Любовь и ненависть

Утром я проснулась от будильника на своём телефоне. Ведь по плану я должна была провожать Намджуна и Се Джина в аэропорт. Они сегодня улетают. Но алкоголь внёс свои коррективы, и проснулась я вообще не дома. Намджун продолжал спать, только бросил тихое «Давай ещё пять минут поспим». И снова крепко уснул. Я осторожно выбралась из его объятий и спешно пошла в ванную комнату, захватив с собой брошенную одежду, пришлось одолжить рубашку Наму, потому что моя блузка потерпела поражение в страсти. В ванной я умылась, оделась и решила, что лучше уйти. Потому что вчера мы были пьяные и не соображали, что творили. Намджуну нужно было собираться, а не выяснять со мной отношения. Хотя всё это были банальные оправдания. Я просто струсила. Я боялась, что неправильно поняла его вчера. Подсознательно я понимала, что просто так ничего бы не произошло, если нет обоюдных чувств, но сейчас ещё не совсем трезвый мозг работал не в лучшую сторону и давал неверные указания. Поэтому я сбежала из номера, перед этим в последний раз пытаясь запомнить вот такого милого и удовлетворённого Намджуна. Сидя в такси, вела внутреннюю борьбу с собой, то хотела вернуться, то нет. Солнце, как назло, светило ярко и радовалось, а мне хотелось, чтобы шёл дождь, было бы не так горько. Правильно или нет – уже нет смысла возвращаться. Они действительно улетают. Впопыхах что-то друг другу сказать. Так легко вот в чувствах не признаешься. Пусть помучается теперь. Через две недели отпуск у парней закончится, и все мы должны будем встретиться в Париже. Только вот я ещё не решила, прилечу ли я к ним снова. В машине написала менеджеру, что не смогу проводить их, так как не очень хорошо себя чувствую. Хоть голова и не болела, самочувствие общее было паршивым. Он, как ни странно, не заподозрил ничего, отписавшись, что «всё Ок». Поговорили, блин. Что на меня вчера нашло?! Чего понесло?! Но когда глаза закрывались, сразу вспоминалась ночь. И на лице появлялась улыбка, сердце трепетало и чувства рвались наружу. Кожа как будто вновь чувствовала его губы, его поцелуи. Его руки, так крепко прижимающие к себе. Его дыхание на шее, когда он уже спал, обнимая меня. Мои руки отчётливо помнили рельефы его тела, его крепкие мышцы. Такси остановилось у моего дома, и я очнулась от воспоминаний. Уже в квартире реально осознала, что это была лучшая моя ночь, независимо от дальнейших событий. Вот и всё. Что делать дальше – мозг не представлял, выдавая только глупости. Так и прошло пару часов. В какой-то момент стал звонить телефон, и отобразилось, что это Намджун впервые в жизни мне звонит. От неожиданности я выронила гаджет на пол, так и смотрела, как он вибрирует на ковре. Один, второй, третий, десятый звонок, а я, как заворожённая, продолжаю смотреть и не отвечаю на звонок. Что он сейчас хочет сказать, что хочет услышать? Когда телефон прекратил звонить, появилось ощущение, что я опять струсила, что надо было взять телефон и ответить. Что надо быть сильной. Но нет, тёмный экран телефона отчётливо говорил, что я – дура. Но не успела я зареветь, как телефон засветился от входящего сообщения. «Катя, не избегай меня, пожалуйста» «Я не хочу, чтобы ты думала, что всё было неправильно, потому что это не так» «Это была лучшая ночь в моей жизни» «Ты самое лучшее, что случилось со мной» «Я готов на всё ради тебя» «Мы проходим контроль, я не смогу звонить до посадки» «Надеюсь, ты хотя бы читаешь мои сообщения» И тут слёзы всё же решили, что надо показаться и потекли по щекам. «Дура, я дура», – говорила я уже себе сама. Хотя он и не признавался, что у него есть чувства, уже то, что он звонил и писал, говорило, что ему не всё равно. Да и не хотела я прочитать в смс признание в любви, хотела только услышать. *** Намджун проснулся с хорошим настроением, пока не понял, что в номере он один. Чёрт. Почему она сбежала? Неужели всё так плохо было? Я неправильно