Защитники без страха

— У меня сегодня мало времени, чтобы разговаривать с подобными паразитами. — Сказал Белоус, отвечая на свой Муши. — Уверяю тебя, ты должен найти время для этого паразита — Раздался голос с другой линии, и что-то в его тоне было самодовольным, от чего по шее старика пробежали мурашки. — Что ты позвонил, чтобы побеспокоить меня сегодня? — Потребовал он. «Ты знаешь, о чем идет речь» сказал ему тихий голос в глубине его мозга. «Ты же знаешь, есть всего несколько причин, по которым Тич может быть так доволен собой». — Я думаю, если ты занят, я могу перезвонить позже — продолжил мужчина. — Не играй в эти игры, Тич, говори или перестань тратить мое время. «Ты уже знаешь» — снова придирался этот ужасный голос. «Нет!» — подумал он про себя. «Я не знаю». Его командиры первой и второй дивизий не появлялись на связи уже несколько дней. Что было чрезвычайно странным поведением, особенно для Марко. Последней новостью, которую он услышал, было то, что Эйс пропал без вести. Но это было довольно давно. С тех пор могло случиться все, что угодно. Что-то, что объяснило бы возбужденный блеск в голосе Тича. Когда другой человек все еще молчал, Белоус, наконец, спросил: — Что ты сделал с моими командирами? — Это зависит от того, о ком ты спрашиваешь — снова прозвучал самодовольный тон. Белоус так крепко сжал Муши, что тот грозил сломаться, и прорычал: — Что ты наделал?! — Я сделал, то очень и говорил — похвастался другой. — Тебе не следовало вмешиваться, старик. Это было между мной и Эйсом! -Ты сделал это между нами, когда предал Мою Команду! Когда ты предал Татча и использовал нашу связь, чтобы предать Эйса и его семью. Это никогда не было чем-то другим, кроме личного! На другом конце провода послышался низкий звук, и Тич начал смеяться. — Для тебя это шутка, что ли? — Потребовал Белоус, и в его голос прокралась часть его легендарного гнева. — Нет, нет — Заверил его Тич. — Я думаю, в твоих словах есть смысл. Это действительно личное для тебя, не так ли? За исключением того, что ты кое в чем ошибся. — Я же сказал тебе, что у меня нет времени на твои игры. — О, это не игра — заверил Он. -Я просто собирался упомянуть, что твоя связь с Эйсом не была той, которую я использую. — Что? — Спросил Белоус, не следуя за ним. — Нет, признание, которого я добиваюсь, намного… величественнее, чем твое собственное, — решил он. — Похоже, у нашего собственного маленького " спитфайра» было несколько довольно больших скелетов в семейном шкафу. На самом деле он хранил тайну для нескольких семей. — О чем ты говоришь? — Ну, я думаю, тебе придется спросить его об этом, не так ли — сказал Тич как ни в чем не бывало. — В конце концов, я уверен, что есть совершенно логичная причина, по которой он не доверял тебе и твоей команде настолько, чтобы рассказать об этом. Белоус проигнорировал подстрекательство, когда он заговорил твердо, его тон требовал ответа, он спросил: — Эйс. Значит, с ним все в порядке? — Совершенно верно — последовал легкомысленный ответ, и Белоус почувствовал, как беспокойство, которое ползло вверх по его позвоночнику, на мгновение прекратилось. Так было до тех пор, пока Тич не продолжил; — Но я не могу сказать то же самое о другом. Мир, казалось, накренился в сторону на одно ужасное мгновение. Марко? Нет, нет, это было неправильно. — Ты лжешь! — Он мрачно зарычал. — Нет — сказал ему Тич. — На этот раз это не что иное, как правда. Боюсь, я приказал своим людям разобраться с твоим Фениксом в наказание за то, что ты вмешался. — Как будто твои слабые люди могли бы сравниться с Марко. — Ну, похоже, у них было несколько трюков в рукаве. Я никогда не говорил, что это был честный бой. — В драке между пиратами нет таких вещей, как правила — отрезал Белоус. Марко знал это. Он никогда бы не поддался на такую дешевую тактику. Но удовлетворение в его тоне не дрогнуло, когда он заговорил. — Ну, если ты так уверен в себе, то где же твой командир, а? Давненько его не видел. Холодный ужас вернулся. — Марко вернется. — Белоус сказал ему. Он всегда возвращался, какой бы опасной или невыполнимой ни была миссия. Его самый преданный сын всегда возвращался домой. — Что ж, тогда, если ты не веришь мне на слово, я думаю, тогда мы посмотрим, не так ли? Дай мне знать, если твой блудный сын вернется. Разве это не был бы ловкий трюк! Белоус почувствовал, как его раздражает дерзость