Я люблю тебя, боль

Всё ещё недовольная поведением своей старшей сестры Скуталу летела на воздушном шаре в Клаутсдейл, город пегасов в облаках, к своей подруге Лайтнинг Даст. «Всё расскажу ей о Радуге», — зло решила малышка. Она вылезла из корзины, подошла к двери и позвонила в звоночек. Лайтнинг Даст открыла ей без вопроса кто там. — О, привет, Скути, проходи, — улыбнулась ей бирюзовая пегасочка. Она приобняла гостью крылом и нежно потянула внутрь. — А почему без Радуги? — И Слава Богу, — пробубнила Скуталу. — Что-то случилось? — Лайтнинг Даст чиркнула ключами, закрывая дверь. — Проходи в комнату. Скуталу прошла в гостиную, села на диван, недовольно сдвинула брови и уставилась на пол. — Чай будешь? — крикнула Лайтнинг из кухни. — Я сегодня как раз такие вкусные пончики купила. И конфеты. — Да, сейчас только что-нибудь вкусное способно поднять мне настроение! — Скажешь, что случилось или нет? — Из темницы сегодня утром сбежала опасная пони, которая питается болью, — принялась объяснять Скуталу. — По крайней мере Искорка так сказала. Сейчас из-за этого чуть ли не вся Эквестрии на ушах. Искорка решила с помощью нового заклинания отыскать её, взяла с собой всех своих подруг, Спайка, да даже Сансет Шиммер, а меня, Крошку Бель и Эпплблум нет! Эпплджек и Рарити как всегда сказали оставаться дома, а Радуга: «Мы вас любим, поэтому-то и запрещаем идти с нами!» — передразнила старшую сестру Скуталу и высунула язык. — А я между прочим с ней эти дни жила, тёти в командировке, ключи от нашего дома у них, так что ты моя последняя надежда! — А в смысле сбежала пони, которая питается болью? — не поняла Лайтнинг Даст. — Сама без понятия, — развела копытами Скуталу. — Я никогда подобное не слышала. Да, Скути, иди, чай готов. Скуталу взлетела на стул, Лайтнинг Даст поставила перед ней чашку на блюдце, придвинула тарелку с пончиками в разной глазури: клубничной, банановой, шоколадной, и рядом поставила конфетницу. — Спасибо, — улыбнулась ей малышка. — Не за что. И да, конечно ты можешь пожить во время отсутствия Радуги у меня. Только вот знаешь… У меня большие проблемы с отоплением дома. Скуталу только сейчас поняла, почему Лайтнинг Даст посреди бела дня ходит по дому в халате и обвязанным шарфом горлом. — У меня осенью всегда очень холодно, — заметила Лайтнинг Даст. — Я часто чаи гоняю, принимаю тёплые ванны, после которых, кстати, ещё холоднее становится. Ты скоро сама это поймёшь. Я тебе если что дам тёплую одежду. — А ты не разводишь огонь в камине? — удивилась Скуталу и отхлебнула от горячего чая. — В этом-то и проблема. У меня камин только в гостиной. И больше нигде. Спать страшно холодно. Ты, если хочешь, можешь спать и в гостиной. А сегодня вечером могу набрать тебе ванну, хочешь? — Это было бы здорово! Спасибо тебе за всё, Дасти. Ты гораздо лучше этой… — малышка помрачнела. — Радуги! — Неужто ты настолько сильно на неё обиделась? — испугалась Лайтнинг Даст. Она-то давно привыкла к тому, что две её лучшие подруги — любящие друг друга, очень дружные сестрички. И ей искренне не хотелось, чтобы было как-то иначе. — Да! Она уже сколько раз обещала, что не будет меня опекать! А ещё… А ещё мне сильно обидно за Крошку Бель и Эпплблум, им тоже достались такие левые сестры… — Кхм, кхм, — этим Лайтнинг Даст напомнила, что левше подобные слова слышать очень неприятно. — Ой, прости. Но ты же вероятно понимаешь, что мы сейчас чувствуем! Это ведь так неприятно и так… Унизительно! Мы уже давно как взрослые пони, но в то же время старшие сестры опекают нас в точности как малышей! — Ты настолько хочешь идти на поиски пони, питающейся болью? — прямо спросила Лайтнинг Даст. — Хм… Когда ты так спрашиваешь, я уж не знаю, — покраснела Скуталу. — Ну, так значит Радуга и сестры твоих подруг всё же знают, что делают? — Ты туда же?! — взорвалась Скуталу. Она резко встала, отодвинув назад себя стул, стукнула копытами по столу, так что чай в чашке подпрыгнул, а Лайтнинг Даст изумлённо расширила глаза. — Слушай, ты! Думала, ты поймёшь меня, вместе со мной повозмущаешься, какие наши сестры ужасные, но нет, ты, оказывается, не лучше их! Дура! Я ухожу от тебя! — Да что с тобой, Скути? — испуганно спросила Лайтнинг Даст. — Ничего! Это что с вами такое! Всё, пока! — Скуталу вышла из кухни и ушла в прихожую. Ещё не пришедшая в себя Лайтнинг Даст стрелой помчалась за ней и перегородила вытянутым вперёд копытом путь: — Ладно, ладно, я признаю, Радуга и те сестры ужасные! Таких взрослых пони опекают, как им не стыдно! Скуталу недоверчиво на неё глянула. — Ну что, остаёшься? — в надежде спросила у неё Даст. — Эх. Только потому что нету охоты работать на ферме у Эпплблум, — сдалась Скуталу и вздохнула. — Отличненько, тогда беги скорее чай допивать, тебя ведь еще конфетки ждут, не забывай. — Хорошо, — Скуталу возвратилась на кухню, где снова улыбнулась и где у неё резко сменилось хмурое и резкое настроение на весёлое и радостное. Малышка развернула фантик от первой конфетки и сунула её за щеку. Лайтнинг Даст тем временем поставила чайник себе на горячий шоколад и тоже села за стол. Скуталу подняла на неё глаза: — То, что ты мне сейчас сказала, это правда? Или только для того, чтобы я не глупила и осталась с тобой? — А, эм… — расстерялась Даст. Неудивительно, что Скуталу так просто догадалась о её намерениях. — Ну я правда считаю, наверное, что раз Радуга пообещала больше никогда не вмешиваться в твою жизнь, то не выполнять обещание с её стороны это очень плохо… — в страхе сказать лишнее Лайтнинг Даст засунула в рот пончик. А Скуталу же напротив, за языком следить совсем не собиралась, наоборот, продолжала говорить и говорить необдуманные вещи, осуждала сестер, оъясняла лучшей подруге, почему считает Радугу настолько ужасной… — Было бы так здорово, если бы эта Дэш не вернулась! — бросила в конец она. — Да чтоб Рэйта насладилась её болью больше остальных! Без Радуги лучше!.. Мне так кажется! После этих слов Скуталу безнадёжно покачала головой и отвернулась. Из зажмуренных глаз скатились слезы. Лайтнинг Даст улыбнулась и протянула ей носовой платок. Скуталу приняла его и высморкалась. И пони забыли о её словах в два счета, отвлекшись на пончики да конфетки. Но зря оранжевая пегасочка не предавала своим словам никакого значения…