Пособие, как переместившись во времени, окольцевать принца

Юнги, взглянув на Чонгука в последний раз, еле слышно произносит: Сотри оковы пространства и времени, перенеси меня туда, где всё было затеяно. И ведьма, закрыв глаза, где-то в глубине души надеется, что заклинание не сработает, что он тут же окажется в объятиях Чонгука вновь и больше никогда не отпустит, но... Он чувствует запах дома и печенных груш, именно так пахнет Чонин. Он дома. И Юнги резко открывает глаза, а книга, которая находилась в руках мужчины, в ту же секунду падает из рук. Его малыш дома. — Чонин! — по щекам Юнги текут слёзы, и он доверчиво вжимается в шею своего наставника. — Я так скучал по тебе! — Юнги продолжает плакать, а старший омега лишь прижимает ближе к себе этого несмышленыша. Их ждёт очень серьёзный разговор. Чонин то не дурак, он сразу понял, что Юнги переместился во времени, и Ян рванул бы за ним, но оставался один вопрос: куда же его занесло? Но это невозможно было узнать. И омега не стал рисковать игрой со временем, он терпеливо ждал. — И где же ты был? — Чонин усаживает Юнги на диван, а сам присаживается рядом, начиная гладить его по волосам, а омега, словно кот, только сильнее отзывается на ласку. К слову, о коте, Уголёк выглядывает из-за угла... Кажется, кому-то придётся ой как не сладко. — Точнее, не так, какой год и что ты успел натворить? — и пока Чонин закидывает вопросами непутёвую ведьму, Уголёк изящно прыгает на колени омеги и начинает ластиться, он решает, что месть может и подождать, сначала он получит ласку от своего хозяина. — Почему сразу натворить? — Юнги нахохлился, словно воробушек, ворчит, что он никогда и ничего не творит, а вот превращение наставника в милого кролика не в счёт, да, да. Ну и подумаешь, во времени переместился, случайно же. — Юнги, не зли меня, — Чонин прищуривает глаза, а в голове: только бы ничего серьёзного не сотворил, — а то превращу в мышь и дам Угольку на растерзание! — изрекает он, а омега возмущённо пыхтит, словно он медвежонок, а не ведьма. А вот Уголёк заинтересовано дёрнул хвостом, конечно, своего любимого Юнги он не съест, но и месть сама себя не свершит. — А я видел твою какую-то «пра» бабку. Теперь я понимаю, в кого ты такой красивый, — произносит омега, мягко улыбаясь. Да, хитрит, но, знаете, не очень ведь хочется быть мышью. — Зовут её Ман Воль, кстати, — продолжает ведьма, а Чонин хмурится, потому что в его роду было две ведьмы с именем Ман Воль, осталось лишь выяснить, какая именно, — она просила передать, что тебе нужно начать меня учить более сложным заклинанием, тогда и простые будет легче, — Юнги передаёт слова ведьмы, а Чонина эта информация заинтересовывает (и немного возмущает) вообще-то он прекрасный наставник и сам знает, как учить своих учеников. Ни с одним ещё не было проблем, но Юнги – маленькое исключение из правила, конечно же. — Такая тактика может сработать, так сказала Ман Воль, — объясняет омега, а Ян кивает, принимая слова к сведению, возможно, такое действительно сработает. — И всё же, что-то ты натворил? — произносит Чонин, ведь со временем шутки плохи и исправить что-то будет практически невозможно, но попытаться можно. — Мы должны понять, как сильно ты повлиял на историю, — объясняет омега, а Юнги лишь еле слышно произносит: — Ничего... Только я вляпался в принца. — Что? — так же на грани слышимости произносит Чонин, да и Уголька эта информация заинтересовала, а ещё он думает о том, что нужно было отправляться с ним, тогда бы точно ничего не натворил под его чутким котячим присмотром. — Оно случайно вышло, честно, — Юнги надувает губы, а Чонин думает, что он