Связанные кровью

Капитан Кенеди выставил курс на Татуин и запустил гиперпривод. — Вот теперь можно вздохнуть с облегчением. Держи свои кредиты, Киара Сагити. Тысяча ушла на топливо, у тебя в сейфе теперь две тысячи. — Тысяча, — сухо ответила мародёрка. — Одну возьми себе в оплату труда. Не люблю быть в долгу. Она взяла с ладони Кенеди одну тысячу кредитов. Оставшиеся деньги тот спрятал в карман рубашки. — Если потребуются — проси, не стесняйся. — Спасибо, — на губах Киары обозначилась тень улыбки. — Если ты не против — я уйду на некоторое время в свою каюту. Что-то… устала. — Хорошо, я послежу за полётом. Рассчитывай на пять часов перелёта. ВВ-11 тебя разбудит. Старый орденец по-хозяйски устроился в основном пилотском кресле и, казалось, перестал обращать на мародёрку всякое внимание. Киара на ватных ногах поплелась в свою каюту. Спрятав в сейф кредиты — свой первый капитал, заработанный в команде с капитаном Кенеди — она рухнула на койку. На душе у неё было, мягко говоря, непросто, но несмотря на внутреннюю нервозность, она уснула без промедления. Во сне Киара слышала негромкое, мелодичное пение на незнакомом языке. То был мужской голос, подозрительно знакомый, с хрипотцой и присвистом. Но язык был ей совершенно незнаком, хотя и чем-то напоминал всеобщий. Сути песни она не понимала, да и вообще — это был лишь сон. Или всё же явь? Когда она приоткрыла глаза, приятная на слух мелодия никуда не пропала — это происходило наяву. Постепенно её мозг сложил логическую цепочку — поскольку здесь кроме неё и капитана не было ни одной живой души, петь мог… только сам Кенеди! Мародёрка задержала дыхание, боясь, что орденец услышит её и умолкнет. Слов песни она не разбирала, но сам мотив словно бы обращался к её подсознанию, проникал туда и трогал душу до глубины. Не менее собственно песни, душу мародёрки глубоко потряс тот факт, что старый орденский капитан, человек, в чьей душе, казалось бы, не было места иным эмоциям, кроме ярости и ненависти к врагу, обращал внимание на такие, казалось бы, проявления внутренней слабости. Хотя… это ведь он не бросил её истекать кровью не столь давно. Он спас её ценой собственного здоровья. Даже просто деловое сотрудничество не принесло ей ничего до сих пор, кроме пользы. Память Киары унесла её в тот момент, когда в кантине Оги он схватил её под столом за руку — от этого у неё буквально свело живот, и не от боли. Что было бы, если бы она позволила ему больше… нет, об этом не может быть и речи, она же не какая-то орденская малолетка, чтобы по первому свистку прыгать старшему офицеру на колени, хотя, признаться, ей очень этого хотелось. То, что она сейчас слышала, лишь усиливало это желание. Вместе с тем, она понимала, что стоит ей пошевелиться, он услышит и поймёт, и тогда всё полетит сарлакку в пасть… Волшебство всё равно было вскоре нарушено — громко пропищал ВВ-11. Киара раздражённо рявкнула на дроида: — Можешь не верещать на бинарном — я всё равно ни ситха не понимаю… — Вам пора просыпаться, лейтенант Сагити. Татуин в одном парсеке, готовимся к выходу из гиперпространства, — перешёл дроид на всеобщий. Киара сползла с койки и с помощью немалого усилия воли вернула себе прежний равнодушный вид. Для пущей убедительности она взлохматила себе волосы и скорчила такую физиономию, будто только что крепко спала. — Ох, ну меня и развезло, будто всю ночь бухала… — нарочито скрипучим голосом проворчала она, входя в рулевую рубку. Кенеди, кажется, нисколько не удивлялся, потому что, не обернувшись, прокомментировал: — Это всё кристофсианский сахар — он настолько сытный, что у организма