что-то сделал? Ааа, ну почему я не сказал ей ничего о чувствах!! Он прекрасно себя чувствовал, особенно после такой ночи. Тело приятно отзывалось на движения, напоминая обо всём. Но в сердце возникла боль, о которой он раньше и не знал. Он был одновременно и счастлив, и нет. И тут взгляд наткнулся на часы и стало не до мыслей. Надо было срочно собирать вещи в аэропорт. Через полчаса они выезжают. Поэтому он стал методично собираться, стараясь ничего не пропустить и не забыть. Се Джин в положенное время зашёл за ним, сообщив, что Катерина их не провожает. Намджун только хмыкнул на это, понимая почему. Пока они проходили регистрацию и контроль он пытался до неё дозвониться, но, естественно, она не брала трубку. Тогда он решил, что будет теперь писать ей сообщения. Признаться в своих чувствах он хотел лично, хотел доказать ей, что больше не будет вспышек гнева и ревности. По телефону такие моменты было не решить. И Наму решил дождаться её прилёта в Париж. Парням написал в их личную группу, что вопрос с книгой пока не решён, но не стал упоминать причины. Не мог он сказать, что у них было ночью. Без согласия Кати он не имел права на это. Решил выкручиваться. Написал, что они поговорили, но до темы книги не добрались. И пошутил, что Катя, наконец, выплеснула свои эмоции и побила его в отместку. В ответ посыпались вопросы, все хотели подробностей. Но Наму уже сидел в самолёте и связь отключил, хотел все обдумать, а телефон только отвлекал. Теперь восемь часов полёта в родную Корею. У него запланирован отдых со своими родителями, ведь не всегда есть возможность побыть всей семьей. *** Эти две недели до вылета в Париж выдались странными. Я не понимала, что происходит. Ежедневно с подробностями Намджун мне писал, как проводит свой отдых, иногда даже присылал фото разных крабиков, жучков и природы. Он ничего не спрашивал, не задавал никаких вопросов. Не писал «Доброе утро» или «Вечер». Просто описывал свой день. А я не отвечала, никогда. В этом чувствовалась наша с ним игра эмоций, чувств, поведения. Теперь он проявлял свои, вызывая во мне доверие. Проникал глубже под кожу и соблазнял мой мозг. Парни каждый день звонили мне и спрашивали обо всём, что делаю, хорошо ли питаюсь, вскользь задавали вопросы про книгу. А я на подъёме эмоций и сил шутила, что ещё не решила, что ещё подумаю. Они ругались и говорили, что я безжалостная. Мне всё очень нравилось. Со всех сторон повышенное внимание. Бабочки только и успевали устраивать панику у меня в животе. Я всё отпустила и наслаждалась этим. Конечно же, я уже решила, что буду книгу дописывать – куда я денусь с корабля. Бантаны стали почти родными. Каких я их только не видела, в любом, наверное, состоянии. Но любовь к ним не ушла, а только стала сильнее. Подолгу зависала теперь в инстаграме, рассматривая фото парней с отдыха. Особенно фото Намджуна из поездки в Россию. Столько восторженных комментариев от парней в ответ было! Наше фото тоже было выложено, с подписью «Держимся из последних сил. Ноги уже двигаются на автопилоте» и прикреплён смайлик, улыбающийся. Кто бы мог подумать, что неделя с Наму в России ТАК обернётся для меня. Даже в мыслях не было. *** «Намджун, эээ, куда отключился?! Хоть что-нибудь бы объяснил!» – пишет в общий чат Чимин. Ведь и Катерина ему толком сказать ничего не смогла, при разговоре была очень растеряна. Или витала где-то в облаках. «Они, наверно, в самолёте уже. Думаю, надо его поймать перед тем, как он улетит с родителями на остров, – пишет также Юнги. – И всем собраться, надо всё обсудить. Надоело этими переписками заниматься. Они там всю неделю были вместе, не ругались, вроде как, но и сказать ничего подробно не могут оба. Да и ещё на счёт книги не выяснил. Мы для чего его туда отправили?! Помириться и заодно с книгой решить всё». «Кто знает код от двери Наму?» – пишет Тэ. «Я знаю, – неожиданно пишет Джин, – если он, конечно, его