mudlands & yellow acacia

Чимин перестает говорить. Его взгляд скользит вниз, к руке Тэхёна, медленно тянущейся к его заднему карману, а затем возвращается к глазам Тэхёна. Другой вопрос? Сердце Чимина подскакивает к горлу, когда Тэхён вытаскивает из кармана бархатную коробочку для колец. Затем он задыхается от ударов сердца, когда Тэхён опускается на одно колено. Бабочки кружатся у него под ложечкой, и он вспоминает о каждом их начале. Их первый поцелуй, их первое свидание, их первый танец, их первый раз — всё это трепетало внутри и делало его лёгким, как пёрышко. Лошади несутся в его груди, и его посещают видения каждого начала, которое у них будет. Их первые кольца, их первый дом, их первый медовый месяц — всё это ныряет как лебедь и заставляет его чувствовать себя тяжёлым, как метеорит. В этот момент он может слышать всё. Лёгкий ветерок, колышущийся в воздухе, прерывистое дыхание Тэхёна и травинки, отягощённые коленом Тэхёна, когда он опускается на землю. Дрожь, леденящая, пробегает по спине Чимина от этого зрелища. — Ох, — выдыхает он. Его дыхание дрожит, как ячмень на ветру, — Ох, — снова говорит он. В глазах Тэхёна мелькает тревога. Чимин знает, потому что знает Тэхёна. Но блеск исчезает так же быстро, как и появился, и Тэхён делает глубокий вдох. Он держится за него, когда открывает коробку. Внутри коробки на Чимина светится кольцо. Серебряное кольцо с опалом внутри огранки «кушон». Сколько раз Чимин представлял себе их обручальные кольца, он никогда не думал, что им это понравится. Он тяжело сглатывает и... — Чимин, — голос Тэхёна шепотом. Чуть громче ветра, —…Я думаю, что я, возможно, самый счастливый человек на свете. Иногда человек влюбляется в кого-то, и этот человек не отступает сразу. Ничего не поделаешь, но это больно. Иногда два человека влюбляются вместе но они никогда не узнают этого, потому что мир разделяет их на части.. Но я... я люблю тебя и, не знаю почему, ты меня тоже любишь.. И мы оказались в мире, который нас не разделил... И я... — Да, — говорит Чимин. Он с готовностью кивает, так быстро, что у него кружится голова. Солнечная улыбка искажает выражение лица Тэхёна. Они оба улыбаются так сильно, что у них болят щёки. Тэхён смеётся, глаза начинают слезиться от радости. Слезы чистейшей радости. Он качает головой. — Позволь мне сначала спросить. — Ладно, ладно, — Чимин вытирает глаза, всё ещё не пролив слезы. Его щёки горят в этот момент, — Да, — снова говорит он и смеётся, — Хорошо, спроси меня. — Хорошо, — Тэхён закусывает губу, — Ты будешь..? — Да!

***

Тэхён знает, как странно звучит жениться в таком молодом возрасте. Добровольно, сознательно сделать предложение кому-то ещё до того, как кому-либо из них исполнится двадцать. Помолвка без пьяных ночей в Вегасе и случайных беременностей. Но он любит Чимина, и он знал, что хотел жениться на нём, когда им было по семнадцать. Он изо всех сил пытается объяснить это своим родителям. — Мы не обязаны жениться так скоро, — говорит им Тэхён. Его родители знали, что он хочет жениться, но думали, что ему будет по крайней мере двадцать пять, прежде чем это произойдет, — Я… я имею в виду, я бы хотел. Но мы не обязаны. Я просто хотел, чтобы мы оба знали, что это было по-настоящему. — Милый, — начинает его мама. Руки сложены в молитвенной позе, пальцы прижаты к изгибу рта. Заставляет ли её помолвка хотеть найти Бога? — Ты и Чимин настоящие. Ты был настоящим. Мы все это знаем. Тут вмешивается его отец. — Если бы в этом городе проводился опрос на лучшую пару, вы бы взяли корону. — Возможно, второе место после вас, родители, — бормочет Тэхён. Это заставляет его родителей улыбаться, и он улыбается в ответ. Напряжение, по крайней мере, частично, было временно снято. Его отец всё ещё пытается. — Ребята, вам не нужна свадьба, чтобы сделать то, что у вас есть, настоящим. Вы ещё молоды. Будьте молодыми. Брак — это большое обязательство. Мы просто хотим, чтобы вы это знали. — Папа, я был предан Чимину с четырнадцати лет.