самый настоящий ребёнок, который, кажется, познал взрослые чувства. — В каком году ты был? — осторожно интересуется Ян, а Юнги неспешно отвечает: — В 1881 году. — В том году принц Чонгук должен занять трон, — Чонин хорош во многих вещах, но история является одним из его главных коньков, он и Юнги пытался хоть чему-то научить, но юной ведьме было интереснее бегать с Угольком за бабочкой. И Чонин на него не злится из-за этого, ведь его до сих пор бросает в дрожь от рассказа омеги, как он провёл своё детство. И именно поэтому он позволяет ему всякие шалости. — Его отец сейчас находится при смерти, — произносит Юнги, — Чонгук-и рассказал мне, — объясняет ведьма, когда Чонин немного хмурится. — Чонгук-и, значит? — Ян выгибает бровь, а младший заливается краской и становится похожим на свеколку. — Ой... — Разберёмся с твоим Чонгук-и позже, — Чонин по-доброму усмехается, а Уголёк понятливо кивает. — А сейчас давай просматривать книги по истории и шарить интернет, не поменял ли ты там ничего. — Я практически ничего не делал, лишь гулял с Джином и Чимином, заглядывал к Тэ в пекарню... — объясняет омега, упуская из рассказа то, как напугал Намджуна или как целовался с принцем после бала. — И умудрился влюбиться в принца, — со знанием дела произносит Чонин, а Юнги вновь начинает пыхтеть и возмущаться. — Он первый! — ворчит Юнги, он не виноват, нет. — Точнее, волчонок, — продолжает Мин, а его щёчки вновь покрываются румянцем, ведь он совсем не вспоминает, как этот чёрный негодник понюхал его промежность. — Волчонок? — старший омега выгибает бровь, а Юнги сам лично готов ударить себя, ведь сам же ляпнул, не подумав. — Давай смотреть уже... — ведьма закрывает лицо, её щёки горят от смущения, она готова поговорить о чем угодно, но только не об этом. — Историю ты не изменил... — изрекает Чонин после изучения книг и интернета. И Юнги выдыхает, он ни как не повлиял на историю и на жизнь самого принца. И, честно за историю он не так уж и сильно переживает, но Чонгук слишком дорог его сердцу. — Что у вас было? Он тебя обижал? Хочешь, я отрежу ему яйца? Или превращу его в жабу? — Чонин вновь засыпает вопросами, знаете, он бы мог действительно отрезать принцу яйца или превратить его в жабу, если Юнги скажет, что этот принц обидел его. Юнги для Чонина как сын, который у него, возможно, когда-то и будет. — Я так хочу к нему, — на глазах Юнги вновь появляются слёзы, и он падает в объятия Чонина, который успокаивающими движениями оглаживает его спину. — Ты в любом случае не сможешь вернуться к нему, — Чонин осторожно вытирает слёзы с щёк омеги, поочерёдно целуя каждую. — Мы найдём тебе принца и здесь, — произносит Ян, а ведьма хихикает. — Тьфу на твоего Чонгук-и! — старший омега коверкает голос Юнги, отчего младший начинает смеяться ещё сильнее, а Уголёк мурлыкает, так же даря ведьме ласку и любовь. — Знаешь, Ман Воль предложила свою помощь... — А теперь давайте искать заклинание, — со знанием дела произносит Ман Воль, лишь взмахом руки открывая книгу и начиная листать страницы, а Юнги делает пометку у себя в голове, что обязательно должен научиться такому фокусу. — Хочешь совет? — Ман Воль разворачивается к Юнги, а тот лишь неуверенно кивает. — Если любишь, ты должен бороться за эту любовь до самого конца, — произносит ведьма, а омега опускает взгляд, ведь как бороться за любовь, если между вами не просто расстояние, а разрыв в несколько веков. — В своё время я потеряла человека, который был мне важен... — на глазах верховной ведьмы не появляются слёзы, но они тускнеют, а губы поджимаются, она думает о чём-то своём, и Юнги, поддавшись моменту, прижимается