Яд моей любви

Парни сидели и смотрели на меня так, словно я только что сморозила самую величайшую чушь на свете. Хотя это было не далеко от истины. Никто сроду не поверит, что после стольких лет полного дурдома, наша троица смогла бы мирно сосуществовать в одной комнате. Это было из области не объяснимого и вообще фантастического. Но другого выбора у нас просто не оставалось и приходилось как-то выкручиваться, понимая, что лучше отделаться малой кровью, чем потерянной головой. — Я понимаю, что звучит это тупо, но ведь идея неплоха, — продолжила уверять я их. — Никто никогда не подумает о том, что мы объединились. Это просто нереально. Проще поверить, что Темный лорд опять воскрес, чем в то, что наша троица смогла-таки найти общий язык. — Я не про то, — покачал головой Малфой, — ты понимаешь, что, помогая нам с Поттером, фактически подставляешь себя под удар. Тебя не посылала разведка… Ты полевой агент, вмешавшийся в дела другой страны, любое твое действие может иметь последствие. — Нет, — тряхнула я в ответ белыми кудрями. — Я – Гермиона Грейнджер, чертова подружка национального героя, защитница всех сирых и убогих, включая домовых эльфов, эксперт международной лаборатории и самый честный человек на свете. — Это не отменит того факта, что ты сама по личной инициативе вмешалась в дела другой страны, — продолжил настаивать Драко, — у нас всех свои договоренности, а ты их нарушила. — Да, — тут я уже спорить не могла, — но и доказательств того, что я действовала по личной инициативе нет. У меня все еще остались воспоминания о приказе начать расследование этого дела. Так что в крайнем случае, позволю залезть себе в голову. — Их не примут, — с тяжелым вздохом сказал блондин, — тебя же учили подделывать не только воспоминания, но даже отпечатки тех в сознании. Так что для экспертов не будет иметь никакого значения, что там у тебя в голове. — Вот ведь черт! — тихо выругалась я сквозь плотно сжатые зубы. — Ты не подумала о таком? — вздернул бровь Драко. — Мы все не могли и помыслить о том, что однажды вот так соберемся и будем пытаться понять, в какую сторону уносить ноги, чтобы сохранить свои головы на плечах. — Подождите, вы оба не правы, — неожиданно рявкнул на нас Поттер. — Они этого не могли знать, точнее не так, они были уверены, что мы друг друга переубиваем. Ты должен был подставить меня, Гермиона добить, а я обвинить вас в сговоре. Вот чего они добивались! — Объясни, — выпалили мы одновременно. — Подумайте сами, — медленно сказал он. — Ты бегала от меня, думая, что я конченный мудак, способный причинить тебе вред. Малфой же, ну это Малфой, никому бы и в голову не пришло, что ты с ним в академии трахалась. Черт, это звучит тупо! И последнее, я слишком сильно хочу стать министром, чтобы так просто позволить вам убирать меня с шахматного поля. Все это сложите в кучу и поймите, что мы не поддерживать должны, а рвать друг друга на куски, в странном желании не дать другому опорочить свое честное имя. — Но это легко проверить, — не согласился Драко, — Уизли все еще в академии и может передавать сведения. — Вот только она видела что? — вскинул бровь Гарри. — Что я набросилась на нее с кулаками, — загнула я первый палец, — то, что вы наорали друг на друга. Поток грязи и обвинений во всех смертных грехах. Да и я не льнула к вам, а пыталась придушить эту дуру. Она не видела всего остального и уж тем более, тут на преподавательском этаже мы вообще первый раз пересеклись. Обычно все разговоры проходили в кабинете ректора, ну если не считать тот самый первый. Получается, она сама себя обманула и теперь пытается как-то проанализировать события. — А если на фоне этого, завтра, точнее уже утром, появишься на завтраке с засосами по всей шее, у нее от любопытства взорвется мозг, — кивнул Поттер, — она не поверит, что ты так легко переспала с кем-то неизвестным, особенно тут. Как я и сказал, свободных преподавателей в академии нет, все женатые. — И у нее останется лишь два возможных варианта с которыми я хоть как-то контактировала за все время пребывания в этих стенах, — поняла