уходят все силы на его усвоение. Я предупреждал. Теперь будешь несколько суток маяться бессонницей, пока не израсходуешь всю энергию. Мы в Академии использовали его как энергетик перед экзаменами. — Ладно… где мы? — По иронии судьбы — только что пролетели Кристофсис. Так, снижаем скорость… и мы на месте! Синий свет мелькнул в обзорном иллюминаторе и сменился на силуэт песчано-коричневой планеты. Киара охнула. — Вот ты и дома, Киара Сагити, — констатировал орденец, деловито щёлкая тумблерами на приборной панели и перенастраивая двигатели на режим посадки. — Да, дома, — проворчала мародёрка, рушась на кресло штурмана. — Дома, где меня видеть не хотят. Капитан сам себе кивнул головой — его подозрения получили живое подтверждение. Он не обернулся, но обратился к напарнице с вопросом: — Ты не общаешься с дочерью, верно? Я смотрел лог, ещё давно, когда чинил ячейку памяти. Извини, наткнулся на множество черновиков, и ни одного отправленного письма на Татуин, хотя было довольно много полётов в одну и ту же точку на планетарной координатной сетке. Туда, где расположена ферма. Киара закрыла лицо руками. Слова орденца не были сказаны ей в упрёк, но резали душу больнее, чем хирургический нож плоть во время операции. — Да. Муж никогда не приветствовал моей службы в Сопротивлении. Он настраивал и дочь против меня. Выходя замуж, она не пригласила меня. Мы перестали общаться ещё до трагедии. Я летала на Татуин и тайком наблюдала за их фермой. У неё все в порядке, и мне этого достаточно. Как она ни старалась, слёз было не сдержать. Да и в чём смысл, если он знает всё? Стараясь громко не шмыгать носом, она тёрла лицо рукавом. Кенеди тактично не сосредоточил на этом внимания, лишь покачал головой и протяжно промолвил: — Да-а… За какой же сволочью ты имела несчастье быть замужем. Хоть ты и из стана врагов, тут я был бы на твоей стороне, хотя бы по законам чести. Чтоб ты знала, далеко не для всех офицеров Ордена честь — пустой звук. Если уж очень хочешь, могу выйти на него и позвать на дуэль. Вряд ли татуинский мужлан стреляет из бластера лучше старого выпускника имперской Академии. Киара почувствовала, как слёзы высохли сами собой. Этот орденец… предложил ей защитить её честь, совсем как поступали аристократы из старинных книг времён Высшей Республики, которые читала ей в детстве мать! — Это не потребуется. Его много лет назад загрыз крайт. Мне сестра сообщила, когда я вернулась сюда из госпиталя. Его смерть я не оплакивала, в отличие от матери, которая скончалась вскоре после моего возвращения. Слишком, слишком дорого обошлись ей старые боевые раны… — Твоя мать служила в Восстании, так? — будто бы между делом вопрошал капитан, маневрируя в плотной атмосфере. — Это очень заметно по твоим манерам. Только потомственный бунтовщик, уж извини, столь самоуверен даже в заведомо невыгодных обстоятельствах. — Верно, капитан, моя мама воевала в Альянсе. Так же, как и отец. Но он не вернулся из боя. Его тело похоронено во льдах Хота. — О, Хот, помню, помню. Меня судьба не заносила туда — я был ещё необстрелянным кадетом, чуть младше, чем даже мои подчинённые на «Молниеносном». Так что кровным врагом я тебе никак не явлюсь. Мой разрушитель не принимал участие в сколь-нибудь серьёзных конфликтах. Кто знает, как тогда сложилась бы наша судьба… Будь добра, посмотри в документах адрес — в каком порту удобно совершить посадку. — Сейчас… — Киара изучила документы. — О! Наш поставщик ожидает нас в Мос Эспа… Час от часу не легче. — А тут в чём проблема? — Кенеди перенастроил координаты и нацелил нос корабля на искомый порт. — ВВ-11, отправь