два помножить на два поделить пополам будет дважды один.

— в ту дверь выходим. — в ту? — нет, в ту. туту. вагон пренебрежительно-прекрасного красного петербургского метро пред собой открыло двери двум новокузнецким выкидышам. в приданое супруги-томи отчим жак брель кинул два рубля — за накрашенных сибирско-гамбургских дев и амстердамских проституток. — улица в тупиковом состоянии, — голос николая шестиструнился, — нет жизни. — а что есть? саша говорил безучастно, потому что жизнь есть — ведь они вот, по дороге идут. а коля даже говорит — о том, что жизни никакой в питере на самом деле нет и улица стоит не двигается почему блять не двигается а зачем она вообще должна двигаться по прихоти густым харчком выплеванного сибирью сюда комягина? — одна стена. сплошная и вычурная. — да всё на свете стена. — даже бог? — бог — это крик на улице. юродствовать привлекательно. тем более с иониным, бледным, тощеватым и с твёрдыми от механического трения о металлические струны пальцами. а коля был, что называется, с шилом в трех местах — мозгу, глазах и языке. облечься в нетленное. — бог мечется между бытием и небытием, значит? сашины глаза устало устремились в колину сторону. бытие-небытие на языке солёное ты меня заебал. остроумец. и ты и я. — наверное. думаю, он привык за столько лет. жаль, в брусчатке нельзя вырыть яму. вылить яблоки или выбросить молоко. и чтоб птицы кружили над ней как над моряком льющим урину у le port d'amsterdam перед этим потеревшись своим животом о живот тёплой добровольной спутницы. чёрная куртка, а из неё — ионина золотая голова. у мамы новый завет был похожий. в чёрной обложке и с золотыми буквами. предаваясь лишь снам, что серы и крепки. как введенского стихи. — ты похож на архангела с иконы «ангел златые власы». саша действительно похож на ангела. или на примерного раба божия. в сущности, он оставался новокузнецким пиздюком. — а ты подпитываешься петербургским снобизмом. по взгляду видно. колины глаза сияют, рот усмехается вдребезги. лучший комплимент за 2011–2012 год. скоро начнёт записывать и хранить в стеклянной банке в тёмном сухом месте. amplius adhuc iterum postea.