Если страшный суд наступит сегодня, готов ли ты?

1988-1991       Чтобы наказать виновного, Оксане следовало объединиться с Шастуном. Всё же мужчина в прошлом являлся следователем. Он знает об этой системе чуть больше, чем обыкновенный хирург, который даже практику до конца не прошёл. Оксана и Антон выглядели как отец и дочь. Стройная, умная дочь усатого великана, уцелевшего от былинных времен.       Чтобы найти зацепки, им пришлось раскопать могилу Алёны, вследствие чего они обнаружили, что ударов было два. Этот факт уже не совпадает с методами Шеминова, но у них не было возможности наказать Попова законным путем. Пришлось разрабатывать план мести.       Оксана обманом устроилась на работу в психиатрическую клинику, пациентом которой являлся Дмитрий. А Шастун тем временем обустроил в лесном доме, где раньше жил Шеминов, комнату с мягкими стенами. Усыпив Позова уколом и спрятав его на тележке с грязным бельем, Оксане и Антону удалось похитить его из больницы и перевезти в лес. Там Шастун многократно включал ему кассеты с признаниями Шеминова, и тот постепенно перенимал на себя его привычки, манеру говорить и двигаться.

***

1991       Проснувшись однажды утром, Дмитрий увидел, что дверь дома осталась открытой. Не сумев подавить в себе маниакальные желания, он напал на Оксану у колодца, попытавшись задушить её и набить рот землей. Когда Антон силой оттаскивал его за волосы от девушки, заметил, что красноватые, воспаленные глаза Позова походили на стеклянные шары, рот был полуоткрыт, нижняя губа отвисла, и были видны нечистые зубы — фигура печальная и смешная. То, что мужчина напал на Оксану точно по сценарию, означает, что он готов и настало время действовать.       — Ты главный свидетель, — чётко проговаривал Антон. — Придумаем тебе легенду, как ты сбежала от маньяка и как попала сюда. Это надо сделать. Иначе все в пустую, слышишь?       Для правдоподобности он ранил ногу девушки и упаковал кассеты Шеминова в ящик, чтобы потом отправить их в Москву ценной бандеролью.       Проезжающий по чистой случайности мужчина стал свидетелем пугающей картины. Девушка в изорванной одежде мелькала между стволов. Ветки хлестали её по лицу, а нога совсем отказывала подчиняться: уж очень сильно её изуродовало. И вот она запнулась об корягу, но, несмотря на усталость, рану и обстоятельства, продолжила бежать. Наконец Оксана выбежала на дорогу и замахала руками.       — Пожалуйста! Не бросайте меня здесь! — затараторила она. — Меня пытались убить!       Обеспокоенный мужчина, выйдя из салона авто, подхватил девушку на руки и усадил на переднее сидение. Он вовсе не заметил высокую фигуру в камуфляжном облачении, внимательно следящую за происходящим.       — Всё идёт по плану, — выдохнул Антон и, что-то насвистывая под нос, побрел к домику подготавливать все необходимое. Ведь на днях туда обязательно наведается главный следователь.

***

      Воздух казался спертым. Такой, как в непроветриваемых сырых помещениях, типа подвалов или катакомб. Ощущение пустоты вокруг стало давить на сознание Попова. Он не понимал, где находится, но ясно знал, что ни к чему хорошему это не приведёт. Мужчина попытался крикнуть, но голос будто пропал. Хотя он ясно ощущал, что голосовые связки были напряжены. Бесконечная пустота поглощала все звуки, которые мог бы он воспроизвести. Громкая тишина не давала покоя настолько, что Арсений, кажется, начал сходить с ума. Сколько он здесь? Минута? Пять? Час?       Когда картинка перед глазами стала приобретать адекватные черты, Попов огляделся. Первое, что он заметил, — камера, установленная на стремянке, по обе стороны от которой стояли Оксана и Антон. Ох, уж этот Шастун! Сколько лет он не мешался под ногами? Для следователя это было определённо лучшим временем. А эта девушка казалась такой беззащитной там, в больнице. А сейчас, приняв уверенную стойку, была готова бороться за правосудие.       — Версия с близнецами отлично подошла, да? — надменно усмехнулся Антон. — А главное как повезло, что на второго брата мы можем повесить труп Алёны. Но в списках жертв настоящего серийника её не было. Ему ничего о ней не рассказывали, поэтому и Дмитрий её не узнал.       — Ну, и что же теперь? — Арсений дёрнул руками и ощутил на своих запястьях тугую веревку.       Антон сделал несколько шагов навстречу связанному мужчине и опустился на корточки:       — Ты убил Алёну, — он вернул зажим для галстука владельцу. — Нам нужны твои признания.       — Правда в том, что я её не убивал, — отрицательно закачал головой Арсений. — Она хотела жене рассказать про нас, а я не мог бросить детей…