его старого товарища по команде. После его абсолютного предательства и похищения члена его команды. Казалось, он пойдет на все, чтобы причинить максимальный вред. Все, что угодно, лишь бы снискать себе славу. Все, что угодно, ради этого его идиотского наследия. Как он не замечал этого все эти годы? Проблеск зла, живущий в этом человеке. Все это время, проведенное на этом корабле, а он даже не понимал самых простых и элементарных принципов Белоуса; вся эта слава и богатство ничего не стоили, если ты был один. Вы могли бы держать весь мир на ладони, и он с таким же успехом мог бы превратиться в пепел, если бы в мире не осталось никого, кого вы любили. Но Тич, казалось, был доволен тем, что сжег все мосты, которые он когда-либо построил. Он отказался от всего в тот момент, когда увидел свою цель. Белоус вспомнил, как неделями ранее, в дни, последовавшие за исчезновением Татча, Марко сказал команде, что эта оплошность — бремя, которое каждый должен разделить. Но если это было правдой, то большая часть вины лежала на его плечах. Ибо именно он позволил такому бессердечному человеку плыть на его корабле. Он подверг всех своих детей риску и все эти годы не знал об этом. Даже сейчас, когда его драгоценная команда расплачивается за его ошибку, страдая и истекая кровью, он оставался совершенно невредимым. Последствия этого так называемого «группового недосмотра», казалось, легли на плечи Татча, Марко, Эйса и парнишки. Как бы ему ни хотелось, чтобы это было не так, он мало что мог сделать, чтобы это изменить. Они были сильной группой. Он знал это. Все они способны сами по себе. Крепкие, как гвозди, и достаточно храбрые, чтобы противостоять тому, что приготовил для них злой вдохновитель. Но это не означало, что Белоус беспокоился за них меньше. Прошло несколько мгновений, прежде чем он снова заговорил. Его тон был спокойным и собранным, но подчеркнуто яростным. — Ты очень злобный человек — сказал Он Тичу. — Я не верю, что ты можешь понять концепцию доверия к другим, когда вся остальная логика терпит неудачу. Или что значит ставить жизнь тех, о ком ты заботишься, выше своей собственной. И это будет твоей погибелью. — Моей погибелью! — Он издал резкий смешок. — Прибереги свои заботы для своей собственной команды. Она лучше подходит для широко раскрытой группы эксплуатируемых пиратов, подобных тем, которых ты, кажется, собираешь. Чего ты не понимаешь во всех своих проповедях о семье, так это того, что она не делает тебя сильнее. Это оставляет тебя открытым для шантажа и манипуляций. Зачем смотреть на тебя. Легенда вроде тебя вынуждена общаться с таким, как я, из страха за своих подчиненных. Посмотрите на Эйса, которого я заставил покинуть свой дом, чтобы выполнять каждый мой приказ, и даже на Марко, который рванулся за ним, несмотря на опасность, потому что он не мог вынести мысли о том, что с Эйсом что-то случится. Вместе вы не станете сильнее. Нет, все как раз наоборот. Победить такую команду, как твоя, легче, чем выиграть партию в шахматы. Это стратегически важно. Что-то, о чем ты, по-видимому, ничего не знаешь. — Шахматы? — Белоус рассмеялся над этим. — Нет, мальчик, это не шахматы. Не тогда, когда ты играешь с жизнями людей так, как ты это делаешь. Ты обнаружишь, что из людей получаются очень плохие пешки. Они не двигаются так, как приказывают. С таким отношением это означает, что ты будешь недооценивать нас при каждой возможности. Ты недооцениваешь Марко, ты недооцениваешь Эйса и переоцениваешь свою собственную способность контролировать ситуацию. И я не думаю, что у меня есть еще время играть с таким сопляком, как ты. Он уже собирался повесить трубку Муши, когда Тич ответил. — Это то, что ты думаешь? Что ж, в следующий раз, когда увидишь Эйса, спроси его, кому он предан. Будь то команда, которую он знает всего пару месяцев, или своему младшему брату, которого он вырастил и о котором заботился сам. Тогда мы увидим, кто послушная маленькая пешка, а кто нет. Линия оборвалась со щелчком. Белоус на мгновение застыл в шоке, прежде чем тоже повесил трубку. — Нет — решил он. Дружба и семья — это совсем не то. Это не было попыткой «все или ничего». — Единственной крысой в его команде был тот, кто раскрыл себя. Теперь он должен был пойти и сообщить новости своей команде. Все это время желая, чтобы его сын оставался в безопасности и оставался в здравом уме.