не поменял». «Оу, Джиннн. Привет, когда увольнительная?» – резко подрывается в чат Гук, который был тут очень редким гостем. «Ну, судя по вашим разговорам, завтра, когда Наму приедет домой, а мы его там все будем ждать. Я же правильно вас понял?» – уточняет Джин. У него давно не было отгулов, он их специально копил, чтобы встретиться с друзьями. «Отлично! Мы так соскучились по тебе, – пишет Хосок. – И да, ты, как всегда, прорицатель. Знаем мы, как из Мона надо будет слова вытягивать. Он же тот ещё тихушник». «Какой план?» – ответ Джина. Парни коротко посовещались ещё в чате, потом удалили все сообщения, чтобы Намджун не смог их по прилёту прочитать и не был готов к их появлению. А Намджун спокойно себе летел домой и готовил план по окончательному «влюблению» Катерины в себя. На его губах весь полёт блуждала довольная улыбка, в голове то и дело всплывали подробности вечера. Се Джин весь полёт спал, не обращая внимание на своего подопечного. Благополучно прилетев в Сеул, Намджун сразу же направился к себе в квартиру, он планировал провести пару дней дома, собрать вещи для отдыха с родителями. Но дома его ждал сюрприз. Как только он открыл дверь своей квартиры, он понял, что она не пуста. Да и количество обуви в прихожей дало ему понять, кто его тайные посетители. – Намджунннн!!!! Ты вернулся! – Чимин подлетает к Моне и крепко его обнимает. Все дружно здороваются с Намджуном, который определённо был в шоке от всей ситуации. – Я, конечно, рад всех видеть, но вопрос, как вы вообще зашли? Или я так и не сменил код от двери с прошлого раза? – хлопает себя по лбу Моня и понимает, что действительно, не сменил. – Джин, как я соскучился! Это ведь ты знал пароль от двери, да? – Да, это был я. Да и чем не повод сходить в увольнительную на два дня. Сегодня с вами, завтра к родителям поеду. – Джин успел к этому времени рассказать парням, как ему в армии служится. – И тебе мозги на место поставить надо. – Мои мозги давно на месте. Я так понимаю, вы все не просто так решили меня встретить, не потому что соскучились. Жаждете подробностей, так ведь?! – усмехается Мон, оглядывая всех. – А ты как думал, бросить одно предложение в чат и слиться – это нормально по-твоему? – уперев руки в бока, говорит Чимин. – Ну, я же не специально, мы уже в самолёте были. Я собирался вам всё подробно написать, но вы решили по-другому, – разводит руками Намджун. – Знаем мы твои подробности. Ладно, иди в душ, еда сейчас приедет. Сегодня вечер откровений, – изрекает Юнги, видя, что надо уже направлять разговоры в правильное русло. Пока Намджун принимал душ и распаковывал свои вещи, парни успели накрыть на стол, расставить еду и, конечно же, алкоголь, но всё в меру. Планов напиваться ни у кого не было. – Давай уже, рассказывай. Всё равно скрыть ничего не получится, – с нетерпением говорит Чимин. – Катерина тоже ничего не смогла мне сказать. Всё какие-то отговорки. – На самом деле, всё я не смогу рассказать, потому что не знаю мнение Кати. Часть останется для вас неизвестной. Простите. Я только с её разрешения могу это рассказать, – начинает Намджун. – А так, Россия открылась мне совершенно по-новому. И я предполагаю, что это больше связано именно с Катей. Как вы все уже знаете, у меня к ней чувства. И там я понял это ещё больше. Она не устроила мне разбор полётов в первый же день, Се Джин так ничего и не узнал о нас. Мы, честное слово, гуляли, выполняли программу. Мило общались, но я не видел ненависти или обиды в её глазах. Это радовало и удивляло, я бы, наверно, себе давно устроил тёмную. Мы очень уставали все дни, так как много ходили. Их музеи и дворцы – это нечто потрясающее. – Наму!!!! Нам не нужны твои музеи! Ты прекрасно это знаешь! – уже не выдерживает Юнги. – Нетерпеливые. Ладно. Я всё-таки решился пригласить её к себе на разговор. И это случилось в последний наш день. Она пришла, я до последнего сомневался в этом. Поначалу