Flashback

Три года назад

      — Делай выбор, — Алёна скрестила руки на груди и с вызовом взглянула на мужчину.       — С разводом я разберусь, а после мы уедем, — Арсений огладил её худые плечи. — Я же обещал.       Он недоверчиво взглянул в ясные глаза напротив и, изобразив на лице наигранную ревность, ехидно улыбнулся:       — У тебя что, кто-то есть? Нашла кого-то? Помни, ты моя… Я тебя искал и наконец нашёл. — его неконтролируемые руки стали блуждать по женскому телу, оглаживая каждый миллиметр.       — Пусти, мерзость какая… — недовольно фыркнула Алёна, отстранившись. — Стыдно!       Но Арсений, будто бы не слыша её голоса, дал полную волю своим прихотям. Он ловко поднял девушку на руки. Но той, судя по её поведению, это пришлось не по вкусу. Алёна начала отчаянно брыкаться, пытаясь вырваться. Выкрикивала бессвязные реплики, сначала в шутку, а потом всерьёз колотила Попова по плечам и груди. В порыве нарастающих эмоций нечаянно сорвала с его галстука зажим.       — Отпусти. Я сказала, отпусти! — она небрежно ударила Арсения ниже пояса, и тот инстинктивно ослабил хватку. Желая выплеснуть всё скопившееся недовольство, Алёна толкнула мужчину, и её по инерции отбросило назад.       Попова вернул в реальность громкий удар: что-то тяжёлое встретилось с полом. Алёна, потеряв равновесие, успела зацепиться пальцами лишь за воздух. Ноги потеряли опору и уронили податливое тело прямо на край кухонного стола. Что-то липкое стало стекать на кафель.       Страх, тревожащий нервы, и чувство вины вмиг овладели мужчиной. Он казался настолько сильным и разрушающим, что оставлял за собой лишь ужас и отвратительную панику. Окутавшая кухню тишина оглушала. С голубых глаз сорвалась соленая капля и упала прямо на губы девушки. Арсений приподнял её голову и слегка встряхнул — тёмные волосы упали на глаза, но ни один звук, даже сдавленный стон не сорвался с уст. Под её головой начал растекаться багровый нимб.

