BcYn

Со берет из маленьких, почти детских, ручек записи Ли. На открытой страничке аккуратными почерком выведены буквы, которые составляют слова, а те в свою очередь — красивые предложения. Чанбин подмечает, что почерк Феликса ему очень подходит. Он вчитывается в предложения. «Кроме твоей улыбки мне больше ничего не нужно, Просто ты мне нравишься» «I just really love you» «You're the only reason why I really love you» «When I see you smile I just can’t get enough» «And I can't live without you» Чанбин думает о жизни Феликса; о том, какие строчки он написал, ведь то, что пишет человек, связано с ним напрямую. У Со проскакивает мысль обнять Ли, но он вовремя подавляет её в себе. — Очень красивые строчки, я даже знаю, куда их можно вставить в песне, — произносит Чанбин и открывает какие-то приложения на мониторе, где выскакивают звуковые дорожки и сохраненные записи. — А почему ты писал на английском? Я немного удивлен. — Спасибо, я очень признателен тебе, — смущаясь и опустив взгляд вниз, произносит Феликс. — Английский — мой родной язык. Я переехал из Австралии, когда мне было семнадцать, чтобы учиться здесь. Поэтому мне до сих пор легче выражать свои мысли на английском. — Ого, по твоему произношению и не скажешь, — Чанбин кладет записную книжку Феликса перед собой и открывает записи, в которых содержался примерный текст песни. — Можешь пока поесть тортик с чаем, это в качестве моих извинений за такую срочность, — Со подает младшему стаканчик из коробки и подвигает ближе тортик. — Спасибо, но тебе не стоило. Всякое бывает, так что тебе не надо извиняться, — улыбаясь, произносит Ли и отламывает вилкой кусочек лакомства. Чанбин полностью погружается в работу, что даже не замечает, как Феликс съедает кусочек тортика и выпивает свой чай, хотя сначала Со изредка поглядывал на парня, сидящего рядом и с таким детским взглядом смотрящего на десерт. — Я закончил, смотри, — Чанбин выводит на экран законченный текст песни.