Любимцы семьи Сано

      Дверь громко хлопается, забирая с собой кусочки света, доносившийся с коридора, оставляя Доракена и Такемичи в тесной каморке в полной темноте. Парни тяжело дышали, пытаясь перевести дух и восстановиться после бега по лестнице.       — Ты как, живой? — Первым в себя приходит Доракен, смотря на очертания Такемичи, которые можно было разглядеть в темноте. Тот кивает.       За дверью слышится возня. Эмма и Майки громко и крайне недовольно обсуждали пропажу их «любимчиков». Доракен же нервно сглатывает, чувствуя, как по виску стекает капелька пота. Он очень надеялся, что эти двое не заметили, как он и Ханагаки успели спрятаться здесь. Когда тяжелые шаги, судя по всему, это был Майки, стали громче и казались ближе, у обоих затаилось дыхание. Особенно у Такемичи, которого сейчас чуть ли не трясло. Но стоит Сано-старшему пройти мимо, так и не заметив двух пропавших, те облегченно вздыхают.       — Мы вообще сможем отсюда выбраться? — Такемичи поднимает взгляд на друга, ища в нём надежду на спасение, ибо тот был гораздо умнее, чем сам Ханагаки, да и бывал здесь куда чаще.       Доракен хмурится, думая, как им поступить. В голову приходит лишь одна идея, слегка безумная.       — Бежать на первый этаж не вариант, возможно, там кто-то будет, если не вдвоем. — Доракен говорит так тихо, что Такемичи его еле слышит. — Придется забегать в чью-нибудь комнату и прыгать из окна…       — Ты с ума сошёл?! — Такемичи возмущается, не понимая, как Доракен вообще додумался до такого.       — А что ещё остается делать? Прыгать со второго этажа — это не страшно. Такемичи задумался. Посмотрел на Доракена. И покачав головой, пока выражение лица так и говорило «да, логично и справедливо», двинулся к двери, готовясь её открыть. Почему-то факт того, что упав со второго этажа, всё равно можно было что-то да сломать, да и разработанного плана действий у них нет, Ханагаки волновало не сильно.       — Ну, с Богом. — Такемичи вбирает в себя как можно больше воздуха, и открыв дверь, шустро вылетает из кладовки, почти сразу же врезаясь во что-то твердое, и пятой точкой падает на пол. Поднимает голову и с дрожью в теле видит перед собой Майки, смотрящего на него сверху вниз и жутко улыбаясь.       «Ну всё, попали». — Думалось Доракену, и тот не спешил покидать темную кладовку, надеясь с этой темнотой слиться.       — М...майки. — Такемичи пытается отползти назад, обратно в кладовку, но перегородившие ноги Доракена не давали пройти дальше.       — Вот ты и попался, Такемучи. — Майки хватает парня за воротник футболки и поднимает его одной рукой, удерживая без каких-либо проблем, будто Ханагаки ничего не весит. — Пора исполнять супружеский долг!       — Но...мы… мы даже не женаты. — Обреченно и с заиканием пытается донести Ханагаки, но настойчивый Майки, у которого уже были свои планы, нёс его в одну из ближайших комнат.       — И этот недочет мы обязательно решим. — Отвечает Манджиро, после чего они скрываются в комнате, закрываясь на замок.       «Ну и дела». — Думается Доракену и тот с опаской выходит из кладовки, аккуратно подходя к лестнице. А ведь начиналось так хорошо…       Помнится, как всего лишь каких-то недели две назад, семейка Сано пригласила его и Такемичи в кафешку. Всё шло в своем обычном русле: Майки заказал половину меню, пока Эмма выбрала один молочный коктейль и десерт. Такемичи же скромно выбрал одну порцию картошки фри, а Доракен предпочел чашку кофе. Спокойная посиделка друзей, которая часто проходила именно так…       — Знаете, у нас дедушка уезжает на месяц. — Начинает Эмма и смущенно избегает зрительного контакта, что-то нервно перебирая под столом. — Весь дом будет в нашем распоряжении, так что…       — Короче, — перебивает её Майки, поглощая в рот полностью один из шариков данго. — будете всё это время жить с нами. Отказ не принимается.       Доракен и Такемичи пересекаются взглядами и оба выражают замешательство.       — Можете сходить домой и собрать нужные вам вещи.       