Перо пеликана

      Большое зеркало в деревянной раме покрылось пылью настолько, что напоминало серое полотно. Я краем футболки протерла небольшую площадь и стала вычесывать волосы, но они все равно пушились и торчали во все стороны. К тому же, у корней они изрядно загрязнились и выглядели неопрятно.       Попытавшись наскоро собрать их в зализанный хвост, я вскоре отказалась от этой идеи — голова стала похожа на воздушный шарик в обрамлении черного облака волос. Помыть голову было банально негде. Я даже не уверена, есть ли на участке вода. Стянув резинку, заодно выдрав несколько накрутившихся вокруг нее волосинок, я бросила ее в проход в гостиную и вышла на крыльцо.       Настроение стало еще хуже. И зачем я приехала? Зря вызвалась отправиться одна, нужно было согласиться перенести поездку на отпуск отца. Он бы точно разобрался со всем в два счета, да и мне не было бы нужды общаться с местными жителями.       Акт самобичевания продолжался бы до самого вечера, не попадись мне на глаза та самая миниатюрная башенка поодаль. Поджав губы, я решила проверить, что это такое, и снова босиком пошла по траве. Нужно было взять какие-нибудь шлепки с собой, но теперь уже поздно. Может, найду что-нибудь подходящее в кладовке.       Деревянная крыша имела дверь с ржавой щеколдой. С трудом отперев ее, я потянула дверцу на себя… и едва не задохнулась от ужаса, когда черная бездна разверзлась передо мной. Вцепившись мертвой хваткой в теплое дерево, я глубоко дышала, пытаясь прийти в себя.       Колодец. Конечно, это был колодец. Как дитя города во втором поколении (а со стороны матери так и вовсе в четвертом), я в жизни не сталкивалась с колодцами, а лишь видела в фильмах, и то достаточно редко, поэтому оказалась не готова встретиться лицом к лицу с кошмарной чернотой его недра.       Как только сердце немного успокоилось, я попыталась рассмотреть сие крайне полезное сооружение получше, но пульс подскакивал каждый раз, стоило взгляду подобраться к темному участку в центре. На то, чтобы перебороть себя, ушло, по меньшей мере, минут семь.       Цепь, намотанная на перекладину, заканчивалась ведром. Старое, гнутое, но по виду вполне целое. Я даже не нашла следов ржавчины, что было удивительно. Цеплялось оно рукоятью за гвоздь и висело над пропастью как приговоренный к повешенью в последние минуты жизни.       Я сглотнула. Нужно снять его с гвоздя и проверить воду на дне. Без колодца я не смогу здесь существовать. Всего лишь снять ведро с гвоздя и бросить вниз. Отпустить, приведя приговор в действие.       Всего лишь протянуть руку…       Сердце сделало кувырок и споткнулось, стоило пальцам зависнуть над черной пастью колодца, а затем забило с такой силой, что в глазах потемнело.       Я захлопнула дверцу, вложив в этот рывок весь отчаянный страх высоты, темноты, глубины и подступающей клаустрофобии. Стоило представить, как я проваливаюсь в колодец и лечу вниз, в ледяную воду, в беспросветный мрак, к погибели…       В ушах зашумело, и я сползла на землю. Так, это уже чересчур. Поищу другой способ, лучше буду воду из моря на горбу носить, кипятить и фильтровать от соли, чем притронусь к этому воплотившемуся кошмару!       Обойдя территорию вокруг дома, я с ужасом поняла, что иных источников воды просто нет. Никакого крана, корыта с дождевой водой, хотя бы лужи — ничего! Помыться водой из бутылки не выйдет, даже экономно пшикай я ее из распылителя. Единственный источник влаги на всей ферме — проклятый колодец.       И вот я снова застыла перед ним, не в силах даже открыть дверцу. Теперь, когда я знала, что там, мне казалось, что черная бездна сочилась сквозь камни и доски, пытаясь дотянуться до моих лодыжек и утащить в никуда. Никто не станет меня искать на дне, я просто упаду и сразу умру, а местные жители решат, что я уехала обратно домой.       