаживает омегу возле Юнги. — Почему же? — хмыкает Юнги. — Она очень расстроена, — все трое альф начинают смеяться. — Свадьба Намджуна и Хвасы переносится, а эти идиотины — ржут с её реакции, — объясняет Джин. — Я ее, конечно, люблю, но её поведение перешло все рамки дозволенного, — говорит Намджун. — Пойду попрыгаю через костер, Тэхен, ты со мной? — Нет, уж прости, мы с Джином будем уже уходить. На улице становится холоднее, не хочу, чтобы он мерз. — Люблю тебя, — Джин целует своего альфу в щеку, а затем встает. — Я оставил Юнги баночки, если метка будет тревожить, то нужно будет помазать. — Хорошо… — Чимин провожает взглядом ребят. — Я все пропустил?.. — его голос звучит тихо, но достаточно, чтобы Юнги услышал. — Я видел, что ты спал, — Мин кладет свою руку на лоб омеги, — она сильно тебя тревожит, да? Я именно поэтому и попросил Джина о мазях. — Это лишнее… — хорошо, что мороз, а то Чимин сгорел бы со стыда, если бы Юнги увидел его красные от смущения щеки. — Я так не думаю, — альфа берет руки омеги в свои и начинает потирать их. — Нужно до полночи посидеть, потом будет мое обращение, уже как вожака. — Я досмотрю до конца. — Спасибо. — Вожак Мин, — девушка омега стоит напротив альфы и смотрит прямо. — Что? — голос Юнги стает жестче, а с лица пропадает улыбка, но руки Чимина он не выпускает из своих. — Я хотела преподнести Вам дар, — она держит картонную коробку и заметно нервничает. — У меня уже есть омега, — коротко и ясно отвечает он. — Простите, я должна была попробовать, — она учтиво кланяется и уходит. — Так, на чем мы остановились, — Юнги поворачивает голову и улыбается, Чимин знатно подвис, его ресницы все моргают и моргают. — Ты… ей… меня… — Да, я считаю тебя своим омегой, — Юнги целует в лоб Чимина. — Я постараюсь быть достойным тебя альфой. — Но ты же вожак… а я… — Не говори так, я тебя таковым не считаю. Чимин, ты мой омега, а не чужак, любой, кто тебя обидит, будет иметь дело со мной, — Юнги отпускает руки младшего, но лишь для того, чтобы наложить в тарелку еду. Юнги действительно ведёт себя очень сдержанно и заботливо, Чимин отмечает про себя, что даже родная мать так не заботилась о нём, как этот альфа. Омега готов поклясться, что уже готов жениться на нем, отдаться всецельно, но также страшно разбиться и утонуть в своих эмоциях, быть никому не нужным, быть чужаком. Юнги касается щеки Чимина, только сейчас к омеге доходит, что он плачет. Он виновато переводит взгляд на альфу, что заметно нервничает и пристально смотрит. — Прости, — Чимин улыбнулся, но Юнги не верит, он видит и чувствует расстроенного мальчика. — Не нужно, ты можешь мне рассказать все, что тебя беспокоит. Просто доверься мне, — Юнги наклоняется и целует его щеку. — Я буду ждать, ты не должен ни к чему себя принуждать. — Юнги, — послышался хриплый и тонкий голос. — Бабушка, — Юнги недовольно отрывается от омеги, он опускает руку на его талию, а сам смотрит на женщину. — Пришла меня поздравить? — Конечно… ты мой внук и я надеюсь, что ты не будешь допускать ошибок, — она перевела взгляд на Чимина, что под её взглядом сжимается и ближе прижимается к Юнги. — Ты права, мне следовало бы убить омегу отца, но я пока еще думаю над этим, — улыбка с лица женщины пропадает. — Как смешно. — Я уже сказал, что не нуждаюсь в твоих учениях, отец тому знатный пример. — Юнги, послушай… — Нет, ты послушай! — Юнги убирает руку и встает со стула, — если бы не ты и твои дурацкие учения, мой папа был бы жив, он остался бы со мной, а не утонул в любви. Это ты виновата и больше никто, даже отец не так сильно! — Что? — ей явно не нравилось поведение внука. — Убирайся прочь! — Юнги злится и это чувствуют все присутствующие, веселье прекращается и взор народа бросается на главный стол. — Юнги, — Намджун подходит ближе и кладёт руку на его плечо, поворачивается спиной ко всем, чтобы даже по губам не прочитали, шепчет. — Успокойся, ты пугаешь Чимина, — Юнги переводит взгляд на омегу, что сидит молча, опустив голову и нервно теребит рукав шубы. — Вдохни и выдохни, мы все на твоей стороне, но её еще нельзя убивать, — от этого Мин начинает улыбаться. — Хорошо, — Юнги действительно успокаивается и хлопает по плечу друга. — Бабушка, можешь остаться, но держись от меня подальше, это мой праздник, — женщина недовольно бубнит себе под нос, но уходит. — Пора, — Намджун смотрит на небо, что уже полностью покрыто тучами. Юнги встает со своего места и идёт к костру, Намджун же берет под руку Чимина, чтобы тот не сидел один, они идут следом. — Ему будет больно? — выходит наконец-то из ступора Чимин. — Нет, это одна из частей, когда новый вожак обращается и своей аурой заставляет подчиниться всех альф, превратившись в волков. — А если будут те, кто не подчиниться? — омега переводит взгляд на старшего. — Таких нет, Юнги — самый сильный альфа поселения. Посмотри на небо, — Чимин поднимает голову, — будет снег — хорошая примета. Чимин уже не помнит, о чем говорил Юнги, но отчётливо помнит, как тот снимает шубу, бросая её на пол и превращается в белого волка, в этот раз омеге кажется, что он еще больше. Юнги воет, а следом он видит, как альфы друг за другом превращаются и воют, приветствуя вожака. От резкого воя за спиной Чимин дергается, повернувшись, он видит Намджуна — серо-черного волка. Вой слышится везде, такое ощущение, что он эхом отзывается в лесу, возле реки, везде. Беты стают на колено в знак приветствия, а омеги кланяются, что делает и Чимин. Он признает этого альфу вожаком, ведь теперь он его часть — часть стаи Мин Юнги.