***

Несколько часов спустя, когда Тич отпер дверь для пленников, громко жалуясь на некомпетентность, Татч уже ждал их. Лакеи несколько часов назад отцепили его от трубы, и в свою очередь он сломал одному из них руку, а другому сильно ушиб челюсть. Это было приятно. Было приятно отплатить им за их коварную борьбу. Но это означало, что теперь они были слишком напуганы и «ранены», чтобы выполнять грязную работу Тича, и Тич был вынужден делать это сам. -…я должен повесить на тебя колокольчик — пробормотал Тич, осторожно закрывая за собой дверь. Он спросил громче. — Ты хочешь драки? И это все. — Нет — сказал ему Татч, разжимая руки и жестом показывая, чтобы он отдал ему Луффи. Который неподвижно лежал в его объятиях, со свежей кровью на лице. — Не то чтобы я не хотел однажды столкнуть твою самодовольную физиономию в океан. Сегодня мне кажется, что это плохо кончится для меня — Не то чтобы он не думал об этом. Скорее, фантазировал о том, как бил этого человека по голове каждый день с тех пор, как он проснулся в той ужасной камере. Но он знал, что сейчас не время для этого. Даже если бы ему удалось победить, несмотря на то, что он не смог отбиться от двух лакеев без того, чтобы они не воспользовались его все еще заживающей травмой. Тогда между ним и его целью все еще был бы корабль, полный пиратов. Не говоря уже о защите Луффи и… Они все еще были на Корабле! Здесь не так много мест, куда можно сбежать. Он снова жестом приказал отдать Луффи, на этот раз более настойчиво, и Тич передал пострадавшего мальчика. Татч взял его с гораздо большей осторожностью, чем это делал Тич, и осторожно положил на кровать позади себя. — Что ты сделал с ним на этот раз? — Спросил он, пытаясь разбудить ребенка, но не получил никакого ответа. Тич наблюдал за передвижениями своего старого товарища по команде. Тот делал все возможное, чтобы позаботиться о ребенке, который еще месяц назад был ему чужим. — Ты действительно заботишься о нем, не так ли? — Не все такие психопаты, как ты — ответил Татч. — Почему это? — Потому что ты уже продал свою душу. — Нет! — Сказал он раздраженно. — Почему тебя это так волнует? Это тупое отродье — бремя Эйса, а не твое. — Ну — сказал Татч, отворачиваясь от Луффи, чтобы встретиться с глазами-бусинками Тича. — Я не ожидаю, что ты поймешь это, но Луффи — хороший парень. Намного лучше, чем ты когда-либо мог надеятся стать. Я не хочу видеть, как ни он, ни Эйс страдают больше, чем то, что ты уже сделал с ними. Мужчина усмехнулся над этим. — Это все? Ты такой невероятно благородный. Все вы просто настолько выше меня. Это действительно то, что ты думаешь! Тогда почему ты здесь находишься? Куда привело тебя твое благородство? Татч только уставился на него. — Я мог бы потратить год на то, чтобы объяснить тебе это, но ты все равно никогда не поймешь. — Тогда, я полагаю, нам не о чем так много говорить, не так ли? Мужчина снова повернулся к двери. Ему все еще нужно было позвонить и кое-что сделать. Все складывалось у него на глазах. Его самые смелые мечты, когда-то слишком абстрактные, чтобы осмеливаться думать о них, теперь разворачивались перед ним. Он мог видеть это как карту в своей голове. Что он должен был сделать, чтобы достичь абсолютной славы и власти. И он бы тоже это сделал. И все это с помощью команды, с которой он так долго путешествовал. Это было похоже на то, что сами небеса лично устраивали его судьбу. Все, что ему было нужно, аккуратно выстраивалось на его пути. Мальчик. Он оглянулся через плечо туда, где Татч все еще пытался разбудить Луффи, похлопывая его по щеке и тряся за плечо. Все это время лицо ребенка было смертельно бледным, и он даже не пошевелился. Этот мальчик положит начало его славе. Тич использовал бы его, чтобы открыть двери к Мировому Правительству. Отделите его имя от сотен других жаждущих власти дураков в океане. Все они слишком глупы, слишком слабы и недалеки, чтобы сделать то, что нужно было сделать, чтобы получить шанс на истинную власть. — С ним все в порядке — сказал он Татчу от двери. — Но он еще какое-то время не проснется. Если он начнет задыхаться, постучи в дверь. И с этими словами он вышел, закрыв за собой тяжелую дверь и заперев ее на засов. В конце концов, у него были дела поважнее, чем беседовать со своими пленниками. Пока они еще дышали, ему было все равно, что произойдет. Луффи и Татч были его рычагом воздействия, жетонами, которые можно было использовать, как ребенку в кондитерской. Он мог бы обменять их на что угодно. Эйс был его козырной картой, кем-то, кто повысил бы его статус просто благодаря ассоциации, независимо от того, убил ли он молодого человека или превратил его в своего последователя. А потом появился Белоус. Отрубить старику голову — вот что могло превратить его в легенду. Из тех, кого еще долго будут помнить как кого-то великого. Кто-то, кто однажды может стать следующим великим королем пиратов.