Или я упаду и окажусь в ледяной ловушке, в абсолютной темноте, в одиночестве, где утону, как только силы покинут руки и ноги, если переохлаждение первым не остановит мое сердце…       Колени подкосились, и я почти упала на траву. Взгляд затуманили слезы. Не могу! Я не могу даже подойти к этому чертовому колодцу! Какое же я ничтожество!       Рыдания уже начали потихоньку подкрадываться к горлу, когда я услышала бодрое посвистывание со стороны дороги. Шмыгнув носом, я наскоро обтерла лицо, молясь, чтобы оно не успело покраснеть.       — Господи, девочка моя! Что случилось? — воскликнул Льюис и через пару мгновений скрипнула калитка, и вот меня приобняли за плечи, помогая подняться.       — Я н…не могу… открыть…- попыталась объясниться я, но горло будто сжала невидимая рука.       В итоге, я все же смогла успокоиться. Через пару минут. Стараясь дышать глубоко и медленно, я стеклянными глазами смотрела перед собой.       — Так значит, ты боишься темноты, — понимающе кивнул мужчина, — что ж, не удивительно. Колодца часто пугают людей, это все наш природный страх перед неизвестным. Особенно, если в детстве тебя потчевали страшилками.       Я втянула носом воздух, издав мерзкий свистящий звук. От слез забило одну ноздрю, а платка не было. Я подавила очередной тяжелый вздох.       — Ничего, ничего. С этим можно совладать, — уверенно изрек мэр, пошевелив усами для пущей убедительности.- Впрочем, зачем ты полезла в колодец?       — Помыться хотела, — пробормотала я. Страх отпускал, на смену ему пришел стыд.       Льюис хлопнул себя по лбу.       — Вот же я старый дурак! Ну конечно, у тебя же здесь нет скважины, Эйб ведь уехал отсюда так давно. Милочка, ну же, вставай. Давай, давай, поднимайся со ступеней. Бери одежду, полотенце, или что тебе там нужно, и идем. Надо было сразу предложить тебе сходить в ванную, да я просто со всеми этими делами замотался.       Я подняла на мужчину глаза. Он ободряюще улыбался.       — Идем, можешь мыться у меня, пока не установим насос, или у Марни. Я думаю, она тебе не откажет — добрая женщина! — но сейчас она занята в коровнике, да и у меня тебе поспокойнее будет. Ну же, собирайся! — Льюис хохотнул, глядя на мое недоверчивое выражение лица.       Как бы неловко я себя не чувствовала, но от такого предложения отказаться было невозможно. Я вытащила первое попавшее полотенце из шкафа в большой спальне (благо, на полке их лежала целая стопка), наскоро вытянула первую попавшуюся футболку из сумки и буквально затолкала босые ноги в кроссовки.       Льюис покачал головой.       — Незачем так суетиться, милочка. Могла бы спокойно собраться. Ну ладно, раз ты готова, то идем.       Я захлопнула дверь, повернула ключ в замке и сунула его в карман, надеясь, что не потеряю его по пути. Мой спаситель смотрел на это с легкой улыбкой.       — Тут редко кто запирает двери. Сама понимаешь — все свои. Но если тебе так будет спокойнее, то и правильно, — весело болтал он, пока мы шли по дороге к городу.- Скворец-то на отшибе стоит, наверно, с непривычки может быть неуютно, но это пока не привыкнешь.       — Скворец?       Льюис кивнул, махнув рукой за плечо.       — Ферма твоего дедушки. Когда Эйб еще здесь жил, над воротами табличка висела: «Скворцы», да ее в одну из гроз оторвало. Я в сарай занес, до сих пор там, поди, и лежит. Все думали с Клинтом обратно повесить, да не срослось. Скажи-ка, Шарлотта, как дед твой поживал в городе? Часто вспоминал Пеликан?       Я задумалась.       — Дедушка много рассказывал про это место, когда я была маленькой, и я слушала это как сказки на ночь, — я решила умолчать о том, что мечтала отправиться на ферму на все лето, скакать на лошадях и купаться в море, но родители упрямо не желали везти меня сюда.- Но с годами он все реже упоминал про город, особенно когда бабушка заболела.       — Ох, что ж, — пробормотал Льюис, — оно и правильно, наверно. Да-да, так я и думал. Шарлотта никогда особо не жаловала Пеликан, ей город побольше подавай, со всеми удобствами, да что б магазин с одеждой был под рукой.       Я нахмурилась, уже готовясь вступиться за бабушку, но увидела, что Льюис вспоминал об этом с теплой улыбкой, и сама невольно улыбнулась. Верно, бабушка никогда не хотела возвращаться в Пеликан.       Дом Льюиса стоял практически в самом центре городка, и окна его выходили прямо на главную площадь. Собственно, площадь была единственной, потому и главной. Все важные здания стояли тут же: голубая двухэтажная клиника доктора Харви, магазин Пьера, забегаловка «У Гаса» (Таверна! — уважительно заметил Льюис, и я лишь вежливо улыбнулась этому замечанию), а также к площади жались боком жилой дом и небольшой общественный садик за низким белым заборчиком. Пахло весенними цветами и печеньем.       Чуть поодаль стояли еще несколько разноцветных домов и один побольше, с трудом, но все же дотягивавшийся до статуса сельского особнячка. Наверно, мое удивление не прошло мимо Льюиса.       — Там так называемая летная резиденция Оливии. Она приезжает каждое лето со своим сыном, Виктором, и живет тут вплоть до октября. Скоро, должно быть, опять нагрянут. Летом всегда народа больше! — довольно пояснил он, открывая дверь (она и правда оказалась не заперта на ключ).       Внутри дом мэра оказался примерно таким, каким я себе и представляла, глядя на фасад — деревянный, с теплыми, темными обоями цвета хвои, скрипучими деревянными полами и большим, изрядно вытертым ковром посреди коридора. Льюис показал на лестницу на второй этаж.       — Ванная будет первая по правую сторону. Шампунь, мыло — все там, на полках. Думаю, разберешься, — без капли смущения или неудовольствия проинструктировал он, — если что — кричи, прибегу спасать.       На этих словах, хохотнув, он прошел через арку на кухню, а я поспешила наверх. Лучше привести себя в божеский вид как можно скорее.       Льюис оказался крайне приятным собеседником. Он много шутил, а когда смеялся, усы забавно шевелились, отчего я тоже невольно хихикала. Пара забавных историй, две чашки крепкого, душистого чая с рассыпчатым печеньем, несколько погружений в воспоминания о лучших днях, и вот уже настало время идти к Марни.       Признаться, мне не хотелось покидать уютную гостиную, а выложенный из камня угловой камин и вовсе занимал львиную долю моих фантазий о зимних вечерах в таком месте. Видно, что дом горячо любим его хозяином, а это всегда создает особую, ни с чем несравнимую атмосферу душевного тепла.       — Идем, милая, зайдем за Харви. Он наверняка уже свободен, — Льюис встал с дивана, поправляя подтяжки.- Только у них с Марни есть телефоны, и эти хитрецы могут болтать друг с другом, пока язык не замозолится! Эх, молодежь!       Я про себя хмыкнула. Харви еще худо-бедно тянул на молодежь в свои предположительно тридцать с хвостиком, но вот Льюис и Марни явно ровесники моего отца, а тому, на минуточку, уже за пятьдесят! Вот уж правда, эта деревенская молодежь.       Клиника внутри была похожа на любую другую провинциальную больницу: небольшое фойе со стойкой регистратуры, на стенах — плакаты с информацией о здоровье, стойка с буклетами возле двери в единственный кабинет, а по правую стену стояли две скамьи с синими сиденьями. Добавить к этому высокое растение в углу — и вот завершена картина. Более типичной больницы и придумать сложно. Странно, но факт сходства этой и моей родной клиники немного успокаивал.       Харви радушно улыбнулся Льюису, когда вышел из кабинета, но затем увидел меня, и я уловила перемену во взгляде — появилась настороженность, некоторая скованность. Улыбка стала будто извиняющейся. Похоже, я напрягаю доктора одним своим присутствием.       До самого дома Марни мужчины говорили о завале на севере. Как я поняла, за железной дорогой живет одна женщина, и из-за недавних работ дорогу к ее участку завалило.       — Бедняжка Сьюзан теперь отрезана от нас на неделю! — расстроился Льюис, качая головой.- Ох уж этот проклятый Джоджа!       Я предпочитала молчать — все равно никого не знаю и не в курсе местных взаимоотношений.       — С тех пор как этот загребущий дурак приехал, одни проблемы, — тем временем ворчал мэр, и, судя по лицу Харви, ворчания эти занимали немалую долю каждодневных забот Льюиса.- Как будто в Пеликане кому-то есть дело до Джоджа!       Я неожиданно вспомнила про свою вчерашнюю мысль и решила разрядить обстановку.       — Кстати говоря, а вы не думали поставить на площади статую пеликана? Это было бы логично, — как можно непринужденнее высказалась я, и Харви захохотал.- Я сморозила какую-то глупость?       — Господин мэр, у Вас не остается выбора! — веселился доктор.- Даже новоприбывшие ожидают эту статую, просто смиритесь и установите ее!       — Ох уж эти шутники! — Льюис вскинул руки к небу, но к смеху Харви присоединился.- Вот помру, и пусть новый мэр сам ставит вам эту несчастную статую!       В доме Марни царила суматоха. Хозяйка дома порхала по кухне, стуча посудой, а на подхвате у нее была невысокая рыжая девушка и девчушка лет пяти. Девочка, слегка картавя, пела песенку про жука, рыжеволосая подпевала, пока раскладывала салат по мискам, а Марни колдовала над блюдом с мясом. Ароматы стояли такие дивные, что я чуть слюной не захлебнулась, как только зашла.       — Шейн! Шейн, забери ветчину! Скажи Клинту, чтобы открыл сливовое вино! — кричала Марни, вешая прихватки на крючок, — Шейн!       Я едва успела отойти с дороги, чтобы маленький ураган в сиреневом платьице не снес меня по пути в другую комнату.       — Шейн! — заголосила девочка, скрываясь в недрах дома, — Шейн! Тетя Марни зовет тебя!       В соседней комнате кто-то смеялся. Я вжалась в стену, оглохнув от неожиданного шума. Харви, судя по всему, чувствовал себя примерно так же. Он переминался у двери, затем потер переносицу, сдвинув очки почти на кончик носа. Я заметила, какие у него длинные пальцы.       — О, Харви! — позвала рыжая девушка, выглядывая с кухни.- Рада, что ты пришел. Шейн и Клинт в столовой, иди помоги им стулья принести. Нас будет больше, чем ожидалось.       — А кого еще ожидаем? — уточнил Льюис, оказавшись передо мной с бутылкой вина и штопором. Где он успел ее взять?       — Эллиот принесет мне лакушку! — мимо снова пронеслось сиреневое облачко и скрылось на кухне. Из соседней комнаты вышли двое мужчин — оба ниже Харви, но тоже рослые, но более крепкие и не очень опрятные. Один — брюнет с синей щетиной и синяками под глазами, второй оказался обладателем забавной рыжей бородки и выдающегося живота. Выдающегося минимум на пятьдесят второй размер, если мне глаза не врут.       — Привет, — почти в унисон буркнули они и ушли, видимо, за стульями. Харви присоединился к ним, завязалась дружеская беседа. Я так и осталась в коридоре одна, почувствовав себя лишней в этой компании.       Может, зря я вообще приняла приглашение? Не подумала, что соберется толпа соседей и друзей, а я буду сидеть и сознавать, насколько чужая в этом теплом доме. Пальцы на автомате нащупали кольцо. Вот бы незаметно выскользнуть за дверь… но меня же однозначно хватятся. В первый же выход в люди прослыть странной — нет, не годится.       — Эй, помоги мне, пожалуйста! — Из-за косяка показалась голова рыжей девушки.- Подержи!       Я неловко прошла на кухню, где Марни считала тарелки, а позвавшая меня девушка пыталась удержать в руках как можно больше бокалов.       — Все, сдаюсь, столько я не унесу. Возьми вот эти, ага, — она протянула руку, которой непостижимым образом зажимала пять бокалов.- А еще можешь вон ту кружку взять? Только бери розовую, из зеленой Джас в жизни не попьет!       