Child of Darkness (II)

Каждый смелый ход — это риск.

                  

— Джордж Мартин, «Игра Престолов».

      К моменту, когда Гарри добрался до поворота в Лютный переулок, Драко уже скрылся из виду.       — Твою мать! — сорвалось с языка раньше, чем Поттер успел себя остановить.       Ноги чесались броситься следом, но Гарри не мог себе этого позволить — он попросту не знал, куда ему нужно влезть, чтобы спасти чертового Малфоя!       Пальцы вплелись в волосы, сжались у корней, и Гарри прикрыл глаза, купируя все свои деструктивные эмоции внутри черепной коробки. Мысленно он сосредоточился на поврежденном носе, стараясь заставить свою магию излечить сожженную слизистую быстрее, чем то произошло бы в обычное время.       Ранки затянулись за считанные мгновения. Этому трюку Гарри научил Фенрир: в самом начале их сотрудничества вервольфа крайне раздражало то, что скорость регенерации Поттера сопоставима со скоростью передвижения улитки. Постоянные избиения до полумертвого состояния являлись крайне полезной и многогранной тренировкой для тела Гарри — оно не только усваивало боевые движения и привыкало к боли, но и училось правильно залечивать раны. Таким образом организм Поттера после смерти экстренно восстанавливал жизненно важные органы, а уже после пробуждения перенаправлял магию на менее серьезные травмы. Правда, на мелкие повреждения организм теперь реагировал не так быстро, как раньше — но это было не страшно, особенно с учетом того, что Гарри должен был скрывать от окружающих свою истинную сущность.       Гарри открыл глаза, в абсолютном спокойствии которых плавали яркие алые пятна, и, шагнув в тень, отбрасываемую высокими каменными зданиями, бегом бросился вглубь Лютного переулка. Кажется, кто-то из прохожих попытался его окликнуть, но мальчик это начисто проигнорировал.       У него было дело поважнее разговоров с людьми-идиотами.       Запах Драко — смесь ароматов фисташково-малинового мороженого, зелья для укладки волос и дорожной пыли — вел его по закоулкам Лютного все глубже и глубже в его чрево. Воздух стал влажным и промозглым; отовсюду доносились подозрительные хлюпающие звуки, а еще запахи тухлого мяса и плесени, пожирающей каменные остовы зданий и щербатые деревянные вывески. Небо посмурнело, став насыщенного серого оттенка.       «Даже с погодой сегодня не везет», — мельком подумал Гарри, слетая по разбитым ступенькам вниз и резко сворачивая в узкий проулок, в котором царил холод и тьма.              Чем ближе он был к своей цели, тем плотнее переплетался запах Драко с прогорклостью, которую Поттер ощутил еще в Косом переулке. В самом начале из-за большого количества людей он не смог точно сказать, кому конкретно принадлежал витающий около загипнотизированного Малфоя аромат, однако теперь Гарри был уверен.         Кто-то из здешних вампиров, кто был искуснее, опытнее и сильнее прочих, решил поохотиться в толпе народа. И глаз его пал на отпрыска чистокровной семьи, чья кровь пахла гораздо привлекательнее, чем кровь массовки.       «Не на того пасть раззявил, дорогой собрат!..» — Гарри ощерил выступившие из челюстей клыки, в глазах его вспыхнули безумные алые огни.       Он порвет тварь на куски. Оторвет голову и спалит к чертовой матери. Его вещи и его людей трогать нельзя никому. От рискнувших Поттер не оставит и клочка кожи — все сожжет в пламени своего огня, предварительно повыдирав кости и сухожилия из тел, а потом разрезав их на сотни маленьких кусочков.       И особенно жестокой будет расплата, если к его появлению с Драко уже успеет что-то случиться.       Последняя мысль заставила Гарри ускориться.       