BcYn

Готовясь к сегодняшней встречи с Чанбином, Феликса охватывал страх, порождённый его мыслями и воспоминаниями. Он боялся, что сегодняшняя встреча может стать последней, и он больше никогда не увидит этого замечательного, доброго, чудесного человека. Страх потерять самое дорогое, так и не заполучив. Феликс довёл себя до такого состояния, что по его щекам побежали маленькие солёные капельки – слезы. Он долго не мог успокоить поток слёз и поэтому надеялся, что старший не обратит внимание на его красные глаза. Как окажется позже — зря, ведь первым, что спросил Чанбин было: «Ты плакал? Что-то случилось? Мы можем всё перенести, если ты плохо себя чувствуешь», а следом за такими приятными словами, которые, кажется, Ли уже давно не слышал в свою сторону, последовала рука, протягивающая ему платочек, так как от таких мыслей он снова заплакал. Феликс чувствовал себя очень некомфортно, боясь показаться слабым ребёнком в глазах любимого человека. Но его опасения снова не оправдались, потому что вместо того, чтобы смеяться или высказывать что-то, Чанбин аккуратно взял младшего за руку и нежно поглаживал её, говоря, что всё нормально. Они просидели так некоторое время, пока Феликс полностью не успокоился. — Тебе лучше? — тихонько, чтобы не напугать, спросил Со. — Да, спасибо. Прости, что так получилось, — вытирая щёки рукавом куртки и шмыгая носом, произносит Ли. — Тебе не за что извиняться, всё нормально, — доставая ещё один одноразовый платочек, говорит старший. — У тебя что-то произошло? Ты не обязан мне рассказывать. Мне хватит и простого «да» или «нет». Я волнуюсь за тебя. — Нет, просто эмоции захватили. Прости, что напугал, — продолжая шмыгать носиком, отвечает Феликс и берёт салфетку из рук Чанбина, понимая, что ему неудобно, но так и не решаясь вытащить руку из теплой и приятной хватки старшего. — Всё хорошо, такое с каждым бывает, просто каждый по-разному выплёскивает эмоции. Мы можем сегодня перенести запись, закончим в следующий раз. Ты только скажи. Не бойся, я тебя обещаю не съесть, — шутя, произносит Со и замечает, что он до сих пор держит маленькую ручку младшего, поэтому быстро её отпускает, чтобы его не смущать, но тут же замечает разочарование на его лице. — Всё хорошо, я не хочу переносить. Я справлюсь, я же самый сильный, — улыбаясь и показывая мышцы рук, хотя там нечего было показывать, отвечает Феликс. — Я рад, что тебе лучше и что снова могу видеть твою улыбку, — не задумываясь, говорит Чанбин, чем вгоняет в краску себя и младшего.