Секреты дома Данслер

Годрикова впадина, дом Поттеров.       Знаете, что нравилось мародёрам больше всего в доме Поттеров? И даже больше родителей Джеймса.       Что ж, это был запах свежеиспечённых пирогов, которые готовила миссис Поттер; женщина частенько присылала их сыну, и тогда мародёры, на пару с Вик, весело их поедали. Иногда они ели и пироги миссис Данслер, но не так часто, как пироги Юфимии.       Родители Джеймса всегда были рады гостям, а особенно — друзьям сына. Больше всего им нравилась Виктория (кто бы сомневался). Она была воспитанной, милой и всегда поддерживала друзей.       Виктория ещё с первого курса была для Юфимии ближе мародёров. Миссис Поттер быстро нашла общий язык с девочкой, сумев с ней подружиться.       Да и если брать дружбу с мародёрами, то Данслер всегда была ближе к Поттеру, чем к кому-либо еще. Джеймс может и был придурком, но всегда умел подобрать нужные слова для того, чтобы заставить человека чувствовать себя хоть немного лучше. То же самое можно было сказать и о Регулусе. ***       Зайдя в дом Поттеров, Виктория поняла, что безумно скучала по этому месту, а в воздухе витал приятный запах свежей выпечки, да и от самого дома веяло домашней и семейной атмосферой.       — Виктория, привет! — обнимаю девушку, сказала миссис Поттер. — Ты так выросла, похорошела. Наверное, от мальчиков отбоя нет?       На этих словах Вики улыбнулась и мимолетно глянула на Блэка. Тот, бедняжка, чуть не поперхнулся. Юфимия весело засмеялась, её смех подхватила и сама девушка, а мальчишки стояли в пороге, тупо смотря на Данслер и миссис Поттер.       — Здравствуйте, мальчики!       — Здравствуйте, миссис Поттер! — в один голос громко сказали мародёры, на что женщина снова рассмеялась.       — Мойте руки и просим за стол! Тыквенный пирог уже заждался вас, а черничные кексы на подходе.       Друзья гурьбой пошли в ванную, ведь уже побыстрее хотелось сесть за стол и попробовать вкусный пирог.       На кухне аромат был еще прекраснее и насыщеннее. Мародеры как зачарованные подползли к столу, кладя себе на тарелки по кусочку. Викторию всегда удивляли отношения её друзей к еде: парни могли съесть что угодно, за сколько угодно минут. Они могли сидеть за медленной трапезой, запивая всё попутно чайком, а могли умять всё буквально за три минуты.       Один только Римус был более-менее аккуратным. Исключением являлись дни перед полнолунием. Тогда он мог быть раздраженным, нервным, чересчур агрессивным. Но он всегда старался себя сдерживать. И если вдруг Люпин срывался, друзья прекрасно понимали, почему. Да и к еде было такое же отношение к приближению полнолуния, как и у остальных мародеров.       Ребята довольно потёрли руки, принимаясь за еду. Пироги у Юфимии всегда получались отменными.

***

      — Проснись и пой, Вики! — весело сказал Поттер, распахивая шторы.       Девушка, недовольная такой помощью, натянула на лицо одеяло. Парень недовольно покачал головой и направился к подруге. Запрыгнув на кровать рядом с Данслер, Джеймс резким движением стянул с Виктории одеяло и принялся её щекотать. Бедная девочка извивалась на постели, моля о пощаде.       — Всё, всё, я встаю, — захлёбываясь от смеха, протараторила Вики.       — Вот так бы сразу, мелочь, — улыбнулся парень, поудобней улаживаясь на кровати.       — Вот знаешь, Джеймс, почему я только тебе разрешаю так себя называть? — поворачиваясь на бок, лицом к другу, спросила Данслер.       — Даже не догадываюсь, — пожал плечами парень. — Ну-ка, поведай мне это.       Девушка усмехнулась, положив руку на щёку Джеймса. Поттер внимательно проследил за жестом подруги.       — Потому что, очень сильно люблю тебя, — просто сказала Вик.       — Вау, какие откровения с утра. Откровенно говоря, я польщён! — накрывай ладонь Виктории своей, говорил Джеймс. — А Сириус не расстроится?       — С чего бы ему расстраиваться?       — Ну как же? Вы же встречаетесь.       Девушка одёрнула свою ладонь, перевернувшись на спину, положила руки под голову. Джеймс немного смутился от такой реакции подруги, ведь ничего такого не сказал, лишь очевидное.       — Мы не встречаемся.       — Как это «мы не встречаемся»? — удивился Джеймс.       — А вот так это, он не предлагал.       — Вот придурок! Он, что с ума сошёл, почему он этого не сделал? Вы прекрасная пара! — яростно отреагировал парень.       — Сохатый, нет никакой пары, — усмехнулась Виктория. — И вообще с чего ты решил, что мне это надо?       Джеймс прыснул, а затем перевернул подругу к себе лицом, из-за чего девушка недовольно поморщилась.       — Тория, да хоть бы сама себе не врала. Я же вижу, как вы смотрите друг на друга, он тебе нравится и это точно, и ты ему нравишься, это я тебе говорю с уверенностью в сто процентов!       — Прям в сто процентов?       — Ну ладно, с вероятностью в девяносто девять и девять процентов.       — Джеймс, а ты не допускал такой возможности, что я просто решила развлечься? — из вредности поинтересовалась Вики.       Поттер жалобно застонал, а, перевернувшись лицом в подушку, закричал:       — Виктория, почему ты врёшь? Если бы ты захотела, как-то изволила выразиться, развлечься, то ты бы точно не стала выбирать друга. Ты могла выбрать кого угодно, но точно не друга, с которым ты будешь постоянно видеться.       Мысленно Данслер согласилась с другом, но вслух это озвучивать не стала. Окончательно вылезая из кровати, девушка подошла к зеркалу, причесала волосы и уложила их в аккуратный пучок на макушке. Бросив взгляд на Поттера, который всё ещё валялся на её кровати, она покачала головой. Парень внимательно наблюдал за подругой, отмечая, что она каждый раз по утрам улаживает волосы в пучок, прежде чем идти умываться, и этот самый, казалось бы, небрежной пучок, всегда получался у Вики идеально.       — Джеймс, ты так и будешь валяться на кровати?       — А ты мне что предлагаешь? — хитро улыбнулся парень, спрыгивая с постели и подходя ближе к подруге. — Присоединиться к тебе в душе?       — Поттер, ты когда так говоришь, напоминаешь мне Блэка, — сказав это, девушка покинула комнату, оставив Джеймса совершенно одного.       «Да, Сириус настоящий идиот. Как он мог не предложить ей встречаться, он же мне все уши про неё прожужжал? Они всё усложняют, нужно своднику Джеймсу вступать в дело! Я стану для них крёстной феей!», — весело подумал Джеймс, дожидаясь Викторию.       Девушка пришла через пятнадцать минут уже полностью одетой. Вики выбрала обычные маггловские джинсы и чёрный объёмный свитер, а на голове красовался всё тот же пучок.       Увидев парня, который всё также лежал на кровати, Данслер нахмурилась. Джеймс не просто лежал, парень читал одну из привезённых Викторией книг, закинув ногу на ногу.       — Джеймс, твоя мама звала к столу, — сообщила девушка. — Очкарик, оторвись ты уже от этой книги! Там твои любимые оладьи с черничным джемом.       Но Поттер будто не слышал подругу. На мгновение парень оторвался от книги, задумчивым взглядом посмотрев на Вики.       — Это тебя так «Унесённые ветром» впечатлили? — поинтересовалась Данслер, присев на край кровати.       — Откуда у тебя эта книга? — спросил Джеймс.       Виктория удивлённо подняла брови. С чего бы Поттеру интересоваться этим?       Сейчас Джеймс что-то старательно высматривал на книжных страницах, водя пальцами по строчкам.       — Я её у Лили одолжила, — сказала она. — А что?       — Значит, мне не показалось, — как-то расплывчато произнес Поттер.       — «Не показалось» что, Сохатый?       — Что это подчерк Лили, она делала пометки между строк, — пояснила Джеймс, как-то грустно улыбнувшись. — Она всегда выводит букву «а», делая закруглённый кончик.       — Ты серьёзно знаешь почерк Лили? — удивлённо проговорила Виктория. — Мерлин, Джеймс, да ты и вправду влюблённый фанатик! Что ещё ты знаешь?       Но парень ничего не ответил, а так и продолжил дальше пялиться в книжку. Джеймс всё водил пальцем по выделенной Лили цитате и грустно улыбался, что было совсем для него не свойственно.       Данслер всё-таки заглянула на страницу, которую так старательно читал Джеймс. Написанное там знатно удивила девушку. С чего были Лили было это делать?       «Зачем забивать себе голову тем, чего уже не вернешь, — надо думать о том, что еще можно изменить», — именно эту цитату выделила Эванс, подписав рядом имя Поттера.       Вики положила руку на плечо друга, слегка сжав его. Джеймс посмотрел на подругу слегка задумчиво, как будто что-то вспоминая. Виктория приподняла уголки губ, улыбаясь парню.       — Я признался Лили в любви, — сказал Джеймс, хотя это было больше похоже на признание. — Она меня поцеловала.       На лице Вик сразу же появилась радостная улыбка. Девушка прямо сейчас была готова прыгать и пищать от счастья. Но, заметив выражение лица Поттера, она нахмурилась. Лица Джеймса не выражала какой-либо радости, он сказал это сухо и почти без эмоций.       — Подожди, она, что тебя отшила или сказала больше к ней не приближаться? — аккуратно спросила девушка. — Просто это было бы странная реакция, она ведь сама поцеловала.       — Нет, она меня не отшила, — сказал Джеймс.       — Ну тогда чего, ты дурачок, расстраиваешься? Она ведь поцеловала тебя в ответ, а значит не всё так плохо, — рассмеялась Виктория.       — Она начала плакать, а я извиняться, потом она меня поцеловала, — сказал Джеймс, а в горле стал образовываться неприятный комок. — А в итоге, после всего этого, сказала, что ненавидит меня.       — Джеймс, — только и сказала Виктория, перед тем как обнять друга.       — И как прикажешь на это реагировать? Я не знаю, что мне делать, Тория, — забормотал парень. — Пусть я целовал немного девчонок, но ни одна после поцелуя не плакала и не говорила, что ненавидит меня, стуча кулаками мне в грудь. Я просто запутался, Вик.       — Она ничего не говорила про поцелуй, — прошептала Виктория. — Но знаешь, она как-то спрашивала у меня, нравится ли она тебе ещё.       — Конечно нравится, я её люблю, Вик, — сказал Джеймс.       — Я это к тому, что она бы не стала это спрашивать, если бы ничего к тебе не чувствовала, — пояснила Данслер. — Может, Лили просто запуталась в своих чувствах?       Джеймс ничего не ответил, а лишь улыбнулся, покрепче обняв подругу. Ему стало определенно легче, после того, как он рассказал обо всём Виктории. Он мог доверить это только ей, хотя по поводу Эванс мозг он выносил именно Сириусу, а не Вики. Но рассказать такое он мог только ей.       Теперь в голове Поттера засели слова Виктории о том, что Эванс просто могла запутаться в своих чувствах. Она уж явно не привыкла выражать их так ярко и открыто, как это делал Джеймс. Он с первого курса донимал девушку своими признаниями в любви, а тут она сама поцеловала его, но дальнейшая реакция Лили была совершенно непонятна для парня.       — Ребята, сколько вас ещё можно ждать? — открыв дверь, поинтересовалась Юфимия. — Ох, простите.       — Мы уже идём, мам. Нам просто нужно было поговорить, — улыбаясь, сказал Джеймс, отстранившись от подруги. ***       — Всем доброе утро, — сказал Джеймс, заходя на кухню.       — Доброе, — ответили мародёры.       Джеймс и Виктория положили в себе в тарелке оладьи. Друзья всегда сидели рядом: справа от Джеймса сидел Сириус, а слева — Вики. А возле Данслер постоянно сидел Римус.       За завтраком друзья как обычно обсуждали предстоящий день и просто наслаждались компанией друг друга.       Сегодня на повестке дня была прогулка по улицам Годриковой впадины, затем возвращение домой к обеду, а после обеда обычно ребята проводили час друг без друга, то есть каждый занимался чем-то своим.       Чаще всего Виктория и Римус читали, Джеймс и Сириус болтали, а Питер обычно спал.       А под вечер ребята собирались либо в комнате Джеймса, либо в гостиной у камина. Поттер доставал свою гитару и играл на ней всевозможные мелодии, под которые ребята дурачились. Или друзья просто включали проигрыватель и сходили с ума под звуки пластинки.       Закончив с завтраком, гриффиндорцы поднялись на второй этаж, для того, чтобы одеться.       Виктория взяла своё зимнее пальто, а на шею намотала шарф. На ногах были её незаменимые ботинки на среднем каблуке. Распустив волосы, которые ранее были в пучке, с помощью волшебной палочки Данслер завила их в лёгкие кудри, аккуратно спускающиеся на её ключицы.       Девушка поправила коробки, стоящие на верхней полке шкафа. В них находились подарки для друзей. Рождество будет через три дня, а самая любимая часть Рождества Виктории была когда ты, сидя у камина, обмениваешься с друзьями или родственниками подарками.       Виктория сегодня ещё хотела зайти к своему дедушке, который жил неподалёку от дома Джеймса. Данслер давненько не виделась со своим дедушкой по маминой линии; Бенедикт Бассет был единственным родственником Элайны, его жена — Ария, мать Эл, умерла ещё до рождения Виктории.       И, в отличие от Элеонор, матери Филиппа и Бруно, с которой Элайна не особо любила общаться, ведь та по какой-то необъяснимой причине не особо ее любила. Если с Бруно всё было понятно: сын, который пошёл своим путём, отказался от семейного бизнеса, что фактически означало отказаться от семьи, то с Элайной не было всё не ясно.       Женщина всегда старалась угодить Элеонор, так, как это было возможно. Элайна старалась не спорить со свекровью, хотя иногда это было очень сложным делом. Но леди Данслер всё равно пренебрежительно относилась к невестке и, честно говоря, к самой Виктории тоже.       Элеонор часто говорила о том, что Элайна позволяет дочери слишком многое: Виктория одевается не так, как полагается юной леди. А однажды леди Данслер обмолвилась о том, что Вики якобы поднабрала весом. И сказала она это не единожды. Элайна держалась из последних сил, чтобы не выговорить свекрови всё то, что она о ней думает.       В итоге, когда Элеонор в очередной раз напомнила Виктории, что ей не стоило бы есть, миссис Данслер сорвалась, видя выражения лица своей дочери.       Вся эта ситуация закончилась скандалом и криками, после чего Элайна настоятельно рекомендовала покинуть свекрови дом. И Филипп в этой ситуации был на стороне жены. Может быть, в тот период Виктория и была в ссоре с мамой, но всё же была очень благодарна ей за то, что она за нее заступилась.       Вики хотела вручить подарок дедушке именно сегодня, да и просто повидаться с ним. Виктория покрутила небольшую коробочку в руках, после чего положила её в карман пальто.       Спустившись на первый этаж, девушка обнаружила, что готова только она и Римус. В принципе, как и всегда. Крикнув остальным мальчишкам чтобы поторапливались, Данслер присела на пуфик, стоящий возле дверей.       Через пару минут спустились и остальные мальчишки. На улице была прекрасная погода. Светилась солнце, из-за которого снег переливался будто драгоценными камнями. Был лёгкий мороз, который приятно покалывал щёки.       Снег рассыпался под ногами, хрустя. Пушистые лапки ёлок тоже украшал снег. Был лёгкий ветерок, который сдувал снежинки с веточек.       Джеймс по-дружески приобнял Викторию за плечи, притянув к себе ближе. Друзья часто так ходили, особенно раньше, когда Вики приезжала в гости к Джеймсу или они гостили у дедушки. Тогда ребята тоже виделись и довольно часто выбирались прогуляться.       Пройдя в обнимку пару метров, Поттер убрал руку с плеча подруги, завернув куда-то в сторону. А на место Сохатого пришёл Сириус, который по-хозяйски закинул руку на плечо Виктории, притягивая её к себе.       Данслер улыбнулась, посмотрев на брюнета. Сириус так же одарил девушку точно такой же улыбкой.       — Как настроение? — поинтересовался гриффидорец.       — Отличное. Ты не находишь, что солнце сегодня невероятно красивое? — чуть приподняв голову, спросила Виктория.       — Да обычное солнце, как всегда в принципе, — пожал плечами Сириус, нахмурившись. — Да из каких пор тебя интересует красота солнца?       — Соглашусь, Луна завораживает гораздо больше, — кивнула девушка.       — Я вообще не про это, Вики! — усмехнулся брюнет. — Дорогуша, чем ты думала, когда оставляла шапку дома? — неожиданно спросил Сириус.       Сначала девушка немного опешила, не совсем поняв вопрос парня. Посмотрев на Сириуса, который глядел на неё со всей серьезностью, Виктория нахмурилась.       Блэк закатил глаза, сказал, что на улице очень холодно, и не брать с собой шапку было глупой идеей. После этих слов парень снял со своей головы шапку, которую надел впервые за долгое время, и надел её на Викторию. Данслер недовольно поморщилась, ведь подобные действия Сириуса испортили идеально уложенные волосы девушки.       — Тори, даже не смей снимать ее, — пригрозил Сириус пальцем, будто бы заботливый папочка. — У тебя уже вон весь нос красный, а если ещё и уши простудишь, упаси Мерлин, то у тебя будет очень весёлое Рождество.       — Я вовсе не маленькая девочка, чтобы ты разговаривал со мной, будто бы мне пять лет, — усмехнулась Виктория. — Я, конечно, ценю твою заботу о моём здоровье, но тебе не кажется, что насильно натягивать на меня шапку это перебор?       — Отнюдь.       На этом их короткий разговор закончился. Откуда ни возьмись вновь появился Джеймс, который буквально пару минут назад так вовремя ускользнул. Поттер вновь положил свою руку на плечо Вик. А к Джеймс и присоединился ещё и Питер, который положил руку на его плечо, становясь рядом. Римус проделал всё то же самое, только с Сириусом.       Теперь пятеро друзей весело расхаживали по улицам Годриковой впадины. Когда ребятам надоело, они устроили небольшую игру в снежки. Друзья поделились на две команды: Виктория и Джеймс были в одной, а Римус, Сириус и Питер в другой.       