я ход его мыслей. — И вопрос с кем из вас я переспала будет не просто риторическим, в свете подобных событий от моего выбора будет зависеть весь их дальнейший план! — Но, если все запутать еще больше, — усмехнулся блондин, — на завтраке с засосами по всей шее появишься не только ты! — Тогда она мгновенно поймет, с кем именно я провела ночь, — непонимающе тряхнула я головой и внимательнее всмотрелась в веселые глаза блондина. — Да, если только у нее логика окончательно не сломается, увидев два разных размера засосов на трех разных шеях, — склонил тот голову к плечу. — Такого они не могли бы предсказать как бы не пытались просчитывать варианты. — И что это нам даст? — задумчиво протянул Гарри. — А на фоне этого мы делаем все то, о чем говорила Гермиона, — не стесняясь заржал тот. — Ты пишешь своей шлюхе, что она может катиться со своими детьми к тому, от кого их нагуляла. Я объявляю о начале процедуры развода из-за отсутствия наследника, ребенку через три недели будет пять, и проверка будет законной. А Гермиона цветет и пахнет, строча один донос о фальсификации за другим, попутно привлекая внимание к тому, что пред смертью Конвижер с кем-то спал, и это точно не национальный герой. Догадаешься почему? — Почему? — мы с Гарри на пару подались ближе. — Никому в голову не придет подумать о том, что с твоим появлением мы резко решили зарыть топор войны и начать думать не головой, а головкой, — не переставал веселиться блондин. — Так что единственный разумный вариант заключается в чем? — В том, что вам стало скучно в постели и вы решили таким образом переманить эксперта на свою сторону, — догадалась я. — И Гарри не нужно было спать с Конвижером ни при каких условиях, ведь черт возьми, Малфой, это Малфой! — Вот именно, — допил тот остаток из стакана. — Даже если на него попытаются повесить всех собак, ни одна домохозяйка не поверит, что два самых горячих наследника миллиардных состояний, имеющих возможность коротать ночки вдвоем, решили попытать счастья со старикашкой. В отличие от Уизли, их логика на наш случай не распространяется. Нам не нужен богатый покровитель, мы и так богатые. Нам не нужно продвижение по службе, нам просто достаточно реально захотеть и добиться всего. Связи… Пусть у Поттера их не так много, но если он скрашивает свою жизнь Малфоем, то это меняет дело. — Это все меняет, — хлопнула я в ладошки. — Одним этим шагом мы заставим всех крыс переполошиться. — Но поддержка граждан… — пискнул Гарри. — Не переживай, Гермиона уравновешивает данный аспект, — плеснул еще на пару пальцев в бокалы блондин. — Если уж ее затащили в койку, то вариантов много и гостеприимная постелька может принять и остальных. А уж если мы разводимся, представь какой поток обделенных дамочек попытается стать следующей Грейнджер, и желательно с кольцом по финалу страстного секса. — И как представительница женского пола, заявляю, у каждой в голове хотя бы раз были фантазии не просто об измене, а о горячих мачо, которые будут любить ее всю ночь напролет, — отсалютовала я им стаканом. — Дело даже не в конкретных личностях, это просто эфемерная фантазия. Когда не хочется ничего решать, и ты просто думаешь о том, чтобы тебя зажали в крепких объятиях и не отпускали, пока не отрубишься от очередного оргазма. — Это все конечно прекрасно и круто, но вы не подумали о том, что тем самым мы можем похоронить себя? — Гарри насторожено смотрел на нас. — Нет, — покачал головой Малфой, — потому что все это будет лишь фантазией Уизли. Она сама себе это придумает, никто не будет этого подтверждать. Так что в любой момент можно будет пройти проверку и доказать, что никогда ничего подобного не было. Лишь чушь, выдуманная завистливой и истеричной сукой, которая в очередной раз позавидовала Грейнджер. Это уже было раз, так что никто не подумает усомниться в том, что Лаванда решилась на очередной обман в угоду собственным шкурным интересам. — Замечательно, это даже лучше, чем я могла предположить, — рассмеялась я. — Мы не просто выведем ее из равновесия, но еще и сможем поймать за руку. Ведь никому