Певерелл - это не просто фамилия, это состояние души

Тсунаеши задумчиво сидел на дивание, то и дело поглядывая в сторону Гарольда и Северуса. Последний любезно согласился подтянуть наследника Певерелл по зельям, затребовав в оплату исполнение нескольких условий. Одно из которых: присутствие Игнотуса на уроках. Не сложно в общем-то догадаться, что Лорд Принц согласился трепать себе нервы с обучением Поттера только из-за Игнотуса. Мужчина поставил перед собой цель преследовать младшего из братьев Певерелл и у него отлично получалось… — Кхм, Северус, а… у тебя случайно лишних воспоминаний не появлялось? Или там, не знаю, раздвоение личности… — все-таки поинтересовался Тсунаеши, узнавший от братьев в последнее время много интересной информации о переселении душ и воспоминаний из их миров, что, разумеется, не может быть совпадением и, скорее всего, подстроено Госпожой, чтобы ее дети расстались с последними сожалениями прошлого. — Я получил мастерство по окклюменции и являюсь прирожденным легилиментом, — фыркнул вампир. — Так что мой разум защищен от чужого вмешательства. В мою голову можешь залезть только ты. — Я не об этом, — Тсунаеши спокойно выдохнул себе под нос, так как не хотел, чтобы кто-то из его мира попал сюда. Он всех их любил, но только как часть семьи, как друзей, не более. И все, что связано с прошлым, по его мнению, должно остаться в прошлом. Вот так вот. — Или ты переживаешь за меня из-за недавних случаев? — сверкнул глазами Северус. — Кто переживает, я? — нахохлился Тсунаеши, пытаясь поймать суть разговора. — О, профессор, вы тоже слышали о странных инцидентах, когда люди совершали преступление, а потом уверяли, что не хотели этого делать, — произнес Гарольд, закончив с зельем. Весьма сносным зельем. Уроки Лорда Принц действительно работали даже на таком бездарном в зельях человеке, как Поттер. — Эти инциденты действительно странные. Довольно-таки часто преступник оправдывается, мол, я не хотел, оно само и бла-бла-бла. Но тут… один раз — случайность, два раза — совпадение, три — закономерность. А таких дел на счету министерства уже пять или шесть, и у всех у них есть схожие черты, а значит… — Это дело рук одного человека, — перебил Тсунаеши Тобирама, зашедший в комнату вместе с Томом. В их руках были бумаги, и интуиция Игнотуса подсказывала, что эти документы связаны с делом, о котором они сейчас говорили. — У кого-то явно зуб на чистокровных магов, — Редлл сел на диван и сгрузил бумаги на столик. — Но силенок явно не хватает, или пока преступник просто экспериментирует с полученной силой, чтобы понять свои возможности. — Думаешь, убийце нужен только определенный круг магов? — переспросил Тобирама. — Скорее всего. Во всех инцидентах пострадавшим является чистокровный волшебник из министерства, средний показатель силы и способностей. Убийцами являются близкие друзья или родственники, что часто общались до инцидента с погибшими. — Но почему ты думаешь, что цель преступника не просто чистокровные, а чистокровные волшебники именитых домов? — поинтересовался Северус. — Какой прок от обычного волшебника? Да, чистокровный, но совершенно посредственный. Ни власти, ни силы, — ответил Редлл. — Может быть, это какой-то ритуал? — задумался Тсунаеши, рассматривая документы, которые дал ему Тобирама. В общем-то они сюда пришли именно за мнением интуита. — Ритуал? — все обратили внимание на него. — Да, очень умный ритуал. Он позволяет накопить силу и мощь колдуну и при этом подготовить почву для мести, расчистив дорогу от мешающих людей, — пробормотал Тсунаеши, бегая по строчкам документа янтарным взглядом, выуживая из разрозненной информации нужные ему детали. — На первый взгляд жертв ничего не связывает, но это не так. И я говорю не про трупы, а про людей, которых насильно сделали убийцами и заставили страдать (потом надо будет провести для них тщательную диагностику). Три аврора — те, кто охраняют жизнь, три женщины — те, кто даровал жизнь хотя бы одному ребенку… — Осталось еще три доктора — те, кто спасают жизнь, — содрогнулся Тобирама. — Эта магия очень темная, где жертвы подбираются не просто так. Их профессия и образ жизни влияет на ауру, которая и требуется в этом ритуале, а еще требуются их душевные мучения и переживания, чего преступник легко добился, заставив убить кого-то дорогого для себя. — Никогда не слышал об этом ритуале, — нахмурился Том. — Этот ритуал является секретом одного из самых темных родов туманного Альбиона, — хмуро произнес Тсунаеши. — Матушка… — с ностальгией произнес Тобирама, устремив взгляд куда-то в стену. — В-ваша матушка? — переспросил Гарольд, так как как-то еще не выдавалось случая поговорить о дальних родственниках Певерелл, все-таки они давно все… мертвы. — Дора Сесилия Азкабан, одна из последних представителей данного рода, — усмехнулся Тсунаеши, читая удивление на лицах присутствующих. — Она была сквибом, но тем не менее являлась очень уважаемой женщиной, которую побаивались только при упоминании ее девичьей фамилии. Вот только… она родилась в не самые лучшие времена для своего рода. У них стали вырождаться маги, сам род терял силу — рождалось много девочек и то, они оказывались сквибами. — Дай, угадаю. Этот ритуал был придуман, чтобы усилить оставшихся мужчин-волшебников, чтобы те могли поддерживать род? — поинтересовался Редлл. — Зришь в самый корень, — хмыкнул Тобирама. — Темный ритуал, требующий как минимум девять человеческих жертв… — Род Азкабан давно исчез, не осталось никакого упоминания о живущих ныне представителях данной семьи. Но учитывая, что перед исчезновением на свет появилось много сквибов с их кровью, можно предположить, что появился кто-то новообретенный? — предположил Тсунаеши. — А ты как считаешь? — Лорд Певерелл посмотрел на своего брата. Тсунаеши задумался, стараясь сосредоточиться на своих ощущениях, отчего глаза стали еще ярче. В них буквально плясал янтарный огонь, а некоторые язычки пламени призраками проскальзывали на оголенной коже. Северус невольно засмотрелся. — Навряд ли. Для такой темной семьи еще рано… не все проклятия вымылись из крови, — покачал головой интуит. — А это значит, что кто-то умудрился где-то откопать ритуал древнего рода. Более того: разобрать и использовать его. — Найти преступника будет сложно, но не невозможно, — подумал Редлл. — Рон! — внезапно подскочил Гарри. — Нужно предупредить Рона. — Твой друг? — Том хоть и был гением, но не настолько, чтобы предугадывать мысли окружающих, как Тсунаеши: — Рон сейчас часто проводит время с наследником Малфоем. И как вам должно быть известно, Драко Малфой решил в отличие от отца-политика пойти по пути колдомедика, и сейчас проходит практику в больнице святого Мунго, — мрачно произнес Тсунаеши. — У нас есть место возможного будущего преступления, и предполагаемая жертва, и это уже многое упростило, — хлопнул в ладоши Том, собираясь, чтобы сейчас же мобилизовать силы аврората, чтобы расставить для преступника ловушку.