Малфоя уволокли глубоко в Лютный. Поттер перестал ориентироваться уже на третьем повороте в очередную узкую кишку между домами, потому в итоге плюнул на это и продолжил просто идти по следу. Наконец тот вывел его на небольшой перекресток с круглой каменной площадкой в центре. Сквозь плитку наружу пробивались ростки дикого плюща, обвивающего здесь, кажется, абсолютно каждую постройку. Точно вены, каким-то образом выбравшиеся за пределы тела, растение тянулось по земле и взбиралось на стены, стремясь к небу и распускаясь над головой мрачным кучерявым навесом.       Гарри притормозил, поведя носом по воздуху — запахи выслеживаемых им существа и человека здесь были свежими и резкими.       Драко был где-то поблизости. Как и вампир, его угнавший, впрочем, но Поттера он совершенно не смущал.       Прикрыв глаза, Гарри еще раз принюхался, глубоко вдохнув и пропустив воздух через легкие и все свои рецепторы. Запахи уходили еще чуть дальше, кончаясь за…       Поттер открыл глаза и твердым шагом прошел к одному из возвышающихся над ним зданий. Обойдя его, он обнаружил обшарпанную, грубо сбитую деревянную дверь. Та, будучи приоткрытой, с тихим скрипом покачивалась на гуляющем по узким улочкам прохладном сквозняке.       «Даже не боится, что Драко может очнуться из-за какой-нибудь случайности и попытаться сбежать», — Гарри скрипнул зубами и, схватив ручку и дернув за нее, сорвал дверь с петель. Та с грохотом отлетела куда-то в центр перекрестка, подняв в воздух облака пыли.       Поттер поднялся по трем высоким ступеням и шагнул в дом.       Внутри его встретила тишина и промозглый полумрак, лишь немного разбавляемый тусклым светом, падающим через крупную прореху в крыше и окно. В широком прямоугольном помещении царил упадок: голые стены и потолок были покрыты царапинами и плесенью, обломки мебели оказались в беспорядке разбросаны по полу; их покрывал толстый слой пыли. Тихо шелестели под слабыми порывами ветра сухие листья, скопившееся в углах комнаты.       Гарри окинул помещение взглядом и сделал несколько шагов вперед. Деревянные доски надрывно скрипнули под его весом, а подошвы кед подняли в воздух полупрозрачные облачка пыли.       Справа расположилась полуразрушенная стена, за которой можно было разглядеть вторую комнату. Пол в ней чувствовал себя еще хуже, чем в первой — местами он вовсе провалился вниз, щерясь деревянными обломками, об которые было легко споткнуться и порезаться.       А Драко…       Гарри перевел взгляд.       А Драко сидел прямо перед ним.       Его, не особенно церемонясь, усадили у стены. Голова Малфоя была чуть склонена набок, в остекленевших серых глазах поблескивало отражение тусклого дневного света. Мантия на слизеринце была перекошена, воротник рубашки с краю оказался чуть оборван. Кровью не пахло, да и взглядом Гарри не выловил никаких повреждений. Физически Драко, судя по всему, был абсолютно цел.       Поттер проскользнул взглядом дальше, сканируя дом на предмет посторонних глазами, слухом, обонянием и магией. Последняя тонкими венообразными щупальцами расползлась по полу, обыскивая окрестности на предмет всего живого и потенциально опасного.       Гарри задумчиво двинулся с места и прошел мимо Драко. Он шагнул в следующую комнату, обвел ее настороженным взглядом.       Пусто.       Тварь спряталась где-то поблизости, но Поттер плохо чувствовал ее и совершенно не мог понять, где именно она засела. Вампир словно был… везде и нигде одновременно. Его запах въелся в каждое деревянное волокно в этом доме, в каждую пылинку и атом кислорода.       Это была его территория.       Гарри стиснул зубы. Клыки скрипнули друг об друга, в глазах полыхнули разгневанные алые искры.       «Судя по всему, я опять пришел в ебанную ловушку»,— Поттер развернулся спиной к пустой комнате, на этот раз обращаясь взглядом к окну. Стекло было покрыто грязными разводами и трещинами. Через него было видно лишь мертвые заросли дикого плюща и темную каменную кладку соседнего здания.       Шагнув обратно в первую комнату, Гарри окинул взглядом находящегося под гипнозом Драко.       Будь он глупее и имей чуть меньше опыта, чем сейчас, то непременно бросился бы выводить Малфоя из транса, чтобы попытаться сбежать до того, как объявится противник. Но, к сожалению или счастью, Поттер уже был не столь наивен, чтобы надеяться уйти отсюда без боя и с целым Драко на руках. К тому же, если бы тварь хотела просто сожрать Малфоя, то не стала бы бросать его здесь словно надоевшую игрушку.       Приманка. Это всего лишь приманка, крючок, который Поттер заглотил сразу же, как рыбак закинул удочку.       — Эй, — крикнул Гарри в пустоту. Его голос глухим эхом раскатился по заброшенному помещению, вытек за пределы здания и разлетелся по холодным, мертвым внутренностям Лютного переулка. — Может, покажешься уже? Я здесь. И у меня мало времени, особенно того, что я могу выделить на общение с тобой.       Ответом ему послужила гробовая тишина. Нарушал ее только едва слышный свист ветра в узких каменных переходах.       Гарри нахмурился, уголки его губ дернулись вниз и скривились.       — Проклятый ублюдок…       Его прервал кашель. Поттер дернулся от неожиданности и резко повернулся на звук — это Драко, вздрогнув всем телом, закашлялся и замахал ладонью у себя перед лицом в попытке отогнать подальше поднявшуюся в воздух грязь и пыль.       — Что… — вновь обретшие ясность серые глаза широко распахнулись, обвели взглядом незнакомое помещение и остановились на Гарри, который смотрел на их обладателя с таким удивлением, словно видел его в первый раз.       Драко недоуменно моргнул, рот его распахнулся словно бы в попытке что-то сказать. Какое-то время Малфой был способен только двигать губами, не в силах выдавить из себя ни слова. Только спустя несколько долгих мгновений ему удалось с трудом произнести:       — Г-где мы?       Гарри, кое-как взяв себя в руки, медленно покачал головой:       — Ты… как ты…       Он взмахнул ладонью.       — Ты же был… в трансе. Я не трогал тебя, как ты пришел в себя?..       Драко моргнул и немного приподнялся, сморщившись — ноги у него затекли. Упираясь ладонями в колени, Малфой кое-как встал, но тут же пошатнулся, с трудом удержавшись в вертикальном положении.       — При мне артефакт, нейтрализующий любое ментальное воздействие на разум, — голос Драко чуть сипел. Сглотнув, он еще раз обвел взглядом заброшенное помещение, в котором внезапно обнаружил себя, моргнув в Косом переулке после столкновения с каким-то бродягой. — Правда, судя по тому, что это произошло не сразу, тот, кто погрузил меня в транс, был…       Драко тяжело вздохнул.       — …Во-первых, сильным менталистом…       Гарри затаил дыхание, глядя на Малфоя. Тот поднял на него потускневший взгляд и тихо произнес:       — А во-вторых… не человеком.       Поттер весь задеревенел, а Драко, вытерев губы рукавом, добавил невыразительным тоном:       — Существом. Только их воздействие артефакт не может блокировать сразу и полностью. И…       Малфой сделал паузу.       — …это происходит уже не в первый раз, — сказал в итоге он, подняв взгляд на Гарри. В его глазах Поттер увидел свое отражение — искаженную темную фигуру с растрепанными волосами на фоне ярко-белого света. — В том году в Хогвартсе тоже произошло что-то такое. Помнишь? На Хэллоуин. Я рассказывал про странный провал в памяти, появившийся из ниоткуда. Эта ситуация отличается только тем…       Драко сглотнул.       — …что тогда не случилось ничего… подобного.       Гарри резко развернулся на каблуках, мысленно посылая все свои планы в пекло, и направился к Малфою.       — Уходим, сейчас.       — Что ты…       И только Поттер протянул было руку, чтобы схватить Драко за ладонь и вывести его прочь, как все его существо взорвалось от внутреннего вопля, предупреждающего об опасности.       Раздался треск — это разлетелось на куски оконное стекло. Гарри резко сместил корпус вниз и в сторону и рванулся прочь, уходя из-под обрушившегося на него удара, однако на лишнее мгновение замешкался, побоявшись, что нападавший заденет Драко.       По лицу полоснуло острым. Поттер затормозил, оказавшись почти у самой дальней стены второй комнаты и едва не провалившись одной ногой в провал в полу.       Драко рухнул назад и отполз в угол, поджав колени и сжавшись в комок. Глаза его широко распахнулись от ужаса, руки вскинулись, пытаясь то ли закрыться от угрозы, то ли взмолиться о пощаде. Малфоя трясло — а кожу на мертвенно-бледном лице жгло каплями горячей крови.       Не его.       Гарри.       — Даже и не знаю: я разочарован или все же больше воодушевлен, — голос был высоким, раскатистым, растягивающим гласные так вальяжно, словно бы его владелец сидел в глубоком кресле, потягивая вино, а не стоял, с неприкрытым интересом рассматривая перепачканную в крови руку, увенчанную длинными острыми когтями, только что вспоровшими чужую кожу.       Переведя алый, блестящий полубезумно и восторженно взгляд на стоящего перед ним черноволосого мальчишку, вампир указал на него окровавленными пальцами и растянул губы в широкой улыбке, демонстрируя два довольно крупных клыка, растущих из верхней челюсти.       — Это же какая ирония судьбы! Чтобы сам Гарри Поттер — и один из нас!       Гарри поднял руку и коснулся двух ровных царапин, рассекающих его левую щеку прямо под глазом. Третья царапина пришлась на лоб, и зрение теперь помутилось, окрасившись красным. В груди его вспыхнуло раздражение — Поттер резким движением руки вытер лицо, размазывая кровь. Брови его гневно скривились, и Гарри выпрямился, вперив в другого вампира темный взгляд.       Взгляд, не предвещающий совершенно ничего хорошего.       Последовавший вопрос прозвучал не менее угрожающе:       — Что тебе нужно?       Брови твари вздернулись, и она расхохоталась.       — Желаешь поговорить?! Это я уважаю!       Смех резко оборвался, когда вампир растянул губы в едкой улыбке и размеренно произнес:       — Правда, для начала мне нужно кое-что поправить, но это так, мелочи.       Вампир резко взмахнул рукой. Тут же пол перед Драко, который зачем-то потянулся к своей ладони, вспороло какой-то неведомой силой — и слизеринца оплело чем-то, вырвавшимся прямо из земли. Кольца сжались на теле Малфоя и затвердели, не давая даже вдоха лишнего сделать.       Глаза Гарри сузились, пока он, не рискуя и пальцем шевельнуть, наблюдал за тем, как стихия земли, послушная этому вампиру как преданная домашняя собачонка, оплетала тело Драко и лишала его всякой возможности пошевелить и пальцем.       И все же Малфой успел выкрикнуть…       — Беги, Поттер! — …прежде чем его рот сросся, оплетя череп плотной рубцеватой кожей, образовавшейся там, где секунду назад были губы.       — Маленьким испорченным мальчишкам лучше молчать, когда разговаривают магические существа, — презрительно бросил вампир, пошевелив пальцами. На губах его растянулась зловещая ухмылка, от которой по спине Поттера предупреждающе продрало неприятием. — Как, впрочем, и любым людишкам.       