портовикам нашу сигнатуру и запроси посадку. — У Фоури — моей дочери — есть лавка в Мос Эспа. Они продают там воду и прочие продукты со своей фермы… — И чего ты боишься, объясни мне? Твоя дочь должна гордиться тобой. Ты победила в этой войне, значит, ты на правой стороне. Как твой трофей, я лично готов засвидетельствовать твою победу, если пожелаешь. — О, нет, — Киара махнула рукой. — Лучше не надо. Пусть остаётся всё как есть. Может, они и не узнают, что я была здесь. — Может, может… так, есть разрешение на посадку! Стоянка 74. Заходим на посадку… «Расчётливый» описал в небе несколько спиралей, дабы погасить скорость без включения тормозных двигателей и затрат топлива. Киара охнула: — Капитан… да ты ещё больший лихач в небе, чем я! Я-то думала, вы в Ордене все такие степенные, никаких фортелей себе не позволяете. — Ну, я больше не в Ордене… И Ордена больше нет, — бормотал себе под нос капитан, переключая режимы полёта. — Плюс ко всему, я не всю жизнь был старым ворчливым командиром дредноута. Мои малолетние подчинённые все мертвы, поэтому терять мне нечего. В Академии довелось мне и СИДки пилотировать, и виражи закладывать. Нельзя сказать, чтобы я был асом, сколь уж меня стали двигать вверх по карьерной лестнице на руководящие должности, вместо того, чтобы бросить в горнило космического боя… Киара покачала головой: — Нет-нет, если бы ты вывел СИД против меня, я бы давно горела на песке вместе со своим Х-крылом. Ты классный пилот, готова поклясться своим титановым хребтом! Орденец усмехнулся: — Неужели я слышу комплимент от пилота Сопротивления? Я польщён, надо признаться. Киара переменилась в интонациях и отвернулась, чтобы сосредоточенно изучать индикацию на боковой приборной панели. — И никакой это не комплимент, — буркнула она. — Подумал тут ещё… Смотри не промахнись мимо Мос Эспа. — Не промахнусь, — Кенеди ловко качнул элеронами, стабилизируя полёт «Расчётливого». Извечная стратосферная дымка в небе Татуина постепенно рассеивалась, открывая под собой зрелище огромного города-порта, частично расположенного в глубокой то ли котловине, то ли кратере. Киара жадно всматривалась в знакомые с детства горизонты. Вот на окраине города, вплотную к иссушенной солнцами жаровне Дюнного моря, примыкает старинная Гранд-арена — в давние времена там проводились головокружительные гонки на подах, о которых до сих пор повествуют и были, и небылицы. Но доки расположены не там — звездолёт точно притормозил над одной из вырытых в песке ям, заключённых в бетонную опалубку — ту самую, предназначенную им стоянку. Капитан заглушил реактор и приготовил наличные за парковку. — Вот мы и на месте. Теперь ловим спидер по этому адресу и везём Баккару его драгоценных чуб. Честно, я не пробовал эту инопланетную дичь, но уверен — гадость редкостная. Тут Киара хмыкнула: — Ха! Ты просто не умеешь их готовить. Кстати, это одно из немногих блюд, что умею готовить я. Могу научить. — Обязательно, — серьёзно ответил Кенеди. — А теперь поторопимся. На Батуу утро наступит скорее, чем ты думаешь, с поправкой на погрешность времени-пространства. Он собрался было покинуть борт, но Киара остановила его буквально на ходу. — Стой, капитан! Если не хочешь снова сжечь до мяса свою белую кожу, прикрой чем-нибудь голову и лицо. И нанеси вот это. Она бросила ему банку с какой-то жирной субстанцией. — Премного благодарен, — ответил ей капитан, густо намазывая лицо и шею солнцезащитной мазью. В качестве дополнительной защиты он повязал на голову шейный платок на манер пиратской банданы. Киара не могла не оценить его новый внешний вид. — Этот жилет