Прости меня за твою смерть

19 апреля 1991 год

      Когда в одном из роддомов Воронежа на свет появляется младший Шастун, очень воспитанный вампир с облегчением произносит:       — Наконец-то, блять!

***

20 марта 1891 год

      Всего лишь век разделял Арсения Попова Сергеевича от Антона Шастуна Андреевича. По сути, они не должны были пересечься, потому что Арсений родился в 1891 году. Тогда же, возможно, появилась на свет двоюрная бабушка по линии Шастуна, хотя не факт, что эта фамилия была раньше 1950 года — как раз тогда, когда Попов должен лежать в гробу, как и все остальные смертные. Не правда ли? Если бы Арсений остался обычным человеком, каким родился, то и вовсе никогда не узнал бы, что такое время, ожидание и пустота. Пожил бы в своём веке да и сдох бы от какой-нибудь болезни. Просто сказка! Но всё было не так, конечно же.       Попову могло бы повезти, но не повезло.

***

17 марта 1911 год

      — Что? Что ты сделал?! — в шоке произнёс двадцатилетний юноша, когда его бесцеремонно укусили в шею, причём не для того, чтобы сделать любовный засос, а чтобы обратить в бессмертного. — Мне плохо! Мне безумно плохо, Дэвид. Что ты натворил?       — Я хочу существовать с тобой вечно. Потерпи, пожалуйста, ради нашей любви.       — Что за бред? Принеси воды… — Вдруг в его глазах потемнело.       Вечная пустота окружила парня. Он ничего не чувствовал: ни боли, ни себя. Казалось, что его больше не стало, будто растворился в этом полумраке вечного сна, но вот что-то начало мелькать внутри его разума…       Первое, что почувствовал Попов, — это боль во всём теле. Сильно хотелось орать, но не получалось: комок страха встал поперёк горла и медленно душил парня. Ему сразу вспомнилось, как он в детстве шёл на рынок за ручку с мамой. Она так нежно улыбалась в тот момент. Было всё легко, и жизнь тогда только начиналась.       Снова боль.       Похороны отца сильно запомнились мальчику с большими наивными глазами, которые неделю не просыхали от слёз. Тогда и мама не улыбалась, как прежде.       Попов не понимал, что с ним происходит: он умирает или вновь рождается?       Снова потемнело.       Всё тот же парень очнулся спустя две недели в каком-то прогнившем сарае, а рядом с ним сидел его друг, враг и первая любовь.       — Милый мой, ты здесь, — спокойно произнёс Дэвид и крепко обнял ослабевшее тело, которое на ощупь уже не было таким мягким и тёплым, как раньше.       — Я… со мной… — неразборчиво мямлил Попов, потому что даже язык перестал отвечать на импульсы мозга.       — Отдохни пока, позже всё объясню, — ласково проговорил партнёр, и Арсения снова вырубило.       Мгновенная темнота и этот несчастный сарай. Ещё и пахло отвратно. Значит, точно жив.       Арсен только ведёт взглядом по ободранному потолку и понятия не имеет, как ему встать: тело прилипло к поверхности и абсолютно не ощущается. Этот раз отличался от другого только тем, что рядом не было виновника торжества. Попов чувствует запах помещения и то, на чём лежит. Ничего из этого ему не нравилось. Да и отвратительно это — быть живым трупом. Оставалось только глаза закатить и снова в спячку.       — Арсен, просыпайся, родной мой. Любовь всей жизни, которая навсегда в моих объятиях, пора существовать дальше, — прозвучал знакомый голос из недавно целующего рта.       — Дэвид.       — Что, любовь моя? — спросил он, повторив привычное обращение к своему парню.       — Дэвид… — Долгая пауза, которая для Арсения давала время, чтобы собраться и сказать хотя бы пару оставшихся слов, что так и крутились в голове. — Что со… мной?       — Милый, ты теперь бессмертен. Никакие болезни не погубят твоё прекрасное тело и здоровье. Я наградил тебя вечностью! Будь благодарен, — странно ухмыльнулся парень и примкнул к чужим губам.       Арсений не мог ответить тем же не только из-за слабости, но и из-за обиды, которая таилась глубоко в душе. Если бы он мог его оттолкнуть, то так и сделал бы. Жаль, что Дэвид не понимает, что чувствует брюнет, но если бы узнал, то давно бы вытащил его на солнцепёк и сжёг.       Спустя два месяца парень реабилитировался и снова мог ходить, как раньше, и думать чётче, а не как рыба в аквариуме. Тогда он и решился покончить с этими отношениями. Конечно, жалел, что слишком поздно спохватился, но лучше так, чем никогда. Уважение к себе Арсений всё же имел.       — Ты не смеешь меня бросать! — со злобой прикрикнул Дэвид.       Его зелёные глаза имели неприятный жёлтый оттенок, а волосы были растрёпаны. Раньше Арс любил смотреть в эти омуты и погружаться мир сказок и мечт, но сейчас их хотелось просто вырвать и бросить под бугор, чтобы никогда их не видеть! Ещё он больше не считал эти шелковистые волосы самыми приятными на ощупь. Да лучше погладить свинью, чем дотронуться до них!       — Почему это не могу? Ты обратил меня в монстра, в убийцу! Я никогда тебя не прощу. Ещё без моего согласия, милый! — произнёс парень и пообещал себе больше никогда так не обращаться к Дэвиду.       — Мальчик мой, всё было ради тебя, глупый ты наглец! — фыркнул старший и, сложив руки на груди, отвернулся от своего обидчика, изображая из себя ребёнка. Пассивная агрессия потихоньку начала набирать обороты.       — Ты меня, как всегда, не слышишь, — прошептал Арсен и вышел из дома.       Попов всё давно решил и менять ничего не собирался.       На улице уже стемнело, но парню всё равно было страшно: много людей, которые могли заметить его чуть болезненный вид. Раньше Арсений был наслаждением для людских глаз, а сейчас у него кожа побледнела, радужка потускнела и не было никакого отголоска тепла внутри.       — Если Дэвид не моя судьба и при нашей первой встрече ничего во мне не ёкнуло, то получается, что мой соулмейт — это кто-то другой? Надеюсь, что наша встреча состоится совсем скоро и он будет лучше бывшего партнёра, — сказал сам себе Арсений и с такими мыслями направился к крёстной за книгой, которую по иронии судьбы недавно увидел на полке в её доме. Именно она даст Попову нужную информацию для дальнейшего существования, раз Дэвида больше не будет рядом.       — О, Арсен, сколько лет, сколько зим! Почему так редко заходишь? — проговорила женщина, сидя на таком же старом, как она, кресле возле камина. Крёстная мало чего видела, но всё равно различала силуэты, да и слух был относительно в порядке.       — Тётушка, можно взять у тебя одну книгу по кулинарии? Хочу приготовить что-нибудь, — мило спросил Попов и, когда получил одобрительный кивок, подошёл к шкафу.       Он достал необходимую книгу с названием «Что делать, если напал кровосос?», поблагодарил старушку и направился в свой одинокий дом. Да, Арсений жил один, потому что являлся сиротой. У него осталась только родная сестра, которая уже успела выйти замуж за богатого человека и уехать в Германию. Она давно перестала писать брату, поэтому нет даже чувства, что девушка вообще есть в его жизни или была раньше.       Первую ночь Попов провёл за чтением книги. В ней давались советы и предсказывались дальнейшие изменения, которые предстояло ощутить на себе парню. Ему было сложно и невыносимо тоскливо каждый грёбаный день. Солнце неприятно обжигало первое время, а люди всё чаще спрашивали о самочувствии. Попова все бесили: они не знали его боли и того, как скучно, оказывается, жить и как сложно питаться кровью куриц, уток и даже мышей. Раньше парень ел обычные продукты, а сейчас его от них тошнило. Он сдерживался, когда видел ночью гуляющих людей по переулкам: не хотел убивать их ради своей потребности. И вот в один из «прекрасных» вечеров Арсений снова встретил его — гнилого душой и сердцем чудовища, из-за которого он был вынужден всё это терпеть.       — Несчастье моё — увидеть тебя здесь, — проговорил Арс и, сжав ладони, резко побежал на парня.       Ударив несколько раз в живот и скулу, брюнет повалил своего врага на землю и, оседлав сверху, снова замахнулся, но не успел нанести удар: его руку перехватили.       — Тише, голубчик, тише… Ты ещё свыкнешься быть тем, кем я тебя создал. Людей ещё не пробовал вкусить?       — Нет и не буду, — сквозь зубы проговорил голубоглазый, не опуская кулак.       — Трахнешь меня — скажу, где можно взять кровь без жертв и насилия, даже дам на первое время свои запасы. Одними животными не наешься: они, в отличие от людей, противные на вкус.       — Какой же ты мерзкий.       — Кстати, хочу тебя предупредить: твой соулмейт теперь может не существовать несколько сотен лет, потому что ты умер, когда я тебя обратил, и начал, грубо говоря, жить как иной человек. Такие вот побочки. Не повезло тебе, милый, — будто смеясь, произнёс Дэвид и резко спихнул с себя Попова. — Даю тебе день на обдумывание. Сделай правильный выбор, ты же у меня не глупый, — ехидно сказал парень. Он знал, как Арсению сейчас плохо от всего, что с ним произошло, и хотел видеть его страдания, потому что смотрел в живое зеркало.       Дэвид ушёл, оставив бывшего партнёра лежать на асфальте. Попов снова не хотел ничего чувствовать и видеть. Всё же это была смерть, а не возрождение. Настоящий Арсен тогда умер от потери крови и никогда больше не сможет существовать на этой прекрасной планете Земля. Кто бы мог подумать, что сама любовь, чувства и доверие к человеку погубят не только моральное состояние, но и личность, а главное — это произошло так быстро.