Ближе к вечеру было решено вернуться и Джеймса домой, но Данслер сказала друзьям, чтобы все возвращались, а сама она хочет навестить своего дедушку.       До дома Бенедикта гриффиндорцы шли вместе, а потом разделились. Виктория зашла за высокий забор дедушкиного дома, а остальные отправились к Джеймсу.       Дом мистера Бассета представлял из себя двухэтажное строение в готическом стиле. Снаружи дом был в тёмных цветах, с просторным задним двором и небольшим садом, за которым в детстве любила присматривать Элайна.       На заднем дворе до сих пор остались те самые качели, на которых, когда она была маленькой, просто обожала качаться Виктория. Она приходила туда вместе с дедушкой, когда гостила у того, и Бенедикт раскачивал её из стороны в сторону. А маленькая Виктория напевала себе придуманную песенку под нос и весело смеялась, прося дедушку раскачать её посильнее.       Но это было летом, а зимой Вики предпочитала сидеть в большой библиотеке мистера Бассета и, само собой разумеется, читать. И тогда дедушка и внучка устраивали партию игры в шахматы, чаще всего выигрывал именно Бенедикт, но Виктория очень старалась не ударить в грязь лицом, но, играя с таким опытным шахматистом, у девушки это не всегда получалось, хотя дедушка всегда утверждал обратное, говоря, что Вики играет довольно хорошо.       Поднявшись на крыльцо, Данслер положила пальцы на кольцо с головой льва и с помощью него постучала в дверь. Через каких-то пару секунд дверь открылась, и на пороге появился сам мистер Бассет.       Мужчина был очень рад визиту своей внучки. А сама Виктория была немного удивлена тем, что дверь открыл не Домовик, а сам хозяин дома.       — Привет, дорогая, — улыбнулся Бенедикт.       — Привет, — в ответ улыбнулась Вик.       — Может быть, ты всё-таки зайдёшь внутрь, а не будешь стоять на ветру? — поинтересовался мужчина, посмотрев на внучку.       Виктория как будто опомнилась, странно покрутила туда-сюда головой и зашла в дом. Мистер Бассет тут же закрыл дверь за девушкой, чтобы не выпускать из дома тепло. Как только дверь закрылась, гриффиндорка обняла деда, приподнявшись на носочки, чтобы хоть как-то поравняться с ним ростом, что, конечно же, у неё не вышло, ведь мужчина был очень высоким.       — Прости, что давно не писала, — виновато улыбнулась девушка.       — Ничего страшного, я вовсе не обижаюсь, — ухмыльнулся мужчина. — Тем более я по-прежнему продолжаю поддерживать переписку с твоей матерью, а Элайна мне многое рассказывала. Я очень рад, что вы помирились. Вы обе необычайно упрямы, а иногда глупы.       Тория усмехнулась такому замечанию дедушки. Возможно гриффиндорка и была глупа, нет, даже не «возможно», а точно, ведь, в силу своего возраста, она действительно была глупа. Но она бы никогда не сказала так о своей матери. Поэтому слова деда Виктории были не совсем понятны.       — Но мне всё равно будет очень интересно послушать про возобновившуюся дружбу с мародёрами и про Святочный бал, — сказал Бенедикт. — Это ведь сказочное везение, что именно вам выпала честь застать это событие! Турнира трёх волшебников не было почти сто лет.       — Честно говоря, первая половина Святочного бала прошла весьма неплохо, я бы даже сказала, что хорошо, но вот вторая оставляет желать лучшего, — поджала губы Виктория, вспоминая тот вечер.       Брови брюнета, у которого на голове начали появляться седые волосы, поползли вверх. Про это его дочь ничего не упоминала, да, и судя по всему, Элайна даже и не знала. Мистер Бассет помог избавиться своей внучке от пальто, а затем повесил его на вешалку. С помощью волшебной палочки он поправил волосы Виктории и высушил мокрую одежду.       Вики поправила свой белоснежный свитер, и, сняв с руки резинку, собрала волосы в пучок. Бенедикт, приобняв внучку за плечи, повёл её в гостиную. Мужчина и девушка сели в кресла, которые стояли ближе всего к камину.       — Так что ты там готовила про вторую половину вечера? — напомнил мистер Бассет.       — А, да так, ничего особенного, — отмахнулась Виктория, но, увидев взгляд деда, всё-таки ответила: — Мена закрыли в кабинете Защиты от Темных Искусств, и я просидела там почти сутки, пока меня не обнаружила профессор МакГонагалл, — поджала губы девушка.       После слов Данслер, брови Бенедикта поползли наверх, образовывая на лбу морщины. А затем мужчина нахмурился и серьёзно посмотрел на внучку.       — Надеюсь те, кто это сделали получили по заслугам, — сказал Бенедикт, чем вызвал улыбку Тории.       Девушка просто вспомнила, что чувствовала в тот момент, когда Оливер летел вниз. Невинная улыбка превратилась в хитрую, а затем в весьма мстительную ухмылку.       — О, сполна, — сверкнув глазами, произнесла Вики.       — Поделишься с дедом?       — На апрельской игре мы с девочками натравили на него ос, бедняжка свалился с метлы и сломал ногу, — сказала Виктория. — Он провалялся в лазарете две недели, а потом ему нельзя было играть. В итоге он пропустил игры, и вероятность попасть в команду сошла на нет, — улыбнулась она. — В этом году он не в команде. Правда, ему потом ещё и мародёры чуток подвалили.       Бенедикт улыбнулся, посмотрев на Викторию, которой эти воспоминания доставляли немалое удовольствие.       — Маме бы не понравилась такая методика, — сделала вывод Данслер.       — Она была бы в восторге, — утвердительно заявил мистер Бассет.       — Мама была бы в восторге от этого? — переспросила Тори, будто бы не веря словам деда.       — Определённо, — кивнул Бенедикт. — Но тебе не кажется, что это немного жестоко?       — Нет, — утвердительно проговорила брюнетка. — Это засранец клеился ко мне с начала учебного года, потом распустил слух, что мы с ним пара, он мне чуть руку не сломал, когда я сказала, что иду на бал с Блэком, — сказала Данслер. — Правда, за это Сириус ему приукрасил лицо. А концом всему стала его выходка на Святочном балу.       Бенедикт кивнул, что-то отметив у себя в голове.       — Как обстоят дела с мародёрами? — спросил мистер Бассет. — Хотя раз уж ты вновь гостишь у Джеймса, значит, всё хорошо.       — Хорошо, — кивнула головой Виктория. — Ещё с прошлого учебного года, я очень рада, что мы вновь смогли наладить отношения. Они даже стали лучше. К примеру, мы больше не собачимся с Сириусом.       — О, я в это не могу поверить, — хмыкнул Бенедикт. — Этого просто не может быть!       Виктория искренне улыбнулась, стукнув дедушку по плечу.       — Я серьёзно. Мы больше с ним не ругаемся.       — Я рад, Вики, правда. Как там Реджи поживает, да и твои подружки?       — Всё прекрасно, у меня даже появилась новая подруга, — радостно сообщила Данслер. — Анастасия Безрукова, для друзей просто Неста, перевелась в начале декабря в Хогвартс из Колдовстворца. И, (представляешь?!), за такое короткое время мы уже успели сдружиться, она и Лили приедут ко мне на второй неделе каникул. По идее должна была быть ещё и Марлин, но она поедет к Пруэттам.       — Говоришь, её фамилия Безрукова? — переспросил Бенедикт, нахмуривая брови.       — Да, ты знаешь её семью?       — Ты не интересовалась как зовут её отца? — пропустив вопрос внучки мимо ушей, спросил мужчина.       — Нет, — покачала головой Виктория.       Бенедикт кивнул, на некоторое время призадумавшись. В это же время домовой эльф принёс поднос с двумя чашками чая, турецкими сладостями и любимым черничным пирогом Виктории.       Девушка тут же заулыбалась, увидев любимые сладости. А Бенедикт вновь вернулся к разговору, будто бы совсем позабыв, о чём раздумывал буквально пару минут назад.       — Дедуля, пока я не забыла, нужно вручить тебе подарок, — сказала Тория, доставая небольшую коробочку, перевязанную зелёной лентой. — С наступающим Рождеством, — и передала её в руки деду.       Бенедикт аккуратно взял коробочку из рук внучки, параллельно рассматривая её. Потянув за один край зелёные ленточки, он полностью снял её с коробки. Открыв подарок, Бенедикт увидел красивые наручные часы со стёганым металлическим ремешком.       Мистер Бассет достал часы из коробочки, с интересом рассматривая их, а затем улыбнулся и надел их себе на руку.       — Спасибо, — поцеловав внучку в щёку, которую она предварительно выставила, указав на неё пальцем, сказал Бенедикт. — У меня для тебя тоже кое-что есть.       После этих слов мужчина поднялся с кресла, выходя из гостиной. Бенедикта не было около четырёх минут, затем мужчина вернулся в гостиную с полупрозрачным мешочком в руках.       Вновь все сложив на диван, Бенедикт притянул мешочек Виктории. Девушка с интересом покрутила его в руках, прекрасно видя, что находится внутри. Открыв подарок, Данслер достала из него старинный медальон с красным овальным камнем посередине, внутри которого были разводы, чем-то напоминавшие мрамор.       — Спасибо, это очень красиво, дедушка, — Виктория встала со своего места, чтобы обнять мужчину.       — Этот медальон принадлежал Арии, она очень просила, чтобы я подарил его тебе на Рождество, когда тебе будет пятнадцать.       — У бабушки явно был вкус, — улыбнулась Данслер.       — А ты в этом когда-то сомневалась? — приподнял одну бровь Бенедикт. — Весь интерьер нашего дома это её рук дело.       — Ну а теперь даже малейшие сомнения улетучились, — усмехнулась Виктория. ***       В дом Поттеров Данслер вернулась ближе к десяти. Мародёры собрались в гостиной, распалили в камин, гриффиндорцы устроились на полу рядом с ним, а, когда заприметили подругу, махнули рукой, чтобы та присоединялась к ним.       Виктория села между Джеймса и Сириуса, подмяв под себя ноги. На удивление, мальчики вели себя очень тихо, хотя причиной тому послужил уход родителей Поттера спать.       Джеймс заключил подругу в крепкие объятия, уткнувшись носом в её плечо. В таком положении друзья и провели пару часов, слушая разные история от Питера, Римуса и Сириуса.       Затем Виктория предложила сходить за гитарой, предварительно заверив друзей о том, что ее звуки не разбудят родителей Джеймса. Всего лишь нужно было наложить заглушающее заклинание, а так как волшебникам его запрещено пользоваться магией вне Хогвартса до их совершеннолетия, девушка предложила наложить невербальное заклинание, ведь, как ни странно, они не отслеживались Министерством.       Поттер поднялся с пола, чтобы сходить со своей гитарой, находящийся в его комнате, которую на время пребывания друзей в доме он делил, Сириусом. Сохатый вернулся через пару минут с гитарой в руках. Вновь присев на пол, Джеймс подождал, пока Виктория наложить невербальное заклятие, после чего, зажав аккорд, парень прошёлся по струнам.       Переставляя аккорды, Джеймс играл боем, глуша звуки, а после вступления парень запел. Нужно заметить, что Поттера весьма приятный голос с едва слышной хрипотцой.       Через какое-то время все присутствующие в гостиной начали подпевать. Невольно Виктория вспомнила первое Рождество, проведённое у семейства Поттеров. Как-то одним из вечеров мародёры и Вики тоже собрались у камина, только тогда с ними были ещё и родители Джеймса. Флимонт захватил с собой свою гитару, которая впоследствии стала принадлежать его сыну, и несколько часов мистер Поттер играл на ней, пока остальные люди в гостиной подпевали.       Подобная атмосфера у Поттеров напоминала Виктории время, проведённое у своего дяди. Когда она приезжала к Бруно, мужчина старался как можно скорее решить свои дела до приезда, а после всё оставшееся время проводил с племянницей. Иногда, когда Вики и Бруно жили в его квартире в Лондоне, они часто выбирались прогуляться по улицам города, парке или же по каким-нибудь другим интересным местам, а, когда Бруно находился в своём загородном доме, мужчина часто брал свою гитару и играл какие-то мелодии, а Тори подпевала.       Откровенно говоря, девушка всегда мечтала научиться играть на этом инструменте, но никак не выдавалось возможности. Виктория владела умением играть на фортепиано и скрипке, но не по своей воле, а потому, что так было положено, а вот на гитаре девушка хотела научиться играть сама.       В принципе, для этого у неё были все условия; также она запросто могла попросить научить её играть Бруно, Джеймса или Сириуса, и никто бы из них ей не отказал. И, скорее всего, в ближайшее время она займётся этим вопросом. ***       Из-за того, что ребята вчера сидели до последнего и буквально заснули в гостиной, сегодня подъём для них был целым испытанием. Мародёры и Вики проспали до обеда, даже не думая выходить из своих комнат после пробуждения, ведь всё никак не отпускала их тёплая кровать.       И даже после того, как Виктория, Римус и Питер выползли из своих комнат, они не увидели Сириуса и Джеймса, и, подумав, что ребята всё ещё спят, они пошли в столовую, где их ждал ароматный завтрак Юфимии.       Только вот на самом деле дрых по-прежнему один только Сириус, а Джеймс, уже давно проснувшись, сидел на кровати и думал о сказанном вчера Викторией.       — Бродяга, подъём, — пихнув друга в бок, сказал Поттер, на что в ответ услышал какие-то неразборчивые звуки протеста. — Сириус, нужно поговорить, вставай! — не успокаивался Джеймс все никак, и он начал трясти друга.       — Сохатый, отвали, дай поспать, — натянув одеяло повыше, пробурчал Сириус.       Джеймс закатил глаза. Покачав головой, парень решился на отчаянные меры: Поттер схватился за край одеяла, резко стянув его Сириуса. После такого несчастный брюнет окончательно проснулся, почувствовав неприятный холод, который окутал его после тёплого пребывания под одеялом.       — О, о, о, о чём, Деметра тебя разодри, можно говорить в такую рань? — недовольно бросил Сириус.       — Вообще-то уже обед.       — Серьёзно? Ну я и проспал! — приподнял брови парень. — Хотя чего уже греха-то таить, и спал бы дальше, если бы кое-кто не стянул с меня одеяло!       — Я ведь сказал, что нам нужно поговорить, Бродяга, — напомнил ему Джеймс. — Что у тебя с Викторией?       — Вау, какие вопросы, — будто бы издеваясь, Сириус зевнул.       — Я серьёзно, Блэк!       — А что у меня с Тори? — призадумался Сириус. — Ну и вроде как пара, но по крайней мере, целуемся мы уж точно не как друзья.       — А ты уверен, что вы пара? Потому что Вики так не считает, — сказал Джеймс.       — Подожди-ка, это она тебе сама сказала? — спросил Блэк, в ответ на что получил кивок. — Вот чёрт! А я ведь раньше об этом и не задумывался, нам обоим нормально было и без обозначения себя парой.       — Сириус, ты с дуба рухнул? — выкрикнул Джеймс, вскочив с кровати. — Какое, блять, нормально? Бродяга, если ты её по-настоящему любишь, то нужно действовать, а не просто зажиматься по углам и целоваться.       — Мы не зажимаемся по углам, — возразил брюнет.       — Ага, ты об этом Джо Мори расскажи, которая сама лично застукала вас за обжиманиями в одном из коридоров Хогвартса, не иллюзия бреда же у нее, чеснок меня перчи, — сказал Джеймс, вспоминая тот вечер.       Сириус вздохнул при упоминании Джозефины. Эта девчонка иногда была чересчур достовучей, а еще она не давала ему как-то проходу на третьем курсе. Но потом, вроде как, успокоилась.       — Бродяга, пойми, девушки любят определённость, а не когда я тебя целую сегодня, но мы не пара, и вроде как меня это устраивает, а завтра я могу поцеловать другую, и мне тоже будет нормально, ведь мы не пара, — говорил Джеймс, активно жестикулируя руками.       — Сохатый, не утрируй, я не целуюсь с другими девчонками, мне нравится Виктория, — закатив глаза, Сириус поднялся с кровати.       — Если она тебе нравится, то в чём проблема предложить ей встречаться, тем более вы вроде как это и делаете, но только не говорите об этом? — негодовал Поттер.       — Я не знаю, ясно? Нам и так нормально, неужели так важно, чтобы мы ходили по Хогвартсу за ручки, и все знали, что мы пара?! — вспылил Сириус. — К чему всё это, что от этого изменится?       — Сириус, какой же ты идиот. Я же тебе говорю, что девчонки любят определённость, — повторил Джеймс, стукнув себя по лбу. — Вот на свидание ходите, нет. А ведь в один прекрасный момент нашей Виктории всё это может надоесть, и она просто найдёт кого-нибудь другого, который будет в состоянии сказать ей пару простых слов. «Ты станешь моей девушкой, Вики?» — не такие уж сложные слова, не находишь?       — Прекрати паясничать, Джеймс, я прекрасно тебя понял, — закатил глаза Сириус. — Я поговорю с ней, ясно?       — О, не стоит это делать из-под моей палки! — сказал Поттер, подходя ближе к другу. — Подумай, Сириус, и реши для себя, что для тебя значит Виктория. Любишь ли ты её, или это просто очередное развлечение, которое тебе надоест через какое-то время? Если Виктория относится к первому варианту, то дело за тобой, а если ко второму, то лучше прикати ей морочить голову и брось.       С этими словами Джеймс покинул комнату, оставив Сириуса наедине со своими мыслями.       Возможно, Поттер бы в чём-то прав, и девчонки действительно любят определённость. Сириусу определённо точно нравилась Виктория, возможно, он даже её любил, но вот раньше он совершенно не задумывался, чтобы предложить Данслер стать его девушкой.       Они целовались, зажимались по углам, как выразился Поттер, и им двоим было нормально. А может, нормально было одному только Сириусу? *** Семейное поместье Данслеров, 1 января 1976 года.       После проведённых каникул в Годриковой впадине Виктория вернулась домой. Дом встретил девушку приятным теплом и запахом черничного пирога, который Данслер просто обожала.       