Ты пожалеешь о сказанном

Влюбленность начинается с того, что человек обманывает себя, а кончается тем, что он обманывает другого. Это и принято называть романом.

— Оскар Уайльд

Оказавшись за дверью комнаты, так неожиданно и быстро, Пчёлкин ещё минут пять простоял на ровном месте, в шаге от двери, пока за ним не поднялся сам Валерий Александрович. — Что у, вас, там стряслось? — мужчина указывает на него и дверь, которая находилась за ним, — Я слышал крики, думал она тебя убивает. Он заметил, на лице партнёра лёгкий смешок. Наверняка, знал, что его дочь и на это способна. — Ладно. Пойдём вниз, — Валерий завёл за плечо, свою мужскую, крепкую руку, похлопал от «души», и повёл в сторону лестницы : — Выделю гостиную комнату тебе, отоспишься и с утра поедешь уже. Хорошо? Кинув на продолжение Валерия Александровича, тот прошёл за ним по лестнице. Спустившись вниз, на столе уже ничего не стояло, скорее за время его отсутствия тут, он всё прибрал. Пройдя к коридору и первая дверь справа и была местом сегодняшнего ночлега. Войдя вовнутрь, пожелаю коллеге доброй ночи, Пчёлкин прошёл к середине комнаты. Гостевая комната была полным прототипом комнаты Карины. Так же по центру стены стояла кровать, справа от неё находилось окно, с бордовыми шторами. Слевой стороны стоял шкаф из темного дуба. Напротив кровати, в углу, стол письменный стол со шкафчиками, над ним красовалось маленькое, круглое зеркало. Всё было выполнено в тёмных тонах, основными цветами являлся бордовый и коричневый, с небольшим контрастом на белый цвет. Сняв с себя светло-коричневый пиджак, аккуратно повесив на спинку стула. Не снимая всю оставшуюся одежду, мужчина рухнул на кровать, положив одну руку под голову. Перед глазами мерцала сцена, которая бы могла состояться, если бы им не помешали. На его лице вновь прошлась лёгкая ухмылка. Он и представить не мог, как Карина смотрелась в постели. Скольких девушек он только не видел, но она всё же отличается от них. Прав был Космос - она не из тех, кто будет вешаться на шею. Ему хотелось узнать её. Для него это было что-то новое то, что для него может стать открытием, как Колумб открыл Америку. *** Утро в новом месте, для него оказалось не таким уж неожиданным. Скорее всего проснуться в своей однушке, ему было бы восторгом. Взъерошенные блондинистые волосы, вот что он впервые увидел, как подошёл к зеркалу над столом. Вид был ужасен, рубашка вся помялась. И вот скажи, что просто спал, а не занимался непристойными делами. Разглаживая свои непослушные волосы, он уже мечтал, как зайдёт в свою ванную и примет душ. Сняв со стула пиджак без единой складочки, единственная опрятная вещь, и вышел из комнаты. Пройдя на кухню, на которой вчера его прервал стук на лестнице, за барной стойкой, около плиты, стояла женская фигура. И спросонья, он даже и не понял кто же это расхаживает тут. Но как только подойдя к раковине набрать воды в стакан, его как тут же осенило. Красивая, тонкая фигура девушки; каштановые волосы на свету переливались в темно-рыжий. Он не видел её лица, но она уже его заворожила, одетая в белую майку, на тонких бретельках, и чёрных, коротких шортах. — Ты долго будешь глазеть на меня? — возмутилась девушка, уже повернувшись к нему лицом. — Извини, — кратко бросил он, и улыбнулся : — Не смог удержаться от твоей красоты. Карина лишь закатила глаза и прошлась мимо него, будто специально зацепив его рукой об рукав пиджака. Сладкий аромат её духов, похожий на запах малины с