Чувства

— Балда ты, Кощей, — Яга фыркает, шлепая блин со сковороды на тарелку. Лизун уже час как крутится возле нее, пытаясь залезть на стол, но Царица каждый раз шлепком полотенца отправляет его в короткий полет до ближайшего угла. — Дуралей, как есть дуралей, — согласно пыхтит Пульчинелла, сдавшись и забравшись на лавку к кошкам. Кошки возмущённо мяукнули в унисон. Люб и Нелюб, Коломбина и Арлекин, две пушистые красавицы. Даже сама Яга не знала, как и когда они появились у нее, просто в один день пришли, а уходить отказались. Аякс с нежностью называл их чудовищами, когда показывал бабке исцарапанные в кровь руки. Ласкались они очень... своеобразно. Кощей лишь вздыхает да подарок в руках вертит. Золото в мешочке тоскливо звенит, словно уже знает, что скоро окажется очередным отвергнутым сокровищем. — Плюнуть бы тебе в морду, бессовестный, — Лизун кулаком с лавки грозит, — мальчонку нашего купить хочешь? — Пошел вон, — Царица смотрит на того тяжело и кошкам кивает, — выгони его, Арлекин, милая. Пусть с Аяксом дрова рубит. Ишь, уши тут греет... Кошка скалится радостно, зубищами хватает опешившего Лизуна и на улицу с окна выпрыгивает. Коломбина грациозно взмахнула хвостом, оцарапала словно случайно кощеевы ноги, да за подругой сиганула. Посышался громкий хохот — Аякс Пульчинеллу в компании своих любимиц увидал. — Волнуется он. За Аякса, — она вздыхает, отворачиваясь к блинам, — вот и ворчит на тебя. Панталоне мог бы его понять, если не был бы так возмущен — то есть, против него с вениками да с тряпками, а как речь про Вия треклятого — так все, лучшей компании для парнишки Яги не найти. Лизун был сущностью противной и вредной, а Кощея так вообще с первой встречи не взлюбил. — Шебутной он у тебя, — Кощей крутит плошку с кашей. Царица с явным намеком заявила, что готовила не она. — Аякс? — Он тоже, — Баба-Яга лишь хмыкает, — ну скажи, что ж ему не нравится, а? Я к нему и так, и эдак, а он все одно: иди, говорит, Кощей, греми костями в царстве своем. Золото ему не нужно, на серебро плюет, меха не носит, украшения кикиморам подкидывает! — Так ты ему делом покажи, что люб тебе. Про подвиги Иванов всяких во имя дев прекрасных знаешь? — она тихо смеется, вытирая руки полотенцем. Кощей кривится; конечно, знает, к нему эти Иваны толпами ходят, чтобы дам своих впечатлить. — Вот ты совершал подвиги во имя внучка моего, а? — Конечно. — И какие же? — Царевича крал. Яга лишь вздыхает обречённо. — Балда ты, Кощей. Ну вот на что ему царевич твой? — Может, мне его самого украсть, а? — Кощей смотрит тоскливо, сжимая плошку костлявыми пальцами. — Я те украду, бессовестный, — она хмурится, пальцем грозит, совсем как Пульчинелла недавно, — красавиц своих на тебя натравлю, будешь знать. Кощей вздыхает совсем уж грустно. — Он у меня на воинов падок, — Яга протирает стол, блины поближе к Кощею ставит, — как увидит воина с придурью, так всё... — Так где мне придурь взять? — А она у тебя врождённая, можешь не переживать, — она фыркнула и наконец села напротив, — вот вызови Вия на бой, отхвати у него и... — А чего это я должен отхватить? Думаешь, я его не— — Не ерепенься, дослушай, — цокает Баба-Яга, — отхвати у Вия и сиди грустный и побитый. Если полез к Вию, значит, с придурью. Если драться, то воин. А если драться и к Вию, то воин с придурью. Пожалеет, приласкает тебя, дальше уж не оплошай. — Что-то не верю я тебе, Яга, — Кощей хмурится, внимательно разглядывая женщину напротив. Та зыркнула холодно и сказала тихо-тихо: — Раз не веришь, к Вию за советом иди. Уж он то дел любовных мастер, раз внука моего завлек. Только опоздаешь ты, Кощей. Долго думать будешь, убежит твой ненаглядный. Не к Вию, так к Царевичу. Я ему жениха хорошего подобрать всегда сумею. Понял? — Понял. — А теперь иди к нему, он в огороде должен быть. Золото оставь, увидит кошель — в лицо же тебе и кинет. Кощей лишь кивнул, оставляя кошель рядом с плошкой остывшей каши.