Доппельгангер

      Темноту архива под полицейским участком разгоняла только настольная лампа примерно в центре зала. Держать отдельного архивариуса для этих целей руководству не хотелось, а потому существовали в расписании участка помимо обычных ночных дежурств ещё и разнарядки в эту обитель пыли и бумаг. И, разумеется, Мастерс не стеснялся отправлять провинившихся в долгосрочную ссылку в подземелья. И если обычно такие кары длились недолго, то в этом конкретном случае… Шеф изволил зверствовать и «засадить» его за бумажки на полноценные две недели, отобрав при этом значок и пистолет. Сочувствующие взгляды как коллег, так и стажёров, лучше всяких прочих слов говорили о размерах подлянки. Тем не менее, шли третьи сутки, систематизация стопорилась, вездесущая пыль раздражала слизистые, а причина бешенства начальства второй вечер к ряду составляла ему компанию, насмешливо комментируя очередное дело выуженное детективом из стопки. Уэйд бы и поймать Немезиду попробовал бы, но было два важных но: собственный пистолет, смотрящий под столом четко ему в живот и осознание того факта, что убийце определенно что-то от него требовалось. Но тот все никак не мог окончательно решиться. Только кружил поблизости, то и дело подкидывая крохи информации и интригуя.        — Почему ты приходишь? — Спустя, без малого, минут двадцать молчания, спросил оперативник. До этого он попытался нажать на кнопку тревоги, как того требовал устав, услышал в ответ тишину и вдоволь налюбоваться на один из ножей, воткнувшийся в столешницу аккурат между его рукой и одной из стопок документов.        — Ну, кто-то же должен. — И ведь одной фразой на всё сразу намекнул: и на обособленность от коллег, и на то что, из-за наказания начальства, Уилсон ну никак не мог встретить Ужас на улицах. Нож одним движением выдергивают и он с едва слышимым звуком исчезает в темноте, прокручиваясь в затянутой в чёрную перчатку руке.        — Едва ли это вся причина.       В ответ слышится тихий хмык и шелест бумаги. Уилсон невольно усмехается. За последние три месяца он привык. Привык что его вытаскивают, спасают от всяких психов и своеобразно опекают. И это чертовски непрофессионально, но отвыкать не хочется. Потому что несмотря ни на что, ещё ни один невиновный не погиб от руки Ужаса. А ещё потому, что собеседник из него действительно интересный. У Немезиды своя точка зрения буквально на любой вопрос и излагает он ее с такой долей философии, что волей-неволей заподозришь в соответствующем образовании.       Тем не менее Уилсон не спешит что-либо выяснять. Личность, образование, причины… Все это кажется абсолютно неважным здесь и сейчас, когда во всем участке лишь они одни и трое рядовых. Мастерс упек сюда Уэйда за странную тягу Немезиды именно к этому оперативнику. Шеф оказался прав, но просчитался. И кто бы стал его винить? Менее получаса назад Уилсон и не подумал бы, что преступник явится в подземный полицейский архив, чтобы скоротать время с ним. И пока незваный гость вдумчиво изучает ближайшую стопку документов, которые требуется рассортировать, сам офицер смотрит на то, как бликует в неярком свете старой лампы новый трофей: подвеска с двумя кольцами.        — Сегодня ты накрыл свадьбу двух серийников?        — О, нет, что ты… Присмотрись к размерам колец. Это были близнецы. Элиот и Джеймс. Им не стоило так увлекаться.        — По правде сказать, им и вовсе не стоило связывать свою жизнь с подобным. — Немезида усмехается. Несмотря на наличие маски и более чем близкое, для их-то ситуации, знакомство, он все равно предпочитает отодвигаться глубже в тень, оставляя на ярко освещенном участке подвального архива лишь свои руки и перебираемые документы.        — Разумеется, детектив. Вот только не то чтобы их это сильно волновало. — Папки с делами стопочкой складываются на угол стола, а Уэйд, прекрасно понимая, что это значит, не в состоянии объяснить собственное апатичное спокойствие. — Я, я, я, снова я… О, неужели кто-то другой?       В этом его живом жесте столько ярких неподдельный эмоций, что Уилсон невольно усмехается, словно старший товарищ, умиляющийся успехам младшего. И да, он отдает себе отчёт, что Немезида извлечёт свою пользу от разбора макулатуры. Найдет себе новые мишени. Волнует ли это полицейского? Ничуть. Видимо дурной пример заразителен.        — Неужели нашелся хоть кто-то? — Максимально участливо интересуется мужчина и не может сдержать смеха при виде разом поникшего собеседника. Ни дать ни взять: ребенок, искавший подарок, а нашедший лишь коробку со своими старыми игрушками.        — Нет, это снова я. Просто отчёт писал криворукий недоумок с напрочь отсутствующими знаниями в области грамматики. Признаться, это начинает становиться скучным.        — Я и не обещал веселья. — Уилсон безразлично пожимает плечами, наблюдая как парень отпихивает от себя стопку дел. — Да и какого веселья можно ожидать от официального наказания?        — Высшая мера — прозябать в обители пыли и бумаг… А ваш шеф занятный человек.        — Ты уже говорил.        — Сейчас он стал чуть более занятным, чем раньше. И, все же, мне надоело. — Хорошо сложенная фигура скрывается в тени полностью, слышен скрип отодвигаемого стула и шорох ткани. — Увидимся через две недели, детектив!        И ведь провожать его точно не потребуется: ускользнет безликим призраком. Можно, конечно, попробовать дернуть спецов по слежке, но… Зная Немезиду, он только парней зря подставит. Две недели, да? Интересно, что же в них такого важного. Уилсон спросил бы, но точно знает, что ответа не услышит. И не потому что собеседник уже ретировался. Тот просто не ответил бы на этот вопрос. Поэтому мужчина позволяет себе лишь тихо вздохнуть и потянуть на себя одну из стопок, в которых столь увлеченно копался серийник. Пальцы механически проходятся по корешкам, проверяя все ли на месте. Мастерс не поделиться прийти и лично провести инспекцию. И так же лично сделает втык. Разве что развернутую лекцию спихнет на Мердока, вот только бывший напарник тут никак не меньшее из зол. Хуже него только приснопамятный Феклер, чтоб ему кадеты темную устроили.       Дела быстро занимают свое место на полке. За первой стопкой следует вторая, третья. И только на четвертой Уилсон позволяет себе ехидный смешок, осознавая на что именно его подписал нежданый гость. В участке ведь явно было мало народа. Значит близнецы, а вероятнее всего не только они, но и другие трупы серийников, активно отвлекали на себя внимание шефа и патрулей, пока главный жуть города развлекался. И ведь даже думать долго не приходится, чтобы предсказать дальнейшие события: Мастерс попробует ловить на живца, усилив патрули и заперев его в участке. За две недели шеф как раз успеет остыть, осознать что его нагрели и снова остыть. А Ужас, тем временем, закошмарит кого хотел без суеты и спешки. Уилсон ненадолго задумывается, а после берет маркер и ставит на корешках дел крохотные пометки. Затем просматривает дела на соседнем стеллаже, постепенно выуживая из памяти все что слышал от Немезиды о его жертвах, пытаясь найти соответствие. И даже находит.       В разделе улик каждой папки мелькают знакомые предметы. Серёжка-колибри, один из парных браслетов, зажигалка, нож-коготь, набор скальпелей в котором не хватало трёх экземпляров, и только один так и не нашли: другие два вернулись к владельцу, о чем свидетельствует подшитое следом фото. Какие-то предметы он узнает, потому что видел воочию. Другие же знакомы лишь по описанию, пусть и довольно подробному. Третьи — да, и такая категория в наличии — незнакомы абсолютно. Но в делах напрямую значится кто виноват в появлении той или иной жуткой сопровождающей картинки в очередном деле.       В архиве расстановка дел соответствует времени их появления. И вот в тот момент, когда пометки перешагивают за условную черту, которой является то самое дело трехлетней давности под руководством Мастерса… Вот тут и начинается самое интересное. Потому что выходит, что Немезида, случайно или же нарочно, дал ему подсказку. Да что там. Фактически построил маршрут. К проблемам туда, от них сюда, а лучше вообще никуда не ходи. Дельный совет, жаль, что его некому выслушать. Уилсон просто не захочет, а кроме него внутренний голос никто не слышит. К счастью.       К моменту когда в архив влетает, споткнувшись и едва не пропахав носом пыльный пол, один из стажёров, мужчина решает что на сегодня пока достаточно. Спасибо серийнику, он успел проработать куда больше информации, чем должен был бы. И даже выяснил, что то, что они считали точкой отсчёта, первым делом, вовсе не являлось таковым. И более того: промахнулись спецы минимум на год. Что же, ему как раз будет чем огорошить высокое начальство и Мердока. Главное успеть до того, как они начнут активно выговаривать ему по поводу и без.