***

В Парк Хаусе все происходит немного по-другому. Ужин с родителями стал для Чимина редкостью. С тех пор, как он вернулся домой на каникулы и сезонные перерывы, он либо остался в резиденции Ким, либо с Юнги в его тесной квартире с ужасной мебелью. В лучшем случае он только звонил своим родителям, но Тэхёну удалось убедить его, что это часть информации, которую следует передать лично. Он играл с кольцом на пальце, крутил его подушечкой большого пальца, с нетерпением ожидая, когда его родители снова войдут в столовую. Тэхён, конечно же, предложил пойти с ним, но Чимин отказался. Он ни за что больше не поместит своих родителей в одну комнату с Тэхёном. Не раньше, чем он смог вбить в них определения «уважения» и «Тэхён скорее жених, и я люблю его, так что отвалите». Чимин никогда не считал себя женихом, пока не встретил Тэхёна. Прежде чем увидеть его в первый раз, Чимин был уверен, что до женитьбы и детей будет целых девять ярдов. Он полагал, что к тридцати пяти годам, вероятно, остепенится, но не раньше. Потом он встретил Тэхёна, потом влюбился, а потом не мог перестать представлять дом, который они построят вместе. Теперь он думал о доме. Ему стало легче представить себе дом, который у них будет. Они могли получить квартиру из коричневого камня в нью-йоркской гавани или маленький жёлтый домик с частоколом и розарием. Или, как Чимин иногда позволял себе представить, они с Тэхёном построят свой дом с нуля. В их поле. Он мог только представить. — Извини, — сказала мать Чимина, войдя в столовую, закатав рукава и сев напротив него, — Работа кипит. Чимин хочет спросить, когда работа не была беспокойной, но он старается не усложнять задачу больше, чем она должна быть. Он бормочет что-то, что звучит понимающе и мило, но на языке ощущается как искусственный сахар. Она начинает тянуться к разложенным на столе контейнерам с едой, открывает их и достает содержимое. Это был домашний ужин. — Какой соус ты бы хотел? Чимин качает головой. — Всё в порядке. Вообще-то, я не останусь есть. Тэхён был бы разочарован, но на самом деле он не мог проводить столько времени в одной комнате с родителями. Сейчас, оглядываясь назад, он не понимает, как ему удалось закончить среднюю школу. Тут входит его отец, улавливая последнюю часть предложения Чимина. — Не останусь, — говорит он, садясь, — Почему я не удивлён? — Не знаю, — говорит Чимин. Он тяжело сглатывает и решает, что проще просто сорвать пластырь, — Я женюсь следующей весной, и вы, приглашены на церемонию, если хотите прийти. Если нет, я понимаю и не буду разочарован, — он поднимает безымянный палец и размахивает кольцом с натянутой улыбкой, — У Тэхёна — топаз. Мы выбрали образ камня рождения. Чимин встаёт со своего места и поправляет одежду. Он обязательно смотрит своим родителям в глаза. — Мы очень счастливы вместе, — говорит он. Он старается держать свою походку плавной и осторожной, когда выходит за дверь, убегая от ответа, который ему неинтересно слышать.