к ней, словно маленький котёнок, а Ман Воль лишь мягко треплет его волосы, отчего-то ей понравилась эта ведьма. — Если захочешь вернуться, я могу помочь, — добавляет альфа, но Юнги лишь отрицательно качает головой. — Я ведь не смогу вернуться, я могу отрицательно повлиять на историю и к тому же Чонгук... — голос Юнги дрогнул, этот принц, который изначально хотел казнить его, стал слишком дорог ему. — Я не хочу, чтобы его жизнь изменилась. Я просто хочу, чтобы он прожил хорошую жизнь, — объясняет Юнги, а Ман Воль лишь кивает, наблюдая за тем, как омега ищет нужное заклинание. — К тому же у него уже есть невеста, нельзя вмешиваться в это, — подытоживает Юнги, указывая на заклинание, которое использовал для перемещения. — Это заклинание придумала моя прабабка, — отмечает Ман Валь, ища то, которое поможет вернуться в своё время. — Но знаешь, в моём арсенале тоже полно заклинаний, и тебе могло бы помочь заклинание иллюзии, — продолжает альфа, а Юнги, в силу своей неопытности, не понимает, как иллюзия может помочь вернуться ему в прошлое и не разрушить всё, что прописано в истории. — Вот только нужно будет учесть исторические моменты, — добавляет между делом альфа, а Юнги лишь сильнее хмурится от непонимания. — Я не понимаю... — признаётся Юнги, а ведьма лишь улыбается, думая, какой он ещё несмышленыш. — На тебя можно наложить заклинание иллюзии, — начинает объяснять Ман Воль, и Юнги лишь кивает, — и тогда в тебе всё будут видеть ту омегу, в том числе в книгах, это не скажется на событиях, ведь ты будешь тем, кто прописан в истории, кто был в этом времени, — продолжает альфа, а Юнги закусывает губу, эта идея кажется ему слишком привлекательной, но всегда есть «но». — За исключением твоего принца, он будет видеть твоё истинное лицо, — добавляет верховная ведьма, а Юнги лишь кивает. — И на счёт исторических моментов, — омега внимательно вслушивается в слова альфы, пока его сердце отбивает чечётку и твердит, что нужно соглашаться на эту идею, нужно остаться здесь. — Детей у вас должно быть столько, сколько обозначено в истории, ты не должен вмешиваться в дела королевстве, чтобы никак не повлиять на исторические события, — поясняет Ман Воль. — Ты просто проживёшь с ним жизнь. — А та омега? — Юнги хмурится, ведь если они наложат это заклинание, оно всё равно может повлиять на чью-то жизнь. — Той омеге можно просто стереть память, подыскать ему хорошего альфу и сослать в дальние края, оборвав всю связь с замком, — произносит альфа, но ведьма лишь отрицательно мотает головой. На такой шаг он никогда не пойдёт. — Это так жестоко по отношению к ней, — омега теребит край своей футболки, как бы сильно он не хотел вновь оказаться в объятиях Чонгука, такие грязные игры не для него. — Здесь решаешь только ты, я лишь предложила свой вариант, — Ман Воль пожимает плечами, а Юнги, раздумывая, произносит: — Если бы я захотел остаться, я бы поговорил с той омегой... Может быть, он и сам не захотел бы выходить за принца. — Тогда, если надумаешь вернуться, ты знаешь, где меня найти, — альфа подмигивает Юнги, а тот думает, что она точно очаровала ни одну омегу одним лишь своим взглядом. — В нашем роду Ман Воль была одной из сильнейших ведьм, — начинает Чонин, опуская взгляд, ему даже больно думать о таком. — Знаешь, если захочешь... — продолжает омега, но Юнги не даёт ему договорить, он падает в объятия старшего и обнимает его. — Я не вернусь. Я не брошу тебя с Угольком. Вы моя семья. Ведьма улыбается сквозь слёзы, доверчиво прижимаясь к старшему. Они, действительно, его семья, и он не оставит их, даже если сердце сжимается до боли, а душа просится назад.