из ронто, зуб нексу, платок на голове… тебя скорее примут за нового смотрящего, чем за орденского офицера. — Мне это только на руку. При желании, я и смотрящим здесь мог бы стать, да не хочу марать рук о местную грязь, — Кенеди лихо крутанул бластер на указательным пальце и утвердил его в кобуре. Для завершения образа он расстегнул ещё две пуговицы на воротнике рубашки, почти до середины груди. Киара невольно задержала взгляд там, куда не положено было смотреть… — Взгляни на документы. Кто наш контрагент? Киара изучила выданные мясником документы. — Грагра, — это имя. По расе — суок-суока. Да, та ещё иноземка… — Я отыскал в сети кое-какую информацию о ней. Она выращивает чуб уже целое столетие и торговала ими в Мос Эйсли и Мос Эспа ещё при Республике, когда наши родители сами были детьми. Так что поставщик она надёжный. Этот Баккар знает, у кого брать продукты для своей кухни. Киара изумилась: — И когда ты только успел всё это разузнать? — Пока ты спала, переваривая кристофсианский сахар, — ответил ей орденец. — Тебя в Академии приучили так дотошничать? — Перед любым боем необходимо выведать максимум информации о противнике, знание его сильных и слабых сторон даёт неоценимое преимущество. В бизнесе, как видно, действуют те же законы, что и на войне. Идём, время не работает на нас. Наняв в порту грузовой спидер с дроидом — так выходило дешевле — капитан и мародёрка отправились по указанному адресу. Их сопровождал ВВ-11 — в критической ситуации он мог послужить отличным телохранителем. Проезжая по пыльным улицам Мос Эспа, капитан с подлинным любопытством изучал их, а также местных обитателей. Когда-то в бытность курсантом, он, конечно, слышал о Татуине и подобных ему планетах, но лишь в ключе имперской тенденциозности, как о третьесортном мире, рассаднике анархии, в котором Империи ещё предстояло навести порядок. Теперь же, во взгляде изнутри, ему являлся город, населённый простыми людьми и иноплеменниками, богатыми и бедными, каждый из которых имел свои заботы, чаяния, интересы. Как же эта живая картина провинциального мира не вязалась с теми чудовищными образами, которые рисовала имперская, а после и орденская пропаганда! Кто знает, может быть, именно с этой целью его судьба совершила столь крутой вираж… Спидер притормозил возле неприметной на вид лавочки, снаружи которой стоял широкий стол, на котором были выложены образцы продававшегося здесь товара — засушенные тушки чуб, других видов горгов, вяленые обезьяноящеры. — Судя по всему, нам сюда, — решил капитан. — Оставим спидер здесь. Документы при тебе, лейтенант Сагити? — Где же ещё им быть, капитан Кенеди? — буркнула мародёрка. — Шарик, сторожи спидер, мы скоро. Вместе они вошли в лавку. Приветственно звякнул колокольчик. Внутри стоял специфический, но далеко не противный запах. С течением времени его даже можно было счесть весьма недурным, решил для себя капитан. Из угла, из тени, выдвинулось вперёд внушительных размеров инопланетное существо рептилоидной расы, с огромными чёрными глазами, тремя ноздрями и короной рогов на бледном кожистом черепе. Кенеди по голофото, увиденному в сети несколько ранее, безошибочно понял, что перед ним хозяйка заведения и искомый ими поставщик — Грагра. Иноземка прогрохотала что-то густым басом, никак не вязавшимся с её принадлежностью к женскому полу. Кенеди не понял ни единого слова, поэтому проворчал: — Та-ак, а вот это проблема. Я за ВВ-11, у него должен быть транслятор, — орденец сделал шаг к выходу, но Киара задержала его, положив руку на плечо. — Подожди, — и она обратилась к Грагра: «Доброго дня, госпожа