в голову не придет копаться в грязном белье, все журналисты будут обсасывать лишь то, что та вынесет за пределы академии. Ведь это все еще закрытое учебное заведение, попасть в которое можно лишь по специальному пропуску. — И тем самым, моя невестка, почти уже бывшая, загонит саму себя в капкан, из которого не сможет выбраться, даже если очень постарается, — кивнул головой Гарри. — Ладно, этот вопрос мы можем улаживать уже по факту, — постаралась я вернуться к изначальной теме разговора, — сейчас главное сосредоточиться на том, что происходит в нашем окружении. Если присмотреться, то Уизли уверена в том, что выйдет сухой из воды. Но так не бывает, даже самый опытный преступник всегда в чем-то проколется. Не бывает такого, чтобы улик не оставалось. Ты должен понимать, что даже целая огромная команда спецов не сможет предусмотреть всего. Что уж говорить о недоучках. — Но остаются варианты, при которых от нас не будет никакого толку, — хмыкнул Малфой, — даже брось мы все силы на поиски улик, может сдаться, что ищем мы вообще не в том месте. Не думаю, что люди, стоящие за Уизли, настолько идиоты. — Конечно, не идиоты, на это рассчитывать не приходится, — покачала я головой, — но меня уже посещала мысль, что единственный человек, способный разыграть все это – твой отец! Но тогда бы ты не был под ударом, а являлся надеждой на спасение. Теперь же, когда Люциус Малфой восстал из мертвых, мы можем попытаться решить кое-какие проблемы и выйти на новый уровень. Поэтому давай для начала сделаем так, как договорились, а обо всем остальном внесем коррективы уже по ходу этого спектакля. — Что ж, думаю можно расходиться по спальням, — блондин отставил недопитый бокал, — до рассвета не так много времени. Надеюсь, про чары иллюзии вы с утра вспомните. Перед глазами Лаванды, мы должны пройти, плюс-минус одновременно, дабы у той в мозгу родилась правильная картинка мира и она начала действовать по запланированному нами сценарию. На том беседа была завершена. Я с одной стороны понимала желание Драко выспаться, но с другой в голове блуждали весьма странные мысли о том, что это как-то неправильно. Словно на каждое мое открытие у него уже заранее был готов ответ. Чушь полнейшая, но все же мне следовало выспаться. Тут он был прав. Недосып пагубно сказывается на мозговой деятельности и в голове появляются вот такие причудливые мысли, которым не было никакого обоснования и даже просто намека. Я тоже начинала анализировать и примерять стратегии. Меня тоже можно было подозревать в сговоре. Ведь все улики и мельчайшие крючки, по которым мы распутывали это дело, приносила я. Чем не повод для того, чтобы обвинить в сотрудничестве с теми, кто пытается устранить Поттера и Малфоя с политической арены. К тому же, я верила словам блондина. Если Москва дала ему ответ, что меня не назначали на это дело, то так оно скорее всего и было. Что немного пугало и внушало страх в сердце. Пойти против воли штаба, простому полевому агенту было немыслимо. Как вообще можно ослушаться приказа? Но мне бы и в голову не пришло, что меня пытаются подставить свои же. Сеть, которая была закинута, казалась настолько огромной и неправильной, что кружилась голова при попытке продумать все возможные дальнейшие действия. Да и как тут было думать, если все менялось каждые несколько дней. Информация по крупицам соединялась в единую цепочку и становилась полноценной картиной, от которой легче мне не было. Я, грешным делом, даже подумала о том, что возможно, кто-то целенаправленно пытается столкнуть лбами две разведки мира. Но, с другой стороны, Малфой тут же запросил подтверждение и ему сказали, что агент действует не по приказу штаба. Тем самым они сняли с себя ответственность за любые мои действия. Я фактически осталась одна со всеми этими проблемами. Потому-то ничего удивительного в том, что связной так и не появился, не было. Да и микросхема была лишь источником сигналов, сообщающих мои физические и биометрические данные. Полноценной связи с агентом она не давала. Теперь же фактически запертая в академии, я не имела