***

Юнги ощущает руки на теле, такие горячие и самое главное – родные. Запах альфы сводит его с ума, хочется вдыхать и вдыхать, хочется умыться этим ароматом. Его альфа источает потрясающий запах. И Юнги совсем не представляет, как будут пахнуть их дети, что вы. Чонгук целует нежно, прямо в пахучую железу, отчего Юнги начинает хватать губами воздух. Ему так нравятся все эти прикосновения, омега словил себя на мысли, что будь его воля, он бы всё время проводил в объятиях альфы. — Хочешь, я вылижу тебя до вспышек в глазах? — игриво произносит альфа, вспоминая ту самую ночь в библиотеке. — А ты справишься? — Юнги выгибает бровь, ерзая на паху альфы. Дразнится. Это он любит слишком сильно. — Может быть, это лучше сделает волчонок? — и зверь Чона подвывает, что конечно он сделает это лучше, он рвётся наружу, но король сдерживает его и ворчит, что вообще-то сейчас его очередь проводить время с королевой. — Моя королева, — Чонгук шепчет, проходясь губами по шее, тем самым выбивая томные вздохи с губ омеги. — Не играйся со мной, — делано строго добавляет альфа, сжимая ягодицы омеги в своих руках, отчего тот начинает ерзать ещё сильнее. — Я вообще-то мужчина! — Юнги недовольно пыхтит, а Чонгука (и волчонка) это только умиляет. — Чего это королева? «Такое недовольное личико, но такое любимое», — думает принц, поочерёдно целуя щёчки и носик. — Мы с волчонком так решили, — деловито произносит король, а волк поддакивает, мол, так всё и было, ведь они устроили даже целое собрание, как же теперь называть любимую ведьмочку. — Решили они, — Юнги продолжает бурчать, а Чонгук умиляться. — Лучше бы выпорол меня, — предлагает ведьма, а альфа хмурится, что-то не нравится ему это предложение. — Это как? — Твоя ладонь должна соприкоснуться с моей задницей, но только бей не слишком сильно, ладно? — объясняет омега, а Чонгук (вместе с волчонком) представив, как это всё будет выглядеть, идут на попятную, потому что никто не смеет обижать королеву. — Волчонку это не нравится, — твёрдо произносит король, а вот зверь Чона рычит, что никто даже не посмеет сделать королеве больно. — Волчонок, мне будет очень хорошо, — Юнги игриво кусает альфу за щеку, затем потираясь о неё носиком. — Просто представь, — ведьма приближается к уху принца, начиная скакать на члене Чона, который уже давно стоит по стойке смирно, — как я буду дрожать под тобой, а из меня будет вытекать смазка... — голос ведьмы игривый, а у короля совсем нет выдержки, он подминает ведьму под себя и... — Юнги, Юнги... — Чонин тормошит младшего, а тот недовольно бурчит, не понимая, почему его оторвали от такого занятия, на минуточку, с его законным мужем. — Что тебе такого снилось, а, маленький развратник? — интересуется омега, а к ведьме приходит осознание, это всего лишь сон. — Снилось много мармеладных мишек, — Юнги выдавливает улыбку, а Чонин лишь качает головой, понимая, что снился ему, кажется, тот самый принц, а Уголёк лишь понятливо мурлыкает, прижимаясь ближе к своему хозяину.

***

— Чони, это что? — Юнги улыбается, стоя среди книг, Чонгук пригласил его на свидание в библиотеку, и кому-то это покажется слишком скучным, но ведьме это нравится. Она любит такие маленькие свидания, ведь теперь Чонгук не просто принц, он король, и ему нужно решать много важных королевских дел, но он всегда находит время и силы, чтобы побыть наедине со своей любимой ведьмой. — Цветы для моей королевы, — Чонгук целует руку омеги, пока волк подвывает, что нужно поцеловать животик, который уже заметно округлился. — Волчонок требует, чтобы я поцеловал твой животик, — Чонгук смеётся, потому что с беременностью омеги зверь Чона ещё больше стал походить на ручного пёсика. — Искренне не понимаю, почему ты этого ещё не сделал, — наиграно возмущается Юнги, а король опускается на колени, целуя такой мягкий и любимый животик. — Я люблю тебя, пушистик, — король оставляет несколько десятков поцелуев, а Юнги возмущённо пыхтит. — Почему это пушистик? — Потому что «волчонок» уже занято, — Чонгук подмигивает и, поднимаясь с колен, подхватывает омегу под ягодицы, усаживая того на стол. — Пошалим немного? — Намджун нас убьёт, — ведьма отнекивается, ведь в прошлый раз, когда Ким застал их здесь за поцелуями, то прочитал целую лекцию о том, как это плохо. — Я видел, как в его покои заходили Сокджин и Чимин, — Чонгук целует шею, а Юнги теряет остатки самообладания. — А ты, маленький развратник, много чего им рассказал, теперь они ставят эксперименты над моим другом, — произносит король, вспоминая, как застал четырёх омег за очень пикантным разговором. И если Тэхён был смущён, то Чимин и Джин зарисовывали даже как лучше встать, чтобы получить максимальное удовольствие. И даже не спрашивайте, откуда у Юнги такие познания (на самом деле он смотрел слишком много порно и читал фанфики с определённым рейтингом, но только тсс, никому не говорите). — Уверен, что им всё нравится, — парирует Юнги, наслаждаясь прикосновениями принца, и он лишь на секунду прикрывает глаза, а затем, открыв их, почему-то оказывается в своей кровати, а не в объятиях принца. — Опять сон... — голос Юнги дрожит, а Уголёк прижимается всё сильнее, чувствуя состояние хозяина. Ведьма просто устала. Устала от всех мыслей и этих сновидений, и лучше бы её мучили кошмары, но вот уже неделю ей снится Чонгук, снится та жизнь, которая могла бы у них быть.