Грагра. Мы, капитан Кенеди и его помощник лейтенант Сагити, прибыли с Батуу от Баккара Мясника за партией чуб». Иноземка утвердительно закивала и полезла под прилавок. — Ты её понимаешь? — изумился Кенеди. — Это хаттский, второй официальный язык на Татуине. Я родилась и выросла здесь, поэтому свободно говорю на обоих. Грагра выложила на прилавок несколько бумаг и прогрохотала: «Вот товарные накладные. Баккар оплатил всё, ваша задача расписаться в акте приёма-передачи товара». — Что она говорит? — недоверчиво спросил капитан. — Распишись в акте приёма-передачи. Сейчас будем грузить чуб в спидер. Хвала звёздам, платить ни за что не надо. Кенеди внимательно прочёл бумаги — самые настоящие, видимо, Грагра, в силу почтенного возраста, не доверяла электронному формату документов. К счастью, договор и накладные были составлены на двух языках. Убедившись, что его не собираются продавать в рабство, капитан оставил на бумаге стремительный росчерк — крупный, но не вычурный, будто траектория полёта истребителя. Киаре искренне понравился жест, с каким он взял перо и оставил автограф. Да, капитан умел вести себя красиво даже тогда, когда это, вроде бы, и не требовалось. Засмотревшись на его руки, она не расслышала призыв Грагра. — Лейтенант! Ты заснула? — хриплый голос капитана заставил её очнуться от наваждения. — Да? Ла? — переспросила она на обоих языках. «Контейнеры с чубами в холодильнике на заднем дворе», — рыкнула суок-суока. — «Их забили четыре часа назад, поторопитесь, пока они свежие». — Холодильник? — переспросила Киара сама себя. — Для Татуина та ещё роскошь. Идём, капитан! Следующие сорок минут ушли у них на перегрузку пищевых контейнеров со свежими чубами, которым предстояло стать деликатесами, прославляющими лавку «Жареный ронто» на всю Галактику. Сверившись с накладными, капитан и лейтенант откланялись с Грагра и взяли курс на стоянку «Расчётливого». Но там их ожидала неприятная ситуация — у поднятого трапа лежал труп молодого человека в типичной одежде местного мелкого воришки. Кенеди безошибочно определил причину его смерти. — Сунулся сдуру в зону действия дефлектора. Да, правильно мы сделали, что оставили поле активным, а то корабль разобрали бы по винтику. Мародёрка отнеслась к увиденному намного менее спокойно — у неё затряслись от страха колени, на глаза навернулись слёзы. — Только трупа мне у корабля не хватало! — Ты не виновата, — сразу же обрубил Кенеди. — У корабля был активен сигнал предупреждения. Этого воришку сгубила собственная жадность. С точки зрения закона это смерть по неосторожности. Сейчас мы перегрузим контейнеры, вызовем портовую службу и напишем объяснительную. На это у нас уйдёт не более десяти минут. — Ошибаетесь, вы! — послышался сзади визгливый и одновременно хриплый голос. Капитан и мародёрка обернулись — он принадлежал совсем молодому человеку, практически подростку, внешним видом схожему с тем, который был убит. — Вы виновны в смерти моего напарника! А ну выкладывайте сюда все свои деньги! Киара сделала было шаг к хулигану, но капитан остановил её, возложив ладонь на плечо. — Стой, не ввязывайся. Лучше отключи поле и оттащи труп в сторону. Я разберусь. Тон голоса у капитана был таков, что мародёрка решила не препираться с орденцем, тем более, ситуация была более чем неприятная. С отвращением схватив убитого подростка за лодыжки, она потащила его по песку в угол, ближе к дверям. Она слышала тихий, но жёсткий голос Кенеди, разговаривающего со вторым хулиганом: — Вам родители никогда не говорили, что лезть под защитное поле опасно для жизни? Захотели внаглую поживиться