С пальца Драко соскользнуло нечто, невидимое глазу — Гарри лишь на миг ощутил его магическую сигнатуру, когда неведомый артефакт оплела нечеловеческая аура. Только в воздухе, утратив контакт с кожей наследника семьи Малфой, предмет обрел видимую форму. Это оказалось кольцо с небольшим изумрудным камнем, в глубине которого Поттер отчетливо разглядел герб: дракон, оплетающий вбитый в камень меч.       Душа в миг наполнилась смятением, смутившим гнев.       Именно этот символ в день своего визита пытался скрыть от него Добби, испачкав свой балахон грязью!       Теперь уж сомнений в том, что неведомый заговор в Хогвартсе — дело рук Малфоев, не осталось и в помине.       Гарри стиснул руки в кулаки, чувствуя, как защипало нанесенные ему царапины. Он выпрямился, вставая прямо и уверенно, и кинул мимолетный напряженный взгляд в сторону Малфоя. Тот, лишенный возможности говорить, двигаться и защищаться, смотрел на него широко распахнутыми глазами, воочию видя, как три глубокие раны на лице Поттера, только что истекавшие кровью, затягиваются за считанные мгновения, не оставляя и следа.       — Не проще ли снова погрузить его в транс? — отвернувшись от сокурсника, холодно бросил Гарри, глядя теперь только на существо, стоящее перед ним.       Оно выглядело как нечто среднее между приличным человеком и вампиром-падальщиком: мышиного цвета длинные волосы были собраны в небрежный низкий хвост, несколько засаленных прядей висели у лица. Смуглую кожу на щеках густо покрывало щетиной, а на лбу — морщинами. Одето существо было в длинное легкое пальто, фасоном чем-то напоминающее фрак, старые туфли, рубашку и брюки, причем последние висели на потертом кожаном ремне и явно были твари великоваты. Запах, исходящий от нее, был каким-то кисловато-сладким, причем явно не от того, что вампир где-то извалялся в падали. Ноты кислинки и сладости вызывали не отвращение, а напряжение: стоило Гарри учуять их от собрата по расе, как все мышцы в его теле подобрались и задеревенели, готовые ко всему и сразу. Поттер чувствовал не агрессию, но опаску где-то на глубине древнейших инстинктов, и пока совершенно не понимал ее причин. По силе тварь явно с ним и рядом не стояла, и все же было в ней что-то… искаженное.       Искаженное на природном уровне.       Вампир развязно хмыкнул и помахал рукой.       — Нет-нет-нет, ни в коем случае. Я вообще-то готовлю почву для нашего будущего сотрудничества, Гарри Поттер.       Гарри стиснул зубы. Желваки заходили ходуном под кожей на его лице, придавая внешности какого-то хищного оттенка.       — «Будущего сотрудничества»?.. — ядовито процедил он, бесстрашно шагая вперед и выходя в неверный свет дня, чьи лучи падали из провала в потолке. Грязные бордовые пятна и алые искры, притаившиеся у его зрачков, теперь были ясно видны и Малфою.       Драко замер в своих путах, тяжело и надрывно дыша. Его широко распахнутые глаза неверяще глядели на Поттера, поблескивая запутавшимися в ресницах маленькими каплями слез.       «Да уж,— прикусив до крови кончик языка, подумал Гарри, всеми силами удерживаясь от того, чтобы не посмотреть в сторону однокурсника. — Не так, совсем не так я представлял этот день».       Будем честны, он вообще его никак не представлял. В его планах было исчезнуть из жизни волшебной Великобритании тогда же, когда появится угроза раскрытия его истинной сущности — то есть продержаться до совершеннолетия и свалить в закат, пускай даже позади останется охваченная кровопролитной гражданской войной родная страна.       Гарри подавил тяжелый вздох.       Что ж, сегодня у него и правда плохой день.       Тварь тем временем расплылась в горделивой улыбке и подтвердила, подкинув в воздух родовое кольцо наследника Малфоев:       — Именно так. Видишь ли, у меня есть к тебе предложение, Гарри Поттер.       