Я подарю тебе один секрет

      В самый тёмный час ночи есть что-то особенно хрупкое в том, как милый Тайп тихо дышит в обьятиях Тарна. Быть может, это объясняется тишиной, которая, с другой стороны, вовсе и не тишина, просто это магическое время позволяет услышать даже самые слабые звуки ясно и чётко.       Тарн лежит на боку, прислушиваясь к медленному дыханию Тайпа. Его мальчик спит, но время от времени можно услышать лёгкий вздох. А ещё иногда Тайп напевает во сне или попросту мурлыкает, что самый нежный котенок, и в тот миг Тарну кажется, что его сердце разрывается на части и он не может сдержать слёз умиления и счастья.       Тайп немного шевелится, а затем тишину нарушает шуршание простыней, когда он двигает рукой, словно тянется за чем-то. На его лице появляется хмурое выражение, пока кончики его пальцев не касаются плеча Тарна, и он придвигается ближе, прижимаясь к нему. Тарн слышит и чувствует, как его малыш вздыхает у него на груди, а хмурое выражение исчезает с его прекрасного лица и дыхание снова становится ровным.       Осторожно, дабы не нарушить сладкого сна, Тарн сдвигается чуть ниже, чтобы получше разглядеть черты любимого лица. Его Тайп, его восхитительный, улыбчивый, добрый и любящий Тайп всегда такой теплый, и ему тоже становится тепло, когда он прижимается к нему, а ещё чувствует, как его близость успокаивает мысли. И так хочется поцеловать эти полные полураскрытые губы… Нет. Он не может потревожить сон Тайпа, поэтому медленно и осторожно устраивается поудобнее, чтобы прижать его к себе, натягивая одеяло повыше, его мальчик и сам заслуживает как можно большего тепла.       Тарн сомневается, что есть что-то более умиротворяющее, чем такие моменты, когда нежный Тайп спит у него на груди, их ноги переплетены, а волосы любимого щекочут ему подбородок. Тарн вдыхает их аромат — такой свежий после душа… и всё-таки принадлежащий только ему. Он бесподобен.       И вдруг трагическая и одновременно щемящая сердце мысль поражает его: Тайп так мирно спит в его объятиях, словно доверяет свои сны его рукам. Словно знает: какие бы кошмары прошлого ни захотели подобраться к нему на диких мохнатых лапах — Тарн защитит его и прогонит их всех. Это то, что нужно ценить, нет, не просто ценить, а боготворить, это полное доверие. Тайп заставляет его понимать, что он тот единственный, кто может предложить ему самое безопасное место на свете. И Тарн сдаётся. Он не в состоянии бороться с самим собой. Слёзы уже бегут по его щекам. Он путается губами в макушке Тайпа и шепчет тихое «я люблю тебя, малыш». Он хочет, чтобы вселенная знала, что этот мальчик любим, так любим только им одним, и он надеется, что его шёпот разнесётся эхом по всем звёздному небу, что как и несколько лет тому назад осядет волшебной пылью на ресницах Тайпа.       И всё же бывают ночи, когда им обоим хочется утонуть в своём чувстве, в том, что они вместе. Когда Тайп тянется к нему и кончиками пальцев проводит по его коже, заставляя его дрожать. И Тайп извивается, когда Тарн зарывается ладонью ему в волосы, а затем пальцы крадутся к виску и задерживаются за ухом. В такие ночи Тарн позволяет своим пальцам блуждать по шее Тайпа, лаская его локоны, затем нежно касаясь пульсирующей венки сбоку, заставляя Тайпа задыхаться, Тарну кажется, будто он живёт ради этих вздохов. Тайп смелеет, руки обнимают его и притягивают к себе. А затем он подставляет Тарну свои губы. И Тарн прижимается к его губам и воздух продолжает кружиться между их дыханием, горячим и тяжёлым, дрожащим и резким, а затем вновь мягким и нежным.       Между ними действительно царит полное доверие и взаимопонимание.       И бывают ночи — до рассвета без сна. Ночи, когда оба они — сплошь поцелуи и объятия. Когда они неразделимы. Когда с губ Тайпа срывается красивый пронзительный звук и затем он дрожит под ним, под его прикосновениями, забирая Тарна с собой. Когда он так крепко обнимает его, своего возлюбленного, что это одновременно причиняет такую приятную боль и так всецело исцеляет. И принадлежать друг другу вот так, от кончиков пальцев ног до кончиков волос на макушке — больше, чем совершенно.       Это по-настоящему.       Позже Тарн лежит рядом с ним, положив голову на живот Тайпа, вдыхая аромат его кожи. Милые пальчики рисуют узоры на его остывающем лбу, пишут первые буквы их имён, а ласковый голос напевает любимую обоими мелодию.       И если это не определение счастью, тогда что оно вообще есть такое, мой любимый улыбчивый мальчик?