ежевикой, донёсся к нему с быстрой скоростью, также как он, успел ухватить её за локоть, развернув лицо к лицу. Пяти секундное молчание длилось настолько долго, а напряжение между ними нарастало всё быстрее и быстрее. В его голубых глазах проявились искры. И наклонившись к лицу девушки, обжигая, её, своим дыханием, потянулся за поцелуем. Но вслед получил не то что хотел. Полетела её очередная порция пощёчины. — Что, вы, себе позволяете? — воскликнула она, отпрянув от него на пару метров. — Опять на «вы», — подметил он. — Я не намерена говорить с вами в другом лице. — Ах, вот оно что, — на выдохе сказал он, поджимая нижнюю губу. Девушка ушла с кухни, и он смотрел ей вслед. Её слова проникли ему вовнутрь. Она не намерена говорить с ним в другом лице… Его это злило. Злило то, что ни одна из девушек, никогда не обращалась к нему на «вы», а она.. С одной стороны, такое его заводило ещё больше, и он был готов её прям на этом, чёртовом, столе в кухне. Но всё же ему хотелось бы более дружеского обращения. Ну какое «Вы» в двадцать пять лет? *** — Давай быстрее, — торопил его Холмогоров, — Опоздаем же. — Не видешь? Уже лечу, — съязвил Пчёлкин, демонстрируя крылья руками, пока завязывал новый галстук. — Ой, да ну тебя, — брюнет махнул рукой и вышел в коридор, — Я жду тебя на улице. Услышав захлопнувшуюся дверь, за ней полетел тот самый галстук, со психами. И вновь, он не смог аккуратно его завязать. Не до конца любил всё таки, этот официальный стиль. Рубашку одеть? Да, без проблем! Брюки и пиджак? А почему бы и нет? Но, галстук… Это для него, так скажем, нечто интимное. А этот ещё, и не подходил в цвет, его нового костюма. Распрямив края белой рубашки, он накинул сверху серый пиджак, и уже стоял в коридоре рассматривая себя в зеркало, зачесывая рукой волосы. — Золушка готова на бал? — насмехался другу, как Пчёлкин хлопнул подъездной дверью. — Ой, очень смешно, — от услышанной, глупой шутки Холмогорова, он едва сморщился. — Ну, не начинай. — Поехали уже, раз заехал, — он обошёл машину и сел с права от водительского сиденья. — Валерий Александрович точно будет? — садясь на водительское сиденье Линькольна, спросил Космос. — Без него бы этого всего не было, — взглянул на наручные часы, ответил он, резко подняв голову на друга : — Конечно прийдёт. Что за вопросы? — Ой, не язви. Брюнет завёл машину и они вот-вот тронулись с места, выруливая на главную дорогу. — А Карина Валерьевна? Будет? — прерывая молчание, вдруг спросил Холмогоров. — Кто? — выходя из своих мыслей, повторяет Пчела : — Карина? Вот теперь, то я и не знаю. Должна быть, — со вздохом произнёс он. — И что ты уже натворил, то? — А тебе скажи, и тебе захочется, — ответил он, выкидывая окурок из окна машины. — Так, а теперь давай поподробнее. — Давай не сейчас? Всё оставшееся время парни ехали молча, лишь радио напевало песню «Ненси - Я тебя нарисовал»: Карандаш я беру, по бумаге веду - Вот портрет получается странный. Вдруг перед глазами прошёлся силует девушки. Средней длины, каштановые волосы. Тонкая талия. Почему так глаза, смотрят не на меня взгляд прекрасен, но очень печальный Серые глаза, смотрящие снизу вверх, на него.. Девушка мечты, в этот вечер не со мной осталась ты Я тебя нарисовал, я тебя нарисовал, Вновь её портрет в голове. Только так и не познал твоей любви Я не верю что пройдёт моя любовь И тебя, я не увижу больше, вно вь… — И тебя, я не увижу больше, вновь… — прошептал он, и взгляд оказался на боковом стекле автомобиля.