***

Яростные возражения Юнги почему-то легче переварить, чем молчаливое безразличие его родителей. Может быть, это потому, что Чимин знает, что Юнги, хотя он и клялся бы наоборот, заботится о Тэхёне. Если бы он этого не сделал, он бы не стал так усердно собирать их вместе. Это должно быть утомительно быть таким в отрицании. — Ребята, вы даже не встречаетесь два года, а хотите пожениться? — Ну, — тихо вставляет Тэхён, поднимая палец. Чимин улыбается, потому что оно на той же руке, что и его обручальное кольцо. Он знает, что обручальные кольца обычно не носят оба человека, но не смог устоять. Кроме того, он всё равно собирался сначала спросить, — Я как бы хотел выйти за него замуж давным-давно, так что это должно что-то значить. — Это не так. — Так и есть, — быстро и оборонительно отвечает Намджун. Он получает мягкий взгляд от Юнги в ответ, и они молча смотрят друг на друга. Когда они учились в старшей школе, Чимин завидовал этим молчаливым разговорам, убеждённый, что никогда не сможет ни с кем разговаривать таким образом. Теперь он просто поворачивается к Тэхёну, который смотрит на него с фонтаном слов в глазах. — То, что вы, ребята, милые вместе, не означает, что вы не должны воспринимать это всерьёз. — Мы относимся к этому серьёзно, — говорит Чимин, — Я никогда в жизни ни в чём не был так уверен. — Но... Юнги останавливают, похлопывая его по плечу, рука Намджуна практически прикрывает его. Это Намджун улыбается им со своей стороны комнаты, стоя за диваном, где проповедовал Юнги. — Я рад за вас двоих. Когда свадьба? — Мы думаем весной, — отвечает Тэхён. — Где это будет? Синхронно Чимин и Тэхён смущённо пожимают плечами. Это заставляет Юнги ещё больше вздохнуть. Только когда женихи покидают квартиру, Намджун пытается получить ответ. «Ты в порядке?» Он спрашивает Юнги, который слишком быстро кивает. — Я в порядке, — говорит он. Намджун остаётся неубеждённым. — Ты уверен? — Ага, — снова соглашается Юнги. — Я в порядке. С облегчением вздохнув, Намджун расслабляется на диване. Его голова покоится на коленях Юнги, а пальцы Юнги гладят его волосы. Он близок к тому, чтобы задремать, когда Юнги вмешивается в облегчение: — Я просто думаю, что это забавно, как... Намджун встаёт и идёт на кухню. Юнги всегда любит чай, когда выдыхается. — Я поставлю чайник. — Ой, да, нет, это мило, но я не люблю свадьбы. Чонгук шлёпает по телефону, когда говорит это, и Чимин вздрагивает. Самое лучшее в помолвке — это помолвка с Тэхёном. Худшее в помолвке — это говорить всем, что вы помолвлены, и делать телефонные звонки, подобные этому. Тем не менее ответ, который он получает, заставляет его задуматься. Он думал, что Чонгук, скорее всего, приедет, потому что он частично ответственен за то, что заставил его и Тэхёна снова быть вместе. — Действительно? — Действительно, — ещё один хруст прерывает ответ Чонгука, — Но не поймите меня неправильно. Я счастлив, что вы снова вместе. Пожалуйста. Чимин закатывает глаза, но улыбается. — Спасибо. — Когда? — Весной, — отвечает Чимин, его глаза находят пластинки на полке Тэхёна, и его улыбка становится ярче. Его руки находят мятые простыни под собой. Если он достаточно сфокусируется, он всё ещё может чувствовать тепло Тэхёна. Раньше