мы не могли начать нормально говорить. Всё ни о чём было. А потом, когда градус внутри нас достиг нужной кондиции, её прорвало. Но я только рад этому. Она высказалась, выплеснула всё. Я понял, что чувства ко мне так и живы в ней, и что есть шанс ещё открыться ей. Что она не оттолкнет. Ну и пока она высказывалась, она меня избивала подушкой. Но мы так и не смогли поговорить о книге, и я не успел сказать о своих чувствах. Она заснула, исчерпала себя своим всплеском эмоций. А утром я обнаружил пустой номер. Трубку она не берёт, но я нашёл, кажется, способ добиться внимания к себе. Надеюсь, получится. – Зачем вы пили?! А! Вот теперь непонятно всё ещё. Что с книгой, что с туром, приедет ли она? – вскипает Чонгук, всплёскивая руками. – Гук, ты сам знаешь, мы не смогли бы вообще ничего сказать друг другу. Она всё держит в себе, ей нужен стимул, чтобы открыться, – отвечает Моня. – Нет, судя по тому, что она была согласна на разговор и всё же смогла свои эмоции выплеснуть, высказаться, значит, она хочет сама продолжить общаться с нами. И, скорее всего, её чувства также сильны, как и раньше, к Намджуну, хоть он совершенно не заслужил их. И я надеюсь, теперь-то ты не будешь дурака валять, – говорит Юнги. – То, что чувства у неё есть – это однозначно, я всё время наблюдал, когда мы общались. Всегда, когда проскальзывало имя Мона, она улыбалась по-другому, появлялся особый блеск в глазах. Но теперь, Намджун, тебе надо не упустить момент. Ты много обидного ей сделал, сказал. Но я ещё одну вещь понял, если Катерина влюбилась, она так и будет любить, несмотря ни на что. Она очень светлый и добрый человек. Поэтому так всё время и происходило, что она не создавала конфликт и не ругалась с нами, – поддерживает Джин. – Парни, я и так всё понимаю сейчас. Я обещаю, что буду делать всё, чтобы она приняла меня и мою любовь к ней. Я очень хочу видеть её улыбку и её глаза. Для меня тоже это впервые так сильно, я не готов оказался, и вышло, что сначала накосячил, а потом только осознал всю силу чувств. Теперь я понимаю, что ревновал её, что хотел, чтобы она только мне улыбалась. А тогда она этого совсем не делала для меня, она чаще избегала. Ревность, оказывается, бывает такой разрушительной. Я только после этой поездки всё окончательно понял. – Намджун много думал обо всём, до поездки в Россию, во время и после, когда летел на самолёте. И многое для себя понял и принял. – Надеюсь, у тебя получится. Катерина очень классная, а уж сколько она от нас натерпелась! Ладно, давайте поедим уже и оставим Намджуна отдыхать, – произносит Хосок, который тоже до сих пор чувствовал вину за свой приступ ревности Катерины к другим. – Но мне кажется, надо что-то сделать для Катерины, чтобы она знала, что мы с ней друзья и не хотим, чтобы она перестала с нами общаться, – говорит Тэ. – Согласен, через неделю отпуск заканчивается, и она должна прилететь к нам в Париж. Какие предложения? – спрашивает Чимин. – Подарок? – предлагает Гук. – Своими руками? Слушайте, а может, споём для неё что-нибудь? – предлагает Хосок. – Ммм, хорошая мысль. У меня, кажется, где-то есть подходящие стихи, – говорит Юнги. – А подарок тоже надо сделать и отправить экспресс-доставкой. – А кстати, почему Катя? – вдруг задает вопрос Тэ. – Это её сокращённое имя. Мне оно очень нравится, и приятно называть её так. Надеюсь, вы позволите только мне так звать её. – говорит Намджун, а его щёки при этом краснеют. – Уууу, Намджун, Намджун. Где ж ты был раньше? Ладно, пусть это будет только твоё её имя, – улыбается Джин. А все с ним соглашаются. Хоть парни и заулыбались, они понимали, что для Намджуна это серьёзно. Потом ребята долго обсуждали, какой подарок они сделают, съели всю еду, выпили всё пиво. Намджун хотел спать, и поэтому все быстро разошлись, когда основные вопросы были решены. Договорились спеть песню без Мона, он шёл своими путями к сердцу Кати. А подарок быстро