способов связаться с внешним миром. Каждый преподаватель и студент знали, что ворота тут открываются всего четыре раза в год. Даже если за стенами произойдет что-то необъяснимое, мы не сможем покинуть это место. Фактически Академия являлась неприступной крепостью, в которой можно было не только спрятать, но и заживо похоронить какого-нибудь неугодного неудачника. Ибо все несчастные случаи остаются на откуп ректору и не расследуются Авроратом. Единственным исключением из правил стала смерть самого ректора, которую оказалось некому расследовать. Но даже так, улик, оставшихся на месте преступления, оказалось одновременно слишком мало и слишком много. Парадоксально, но факт. Такого в моей практике еще ни разу не было. Чтобы так сильно сказывался диссонанс поисковых способностей одной группы и зачистка другой. Сомнений не осталось, кто-то пытался подражать отцу Драко и вести свою игру, но ему явно не хватало сил и навыков. Уверена, Люциус Малфой, никогда бы не допустил таких провальных выпадов со стороны третьей группы, участвующей в разборках. Он бы просчитал любое наше движение, возможное развитие событий и черт, он бы все равно предположил, что я спала с его сыном и Поттером до кучи. Это было чем-то обыденным. Я частенько слышала упреки в том, что невозможно находиться в замкнутом пространстве с одним и тем же мужчиной, в полностью неформальной обстановке и не переспать с ним. У людей на самом деле мозг плавился при попытке решить парадокс, почему я не воспользовалась шансом залететь ни от одного из тех, с кем мне приписывали романы. Теперь же думать о чем-то подобном казалось слишком продуманным и спланированным. Как вообще можно было предсказать столько несвязных друг с другом, на первый взгляд, событий? Казалось, никто не мог даже помыслить о том, что в военной академии, которая была призвана готовить специалистов наивысшего ранга, произойдут такие события. Да к тому же, развернется борьба за политический олимп. Смешно представить, чтобы в древности маги основатели вкладывали подобное значение в свое великолепное детище. Идиотизм чистейшей воды! Но делать было нечего, я уже по самые уши вляпалась во все это и теперь все что мне оставалось дальше плыть по течению и верить в то, что однажды мой хлипенький плот вынесет на нужные мели и я смогу побороть страх и взгляну правде в глаза. Конечно, теперь это уже намного опаснее, чем было три недели назад, но отступать некуда. Никто не поверит, что полевой агент так просто сорвался с задания и помчался бить челом и умолять простить его идиотский поступок. Я бы себя на месте главного штаба ни за какие обещания слушать не стала бы. Вздохнув, я перевернулась на постели и попыталась проанализировать все произошедшее, но как бы я не строила догадки и не подбивала планы, ничего путного не происходило. В голове стоял настоящий кавардак, и я была готова взвыть от разочарования и какая-то апатия. Словно меня с головой окунули в водоворот событий, о которых я не просила. Ну, по факту так и происходило. Каждый из нас стал невольным заложником ситуации, из которой не было правильного выхода. всегда оставался риск, пострадать и стать посмешищем, для искупления грехов остальных участников. — Прости, что без предупреждения, — Малфой медленно просочился в дверь, — но ты должна это прочитать до того, как утром план вступит в силу. — Что такое? — я удивленно смотрела на полностью собранного блондина, который держал в руке смятый лист бумаги. — Лучше сама, — протянул он его и тяжело вздохнул. Я не понимающе посмотрела на парня, но все же взяла в руки протянутую им листовку. С сомнением покосившись на блондина, я развернула скомканный лист бумаги и несколько секунд на него смотрела, пока не поняла, что это французское управление русской разведки. ВМР Франции выпустило орден на арест и никого-то там, а меня самой. Этот факт выбил весь воздух из легких и мне показалось, что я сошла с ума. Вот так за одно мгновение перестала что-либо понимать и реагировать на внешние раздражители. Несколько томительно долгих секунд я пялилась на изрядно