это была комната Тэхёна, а теперь она их. — Мы думали в начале лета, после второго года, но… мы не можем ждать так долго. Он практически слышит, как Чонгук закатывает глаза. — Ты убиваешь меня. — Ты действительно не хочешь прийти? — Я нахожу свадьбы угнетающими. — Даже у твоего лучшего друга? Чонгук смеётся, этот живой звук звучит ещё долго после того, как он стих. — Мы не лучшие друзья. — Справедливо. Они разделяют тихий момент, который длится до тех пор, пока Чонгук не вздыхает. — Это важно для тебя, и я думаю, что если я не приду, ты поменяешь соседа по комнате в первой очереди, а это звучит утомительно. Мне не нужно приносить подарок, не так ли? Чимин тихо празднует. — Не беспокойся о подарках. Я думаю, что Сокджин знает это более чем. Ещё один тихий момент, но на этот раз он задушен чем-то, чего Чимин не может определить. — Сокджин? — Мм-м-м. — Он, э… ты случайно не знаешь его как Ким Сокджина? — Да как ты узнал? На этот раз что-то на самом деле задушено, и Чонгук отвечает слишком быстро, а гудок появляется слишком рано. Оглядываясь назад, можно сказать, что время идеальное, потому что сразу после того, как Чимин вешает трубку, Тэхён входит в комнату, запыхавшись и вытирая пот со лба. Чимин ценит это зрелище. Ему нравится, как Тэхён выглядит после того, как он только что закончил тяжёлую работу, обычно связанную с фермой. У него хватило наглости признаться себе, что это его чуть-чуть заводит. Тэхён идёт прямо к нему, наклоняясь над кроватью, чтобы поцеловать Чимина в лоб, прежде чем отвернуться к комоду. — Нет, — хнычет Чимин, показывая свой лучший голос, — Останься. — От меня пахнет свинарником, — бормочет Тэхён, доставая чистую одежду из верхнего ящика. Он поднимает воротник рубашки и вытирает пот с носа. Чимин улыбается знакомству, — Что сказал Чонгук? — Я не знаю. Он звучал странно. — Он не хочет приехать? — Он этого не говорил. Ну, вообще-то, он это сделал, но потом он собирался сказать «да», но потом… Чимин уходит. Прежде чем он успевает ещё больше смутиться из-за телефонного звонка, Тэхён закладывает ещё один сладкий и потный поцелуй. Чимин позволяет этому задержаться, прежде чем отстраниться и зарыться лицом в рубашку Тэхёна. — Разве мы не можем просто улизнуть в Вегас и провести короткую церемонию только с нами и двумя незнакомцами в качестве свидетелей? Один подражатель Элвиса и одна Мадонна? — В твоей версии Вегаса нет подражателей Тины Тёрнер? — Тэхён разочарованно щёлкает языком, поднимая руку, чтобы рисовать круги на спине Чимина, — Я не смог бы этого вынести. Чимин знает, что если бы Тэхён действительно хотел такую ​​свадьбу, он бы согласился. Они собирались посреди ночи в этом ржавом красном грузовике, ускользали и возвращались супружеской парой. Но Чимин также знает, что Тэхён хочет большую свадьбу со своим братом и сестрами, родителями и друзьями. Он хочет обменяться кольцами, потанцевать под весёлые песни и разрезать белый свадебный торт. Он хочет любви и всей театральности, которая с ней связана. Тэхён романтик. Он отстраняется и смотрит в глаза Тэхёну. — Но какая же свадьба без семьи? К его чести, Тэхен изо всех сил пытается скрыть улыбку облегчения, но сдаётся и вместо этого скрывает её ещё одним поцелуем.