Парни кивнули, выходя из-за стола и направляясь к выходу. Как-то без слов поняли, что им нужно остаться вдвоем и всё обсудить.       — Ну, — первый начинает Доракен, когда на пару с Такемичи двигается в сторону его дома. — думаю, будет весело.       — Я не хочу с ними жить. — Со страхом и привычным нытье отвечает Такемичи. — Они сумасшедшие!       — Такемичи! Нельзя так говорить про своих друзей! — Доракен его осуждает, хотя в глубине души сомневается сам.       Кто же знал, что дебил на Ханагаки* был частично прав.       Доракен всегда уделял много времени что Эмме, что Майки. Он знал их, как свои пять пальцев, но тогда подумать не мог, что живя вместе, они начнут требовать больше обычного.       Всё начиналось с объятий. Эмма, которая обычно стеснялась даже за ручку взяться, стала очень тактильной, постоянно прижималась и терлась к Доракену. Это умиляло и заставляло краснеть, но после объятья стали более...навязчивыми. Даже и не заметно, в какой момент почти дружеские объятия превратились в то, что Сано-младшая висла на парне подобно коале на эвкалипте. Это уже не говоря про бедолагу Такемичи, которому повезло меньше, и Майки полностью на него ложиться, не давая как-либо выбраться.       Потом они дошли до поцелуев. Эмма целовала Доракена при любом удобном случае. Утром в щечку, днем в нос, а вечером в губы. Майки же слюнявил Такемичи как взбредет в голову, подобно голодной собаке при виде косточки.       В один момент Доракена и Такемичи послали в магазин. Согласились парни без раздумий. По дороге даже пару раз думали о том, как им сбежать. Но испугавшись гнева Майки, вернулись обратно. Дома их уже ждал стол, полный еды. Было как-то темно, свет исходил только от свечей, стоящих на столе. Всё это напоминало....романтический ужин?       Майки и Эмма выходят из темноты словно вампиры, пугая этим своих любимчиков.       — Сегодня у нас особый вечер. — Майки подходит к Такемичи, заставляя того сесть за стол и давя на плечи. Эмма проделывает с Доракеном тоже самое.       — Вам не кажется, что нам пора перейти на новый уровень? — Майки ехидно лыбиться, пока Доракен напряженно сжимает кулаки под столом, чуя неладное.       — В каком плане?       — В плане близости.       И тут до Рюгуджи доходит. Он смотрит на эти свечи, стол с ужином, на Эмму, которая каким-то чертом вырядилась в полупрозрачную розовую ночнушку. До Такемичи же не доходит, и тот уже успел съесть пару закусок со стола. С набитым ртом Ханагаки поднимает голову на внезапно затихшего Доракена. Тот смотрит в ответ, пока резко не выдает:       — Валим! — И парни за считанные секунды бросаются в бега, чуть ли не перевернув стол.       — В чем дело?!       — Нас хотят трахнуть!       И Такемичи заметно ускоряется, обгоняя Доракена и вырываясь вперед. Потому что прекрасно понимает, что лично его трахнуть хочет явно не Эмма.       — А я говорил тебе! — Такемичи взбирается вверх по лестнице. — Они чокнутые!       — Ну прости, что я тогда тебя не послушал! — Доракен спешит за другом, пока сзади по его персоне проходит обстрел игрушками и всем, что попадется под руку.       Вспоминает об этом Рюгуджи с глупой улыбкой. Да, продержались они с Такемучи всего лишь пару минут, и даже не сказать, что достойно.       Спускаясь по лестнице на первый этаж, пока на втором в одной из комнат доносится плачь и жалобные крики Ханагаки, Доракен же принимает решение сдаться.       Эмма сидела за столом, на котором стояло так много вкусных блюд, над которыми она корячилась полдня. Завидев Доракена, она обиженно дует щечки. А потом заметно расслабляется и расплывается в улыбке, когда юноша присаживается возле неё, начиная поедать ужин.       — И вот чего ты противился? — Эмма садится ближе, кладя свою голову парню на плечо, а после сама принимается кушать.       Доракен погружает еду в рот медленно, стараясь оттянуть неизбежный момент.       В конце концов, быть любимчиками у семьи Сано не так уж и плохо?