помятый лист, пока в моей голове не прояснилась мысль о том, что это не шутка. Драко не издевался надо мной и не пытался свести к минимуму мой боевой настрой. Напротив, он пришел сюда, как только получил ориентировку на мою голову. Пособница террористической группировки? Да в эту чушь никто и никогда не поверит. К тому же, он уже делал запрос в центральное управление и вряд ли с простой бумажной перепиской. Так что это уже становилось не смешно. — Не волнуйся, мы со всем этим разберемся, — тихо сказал стоявший рядом парень. — У меня в голове не укладывается, — стараясь дышать на счет, пробормотала я. — Они смогли провернуть все это так, словно их руки раскинуты по всему миру. Это уже ни в какие рамки не лезет. Драко, они заставили спецслужбу сыграть им на руку. Любая проверка подтвердит, что это не моя прихоть. Я выпью и приму любое зелье и тогда голова моего начальника покатится по полу, он не может этого не понимать. И все равно помогает им? За содействие у нас ныне очень жестоко карают, не знаю уж как в Англии. Собрав остатки воли в кулак, я прошла по комнате и попыталась взять бушующие эмоции под контроль. Но выходило отвратительно. Меня словно головой макнули в унитаз и потом еще глумились пару часов, говоря, что это я сама. Детские травмы из начальной школы тут же всплыли на подкорке сознания и мне захотелось взвыть на луну. Но вряд ли сейчас это поможет мне избавиться от ощущения мерзкого и липкого отвращения, которое ярко контрастировало со всеми остальными эмоциями. Если так подумать, то, чем больше мы узнаем, тем отвратительнее становится ситуация. Словно кто-то задался целью превратить нашу жизнь в ад. И у него это весьма неплохо получалось, была вынуждена признать я. Хотя бы в своей собственной голове, нельзя было обманываться. Малфой вряд ли бы провернул всю эту аферу и сам бы подставился под удар. Из нас всех он теряет больше всех. Так что я лишь смяла злополучный лист и вышвырнула его в мусорную корзину. И без того голова кругом! — Я понимаю твое состояние, но постарайся поспать, до подъема еще четыре часа, хоть немного, но ты отдохнешь, — потрепал он меня по голове. — А ты куда? — осмотрела я его внешний вид. — Мне нужно в Министерство, — покачал тот головой, — дела уже не шуточные, я обязан следовать регламенту, потому прошу тебя не доставляй мне проблем и отдохни. Со всем остальным мы потом разберемся. К тому же, круги под глазами явно напоминают не жаркую ночь, а бесконечные посиделки за книгами. — Ты понимаешь, что это опасно? — я разгладила отворот пиджака. — Из-за меня ты сам шагнул в этот капкан. Если бы только я догадалась, что меня используют, никогда бы не сунулась в Англию. Знала же, ничего хорошего на родине меня не ждет. — Глупая, — поцеловал он меня в висок, — за тебя я готов сдохнуть. А ты просто отвыкла от того, что вся наша жизнь одна сплошная задница. Ложись, серьезно, тебе нужно отдохнуть. — Но ты обязательно поговоришь со мною утром, — нахмурилась я. — Как скажешь, принцесса, — еще раз коротко чмокнув меня, он ушел. Я же продолжала стоять памятником самой себе и не понимала, как вообще все до такого докатилось? Я не могла поверить, что моя размеренная жизнь в одночасье превратилась в дурдом с психами и проверками на стрессоустойчивость. Ибо в моем понимании, все это не имело никакого отношения к реальному положению дел. Вот только, анализа уже было недостаточно. Вокруг меня происходило столько всего, что еще немного и я готова была рухнуть на пол и разрыдаться от бессилия и жалости к самой себе. Но делать такие идиотские вещи было нельзя. Я подготовленный полевой агент, а значит должна оставаться хладнокровной в любой ситуации. К тому же парень был кое в чем прав. Мне требовался отдых. За всей горой скопившихся бумаг, я почти перестала отделять время сна от бодрствования, превратив свои сутки в бесконечную тягомотину. С этим надо было кончать и желательно прямо в это мгновение, ибо мозг и так готов был взорваться от перенапряжения, а на утро запланировано очередное шоу. Как все это пережить и не свихнуться, тот еще вопрос!