***

Тэхён пишет рукописные приглашения своим любимым дальним родственникам, дальним тётям, дядям и двоюродным братьям, с которыми он не так часто разговаривает, но тем не менее, компания которых ему нравится. Он знает, как написать каждую букву, как начать и закончить их, чтобы вызвать наилучшую реакцию. Для своей тети Хисон он начинает с воспоминаний о временах, когда он оставался в её доме, когда был очень маленьким, до того, как у его родителей появились другие дети и задолго до того, как у них были средства, которые есть сейчас. Она собиралась, и он смотрел, как она наносит все свои кремы и лосьоны, а затем наносит макияж. На каждом шагу она рассказывала ему, что это за продукт и для чего он нужен. «Это основа», — говорила она, проводя по коже толстой кистью. Тэхён подумал бы, что это волшебство, когда её пятна исчезли, и она превратилась из тёти Хисон, которая уже была красивой, в тётю Хисон, которая также была супермоделью на полставки. В конце того же письма он попросил её оставить с ним больше воспоминаний, посетив его свадьбу и встретив человека, которого он любит больше, чем он думал. Он уже пригласил Дохён, Сквида, Джейсона и Йесона, конечно. Они даже спросили, собираются ли они исполнять песни на церемонии, и Сквид предложил им сыграть ту песню. Эта идея заставляет Тэхёна часто улыбаться, но было бы неуместно петь самую первую песню, которую он написал о Чимине, особенно потому, что это песня, полная переживаний после расставания. Тэхён пытался написать новую песню для свадьбы. Он хотел написать песню для этого предложения. Правда заключалась в том, что он даже не собирался делать предложение той ночью, когда это было сделано. План состоял в том, что он заберёт Чимина из аэропорта, и все пройдет как можно более нормально и без происшествий. Он собирался сделать Чимину предложение через неделю летних каникул на местной ярмарке, потому что нет ничего более романтичного, чем колесо обозрения и сладкая вата. Он собирался спеть ему песню, новую. Но Тэхен бросил один взгляд на Чимина, сидящего на кузове своего грузовика и пьющего вишнёвую колу, а цикады радостно поют в честь их воссоединения, и ему просто нужно было спросить. Он заканчивает последнее из рукописных приглашений, запечатывает последний конверт и отбрасывает их в сторону. Он оставляет их на краю своего стола, чтобы не забыть забрать их утром на почту. Он отмечает время, прежде чем взять гитару и вернуться к написанию песен. Чимин гуляет с Хосоком, вероятно, его тащат посмотреть свадебные каталоги и витрины в поисках смокингов. Время имеет существенное значение. Он блуждает, ничего не играя, просто фристайлит, пока не найдёт что-то. И что-то он находит. Довольно скоро он придумывает что-то вроде ритма. Он начинает с мажор си, затем до-диез 7, затем соль минор, затем ми мажор. Медленно он тоже набирает темп, но затем замедляется. «Лучше быть проще», — думает он. Вскоре он начинает записывать тексты песен в свой уже исцарапанный блокнот. Зима меркнет на солнце в твоих объятиях. И... Кто-то стучится в дверь его спальни, и он обнимает струны вдоль грифа гитары, останавливая песню. Он переворачивает блокнот, чтобы слова исчезли. — Заходи. Тэиль застенчиво входит в комнату. Застенчивая. Тэхён никогда не видел, чтобы его младшая сестра была чем-то подобным. Он ставит гитару и приглашает её внутрь, опираясь на локти и приближаясь. Она делает осторожные шаги вперёд, заложив руки за спину, и останавливается в нескольких футах от него. — Что случилось? Тэиль колеблется, но в конце концов говорит. — Когда ты женишься, ты всё ещё будешь моим братом? Брови Тэхёна хмурятся. — Что? — он манит Тэиль ближе, и на этот раз она легко подходит, останавливаясь прямо перед коленями Тэхёна. Он подтягивает её к себе на колени, — Конечно, я буду твоим братом, что это за вопрос? Я всегда буду твоим братом, несмотря ни на что. Никто и нигде не сможет это изменить. Тэиль заправляет выбившуюся прядь волос за ухо. В последние месяцы её увлечение бантиками уступило место увлечению распущенными волосами, украшенными только цветочными коронами ручной работы. Она изо всех сил пыталась сделать цветочные венки вручную, но у неё была свободно текущая часть. — Одна девочка из моего класса говорит, что её старшая сестра изменилась после того, как вышла замуж. Раньше она была весёлой, и они дружили, но потом она вышла замуж, и всё изменилось. — Думаешь, Чимин меня заберёт? Тэиль качает головой. — Мне нравится Чимин. Я просто думаю, что ты можешь забыть о нас, вот и всё. Сердце Тэхёна разбивается. Он крепко сжимает её в объятиях, чтобы позавидовать всем прошлым, которые они разделили, изо всех сил стараясь согреть ее сердце одним объятием. — Я не могу сказать тебе, что вещи всегда будут такими же, потому что они не будут. Всё изменится. Одна крошечная мелочь за раз, и, прежде чем ты это узнаешь, мир станет другим. Я не могу тебе обещать. они не изменятся, но я клянусь, что никогда не забуду тебя, и мы никогда не перестанем быть братом и сестрой. И я не пропущу ни одной государственной ярмарки, на которую я бы не повёл тебя. Ни одной. Тэиль улыбается и поворачивается, чтобы обхватить своими маленькими ручками шею Тэхёна, крепче обнимая. Она сжимает, будто боится отпустить, и Тэхён сжимает в ответ. — Сейчас, — говорит Тэхён, когда они отстраняются, — Хочешь услышать песню, которую я пытаюсь написать? — Конечно, — говорит она после секундной паузы, но тут же добавляет, — Можешь ли ты помочь мне понять, как правильно сделать цветочную корону? Я хочу надеть её на свадьбу? Тэхён улыбается и протягивает Тэилу мизинец, чтобы та зацепила свой. — Конечно.