Гарри сощурился, делая еще один шаг вперед.       — Обычно те люди, что хотят сделать кому-то предложение, не берут в заложники его приближенных.       — Ну так я и не человек! — расхохотался вампир так весело, словно Гарри только что очень удачно пошутил. — И с чего ты вообще взял, что этот человеческий ребенок — заложник?       На губах твари играла снисходительная улыбка, стереть которую у Поттера чесались костяшки пальцев.       — В заложники не берут еду. За еду сражаются. И ты свою добычу упустил, Гарри Поттер, чем доказал…       Вампир развел руки в стороны.       — …свою полную несостоятельность в качестве охотника!       У Гарри свело зубы от ярости, а тварь продолжила:       — Однако я прощу тебе этот промах. На первый раз. Если наша беседа закончится так, как нужно мне, я — ладно уж — выделю тебе кусочек этого сладкого чистокровного мальчика. На легкий перекус, скажем так.       Это обещание было словно пощечина. И не столько из-за того, что Гарри предлагали съесть Драко, сколько из-за того, что ему предлагали кусочек. И кто — сраный середняк, возомнивший себя хозяином положения только потому, что был сильнее падальщиков?!       И этой швали Поттер еще и позволил себя ранить. Позорище. Будь здесь Фенрир, Гарри уже давно надавали бы по шее за такую невнимательность (он позволил застать себя врасплох) и нерасторопность (заставший его врасплох какого-то хрена все еще имел возможность дышать и трепать языком).       «И, черт возьми, шерстяной ублюдок здесь был бы прав на все сто»,— думает Гарри, сжимая руки в кулаки и чувствуя, как изнутри его нестерпимо жжет стыдом и гневом.       — Так вот, в чем заключается мое предложение, — тем временем начал распинаться вампир, играясь с кольцом и шагая туда-сюда по комнате с таким видом, словно выступал перед большой аудиторией. — Я могу взять тебя в ученики, Гарри Поттер. Твой родитель, очевидно, где-то запропастился и не занимается своим детенышем, что видно невооруженным глазом. Я…       Наглая тварь повернулась на каблуках к Гарри и широко улыбнулась.       — …обучу тебя всему, что должен знать хороший охотник. Как выслеживать добычу, как уводить ее из стада и какие части тела съедать первыми, чтобы мясо оставалось свежим как можно дольше.       Суженый от ужаса взгляд Драко быстро метнулся к вампиру и обратно к Гарри, что наблюдал за сородичем исподлобья, низко опустив голову.       По лицу Поттера было не особенно понятно, о чем именно он сейчас думает.       — А что тебе нужно взамен? — не потрудившись изобразить интерес, спросил Гарри, делая еще один шаг вперед. — Очевидно, что такое предложение ты делаешь явно не по доброте душевной.       «Вот так, аккуратно», — думает мальчик.       Вампир хмыкнул.       — Так бездарно ко мне не подкрадывался еще никто, — доверительным тоном сообщил он. — Если надеешься напасть на меня, Гарри Поттер, то подумай еще раз. И подумай хорошенько.       Земляные путы красноречиво сжались на теле Драко, заставив того задергаться, выпучив покрасневшие глаза. Гарри напряженно стиснул зубы, замерев на месте, а тварь елейным тоном сообщила:             — Одно неаккуратное движение, и все до единой косточки в теле этого сладкого чистокровного мальчика будут переломаны. Раз уж он, очевидно, представляет для тебя такую ценность, что ты даже готов подраться за него и прямо сейчас расставляешь вокруг меня свои стихийные ловушки.       Гарри сощурился, останавливаясь.       — Так у тебя все же не все органы чувств отшибло?       — Какие же нынче дети пошли невежливые и тупые, — презрительно фыркнул вампир, закатив глаза. — Отказаться от своей сущности, чтобы жить среди людей и даже защищать их… что за позор. Видимо, те идиоты из прессы все же ошиблись, когда назвали тебя Опрокинувшимся Героем.       — Почему же? — хмыкнул Гарри. Губы его расползлись в клыкастой усмешке, когда он, широко расставив ноги, остановился прямо перед вампиром, запрокидывая голову и без всякого намека на страх глядя ему прямо в глаза. — Они же назвали меня Опрокинувшимся, а не Безмозглым.       Вампир открыл было рот, чтобы что-то ответить, но Гарри его беспардонно перебил:       — И насчет твоего «щедрого» предложения… не интересует.       — Какая самонадеянность! — разгневанно зашипел вампир, глаза его сверкнули. — Думаешь, что раз ты Гарри Поттер, то все дороги перед тобой открыты?! Как бы не так! Далеко не каждый день детенышу доводится получить предложение войти к кому-то из старших вампиров под опеку — а от бесхозного потомства избавляются! Хоть прожило оно три года после обращения, хоть нет; это не так уж и важно.       Вампир навис над Гарри, приблизившись к нему почти вплотную, и прорычал:       — Абсолютно все, кто не дожил до ста лет, Гарри Поттер, попадают на один очень жестокий конкурс — тот, который еще часто называют естественным отбором. Родители обычно следят за своим удачным потомством и большее количество лет, чем сотня, так что у таких особей больше шансов выжить и стать сильнее остальных. Но у таких, как ты, Гарри Поттер… брошенных, постоянно находящихся на виду… нет ни шанса.       Гарри слушал сородича с равнодушным выражением на лице, позволив рукам свободно повиснуть вдоль тела.       — И я пришел сюда с предложением помощи, — тон твари стал негромким и крайне миролюбивым. Она чуть отстранилась и протянула Поттеру раскрытую ладонь, с улыбкой сказав: — Как я уже сказал, я обучу тебя всему необходимому для выживания. Взамен тебе всего лишь надо будет помочь мне…       Вампир выдержал паузу.       — ...скажем так, вернуться в приличное общество. Сущая мелочь, согласись?       Гарри даже не взглянул на протянутую ладонь.       — Все еще не интересует. Да и сомневаюсь, что кому-то вроде тебя будут рады в приличном обществе. Ты даже не способен на нормальный диалог — а это там настоящий приговор.       «Да, Фенрир, это камень и в твой огород».       Лицо вампира перекосило. Опустив руку, он ощерил два своих клыка, демонстрируя угрозу, и прошипел:       — Если не согласишься сам, я заставлю тебя силой!       Ждавший этого момента Гарри с готовностью оскалил свои четыре в ответ и, чуть присев на согнутых в коленях ногах, бросил:       — Клыки маловаты, чтобы меня напугать!       — Как много тщеславия в этих словах, — прорычала тварь в ответ, медленно наступая и занося руку для удара. — Так уж и быть, Гарри Поттер. Если ты настолько же туп, что и обычные люди, тогда я просто сожру тебя!       И ударил.       В следующее мгновение произошло сразу две вещи: с треском расщепились на составляющие каменные лианы, сжимающие тело Драко, не выстояв перед за секунду плотно обвившими их огненными нитями; Гарри пригнулся, с легкостью уворачиваясь от широкого выпада соперника — сразу стало ясно, что правильно сражаться он совершенно не умел, — и коротким точным ударом пробил его грудную клетку. Раздался тошнотворный хруст ребер, из-под пальцев брызнуло, а после вокруг кожи все захлюпало и запульсировало. Поттер с хладнокровием хирурга протолкнул руку дальше, небрежно раздирая когтями покрытые пленкой и капиллярами легкие и нащупывая пальцами судорожно стучащий комок мышц и трубок. Следом, крепко стиснув его, Гарри с корнем вырвал такой важный для жизни комок из чужой грудины.       