***

— Куда ты ведешь меня, Чони? — интересуется Юнги, следуя за альфой куда-то в лес. — В этот раз не я, — отвечает Чон. — Это всё волчонок, — подмечает король, а его зверь молчит, ведь вообще-то был уговор сделать сюрприз, а он сдал его с потрохами, но ничего-ничего, он этого короля на обед слопает, да косточек не оставит. — Волчонок говоришь? — ведьма хихикает, а Чонгук лишь кивает, наконец, останавливаясь на очень красивой поляне, на которой располагается небольшое озеро. — Закрой глаза, пожалуйста, — просит Чонгук, на самом деле просто передавая слова своего волка и Юнги, как самый послушный птенчик, закрывает глаза, даже ни чуть не подглядывая. А когда спустя несколько минут открывает, видит перед собой волчонка, который радостно виляет хвостом и игриво рычит, а мордочкой указывает на озеро. — Хочешь искупаться? — интересуется ведьма, а зверь кивает головой, и Юнги, не раздумывая, снимает с себя всю одежду и прыгает в озеро, а волк за ним, счастливо ныряя и облизывая все самые вкусные места своей ведьмы. — Играетесь тут, да? — Чонин появляется (вместе с Угольком) слишком неожиданно, а Юнги пищит, он тут вообще-то обнажённый, поэтому он прячется за волком, который недовольно дёргает хвостом. — Ну, эй, хватит за мной следить! — младший омега недовольно ворчит, а Уголёк думает, что если бы он не присматривал лично своим котячим взглядом, то столько бы дел наворотил тут. — За тобой следить перестанешь, что-то да натворишь, — изрекает ведьма, а Юнги только сильнее дуется. — Правильно ведь я говорю, Уголёк? — и кот по-кошачьи кивает, полностью соглашаясь с Чонином. — Да ну вас! — Мы пойдём на другую поляну, нам нужно собрать особые травы, — поясняет Чонин и, разворачиваясь, собирается уходить, но Юнги его останавливает. — Я люблю вас! — произносит омега, мягко улыбаясь. — Спасибо, что отправились вместе со мной, — ведьма посылает воздушные поцелуйчики, которые Чонин с радостью ловит, а вот волк ревностно фырчит, думая о том, что точно съест этого кота, который, на минуточку, уже обламывает третье свидание. И Чонин исчезает так же быстро, как и появился, а Юнги, который вновь открыл глаза, понимает, что его место совсем не здесь, а там, в прошлом, рядом со своим принцем. Ведьма, встав с кровати, не раздумывая, залетает в комнату старшего, который, кажется, ещё не ложился спать. — Что такое, Юнги? — обеспокоенным голосом спрашивает Чонин. — Отвар для сна не сработал? — омега хмурится, прикидывая, что он мог сделать не так, но это самый простой отвар для крепкого сна, с которым справится даже неопытная ведьма. После того, как Чонин узнал, что на протяжении почти трёх недель Юнги мучают сны, он лично взялся за это дело. — Я ведь не мог ошибиться, отвар точно должен был сработать... — продолжает Чонин, но Юнги его перебивает и еле слышно произносит: — Чонин, я хочу вернуться обратно. Я хочу к ним. К своему принцу и волчонку.