***

Пару недель спустя Тэиль делает цветочные венки для всех, используя помощь Тэхёна только для больших цветов с более упрямыми стеблями. Её любимой моделью, безусловно, является Чимин, который сияет под цветами. Чимин выглядит особенно потрясающе однажды ночью, когда Тэиль украшает его голову гирляндой из кроваво-красных роз и белых орхидей. Когда они остаются наедине, Тэхён глупо целует его. Иногда они смеются, думая о том, какими вечными казались дни старшей школы, когда они ходили друг вокруг друга на цыпочках. И они смеются сильнее, думая о том, как неуверенно они были в том, чтобы делать то, что теперь стало их второй натурой. Когда Тэхён обхватывает Чимина скользкой рукой и шепчет похотливые похвалы ему в губы, он задаётся вопросом, почему раньше это было так пугающе. Он вдыхает каждый звук Чимина, а затем пробует его на вкус, когда кульминация достигает их обоих. После этого они спокойно лежат кучкой на кузове грузовика. Масса усталых конечностей и разгорячённых мышц, масса измученных вздохов и довольных шёпотов. Тэхён целует Чимина в лоб и уходит с бисеринками пота на губах, которых он слизывает, не задумываясь. Гибкий палец Чимина чертит любовные песни на груди Тэхёна, сонеты, которые никогда не увидишь ни при свете дня, ни за холстом голой кожи Тэхёна. Со всем планированием и объявлениями, со всем временем, проведенным с семьёй и друзьями, со всей суетой из-за мест проведения, колец и костюмов, проводить время вместе было трудно. Сегодняшний вечер кажется особенным только потому, что они вместе. В их пространстве под звёздами все чувствуют себя свободно. Чимин вдыхает что-то резкое и неожиданное. — Как ты думаешь, придут мои родители? Тэхён знает, что на самом деле Чимин спрашивает не об этом. Тем не менее, он ходит на цыпочках, потому что правда — штука изменчивая. — Я думал, тебе всё равно, придут они или нет. Момент. — Нет, — затем, — Или, может быть, я не знаю. Я не знаю… Мне просто интересно, достаточно ли они заботятся об этом. — Им не всё равно, — отвечает Тэхён. Возможно, слишком легко. Может быть, минутное колебание сослужило бы ответу услугу полировки, — Поверь мне. — Напомни мне ещё раз, почему ты хочешь, чтобы люди, которые не могли сказать тебе ничего, кроме оскорблений, пришли на твою первую свадьбу. — Первая свадьба? Вау, ты планируешь ещё? Чимин смеётся, утыкаясь лицом в изгиб шеи Тэхёна и позволяя своему хихиканью стать секретом только для согретой кожи. — Ты знаешь, что я имел в виду. Тэхён смотрит на звёзды в поисках ответа. Но он был в этом поле, в этом грузовике, в объятиях Чимина достаточно раз, чтобы знать, что у звёзд нет для него ничего, кроме зрелища. Что так же хорошо для него. — Они твои родители, — говорит он. Это всегда был его ответ. Переход, если хотите, — Даже если я им не нравлюсь, они заботятся о тебе. — Достаточно, чтобы диктовать свою жизнь. — Достаточно хотеть лучшего для себя. — Но... — Моя ошибка. То, что они считают лучшим для тебя. У них были благие намерения, Чимин, они просто пошли неправильным путем. Они хотели, чтобы у тебя была хорошая жизнь, поэтому много работали, чтобы тебе не приходилось беспокоиться о таких вещах, как, я не знаю, пропущенные счета или отчуждение дома. Они просто забыли, что в процессе тебе будет одиноко. Они хотят, чтобы ты был счастлив. Я думаю, что они захотят быть там. Потому что даже если я им не нравлюсь, я думаю, они, наконец, знают, что я делаю тебя счастливым. Чимин выглядел так, будто хотел поспорить, но теперь он выглядел смягчившимся из-за того, что Тэхёну стало лучше. Зефирный мальчик с раскрасневшейся кожей, блестящей под лунным светом. — И ты делаешь меня счастливым, — соглашается он. — И я делаю тебя счастливым? — Я не думаю, что счастливым можно назвать то, что ты делаешь меня. В словаре нет слова, достаточно сильного для этого. Чимин сияет. Он довольствуется тем, что смотрит в глаза Тэхёну до тех пор, пока кто-то может быть загипнотизирован галактикой. Он действительно видит галактику в глазах Тэхёна, целый мир, прекрасный за гранью понимания. Затем он обхватывает щеку Тэхёна и снова целует его. Иногда, когда они такие, он задаётся вопросом, как он вообще прожил день, не поцеловав Ким Тэхёна.