***

В кафе, из окон которого хорошо виден вход в больницу св.Мунго, сидели братья Певерелл, обсуждая подкинутую министерством, а именно серым кардиналом, Томом Редлом, задачку. — Мам, у этого ритуала должны быть побочки, так ведь? Ваньинь смотрел в стекло витрины, где отражались не три силуэта, а четыре. Помимо братьев, в стекле проглядывались очертания женщины, привязанной нитью магии к светящемуся в данный момент камню воскрешения, что висел на шее Кадма. — Все верно, дорогой, — легкий ветерок прошелся по волосам Тсунаеши, так как женщина в отражении потрепала его по голове. — Тот, кто решится использовать этот ритуал, будет слышать голоса своих жертв, чувствовать их боль и отчаянье. Маг будет маяком для чужой магии, поэтому ее переизбыток, несомненно, проявится вокруг тела мага шлейфом темного тумана, пока организм принудительно будет впитывать его в себя. Конечно, это будет больно. Насильное увеличение объема и мощи своей магии — больно. Можно, конечно, постепенно впитывать магию, уменьшив физическую боль, но тогда чужие крики и душевные переживания возьмут над магом вверх, сводя с ума. Или наоборот. — Бррр, — поморщился Тсунаеши, ему этот ритуал уже не нравился из-за жертвоприношения, а тут еще такие мрачные подробности. — Спасибо, матушка, — Тобирама наклонил голову, выражая признательность. — Всегда рада помочь, — улыбнулась женщина, после чего растворилась в пространстве, а воскрешающий камень перестал сиять. — Темный туман и мрачная аура. Преступника точно ни с кем не получится спутать, — хмыкнул Тсунаеши. — Думаешь, тот, кто смог использовать древний ритуал чужого рода не придумает способ спрятать недочеты? Если он не глуп, а он не глуп, он будет осторожен и не покажет носа, пока магия не завершится и период слабости не пройдет. — Но ему как-то нужно же взаимодействовать с жертвами? Он ведь не воздушно-капельным путем навязывает им желание убить дорогого сердцу человека, — надулся Игнотус. — Это мы и собираемся проверить, — вздохнул Тобирама, понимая, что грядет что-то нехорошее. Для этого даже гипер-интуиция интуита не нужна.