***

-Сэр, это только что прибыло для вас. Адмирал флота в гневе поднял глаза на офицера, посмевшего прервать его работу. Незваный гость был молод и, по понятным причинам, нервничал, находясь здесь, еще больше, когда увидел лица остальных. — Что бы это ни было, вы должны доложить об этом своему непосредственному начальнику — сказал он ему, возвращаясь к своей работе. — Гм, я так и сделал. Он обсудил это со своим боссом и боссом своего босса. Они сказали, что вам следует взглянуть на это. Сэнгоку снова поднял глаза, снова посмотрев на молодого человека. — Каков ваш ранг и должность? — Э-э-э, ну, я всего лишь кадет. Я работаю в… почтовом отделе. — Ну, кадет, зачем ты тратишь мое время? Мужчина неловко поерзал. — Мы получили кое-какую почту. Или, точнее, анонимное письмо. Я думаю, что в нем есть информация. Ну, конечно, в нем есть информация, которую я имел в виду — я думаю, это то, что вы хотели бы прочитать. Неудивительно, что его поместили в отдел почты. — Тогда дай это сюда — сказал он, протягивая руку в знак разрешения мужчине передать ему письмо. Неряшливым почерком были выведены слова: .

Сколько для вас стоит единственный ребёнок Дракона Революционера? — Маршалл Д. Тич

. — Сэр? — спросил кадет. Сэнгоку на мгновение замолчал, прежде чем заговорить. -Иди, изучи все, что у тебя есть на этого человека. Попросите других кадетов помочь. Я хочу знать все. Мужчина кивнул и повернулся к двери, но потом заколебался. — Значит, вы считаешь, что оно настоящее? — Это невозможно подтверждить на данный момент — сухо сказал он ему. — Иди сейчас же. Без дальнейших протестов молодой человек ушел, оставив командира наедине со своими мыслями. Он отложил ручку, со вздохом отодвигая заметки. — Настоящий? — почти определенно. Сэнгоку был бы настроен гораздо более скептически, если бы несколько недель назад не подслушал, как Гарп говорил лейтенанту, что его внук пропал. И когда Гарп, который был крайне плохим подобием опекуна, забеспокоился, это было почти определенно серьезно. Это был позор для его коллеги. Не то чтобы Сэнгоку не испытывал угрызений совести. Напротив, он сочувствовал этому человеку. Он тоже знал, на что похожа боль потери. Он знал, что Луффи был для Гарпа скорее сыном, чем его собственный. Но в то же время он знал, что та же кровь, которая текла в жилах его отца и приемного брата, текла и в жилах Монки Д. Луффи. Этот мальчик наверняка доставит массу неприятностей, если выберет не ту сторону. И из того, что Сэнгоку мог понять, даже не встречаясь с ним, было то, что он не был предан Мировому Правительству. Это разбило бы сердце вице-адмирала вдребезги, но это должно было быть сделано. Все, что угодно, лишь бы защитить неприкосновенность Мирового Правительства.

***

Итак, многие из вас спрашивали, о чем, черт возьми, думал Черная Борода, делая это со всеми, поэтому я решил написать немного о том, что творилось у него в голове. По крайней мере, в этой версии он полный самодовольный нарцисс, который считает, что все, что он делает, оправдано, потому что он перехитрил их. Он не мог начать сопереживать им, потому что их действия казались ему нелогичными. Но даже если бы он мог, он бы поставил свои собственные цели выше всех остальных. Всем, кто сожалеет о позднем обновлении, я в последнее время много пишу не фанфики. Но чтобы компенсировать это, я в настоящее время заканчиваю главу 23, так что она должна быть опубликована в ближайшие несколько дней. И если кто-нибудь из вас думает: «к чему вы это ведете?» Займитесь этим уже сейчас. Что ж, тогда вам могут понравиться следующие несколько глав. В качестве альтернативы, если вы думаете; вау, это темнее, чем я подписался. Я надеюсь, что они немедленно спасут их. Тогда вам могут не понравиться следующие несколько глав. Спасибо вам, ребята, за то, что держитесь там.