Печенье от Тукаева

Недавно, мы признались друг другу в любви. А помог этому алкоголь на корпоративе. Чертов алкоголь! Не, ну я конечно рада, что у ФЭС был день рождения, но мы доигрались. Доигрались, мать вашу! Теперь у меня срок девять недель… И как мне теперь сказать ему? Нет, я конечно счастлива! Ведь это ребёнок от любимого человека! Самое тяжёлое в жизни это даже не понедельник, а ночь с воскресенья на понедельник. В принципе отличий очень мало, но ночь с токсикозом, когда утром нужно вставать на работу, где никто, кроме лучшего друга и не подозревает о беременности… это сущий Ад! И именно этот Ад я сейчас испытываю. Рвёт постоянно… от любого запаха или продукта, попавшего в рот. Даже от обыкновенной воды всё вылазит наружу. Если в кратце, эта ночь будет самой отвратительной в моей жизни! А самое отвратное, что это ждёт меня на протяжении всей беременности! Чертов корпоратив! Чертов Тукаев! Вот кто тебя просил тогда поддаться желанию?! Семь утра. Тишину в комнате начал разрывать вой будильника, вызывающий жуткую головную боль. Когда я успела уснуть? Не помню. Знаю только по до боли знакомому состоянию что спала не больше трёх часов, а может быть, даже и меньше. А, чёрт его знает! Главное, что тошнота прошла, а значит можно наконец-то нормально поесть и пойти на работу. Я встаю с кровати и обессилено плетусь в ванну. Путь, пусть небольшой в однокомнатной квартире, но даётся с большим трудом. Ноги как вата, голова ужасно гудит, а всё тело, в особенности желудок, прорезает неистовая боль. Зайдя в ванну, смотрю в зеркало и понимаю, что чем дальше, день за днём, тем больше моё тело прорывает изнутри само себя из-за этой беременности. Бледная кожа теперь и вовсе кажется серой. Мешки под глазами стали более выражены и совсем потемнели. А что с телом? Тело готовится растить ребёнка внутри меня. Как же мерзко смотреть на себя в зеркало и видеть это. Что вообще мой патологоанатом нашёл во мне? Ну, раз уж что-то нашёл, то на этом спасибо. И пора мне заканчивать тут с этими мыслями для девушек из мелодрамы, ибо в одной огромной футболке тут стоять холодно. Стягиваю с себя единственную вещь, которую вчера наспех надела после душа, при первых позывах тошноты. Теперь холодный душ. Кто-то бы на моём месте наверное сразу же включил горячую, а не стоял бы под ледяным потоком воды, как это делаю я по утрам, уже на протяжении нескольких месяцев. Спустя минут пару душа, я вышла оттуда и пошла доставать вещи. Интересно, как долго ещё смогу носить эти брюки и рубашки? Ай ладно, на работу скоро! Как обычно, чёртные брюки и невзрачный свитер снова на мне. Дальше самое трудное — завтрак. Бутерброд и кофе за пять минут еле влезли в меня. Только сейчас поняла, что ещё немного и снова опоздаю, ещё и на метро переться нужно! Сегодня на работе очередной кипишь из-за жертв, а конкретно по поводу их насильников. Это издевательство такое? И конечно мне придётся проверять на наличие ДНК все вещи жертв. А от этих вещей несёт бензином, вот чую, что сейчас завтрак вылезет наружу. Перед глазами мутно, а голова кругом. Мерзкий ком подступает и грозит вылезти наружу. Откидываюсь на стуле и закрываю глаза. Мир, спокойствие и расслабление, от чего напряжение в желудке медленно спадает. Ничего бы не помешало такой не совсем приятной атмосфере, если бы не чья-то не очень большая и тёплая, до жути знакомая рука. — Лин, ты как? На тебе лица нет! Открываю глаза и вижу его — моего Артёма. Сукин сын, но любимый… вот умеешь прийти когда не надо! — Да, всё супер, — очередная натянутая улыбка и поддельная бодрость, — кхм... просто не выспалась. Скажем так, опять потратила всю ночь на книги по повышению квалификации. - Лин, ну ты трудоголик конечно... —  с некоторой злостью и нежностью смотришь на меня. Так тепло от этого на душе, — Слушай, я тут печенье испёк. Попробовал испечь. И тебе принёс. Не бойся, ты, не отравишься. Я сам их ел. Жив и здоров! — о, этот твой смех! Меня ни капли не радует на данный момент твоя стряпня, ибо бутерброд и кофе вот-вот выйдут наружу, но обидеть не хочу, поэтому соглашаюсь попробовать. Как я и ожидала, всё вылезло наружу и теперь у меня свидание в обнимку с унитазом нашего офиса. Скорее всего Артём подумал, что это из-за него и побежал за медикаментами. Нужно было раньше сказать ему о ребёнке, но теперь об этом узнают все в офисе. Более того, меня ждёт лекция Тукаева почему я ему не сказала ничего. А теперь самое страшное — невыносимая боль в желудке от токсикоза. Боже мой, скорее бы это закончилось! Я собралась с силами и направилась обратно в лабораторию. Ваня быстро подбежал и начал что-то говорить, но силы резко покидают меня и я почти теряю сознание. Куда-то потащил, что-то делают. А теперь мрак. Снова неприятный сон из-за которого просыпаюсь в комнате отдыха, на диване. Рядом сидит Артём, держит за руку и разговаривает с Ваней. Вид у него обеспокоенный и радостный одновременно. — А вот и Лина очнулась. Я пожалуй пойду, вам есть о чём поговорить. После Ваня ушёл, а Тукаев развернулся ко мне и улыбнулся: — Так, Лина! Рогозина нас сегодня отпустила. А ты почему не сказала о ребёнке и... Черт, забыл что ещё хотел сказать! — Что любишь? — как влюблённая дурочка спрашиваю, а он улыбается и накрывает мои губы своими в коротком поцелуе. — Может домой? Я не против сейчас поваляться в домашней обстановке. — К врачу. Не хватало ещё, чтобы ты угробила нашего ребёнка! — А что ты в то печенье положил? — Орехи, как ты любишь. Не понравилось? Хотя... судя по тому, как ты убежала с тошнотой. — Нет, вкусные. Просто интересно. И теперь Тукаева на кухню я предпочитаю не пускать.