Перед уходом ребят Юфимия накормила всех до отвала, ведь женщина просто не могла оставить детишек голодными. Но, несмотря на это, Виктория всё равно пошла в столовую, чтобы съесть хотя бы один кусочек пирога.       Манящий запах черники становился с каждым шагом всё сильнее и сильней. Как только Вики зашла в столовую, она сразу же увидела свою мать, сидящую за столом в компании Рамонны, которая наливала хозяйке чай.       Увидев дочь, Элайна улыбнулась, поднимаясь из-за стола, женщина подошла к Виктории, приобняв её.       — Привет, солнышко, — выпуская дочь из объятий, сказала миссис Данслер. — Расскажешь мне, как провела каникулы у Джеймса?       — С превеликим удовольствием, — улыбнулась Вик.       Рамонна поприветствовала молодую хозяйку, после чего предложила Виктории истинного английского чая. Под «истинным английским чаем» подразумевался крепкий чёрный чай с молоком, который так любили многие англичане, да ладно уж, почти все.       Сама Элайна, когда подготавливала какие-то чайные церемонии, любила вспоминать, что хороший чай должен быть точно таким же, как поцелуй: сладким, горячим и крепким. Это фраза так запомнилась Виктории, что когда девушка видела чёрный чай с молоком, сразу же вспоминала мать, произносящую эти слова.       Поблагодарив Рамонну за принесённый чай, Виктория придвинула стул ближе к столу, после чего сделала небольшой глоток, ведь чай был горячим. Девушка ещё раз поблагодарила эльфийку после того, когда она принесла ей кусочек черничного пирога на блюдечке.       — Первая неделя каникул прошла превосходно! — сообщила Виктория, откусив кусочек пирога. — Я так скучала по Поттерам, по вечерней атмосфере этого дома, да и вообще по впадине. Я виделась с дедушкой, кстати, — девушка достала из кармана своей клетчатой юбки подаренный дедом медальон, — вот, он подарил мне это на Рождество.       Элайна взяла в руки подарок своего отца для внучки, и женщине даже не пришлось внимательно рассматривать его, чтобы понять, что медальон принадлежал Арие. Покрутив его в ладонях, миссис Данслер улыбнулась, вспоминая мать.       Ария Бассет была очень светлым и улыбчивым человеком. Мать научила Элайну очень многому, почти все эти умения женщина передала и своей дочери. Игра на фортепиано и скрипке, любовь к чтению книг, уроки хороших манер.       Откровенно говоря, Бассеты были не совсем обычная чистокровной семьёй. Семейство Бассет никогда не входила в список священных двадцати восьми, задавала её выходцам большую свободу.       Бенедикт даже служил во Вторую мировую войну, за что неоднократно ловил на себе осуждающие взгляды других волшебников, выходящих из чистокровных семей. А сам же мужчина гордился этим и постоянно говорил, что он защищал родину и не должен этого стыдиться.       Мужчина даже обучил стрельбе свою дочь, также научил пользоваться ножами, а сам постиг тонкости владением ножами на территории СССР, где также однажды служил, только уже в местном Министерстве магии.       В Великобритании Бенедикт служил Аврорам, а Ария работала в отделе Тайн. Мать Элайны умерла, когда девушке было всего двадцать лет, а последней воли женщины стало замужество дочери на Филиппе Данслере, который ухаживал за мисс Бассет со школьных времён.       Возможно Элайна и не любила своего мужа, но уважала. Поэтому смело можно говорить, что брак Элайны и Филиппа построен на взаимном уважении. Поначалу Данслер очень любил Элайну, но со временем любовь угасла, а уважение всё ещё осталось. В глубине души Филипп искренне надеялся, что однажды его жена сможет полюбить его точно так же, как он любит её.       Однажды на каком-то из праздничных ужинов Бруно сказал, что такие прекрасные дети, как Виктория рождаются только от большой любви. На слова брата мужа Элайна улыбнулась, сказав, что он чрезмерно прав, это была единственная фраза, сказанная женщиной в тот вечер.       — Прекрасный медальон, — сказала Элайна. — Папа подарил его маме на их первую годовщину, Ария очень хотела, чтобы этот Медальон был у меня, но я сказала ей, что она когда-нибудь передаст его своей внучке, — с грустной улыбкой говорила женщина. — Она тогда болела драконий оспой, я думала, что она справится, но видимо Мерлин распорядился иначе.       — Мам, — Виктория сочувствием посмотрела на женщину, сжав её руку, лежащую на столе.       — Она скончалась ещё до моей свадьбы с Филиппом, — со вздохом закончила Элайна.       — Мам, пожалуйста, не грусти, — попыталась прогнать грустные воспоминания матери Вики. — Я уверена, она была прекрасным человеком и любящей матерью.       — Она была лучшей матерью в мире, а я не такая, как она, — грустно улыбнулась Элайна, сжав в ответ руку дочери. — Не такая хорошая мама, как была она.       — Я не знала бабушку, но могу сказать одно: лучше матери, чем ты, я представить для себя не могла. Ты очень многому меня научила, мама, я тащусь по книгам только благодаря тебе, ты постоянно защищаешь меня перед Элеонор, не давай ей унижать меня, ты устроила мне неделю каникул с моими подругами, которые приедут сегодня вечером, — улыбаясь, говорила Виктория, — ты всегда была на моей стороне, даже когда мне казалось, что это было не так. Ты бережно хранила в секрете мою дружбу с Регулусом, никому об этом не говоря. И может, у нас с тобой были ссоры, но разве можно без них? Может, у нас с тобой были не всегда такие отношения, но сейчас они самые лучшие, и я надеюсь, что так будет всегда! — покрепче сжав руку матери, произнесла девушка. — Ты самая лучшая мама в мире, и не смей думать иначе!       Элайна широко улыбнулась, смахнув слёзы, накопившиеся в глазах. Женщина положила лоб на руку дочери, после чего поцеловав тыльную сторону её ладони.       — Мама, я просто не могу переносить чужие слезы, тем более, если это твои слёзы, — Виктория попыталась остановить поток слёз, рвущихся наружу, но у девушки это не вышло.       — О, милая, не плачь, — приподнимаясь из-за стола и, приободряюще сказала Элайна. — Иди сюда, — женщина обняла свою дочь, подошедшую к ней поближе.       Миссис и мисс Данслер стояли посреди столовой в обнимку, тихо плача от эмоций, которые переполняли обеих.       — Почему мои девочки плачут? — на плечи девушек опустились сильные мужские руки, после чего послышался голос Филиппа.       — Просто иногда нужно поплакать, и это просто необходимо, когда эмоции переполняют, — ответила Элайна, посмотрев на дочь, которая вытирала слёзы.       — Привет, пап, — поздоровалась Виктория с отцом.       — Привет, милая, — поцеловав брюнетку в макушку, улыбнулся Филипп. — Надеюсь, неделя у Поттеров прошла как нельзя лучше.       — Превосходно, ты же знаешь, мне всегда нравились родители Джеймса, да и с дедушкой повидаться я была рада, — сообщила Данслер.       — А во сколько приедут своей подруги? — поинтересовался мужчина. — Мне просто не терпится познакомиться с Лили и Нестой поближе.       Каким же любезным тоном это было сказано! Так любезно, что Элайна скривилась, только вот Виктория этого не заметила, ведь ей настолько понравилось то, что отец хочет поближе познакомиться с её подругами, что совершенно не замечала происходящее рядом с ней.       — Девочки должны прибыть к шести, — с улыбкой ответила девушка.       — Просто замечательно!       — Тория, тебе разве не пора разбирать вещи и готовится к приезду подруг? — поинтересовалась Элайна. — Я решила оставить за тобой выбор комнаты для Лили и Анастасии, поэтому когда выберешь подходящие, сообщи Карлу, а Лулу и Кики там приберутся.       Виктория кивнула и поспешила на второй этаж. Сначала девушка решила, что резоннее будет выбрать комнаты для подруг, а потом уже идти разбирать вещи.       — Какой-то превосходный актёр, Филипп, я уже почти поверила, что ты не будешь испытывать отвращение к этим девушкам, — с ухмылкой произнесла Элайна, повернувшись к мужу.       — Прошу тебя, Эла, не начинай, — закатил глаза мужчина. — Ты ведь сама разрешила дочери пригласить подруг, неужели я должен скрывать свои эмоции?       — Я искренне не понимаю, что тебе сделали подруге Виктории. Почему ты испытываешь к ним такую неприязнь? — приподняла брови женщина, с вызовом посмотрев на Филиппа.       — Я не испытываю к ним неприязнь, просто мне не совсем нравится компания, в которой находится моя дочь, — произнес мужчина. — Мальчишки, которые называют себя мародёрами и являются главными шутниками Хогвартса — не самая лучшая компания для наследницы чистокровного рода.       — С каких пор ты стал таким, Филипп?       — Каким "таким", милая? — поинтересовался мужчина, ухмыльнувшись.       Элайна демонстративно подняла подбородок, жестом показав, что не намерена больше продолжать этот диалог. Женщина покинула кухню.       — Похожем на свою мать, — бросила женщина, перед тем как окончательно исчезнуть из виду.       