***

Все произошло слишком быстро. Облава помогла, преступника обнаружили. Но попытка поймать его провалилась. Редлл смог столкнуться с мстителем лицом к лицу и заметить под капюшоном длинные каштановые волосы во время дуэли, также мужчина подметил невысокий рост и хрупкое женское телосложение. Кто бы мог подумать, хотя думать времени не было, женщина использовала свой особый способ «затуманить разум». Раз не получилось застать врасплох Малфоя, та использовала его на противнике. К сожалению, весьма успешно. Обычное защитное заклинание не сдержало чужого воздействия. — Антиох, отойди! — прорычал Ваньинь, удерживая Тома на месте, подключив все свои силы вервольфа. Тобирама замер, с болью в сердце, наблюдая, как чужое заклинание влияет на разум Редлла. Мужчина сопротивлялся, и от того делал себе больнее. Его тело в судорогах извивалось в крепкой хватке Кадма. Взяв себя в руки, Тобирама покинул комнату, чтобы навязчивые мысли не преследовали Тома слишком сильно…

***

— Это была Гермиона Грейнджер, — уверенно произнес Том, когда, казалось бы, влияние чужого заклинания спало, но все знали, что это не так. Мужчина держал себя в руках только благодаря стальной силе воли, магическим путам (на всякий случай) и отсутствию Тобирамы в комнате. — Стоило ожидать от нее чего-то такого, — вздохнул Северус. — Но я считал ее достаточно благоразумной, чтобы она не натворила ничего подобного… — Я тоже, но, как оказалось, зря, — фыркнул Гарольд, похлопав Драко по плечу. Парень ощущал некоторую вину за то, что случилось с Редллом, и все еще не отошел от произошедшего. В руках Тсунаеши засветился шар — способ переговоров с Тобирамой, что сейчас был в библиотеке и разыскивал то заклинание, которое было использовано ведьмой. — Я нашел, — раздался голос Лорда Певерелл, из-за чего Том дернулся. Только один голос и в нем всколыхнул чужое отвращение и желание избавить свет от присутствия этого человека. Это было отвратительно… — Что же это за заклинание? — Кажется, мисс Грейнджер от Дамблдора досталось очень много разных интересных книг, в которых она смогла найти не только ритуал рода Азкабан, но и заклинание «забвение души» французского древнего рода де Вилль, в котором все дети рождались с сильным наследием Вейл. Как правило, Вейлы однолюбы и, выбрав себе партнера, не могут жить без него, так что для них самое страшное это… — Отказ выбранного партнера, — закончил Люциус, так как его род имел дело с наследием вейл. К счастью это наследие проявляется только у женщин. — Простите, продолжайте. — Вы верно сказали, Лорд Малфой. Отказ партнера — смерть. Вейла внутри волшебницы погибает и утягивает за собой человека. Если бы так было всегда, все французские рода с наследием вейл (самым распространенным в той стране наследием) давно бы выродились, не думаете? Именно для этого было придумано заклинание «забвение души», но даже так, его использовали только в крайних случаях, когда, например, наследие выбирало убийцу или предателя крови, что мало вероятно, но в записях подобный единичный случай описывался. Заклинание дает шанс Вейле выжить после отказа, стимулируя убить своего возлюбленного собственными руками и тем самым избежать проклятия Вейл. — Заклинание заставляло волшебницу возненавидеть своего избранника. С учетом того, что ни одна влюбленная Вейла просто так самостоятельно подобный шаг не совершит даже под угрозой смерти, это удивительное заклинание. — Вздохнул Ваньинь. — Какая ирония. Все заклинания, включая непростительные, были придуманы, чтобы помогать людям, но в плохих руках приобрели такую скверную репутацию… — Как избавиться от влияния? — поинтересовался Том, у которого на лбу выделилась испарина. — Хоть заклинание накладывается легко, избавиться от него будет очень проблематично, даже если бы у нас был заклинатель, который наложил его, — послышался голос Тобирамы. — Том… тебе придется вернуться к истокам. — Я уже говорил, что род Гонтов давно пал, там осталась только разруха и море проклятий, запустение и долги. Возглавить его значит убить себя, — отмахнулся Редлл. — Тогда остается только Слизерин, — настаивал голос Тобирамы. — Я всего лишь наследник, — устало возразил Том. — Сколько ни пытался, я не в состоянии стать Лордом Слизерин. — Дело не в том, что ты не в состоянии, а в том, что уже есть кто-то, кто является Лордом вместо тебя. Его-то и нужно найти. Именно он, проведя небольшой обряд на родовом алтаре, может нам помочь. — Что? Лорд Слизерин? Но кто? — встрепенулся Гарольд, так как был наслышан о Слизерине в частности и о четырех основателях Хогвартса в общем. — Если он смог принять лордство над родом Слизерин быстрее Тома, значит он на несколько лет старше него, — задумчиво произнес Люциус, обдумывая ситуацию. — Но… как такое возможно? Если этот человек старше Тома, то он явно уже должен был умереть от старости, ведь Том… — Не обязательно, — помахал рукой Тсунаеши. — Средняя продолжительность жизни мага в наше время составляла двести пятьдесят лет. Это сейчас, когда магия почти покинула Великобританию, уровень так сильно упал, что стал таким же, как у маглов. Хотя… мы проделали хорошую работу, и магия уже почти вся вернулась… это должно было уже повлиять на продолжительность жизни, на ее увеличение. — К тому же, я подозреваю, что нужно искать не какого-то рандомного человека, а конкретного, — подал голос Тобирама. — Салазар Слизерин, — Тсунаеши хмыкнул. — Думаешь, этот мальчишка что-то эдакое выкинул? Хотя, он-то весьма мог. — Том, запроси у гоблинов на правах наследника ключ от поместья Слизерин. — Хорошо…