Я только успевала кивать и пытаться вместить невместимое в своих руках. Боже, моя координация не настолько хороша, чтобы жонглировать столькими предметами. Оглядевшись, я взглядом выцепила большую разделочную доску, и взяла ее в качестве подноса, поставив необходимую посуду, даже у рыжей смогла перехватить бокал.       — Эй, точно! Соображаешь, — засмеялась она, — я Лея, кстати. Можешь отнести это в столовую, я сейчас захвачу графин.       — Хорошо, — пробормотала я, со всей аккуратностью шагая в столовую. Не хотелось бы перевернуть импровизированный поднос прямо перед ужином!       — Марни, я забрала морошку! — Лея появилась в проходе с огромным графином. За стеклом соблазнительно плескался светло-желтый напиток.       — Что это?       Девушка громко стукнула графином по столу.       — Это, друг мой, морс из морошки! Потрясная вещь, а главное — в магазине такое не купишь! Хочешь попробовать? — не дождавшись ответа, она плеснула напиток в два бокала и буквально сунула один из них мне.- За встречу!       — За встречу, — я чуть подняла бокал и, перед тем, как попробовать, понюхала содержимое. Аромат довольно странный, но не скажу, что неприятный. Осторожно сделав глоток, я удивленно подняла брови.       — А, как тебе? Бодрит, правда? — Лея понимающе улыбалась.- Это еще что, если туда винца добавить…       — Лея! Тарелки! — раздался голос Марни. Лея, заговорщически подмигнув, упорхнула на кухню. Я поставила бокал на стол и решила помочь с тарелками. Лучше быть чем-то занятой.       Народа набилось как сардин в банку. Ужин с ближайшими соседями превратился в посиделку половины города — во всяком случае, так мне казалось. Полвечера прошло в попытках запомнить всех: Лею и Марни, Льюиса и Харви я запомнила сразу. Шейна (это племянник Марни, как подсказала Лея) и снующую туда-сюда малышку Джас вроде тоже удержала в памяти. Мужчину с рыжей бородой и большим животом я про себя окрестила Здоровяк, поскольку он молчал почти все время и к нему редко обращались по имени.       Чуть с опозданием появились еще двое — красавчик с гривой медно-золотых волос, собранных в низкий хвост, и милая девушка с модной стрижкой пикси. Маленькая Джас очень обрадовалась молодому человеку и сразу потребовала «ракушку, и чтобы синюю!», а получив ее, побежала в другую комнату.       Сидя за столом и слушая веселые разговоры, я старалась не отсвечивать и тихонько кушала. Еда была божественной, у Марни просто золотые руки. Особенный восторг у меня вызвала ветчина со сладкой кукурузой и медовым соусом. Отправив в рот первый кусочек, чуть не прослезилась — амброзия.       Лея все уговаривала меня добавить в морс вино, но я не верила этому лисьему взгляду. Алкоголь сейчас точно не сослужит мне добрую службу. Она села слева от меня, а справа расположился парень с хвостиком. По их разговору с Леей я поняла, что они хорошие друзья, и искренне недоумевала, почему они не сели вместе. Неужели переговариваться через меня удобно?       Иногда мне прилетали вопросы: как поживает отец, нравится ли мне город, в котором я выросла, почему решила приехать сюда — особенно старался мэр, ему мое молчание явно жить не давало спокойно. Еще в нашу с Леей сторону кидала любопытные взгляды девушка с короткой стрижкой. Кажется, ее зовут Энни. Она сидела рядом со Здоровяком и успевала развлекать всю ту половину стола сразу.       — Шарлотта, мы все безумно рады поприветствовать тебя в нашем скромном обществе! — немного чинно воскликнул Льюис, поднимая уже минимум четвертый бокал с вином за вечер, — Надеемся, что тебе, как и Эйбу когда-то давно, придется по вкусу жизнь в Пеликане.       — За Шарлотту! — поддержал тост мой сосед справа, и все повторили за ним нестройным хором. Пытаясь скрыть нервозность, я улыбалась изо всех сил.       Сделав маленький глоток морса, я ощутила чье-то пристальное внимание. Несколько секунд я сражалась с желанием залезть под стол, но переборола себя и подняла голову, встретившись с проницательным взглядом доктора Харви.