Только вот Филипп, естественно, этого не услышал. Мужчина по-прежнему остался стоять в столовой в полном одиночестве, пока не появился Бук, который начал прибирать со стола.       Снисходительно посмотрев на домовика, Филипп покинул кухню, отправившись на второй этаж в свой кабинет. Кабинет мистера Данслера находился подальше от жилого крыла, чтобы никто не мог помешать его полному погружению в работу; ну а домашняя мастерская находилась в том же крыле, что и кабинет, но только на первом этаже. В последнее время мужчина всё чаще стал проводить свое времяпровождение в том крыле.       Виктория выбрала для Несты и Лили соседние комнаты, которые находились напротив друг друга. В одной из тех комнат обычно останавливался Регулус, когда гостил у Вики. ***       В назначенное время Лили и Неста прибыли в поместите Данслеров. Безрукова очутилась в доме подруги с помощью волшебного камня, которое был у неё дома, а Эванс ты трансгрессировала вместе с присланным ей эльфом, ведь у девушки не было такого удобного средства перемещения, которым являлся камин.       Волшебниц встретил Карл, который учтиво принял подруг Виктории их верхнюю одежду, после чего проводил девушек в гостиную. Сообщив мисс Дансер о приезде её подруг, дворецкий пошёл дальше заниматься своими делами по дому.       Радостная Виктория спустилась со второго этажа в гостиную и сразу же принялась обнимать подруг.       — Привет, — улыбнулась брюнетка, чуть отстранившись.       — Привет, — в один голос сказали Неста и Лили, после чего они засмеялись, заразив смехом и Викторию.       — Вы не голодны? — поинтересовалась Данслер.       — Нет, пока нет, — вновь одновременно произнесли девушки.       Усмехнувшись, Виктория кивнула, после чего повела подруг на второй этаж, где показала их комнаты на ближайшую неделю. Эванс и Безрукова решили первым делом разобрать вещи, их было немного, поэтому много времени это не заняло. Как только вещи были разложены, Вик предложила подругам показать дом, на что девушки охотно согласились.       На первом этаже находился достаточно просторный холл, в котором была лестница, ведущая на второй этаж. В правой части находились две просторные гостиные, которые были примерно одинаковые по площади, только в одной чаще всего время проводили сами Данслеры, а в другой семейство принимала гостей. Там же была столовая и просторная кухня, на которой частенько хозяйничала Элайна, когда в доме находилась её дочь. Тут же был и Зимний сад с множеством прекрасных растений. Также в этой части дома был выход на террасу, а с ней на задний двор.       В левой части первого этажа находилась домашняя мастерская Филиппа, хозяйственная часть и небольшая комната, которая принадлежала Элайне. Чаще всего женщина уходила туда, когда хотела побыть наедине с собой и своими мыслями.       Правая лестница на второй этаж вела в правое крыло, а левое, соответственно, в левое крыло. Правое крыло считалось жилым, там размещались хозяйские и гостевые спальни. Так же когда ты там находилась игровая комната, принадлежащая Виктории. В противоположном крыле находился кабинет Филиппа, библиотека, музыкальный зал с множеством инструментов, на которых время от времени играли. Если фортепиано, стоящее в гостиной, использовалось достаточно часто, то музыкальный зал гораздо-гораздо реже. Также в левом крыле находились комнаты, которыми почти никто не пользовался, хотя раньше они имели большее значение.       После того как Виктория провела небольшую экскурсию по поместью, подруги уговорили её подольше задержаться в библиотеке, ведь и Эванс и Безрукова безумно хотели побыть там подольше.       Экскурсия была достаточно поверхностная, поэтому Данслер не показывала, что находится за закрытыми дверями, а просто обозначала комнаты словами, но сейчас перед глазами Несты и Лили двери библиотеки Даслеров отпахнулись впервые.       Эванс прибывала в неописуемом восторге, хоть, конечно же, библиотека Виктории не могла сравниться с библиотекой Хогвартса, но всё же. Библиотека не была такой большой, как в Малфой-мэноре или в Блэк-мэноре, однако была достаточно внушительных размеров.       Библиотека Данслеров начала собираться с XV столетия Чарльзом Барри Данслером, а затем коррекцию пополняли все последующие родственники. Филипп тоже внёс в коллекцию достаточно много новых книг, мужчина нашёл старые издание волшебных книг, которых ранее не было в библиотеке.       Также семейная библиотека Данслеров могла похвастаться обилием маггловской литературы очень редких и старых изданий. Их стало собирать жена Говарда Ричарда Данслера II Бетани Чейз Данслер, в девичестве Олдридж. Элайна добавила в библиотеку парочку русский классических произведений в оригинале. Бруно, кстати, тоже нашёл парочку коллекционных изданий маггловской литературы.       — Мерлин, я могла бы провести здесь целую вечность! — воскликнула Лили, осматривая книжные стеллажи. — Виктория, это ведь просто мечта каждого книголюба!       — Я рада, что тебе нравится, — усмехнулась Данслер.       — Вики, неужели это Джейн Эйр в самом первом издании? — спросила Неста, выходя из-за одного из книжных стеллажей.       — Да, есть более новое здания подписанное уже Шарлоттой Бронте, а не Каррер Белл, — кивнула головой Виктория.       — Я могу взять её почитать? — спросила Безрукова.       — Конечно, — улыбнулась брюнетка.       Неста благодарно улыбнулась, вернувшись к разглядыванию книжных полок. Откровенно говоря, Виктория сама давненько не посещала библиотеку, ведь девушке достаточно было попросить у Рамонны, и она принесла бы любую книгу, находящуюся в этой комнате. Поэтому Данслер сама с интересом рассматривала новое, что было давно забытым старым.       Через какое-то время в библиотеке появился Карл, который сообщил о поданном ужине. Поблагодарив дворецкого за информацию, девушки отправились в столовую.       Девушек встретил приятный запах овощного супа-пюре, предположительно тыквенного. Виктория, Неста и Лили сели рядом, пока мистер и миссис Данслер сидели по краям стола.       — Доброго вечера, — поздоровались гостьи.       — Доброго, девочки, — улыбнулась Элайна.       — Доброго, — сдержано сказал Филипп.       — С Лили мы уже знакомы, а с вами лично возможности не было, — обращаясь к Безруковой, произнесла миссис Данслер.       — Анастасия Безрукова, можно просто Неста, ведь я прекрасно понимаю, что русские имена сложны в произношении, — улыбнувшись, представилась блондинка.       — Анастасия — прекрасное имя, означающее возвращение к жизни, мне кажется, что тебе подходит, — сказала по-русски Элайна.       На данный момент только три человека за столом понимали о чём говорит Элайна, включая её саму.       — Вау, Виктория говорила, что это вы научили её русскому, но я даже не представляла, что вы настолько свободно на нём говорите, — с глазами полными восхищения произнесла Неста.       Элайна улыбнулась, ей было безумно приятно, что кто-то оценил её уровень русского языка, тем более носитель.       — Благодарю, это всё благодаря долгим тренировкам с самого детства, — сказала женщина.       — Вы изучаете русский с самого детства? — спросила Безрукова.       — Да, мой отец какое-то время работал в русском Министерстве магии, — кивнула Элайна. — А из какого города СССР ты родом?       — Из Ленинграда, чудесный город, — ответила Неста.       — Город и правда чудесный, отец брал меня с собой, но, думаю, что сейчас там всё по-другому, — улыбнулась женщина. — Неста, прости, возможно это немного странный вопрос, но как зовут твоего отца?       — Нет, что вы, моего отца зовут Алексей, — произнесла блондинка.       После слов Безруковой Элайна приподняла брови, кивнув. Виктории показалась, что мать что-то отметила про себя после услышанного имени отца Анастасии.       — Ясно, спасибо.       После этого разговора за столом люди молчали. Все присутствующие доели тыквенный суп, отметив, что домовики готовят превосходно.       Когда Кики подала второе блюдо, бифштекс с запечённым картофелем, Филипп спросил у Эванс:       — Лили, а кем работают твои родители, и как вы узнали о твоих магических способностях? — поинтересовался мужчина.       — Мой отец преподает в университете экономику, — улыбнувшись, ответила Лили. — А моя мама домохозяйка, она занимается домом и детьми. У меня ведь ещё есть старшая сестра Петунья, — вспомнив сестру, девушка немного грустно поджала губы. — Задатки магии начали проявляться достаточно рано, родители сначала очень испугались, поэтому просили не использовать её, но потом, когда пришло письмо из Хогвартса, они были очень рады.       — Я уверена, что твои родители очень горды тобой, — заметив погрустневшие глаза Лили, Элайна попробовала ее приободрить ее. — Тория рассказывала, что ты одна из самых лучших учениц на курсе.       — Возможно.       — Возможно? Нет, Лили, так и есть, ты одна из самых лучших учений, тем более по Зельеварению, — произнесла Виктория, посмотрев на рыжеволосую подругу.       — Любишь Зельеварение?       — На самом деле очень, — призналась Эванс. — Мы с моим другом Северусом очень серьёзно относимся к этому предмету. Я даже мечтаю в будущем стать преподавателем по Зельеварению.       — Прекрасная мечта, — улыбнулась миссис Данслер.       Лили смущённо опустила глаза, думая, что Элайна одна из самых прекрасных женщин, которых она знает. У Виктории была явно очень хорошая мама. И, чтобы там между ними не происходило когда-то, миссис Данслер безумно любила свою дочь.       В обстоятельства ссоры Вики и Элайны был посвящён не только Регулус, но и Лили знала многое. Может, Виктория и встречалась с Биллом назло матери (хотя Эванс очень сомневалась, что миссис Данслер из-за этого злилась), может, девушки и не могли нормально поговорить долгое время из-за своей чрезмерной гордости, но теперь, смотря на Викторию, у которой горят глаза, и на Элайну, о чём-то разговаривающую с Нестой, а затем обращающуюся к дочери и к самой рыжеволосой, Лили прекрасно видела, что сейчас у них всё наладилось.       Эванс была наслышана о Данслерах, о семье которых ходила туча слухов по поводу того, что они, подобно Блэкам, относятся к маглорождённым волшебником, ставя себя выше них и также воспитывают своих детей. Но, живя с Викторией в одной комнате пять лет, Лили ничего подобного не заметила. Да и сейчас, сидя в столовой и ужиная с Данслерами, девушка не замечала ярой неприязни к своей персоне.       Нужно было заметить, что Элайне действительно очень понравились Неста и Лили. Она с превеликим удовольствием разговаривала с девушками на протяжении всего ужина, пытаясь получше узнать друзей своей дочери. Чего нельзя было сказать о Филиппе. Нет, мистер Данслер конечно же не показывал свои неприятности, возможно, как таковой её может и не было, но вёл себя мужчина не искренне, а скорее наигранно учтиво.       После десерта девушки поднялись на второй этаж в комнату Виктории, проведя там остаток вечера. ***       Пара дней пролетели незаметно. Виктория, Анастасия и Лили проводили почти всё время то в комнатах друг у друга, то в библиотеке, то прогуливались в Зимнем саду Элайны. Девушки брали с собой книги и проводили здесь около часа, полностью погружённые в чтение.       На почти всех приёмах пищи по-прежнему присутствовала Элайна, чему девушки были совершенно не против. Ну, во-первых, в этом доме миссис Данслер хозяйка, а во-вторых, что немаловажно, мать Виктории очень сильно понравилась Лили и Несте.       За столом женщина всегда вела себя очень искренне. Элайна нас неподкупным интересом слушала рассказы девушек, неоднократно сама задавая им вопросы. В процессе этих разговоров выяснилось, что миссис Данслер достаточно много знает про мироустройство не-магов, для себя запомнила кое-что интересное из рассказов Лили. Также женщине было любопытно послушать про СССР, ведь с последнего раза, когда она там была, многое изменилось.       А вот Филипп на приёмах пищи вместе с гостями больше не появлялся. Он мог присутствовать на чаепитии в пять, но всегда старался быстро уходить. Правда, никто из присутствующих сильно расстроен не был.       На четвёртый день пребывания в поместье Данслеров Виктория предложила подругам осмотреть территорию поместья, на что Безрукова и Эванс охотно согласились.       Сегодня на улице была превосходная погода: на земле толстым слоем лежала белоснежная одеяло, деревья были придушены снегом, даже светило солнце. Оно, конечно же, никакого тепла не давало, но воспринимать факт, что на небе оно просто есть было приятно.       Мороз приятно покусывал щёки юным волшебницам, которые двигались в направлении любимого места Виктории. Безрукова и Эванс увлечённо рассматривали территорию поместья, про себя замечая, что она достаточно внушительная по размерам.       Здесь было несколько дорожек, а вдоль некоторых из них были посажены кусты туи, на которых красивой шапкой лежал снег. Да и вообще в так называемом в саду дома было достаточно много хвой. Из цветов на улице сохранились кусты белых роз, но большая часть растений была представлена в Зимнем саду, ведь там и были все условия для их процветания.       Девушки уже подошли к небольшому мостику, который вёл к любимому месту Вики. Мостик переправил подруг через небольшой ручеёк, не останавливающийся даже в самые сильные морозы.       Когда наконец-таки Виктория, Лили и Неста добрались до того самого небольшого озерца, рядом с которым стоял могущественный дуб, девушки осмотрелись. Гости рассматривали красоту замёрзшего озера, а мисс Данслер просто наслаждалась красотой своего места, в котором она не была с самого лета.       — Не хотите покататься на коньках? — вдруг поинтересовалась Лили. — Мы с лёгкостью можем трансфигурировать наши ботинки в коньки.       — Прекрасная идея, а ты что думаешь, Тория? — обратилась к брюнетке Анастасия.       — Идея-то конечно прекрасная, но только вот на коньках я катаюсь как пьяный Сириус, поднимающийся по лестнице, — поджала губы Виктория. — В общем, очень не очень, — тут же пояснила девушка для ясности.       — Ничего страшного, мы тебе поможем! — приободряюще улыбнулась Лили. — Так что, будем кататься?       — Ай, ладно, нужно же пробовать в жизни что-то новое, — махнула рукой Данслер. — Тем более в последний раз, когда я стояла на коньках, мне было двенадцать, и тогда я скорее не стояла на них, а большую часть времени пролежала на льду, хотя Джеймс искренне пытался не давать мне этого делать.       — Подожди-ка, то есть ты любишь фигурное катание, ходишь по разным шоу, но не умеешь кататься на коньках? — удивлённо поинтересовалась Лили.       — Ну да, я ведь никогда не говорила, что умею кататься, — пожала плечами гриффиндорка. — Я честно пыталась, у меня Джеймс и Сириус под ногами лежали, чтобы я не упала, и вроде всё получалось, но как только руки мальчиков покидали мои локти, я сразу же плюхалась на задницу.       — Я думаю, что на этот раз у тебя всё получится, Виктория, — сказала Неста. — Тем более, мы с Лили рядом.       — Ага, это всяко надёжнее, чем Поттер и Блэк, — кивнула Эванс.       Данслер нервно усмехнулась, совершенно не поверив подругам. Можно ли считать двух девушек ростом пять футов и пять дюйма — Лили, и Неста — пять футов и семь дюймов надёжной поддержкой, когда Джеймс и Сириус были выше шести футов?       Антуанетта недоверчиво посмотрела на подругу, которые явно не отступят от своего. Махнув рукой, Виктория всё-таки согласилась, ведь сама сказала, что не прочь попробовать.       Лёгким движением волшебной палочки Лили трансфигурировала зимнюю обувь подруг и свою в коньки. А Виктория, чтобы до конца быть уверенной, на льду сейчас безопасно, дополнительно наложила заклинание, которое укрепило лёд.       Прежде чем ступить на замёрзшее озеро, Лили и Неста встали по бокам от Виктории, положив свои руки на спину девушки, придерживая её. После первых сделанных шагов на льду, Данслер покрепче ухватилась за своих подруг, боясь упасть.       — Вики, не бойся ты так, — успокаивала её рыжеволосая подруга, — нужно немножечко расслабиться, тогда всё получится, а то ты такая напряжённая, как натянутая тетива лука. У тебя зажаты все мышцы, так ничего не получится.       Уж Эванс точно знала, о чём говорить, ведь не один год уже ходила на занятия по фигурному катанию. Она даже ездила на занятия по фигурному катанию в соседний городок ещё до поступления в Хогвартс.       — Хорошо, я тебя поняла, — кивнула Виктория.       И через какое-то время девушка действительно расслабилась. Постепенно Безрукова и Эванс медленно поехали дальше, всё ещё придерживая подругу.       Когда Виктория более-менее устойчиво стояла на коньках, а её ноги больше не разъезжались в разные стороны, Неста и Лили немного отъехали. В тот момент брюнетка попыталась ухватиться хотя бы за одну из подруг, но у неё этого не получилось, и Данслер упала.       Бедная девушка застонала от боли, которую испытала от удара об лёд. Безрукова и Эванс тут же подъехали к подруге, поднимая её на ноги.       — Если бы ты не начал размахивать руками и пытаться ухватиться за кого-то из нас, то у тебя получилось бы стоять на месте, — сказала Неста.       Виктория недовольно поморщилась, потерев копчик, который всё ещё болел. Девушки решили, что будут всё ещё придерживать Данслер, чтобы та ещё раз не «поцеловалась» со льдом.       На следующий день две гриффиндорки и слизеринка также пошли на замёрзшее озеро. Тория уже гораздо увереннее стояла на коньках, а, когда подруги отпустили её руки, девушка не шлёпнулась на задницу, а поехала вперёд, правда не совсем уверенно, это было лучше, чем ничего.       