***

Два брата Певерелл и их крестник осматривали поместье рода Слизерин, подмечая, что домовики не ушли в спячку и добросовестно выполняли свой долг, а это значит, что дом жилой. В доме есть хозяин. Поверенный рода Слизерин до последнего отказывался выдавать ключ от поместья даже наследнику, настаивая на каких-то условиях, обозначенных прошлым Лордом, но вот спустя тысячи угроз и многочасовой ругани, дошедшей до главного гоблина банка… они здесь. — Здесь весьма чисто и уютненько, — произнес Гарольд, осматриваясь. Поместье Слизерин немного было мрачновато, но что значит «мрачно» для наследника рода Певерелл? — Кто вы такие, и как вам удалось проникнуть в поместье? — перед незваными гостями появился главный домовик. — Что за неуважительное поведение? Преклонись перед наследником рода, — фыркнул Том, выходя вперед. — Наследник? — пискнул эльф, окинув взглядом мужчину и увидев знакомые потоки магии, присущие роду Слизерин. Действительно наследник. Но магия наследника никак не резонирует с магией поместья! Что, если задуматься, совершенно не странно, ведь, как оказалось, наследник вырос и развивался вдали от дома и родового камня. — Хозяин! Хозяин! В поместье прибыл наследник! Эльф засуетился, исчезнув с глаз гостей, отправившись на поиски упомянутого хозяина, но его громкий голос слышался даже здесь. Таким громким он был! — Хо, говоришь, наследник? — через десять или пятнадцать минут на лестнице послышались шаги и чужой голос. И вот в полутьме поместья прорезался силуэт мужчины с длинными волосами и змеей на плечах. — Ну-ка, давай посмотрим на это явление… Язвительный голос тут же стих, как только Салазар увидел Певереллов, так как еще помнил, как выглядят младшие братья Антиоха Певерелла, великого артефактора, ритуалиста и зельевара, на которого мужчина старался ровняться. — Не может быть, — спохватился мужчина, подходя ближе, но нет, гости никуда не пропали. Теперь Слизерин осмотрел и остальных: как оказалось, действительно своего наследника, и… зеленоглазого парнишку, которого идентифицировать с кем-либо не получилось. — Прошу прощения, за плохой прием, я просто не ожидал гостей… меня зовут Салазар Слизерин, Лорд Слизерин… — Том Редлл, Наследник Слизерина, — фыркнул Том, потирая виски. Голова болела очень сильно. Чем больше он противостоял заклинанию, тем сильнее болела голова и ухудшалось здоровье. — Кадм Певерелл, это мой младший брат — Игнотус Певерелл, — взял слово Ваньинь, как самый старший, хмыкнув на шепот крестника о том, что он представлял легенду Хогвартса совершенно по-другому. — А это наследник нашего рода, Гарольд Поттер. — Очень приятно, — Салазар с интересом поглядывал на зеленоглазого подростка. — Но чем обязан столь внезапному появлению? — Естественно, нужна помощь, — раздражение и усталость давали о себе знать, поэтому Том вел себя очень грубо и нетерпеливо. — Позвольте объяснить, — вклинился Тсунаеши в разговор, вежливо улыбаясь.