чужим? Нет, мальчик, это невозможно. Уходи лучше, пока сам не присоединился к товарищу. Подросток разразился тирадой отборного хаттского мата и вскинул добытый из рукава маленький бластер. В воздухе свистнул выстрел, который, тем не менее, никуда не угодил, ибо капитан быстрее молнии кинулся к мальчишке и со всех сил толкнул его в руку. Киара краем глаза успела заметить, как орденец выбил оружие из рук хулигана и буквально скрутил его в рог банты. Подросток захныкал от боли, потому что капитан заломил ему руки за спину и прижал к земле всем своим немалым весом. Всё это произошло за какую-то секунду, но мародёрка среагировала хладнокровно и бросилась капитану на помощь. Подобрав отброшенный бластер, она нацелила его крысёнышу в голову. — Мой тебе совет, соплячок — подотри слюни и поспеши к мамке домой, пока не получил. Подросток прохныкал: — Пустите… дайте уйти… Кенеди убрал колено с его спины и разжал ему руки. Киара не переставала держать крысёныша на прицеле, поэтому капитан тщательно обыскал его, отобрал все колюще-режущие предметы и спровадил с глаз долой мощным пинком под зад. Киара торопливо вызвала портовые службы. Из-за инцидента и последовавших за ним разбирательств старт гружёного чубами «Гтрока» задержался на два часа. Кенеди вошёл в гиперпространство на предельной скорости. — Баккар будет не в восторге, если опоздаем. Но у твоего корабля резвые движки, нагоним, должны… — ворчал он, просчитывая время в пути. Киару же, похоже, больше тревожило уязвлённое самолюбие — она смотрела в сторону, сложив руки на груди. — Я сама могла справиться с этим крысёнышем… — проворчала она, будто не слышала слов капитана. Тот покачал головой и сердито ответил: — Без проблем, когда нас в следующий раз атакует ранкор, я предоставлю тебе шанс. Может, я и служил в деспотической хунте, но от правил офицерской чести не отступаю. — О, звёзды, да тот сучёныш тебе губу рассёк! — изменившимся тоном воскликнула мародёрка. — Немедленно в медотсек! Кенеди обратил, наконец, внимание на тупую боль в нижней губе и прикоснулся пальцем — действительно, из раны вытекала свежая кровь. Он покорно отправился следом за Киарой. В медотсеке на нижней палубе она велела ему склониться над раковиной, чтобы обильно промыть разбитую губу посеребрённой водой. Несмотря на притуплённые в месте травмы ощущения, Кенеди нравилось прикосновение её пальцев к своим губам. Так хотелось сложить их в поцелуй, но отёк от удара не позволял. И всё же поглаживания — и пальцем, и мягкой салфеткой эхом отдались в противоположном краю туловища. Да, что было бы, если бы чувствительность была сохранена полностью… Тонкой лопаточкой мародёрка нанесла на рану медицинский клей, от которого губы противно защипало. — К прилёту будешь как новенький, — констатировала она. — Советую для полноты образа наведаться в душ — ты весь в татуинском песке. Я тоже пойду, отмоюсь. Кенеди нервно кашлянул — неужели она не видит, что вытворяет над ним? Такое вроде бы невинное прикосновение к его лицу — всего лишь с целью оказать помощь — а мысли уже уносят старого сластолюбца куда-то в другом направлении. И, чтоб его ситхи драли, ему этот процесс нравится куда больше, чем вся его предыдущая личная жизнь, если таковой можно было считать его одноразовые связи с подчинёнными, молоденькими офицершами на разрушителях и дредноуте! Наверное, дело в том, что ему до сих пор всё слишком легко давалось, а потому и наскучило. А Киара Сагити — тот ещё твёрдый орешек, и вообще неизвестно, удастся ли ему его расколоть. Если да… о, это было бы величайшей его победой, ради которой стоило прожить