Не совсем одиночество

Мирон понимает, что его затянуло, примерно через месяц. За это время он успел неплохо освоить донатную систему, и теперь постоянно задавал вопросы: про себя, про Славу, просто про какую-то херню вокруг. Ник он взял простой: Мирон. Это было максимально палевно, но, в то же время, на Славиных стримах мелькало такое количество вариаций его собственного имени, что вряд ли кто-то мог заподозрить неладное. Но сегодня он спалился. Не перед Славой, нет, за этим Мирон следил, слишком часто про себя не говорил, с общих шуток угорал и ненапряжное общение с ребятами в чате поддерживал. Спалился он перед Ваней, причём максимально глупо. Рудбой как раз переживал очередной кризис, расставшись с третьей или четвёртой «любовью всей жизни» за последние полгода, и обещал заехать вечером. И Мирон помнил об этом ровно до тех пор, пока ютуб не маякнул уведомлением о новом стриме. Обсуждение того, что он будет, Федоров как-то пропустил, так что это было полнейшей неожиданностью. Слава записывал очередной кавер на его трек, отпуская смешные и не слишком шутки касательно его содержания, и Мирон быстро включился в игру, задавая кучу вопросов и высказывая своё, альтернативное, виденье. Он делал так постоянно, ребята в чате частенько называли его адвокатом дьявола за попытки оправдать так вдохновенно засираемые Славиком панчи, а вот сам Карелин отвечал неплохо, он разбавлял свои ответы изрядной порцией угара, но Мирон довольно быстро научился не обращать на это внимание. В тот момент, когда Евстигнеев, отчаявшись достучаться, открыл дверь в квартиру Мирона своим «ключом на всякий случай», Окси как раз был занят попыткой перебить топовый донат, при этом не теряя общей нити разговора. Из колонок бодрый голос Славы вещал что-то про жидомасонский заговор, Мирон совершенно неприлично ржал над этим, дискутируя с экраном и отправляя часть своих мыслей в чат. Евстигнеев замер на месте, позабыв о душевных терзаниях, с которыми, собственно, пришёл. Мирон обернулся, почувствовал взгляд, и вздрогнул, пытаясь захлопнуть крышку ноута. Выходило это крайне плохо, поверх клавиатуры лежала пачка сигарет и телефон, так что Славик не замолкал: — Мирон, ты вот говоришь, что это типа отсылка, только кто, кроме таких же жидомасонов, ее нахуй выкупит? Нет, дружок, это либо тайный шифр, либо ебаная хуйня. А ты либо жидомасон, либо притягиваешь сейчас за уши. Так, на чем мы остановились? На этой строчке Окси смог победить непослушный агрегат, и звук отключился, но считать, что Рудбой не понял, что конкретно сейчас происходило, было бы глупо. — Поговорим? — голос Вани звучал настороженно. — Нет. То есть да, но не об этом. Ты как? Ваня качает головой. Полчаса назад, конечно, его мир рушился, но сейчас это как-то отошло на второй план. — Нормально. Если ты хочешь побыть один — я поеду. Я правда в норме. Хуйня. Я зря на тебя паники нагнал, ничего важного. Ну, расстались. Не в первый раз. Мирон задумывается на пару секунд и малодушно кивает. Говорить с Ваней сейчас вовсе не хочется, а избежать колких слов, как ему кажется, все равно не выйдет. Так что лучше спокойно досмотреть стрим и потом подумать, что с этим всем делать. Дверь за другом тихо закрывается, и Мирон снова запускает трансляцию.