В этот же день после обеда Виктория упросила свою мать отпустить её с подругами в Лондон. Элайна, скрипя зубами, всё же отпустила девушек погулять, но до определённого времени. Так как от поместья Данслеров до Лондона было добираться очень далеко, ведь ближайшая деревушка от поместья находилась в нескольких километрах, а до столицы и хуже можно было, миссис Данслер отправила дочь и её гостей вместе с Рамонной, которая перенесла их в город, а потом точно так же их заберёт.       Оказавшись не на самой многолюдной улице Лондона, девушки попрощались с домовым эльфом Виктории. Рамона перенесла девушек в какую-то подворотню, что было вполне логично, ведь никому не хотелось средь бела дня вот так резко появится на одной из улиц Лондона.       — И куда пойдём? Или просто будем гулять по улицам? — поинтересовалась Лили.       — Одно другому не мешает, — ответила Данслер. — На самом деле я не просто так попросила Рамонну перенести нас именно на эту улицу. Тут буквально в десяти минутах ходьбы находится Гриммо, можно заскочить туда и позвать Регулуса.       — Блэка?       — А ты знаешь другого Регулуса, который живёт на площади Гриммо? — наклонив голову, спросила Виктория.       — Нет, — отрицательно покачала головой Эванс.       — На самом деле за Блэком действительно можно зайти, только разве мы можем так просто заявиться к нему в дом? — спросила Безрукова.       — Ещё как, — кивнула Виктория. — Тем более, на площади Гриммо я частый гость, Вальбурга никогда не была против, когда я заходила за её младшим сыном. Да и кстати мы часто проводим каникулы друг друга, в прошлом году проводили Рождественские каникулы у меня, хотя обычно в это время я не дома.       — Тусите вместе на пасхальных?       — Ага. Так что, будем заходить за Регулусом или пойдём дальше?       — Я не против, — пожала плечами Неста.       — Почему бы и нет, единственное, я надеюсь, что Регулус не такой самоуверенный и напыщенный индюк, которым является Сириус, не в обиду сказано тебе, Вики, — сказала Лили, на что Виктория усмехнулась.       — Что ты, я вовсе не обижаюсь! Сириус возможно мне нравится, но я прекрасно осознаю, что он немного напыщенный и самоуверенный, — заверила подругу Данслер.       — Немного? — прыснула Неста. — Да он буквально ходит по школе с выражением лица, на котором написано: «Я Сириус Орион Блэк III, я самый красивый и крутой парень в этой школе!»       — Ну ладно, возможно не чуть-чуть, — согласилась Виктория. — Но главное, что Регулус не такой.       Очень скоро три уже стояли на пороге двенадцатого дома на площади Гриммо. Оставив подруг чуть дальше, Виктория подошла к двери, постучав в неё. Через пару минут на пороге появилась Вальбурга, в руках у которой была курительная трубка.       — Здравствуйте, миссис Блэк, — улыбнулась девушка.       — Здравствуй, Виктория, — поздоровалась женщина. — Виктория, я же просила называть меня просто Вальбургой, — напомнила она.       — Да, простите, Вальбурга, — прикрыла глаза гриффиндорка, после чего тут же улыбнулась, открыв их. — А можете позвать Регулуса?       — Да, конечно, — кивнула головой женщина. — Может, зайдешь в дом?       — Нет, спасибо, я подожду тут! — сказала Виктория.       Через минуту на пороге двери стояла уже не Вальбурга, а Регулус, который был одет в очень милые пижамные штаны и рубашку.       — Ну и прикид у тебя! — усмехнулась Данслер, окинув друга взглядом.       — Зато ты выглядишь как всегда прекрасно, — одарив гриффиндорку улыбкой, сказал Блэк.       — Ну, вообще-то, я не говорила, что ты выглядишь как-то не так, просто сказала, что у тебя интересный внешний вид.       — А ты не говори, что у меня интересный внешний вид.       — Возможно, но имела в виду я именно это, — закатила глаза Виктория. — В общем, я перешла за тобой, чтобы потаскать тебя по улицам Лондона. Ты не против?       — Потаскаться с тобой по улицам Лондона? — переспросил Регулус. — Знаешь, вообще-то нет.       — Отлично, — улыбнулся девушка. — Только вот я не одна, — перешла на шёпот Тория, — со мной ещё Неста и Лили.       — Вот чёрт, а я думал, ты пришла к своему лучшему другу, — шёпотом протянул слизеринец. — Я шучу, подожди пару минут, у меня есть идея, куда можно сходить всем вместе.       Регулус всё-таки затащил Викторию в дом, чтобы та не топталась на морозе. Девушка прождала друга около пяти минут, а потом счастливый Блэк спустился по лестнице, на ходу застёгивая пальто.       Когда дверь за Викторией и Регулусом захлопнулась, по лестнице спускался Сириус. Он окрикнул девушку, но было слишком поздно.       — Привет, — поздоровался Блэк с Лили и Нестой.       — Привет, — сказала Эванс.       А вот Безрукова просто заключила Регулуса в объятия, улыбнувшись.       — Девушки, предлагаю сходить в парк аттракционов, здесь недалеко есть один, — улыбнувшись, предложил парень.       — Парк аттракционов?       — Не волнуйся, я плачу, — заверил девушек Регулус.       — Да я же не про это.       — Реджи, а откуда ты у вас появились маггловские деньги, в жизни не поверю, что это дело рук твоих родителей? — спросила Вики.       — Дядя Альфард приезжал на Рождество, вот и подкинул нам с Сириусом маггловских деньжат, — пожал плечами Блэк. — Так что?       — Не знаю... — начала говорить Лили.       — Да ладно тебе, Эванс, не ломайся, будет весело, — кладя руку на плечо девушки, сказал Регулус.       — А ты говорила, что он не похож на Сириуса, — обращаясь к Виктории, проговорила Лили.       — Нет, я говорила, что Регулус не такой напыщенный индюк, как Сириус, — усмехнулась Данслер.       — Да, я не такой напыщенный индюк, как мой братик! — оголяя ряд белоснежных зубов, усмехнулся парень. — Решено, идём в парк аттракционов! Поверьте, там замечательные карусели. *** Вокзал Кингс-Кросс, платформа 9¾.       Элайна вместе с дочерью и её подругами прибыли на платформу 9¾. До отправки «Хогвартс-экспресса» ещё оставалось время, поэтому девушкам пришлось ждать.       Буквально через пару минут Виктория увидела высокого черноволосого парня, который приближался прямиком к ним. Сириус остановился напротив девушки, поцеловав её в щёку.       — Привет, Тори, девушки, — улыбнулся Блэк. — Здравствуйте, миссис Данслер, вы выглядите сегодня просто сногсшибательно, в принципе, как и всегда!       На комплимент парня Элайна рассмеялась. Да уж, Сириус точно знал как задабривать женщин, хотя на Викторию такие чары почему-то никогда не срабатывали.       Вот делаешь ей комплимент, а она говорит, что и так сама это знает. Или как-то раз Сириус сказал Данслер, что она похожа на солнце, на что она в ответ буркнула, что ненавидит солнце. Опустим тот факт, что Виктория в тот день было просто ужаснейшее настроение из-за проваленного теста по Рунам.       — Здравствуй, Сириус, — кивнула Элайна. — Как мама поживает?       После, казалось бы, такого простого вопроса, у Сириуса была весьма странная реакция: парень сжал челюсть и губы, отведя взгляд в сторону, после чего прерывисто вздохнул, приподняв брови.       — Я думаю, что у неё всё прекрасно, разве может быть иначе? — нервозно проговорил парень. — У неё всё хорошо.       Элайна поджала губы, нахмурившись. Женщине стало как-то не по себе из-за вызванной на её вопрос реакции Блэка.       — Сириус, прости пожалуйста, я не хотела как-то тебя задеть, я, наверное, лезу не в своё дело, — извинилась женщина.       — Нет-нет, что вы, миссис Данслер, всё в порядке! — заверил Элайну гриффиндорец. — Я просто сегодня не… Я не…       — Сириус просто не выспался, посмотри на эти ужасные мешки под его глазами, — попыталась исправить ситуацию Виктория.       Естественно, никаких мешков под глазами Сириуса не было. Элайна просто покачала головой, не став больше ни о чём спрашивать. А Виктория пообещала самой себе узнать позже, что же случилось с её другом и по совместительству "недопарнем".       — Ладно, — помассировав виски, сказала женщина. — Тория, не забывай писать письма, удачи!       — Спасибо, мам, — улыбнулась девушка, приобняв мать.       Попрощавшийся с Элайной, Виктория взяла свою сумку, с которой ездила на Рождественские каникулы и понесла её в сторону поезда. Анастасия уже ушла, заприметив своих друзей со Слизерина.       Сириус забрал у Лили и Вики их сумки, понеся их сам. Блэк вместе с девушками разместился в купе номер семь, где обычно ездили мародёрами. Эванс сначала не изъявила желание ехать вместе с парнями, но просто недолгих уговоров подруги, всё-таки согласилась.       — Что случилось, Сири? — прошептала Виктория на самое ухо парню, присаживаясь рядом с ним.       — Всё хорошо, Тори, я просто не выспался, — поцеловав девушку в губы, заверил Сириус.       Виктория поджала губы, понимая, что сейчас парень явно не настроен на беседу. Положив голову на его плечо, Данслер заснула, чувствуя руку Сириуса на своей спине.