всю предыдущую жизнь… Тяжело вздохнув, капитан отправился в душ — тёплая вода и предвкушаемое самоудовлетворение должны были помочь худо-бедно снять напряжение… Киара проводила его взглядом и принялась сосредоточенно собирать использованные инструменты и медицинские отходы. Последние отправились в корабельный инсинератор, а инструменты — в дезинфекционную камеру. Киара тщательно следила за эпидемиологической обстановкой на корабле — этот навык в Сопротивлении ей привили первым. Проведя медотсек в безупречное состояние, лейтенант наведалась на мостик. Там всё шло благополучно — ВВ-11 неустанно следил за полётом. Татуинский песок и у неё сыпался из всех складок одежды и с головы. Тряхнув волосами и обнаружив, что из неё высыпалась чуть ли не целая дюна, она решила последовать примеру капитана. Захватив в каюте чистое бельё, она отправилась в освежитель. Заняв соседнюю кабинку, она собралась было включить воду, но внимание её привлекли звуки. Задержав дыхание, она так тихо, как могла, прижала ухо к стенке. Сквозь шум воды она слышала тяжёлые вздохи, становившиеся всё чаще, напряжённее… пока не сменились довольно громким сдавленным стоном. Не нужно было долго пытаться понять, что только что произошло в соседней кабинке… Киара долго не могла найти в себе силы включить воду, воображение её настойчиво рисовало подходящую к тем звукам картинку. Тёплая вода в душе лишь располагала к подобного рода мыслям. Рисуя в сознании, как капитан Кенеди мог вести себя там, под такими же тёплыми, ласковыми водяными струями, мародёрка испытала непреодолимое желание повторить за ним. Правая рука потянулась вниз и скоро достигла своей цели между ног. Лаская себя, Киара воображала, как это мог делать он, Моден Кенеди, такой большой рыжий богатырь, спасённый ею, спасший её и, парадоксально, связанный с ней через саму кровь… Чтобы не застонать, она задержала дыхание и прокусила себе нижнюю губу. Отдышавшись, она вновь прислушалась к звукам за стенкой. Тишина — значит, он уже ушёл. Моля Силу, чтобы он не расслышал её саму, Киара спешно смыла грязь и песок и вернулась в каюту в чистом термобелье, застёгнутом до самого горла лётном комбинезоне и с тюрбаном из полотенца на голове. Кенеди, также в чистой рубашке и брюках, уже ждал её в пилотской кабине. Мародёрка робко, почти на цыпочках, поднялась туда. Капитан обернулся, услышав её шаги. Отёк с разбитой губы уже сошёл, заметила она. Взгляд против её воли скользнул ниже, а в ушах вновь зазвучал сладострастный вздох, срывающийся на стон. Неужели этот строгий, даже суровый орденский офицер… — Лейтенант Сагити, ты себя хорошо чувствуешь? Не можешь отойти от шока на Татуине? Брось, то был несчастный случай, — конечно, он не мог не заметить её странного поведения! Киара почувствовала, как пылает её лицо от стыда и поблагодарила Силу за достаточно смуглую кожу, чтобы это осталось незаметным. Чтобы не создавать неловкой паузы, она пробормотала: — Так ведь не каждый день находишь трупы у своего корабля. Сразу вспоминаю, как хоронила друзей во время войны… Кенеди понимающе кивнул. — Разумеется. Но если бы я пропускал через себя всякую смерть, которую видел, я давно застрелился бы от ужаса. Так что переключи внимание на что-то более продуктивное. Как-никак, Батуу вновь скоро на горизонте. Груз в порядке, осталось передать его Баккару — и деньги наши! Киара часто закивала — кажется, инцидент исчерпан, можно перевести дыхание. Впредь нельзя поступать так неосторожно — чтобы потом не краснеть. Она села в штурманское кресло. «Расчётливый» достиг своей цели за четыре часа до рассвета в аванпосте…