нашёлся, и Тэхён, Чимин и Гук решили, что сделают его вместе. Юнги подготовит слова и музыку, всего пару куплетов. На том и разошлись. *** Сообщения Наму. «Привет. Я долетел, полёт был спокойный. Но дома меня ждал сюрприз. Парни ждали меня там. Устроили допрос, но я держался хорошо. Все переживают на счёт книги. Ты же не бросишь её? Я уверен в этом». «У меня скоро будет ощущение, что половину жизни я провёл в самолёте. Мы с родителями прилетели на Гавайи, я давно хотел повторить свой отдых здесь. Океан такой тёплый, я уже сделал пару заплывов. Тебе здесь точно понравится». Прислал фото океана. «Мама заставляет меня проводить больше времени с друзьями. Говорит, что пора уже прекратить бродить по музеям. Ты же знаешь, я так черпаю свои мысли для песен и просто мне это очень нравится. Как её убедить?» Фото из художественной галереи. «Сегодня понял, что уже устаю ничего не делать, а ещё два дня тут. Успел посетить ещё музей «Пёрл Харбор», и родители больше не выпускают. Когда я перестану быть для них маленьким мальчиком?» «Смотри, какие милые крабики, здесь их много. Потом вырастут большими, и в каком-нибудь ресторане их съедят. Поэтому я и не люблю морепродукты». Фото крабиков. «Сегодня такой потрясающий закат. Но мне грустно сейчас. Я не хочу смотреть на него один». Фото заката с Намджуном на фоне. «Я не знаю, стоит ли писать опять. В последнюю нашу встречу всё вышло сумбурно. Я действительно очень жалею о своих поступках (я имею ввиду всё, что было плохого в моём поведении до России). Я очень хочу, чтобы это вычеркнулось из твоей памяти. Прости меня. Я дурак, идиот, хам – всё, что ты здесь посчитаешь уместным использовать. Я на всё согласен, лишь бы ты простила меня. Можешь снова побить меня, можно даже не подушкой. Можешь снова наорать на меня. Но я очень хочу тебя увидеть в Париже, хочу всё сказать лично. Мне тяжело это носить в себе, хоть я и заслужил это. Я знаю, ты читаешь мои сообщения. Поэтому очень надеюсь. Очень». Читая его последнее сообщение я плакала, но от счастья. Все две недели я понимала свою необходимость ему, им. Парни не отставали от Мони и тоже писали. А ещё я сегодня получила от них подарок. Его лично принёс мне курьер. И когда только успели? Я сидела с большой коробкой в руках и гадала, что же там. Открыв коробку, первым делом я увидела открытку, подписанную всеми парнями, с разными пожеланиями и поцелуйчиками. В коробке было много моей любимой еды в сухом виде, для приготовления. Было заметно влияние Джина, он каждую упаковку подписал, что лучше добавить и как лучше приготовить, по его фирменным рецептам. Потом обнаружилась любимая косметика. Они знали, как я люблю разные корейские масочки и кремики. Положили мне немало красивых украшений, несколько браслетов, кулончиков, серёг. Что ещё девушке для счастья надо? Внимание и много разных подарков. Но главное, на дне я нашла диск. На нём они записали видео с собой. «Катерина, привет. Мы решили сделать тебе сюрприз. Ты знаешь, мы очень тебя любим, ты наша подруга. Мы очень уважаем тебя и твою работу. И поэтому хотим тебе сказать, что очень ждём тебя в Париже. Все ждём. Намджуна с нами сейчас нет, но ты помнишь, что он на отдыхе с родителями. Он к нам присоединяется. Мы знаем, что много косячим – мы не специально. Наша импульсивность и творческая натура играют роль. Надеемся, что наши подарки тебе понравятся, и ты их все используешь. Целуем тебя и обнимаем». Мы всё те же. Я знаю о тебе всё. Мы должны доверять друг другу. Никогда не забуду. Больше, чем просто «спасибо», Ты и я. Решил не драться завтра по-настоящему. Однажды, когда это веселье утихнет, останься. Целую вечность оставайся здесь. Ты – моя родственная душа. Маленький кусочек песни, спетый хором, заставил меня улыбнуться ещё раз. Они были такие милые! Ну вот как им отказать? Никак. Так и я говорила себе. А значит, с поездкой в Париж последние сомнения были отметены.