Flashback

      Арсений молча и абсолютно спокойно смотрел в пустоту, оперевшись спиной об стену. Ресницы обсохли, а щëки по-прежнему казались ярко-красными. Силуэт Алёны появлялся перед его глазами, даже когда он их крепко смыкал.       — Почему я должен за это платить? Я не убийца: у меня семья, дети…       Антон и Оксана, конечно, отлично сработались. Но они забыли про одну вещь — возможность наличия оружия у следователя. Выудив из заднего кармана перочинный ножик, он стал аккуратно перерезать верёвки, жмурясь от боли, когда та касалась ободранных рук.       — Она ждала ребёнка, — всхлипнув, подала голос Оксана.       — Да, она говорила что-то об этом в лесу…       — В лесу? Она что, ещё жива была?! — забыв про меры предосторожности, девушка вплотную подошла к Арсению и стиснула его влажные щёки.       — Она в себя пришла, когда я ей воткнул нож в спину…       Почувствовав, как ослабла веревка, Попов резко поднялся на ноги и, прижав к себе тело Оксаны, приставил лезвие к её горлу.       — Винтовку на пол! — выкрикнул он, когда дуло уставилось прямо на него.       Он небрежно толкнул девушку, и та, налетев животом на оружие, невольно выбила его из рук Антона. Арсений повалил его на пол, будто мешок мусора, который было неохотно нести к помойке. Все действия происходили на автомате: Попов, нанося удары, делал глубокий выдох, чтобы вложить максимум силы. Когда губы и нос Антона превратились в кровавое месиво, он отпрянул и, мимоходом схватив ружьё, выудил из камеры кассету. Теперь всё необходимое для продолжения боя находилось у него на руках.       — Ты ведь и своего ребёнка убил… — следователь, взбираясь по лестнице, услышал хрипящий голос Оксаны. — Ты это понимаешь?       Стоило ему лишь подняться на первый этаж, как на его голову обрушилось что-то тяжёлое: был ли это кулак Антона или часть полуживой стремянки — неважно. Но этого удара хватило, чтобы на пару секунд ввести Арсения в замешательство, запустив перед его глазами разноцветный фейерверк.       Он не успел понять, что произошло в следующее мгновение. По спине разлилось теплое течение. Оно мгновенно сменилось невыносимой болью — это Шастун глубже вонзил лезвие в плоть. Пошатнувшись, Попов оступился. Его тело, зацепив плечом Антона, свалилось обратно в подвал. Нож по самую рукоятку вошел в спину следователя.       Взвизгнув, Оксана подбежала к Антону — светлые ресницы ещё дрожали, а окровавленные губы колыхались в немом звуке. «Жив!» — Пронеслась успокоительная мысль.       — Оставь, — зашипел он, когда женские пальцы принялись утирать с его лица кровь. — Слышишь, уходи…       — Ты со мной пойдешь.       — Уходи…       — Нет! — продолжала настаивать Оксана. — А как же кассеты, записи? Их надо в генеральную прокуратуру отнести. Мы же хотели…       — Уходи! — из последних сил рявкнул Шастун.       «Ты знаешь что такое этрусская казнь? — раздался голос Попова где-то в глубинке подсознания. — Тела убийцы и погибшей жертвы привязывали друг к другу и оставляли гнить заживо. Лишь только когда они оба чернели, их освобождали. Теперь они одно целое. Получается, преступника наказывало его же деяние».       Размышляя над тем, кто же является жертвой, а кто — убийцей, Антон сорвал с дверцы тяжелую железную цепь. Он сам успел намучиться, но и Попов поплатился за всё своей смертью. Оба сыграли роль и пострадавшего, и нападающего. А определение своего истинного статуса не входило в их компетенции.       Шастун прислонился спиной к окровавленному телу Арсения, который с минуту на минуту готов был сделать свой последний вдох. Цепь железной змеей обвила их шеи. Антон провернул в замочной скважине маленький ключик и отбросил его в красную лужицу. Уже не имело значения чья это кровь.       Появилось такое странное чувство. Ледяная рука давила на шею, и от этого становилось неимоверно больно. Цепь от малейшего движения начинала натирать кожу до самой крови — лучше не двигаться. Антон захотел вдруг закричать, но ему будто перерезали голос. Он хотел сделать последний вдох, но у него будто бы вырезали легкие. Он хотел сорвать цепь, но ключик оказался слишком далеко. Холодный воздух ударил в нос. Антон стал царапать горло ногтями, словно пытаясь прорвать новый путь к свету, но ни к чему хорошему это не привело. Вся шея стала красной, казалось, она скоро начнёт кровоточить. Взгляд полузакрытых глаз забегал по комнате, пытаясь кого-то найти, но Антона каждый раз сбивало это удушающее чувство…       Если кто-то по чистой случайности наткнется на укрытый в еловых лапах домик и спустится в подвал, то его глазам представится следующая картина: множество стеклянных банок, залитый кровью пол, разбитая камера, стремянка и два холодных тела. Тела, которые раньше объединяло одно совместное дело, а сейчас — лишь заржавевшая, перекрывшая доступ к кислороду цепь.