Не успевший никак защититься вампир захрипел, выплевывая заполнившую горло кровь. В груди у него зияла глубокая красно-черная дыра, за которую он зачем-то схватился, отшатываясь на несколько шагов назад и поднимая совершенно обескураженный и до смерти напуганный взгляд на жалкого детеныша, только что одним легким движением лишившего его одного из жизненно-важных органов.       Отступив, Гарри демонстративно сжал все еще пульсирующее сердце со свисающими вниз обрывками сосудов и вен в пальцах до хруста суставов. Орган лопнул, разбрызгав темно-алую кровь по сторонам и мгновенно превратившись в бесполезный хлюпающий сгусток соединительной и мышечной ткани. Поттер брезгливо отшвырнул его в сторону и встряхнул рукой, чтобы с кожи исчезла лишняя влага.       Вампир медленно опустил шокированный взгляд вниз, разглядывая дыру у себя в груди. Потом он вновь поднял его на Гарри, прохрипев:       — К-как…       И свалился на пол. Заляпанное кровью кольцо выпало из его руки и откатилось в сторону, остановившись у одной из обшарпанных деревянных стен.       Гарри какое-то время смотрел на этот кусок мяса у себя под ногами. Потом, хмыкнув, он неожиданно для самого себя негромко поинтересовался:       — Все еще думаешь, что мне нужна твоя опека и уроки?       Не получив ответа, Поттер еще какое-то время постоял над трупом, разглядывая его так и эдак, словно пытаясь разгадать в нем какую-то загадку. После он поднял взгляд на Драко, забившегося еще глубже в угол, и спокойно сказал ему:       — Отвернись или закрой глаза.       Малфой, едва сдерживая бившую его тело дрожь, крепко зажмурился и опустил голову, вжавшись лбом в колени.       Убедившись, что Драко не смотрит — хотя, черт возьми, какая уже разница, — Гарри опустился на корточки рядом с мертвым телом сородича и, примерившись, крепко обхватил его за затылок одной рукой, при этом второй уперевшись трупу в спину. Собрав силы, Поттер с хрустом позвонков оторвал голову от тела. На обувь и джинсы брызнуло кровью, и Гарри сморщился. Помогая себе второй рукой, он разорвал оставшиеся целыми трахею и мышцы.       Подняв голову на уровень своего лица, Поттер внимательно осмотрел ее со всех сторон, всей грудью вдыхая ставший едким кисловато-сладкий запах.       «Так ты у нас, значит, из новой породы, да?.. — думал он, глядя прямо в мертвые глаза. — Как там говорится... Я есть то, что я ем?»       С этой мыслью Гарри поджег голову и небрежно кинул ее на пол рядом с туловищем — огонь перекинулся, жадно вцепился в тело, пожирая мясо, мышцы, сухожилия и кости. Поттер встал на ноги, когда труп его сородича превратился в угольно-черный пепел, и отошел туда, куда укатилось кольцо Драко. Подняв его, Гарри очистил его и себя заклинанием и подошел к сжавшемуся в углу комнаты Малфою.       — Фините Инкантатем, — произнес контрзаклинание Поттер, а после опустился перед слизеринцем на одно колено, протягивая ему кольцо на раскрытой ладони. — Возьми. Надеюсь, с ним ничего не случилось.       Драко медленно отнял руки от головы и поднял лицо. Губы, вновь появившиеся на положенном месте, были искусаны чуть ли не в кровь и мелко подрагивали. На бледных щеках виднелись застывшие темные капли. Малфоя все еще трясло, но он, кажется, пытался сдержать свой страх. Тем не менее, на Гарри слизеринец взгляда не поднимал.       Поттер чего-то подобного и ожидал, потому продолжал неподвижно сидеть, протягивая кольцо. Он даже не пытался загипнотизировать Драко и стереть ему память — уже было поздно что-либо с этим делать. Время, за которое проблему можно было бы решить гипнозом, вышло, а проникнуть в разум Малфоя не позволит защитный артефакт. Да и Гарри, если честно, не рискнул бы без опыта лезть в чужую голову и пытаться там что-то переделать по своему разумению. Особенно, если эта голова принадлежала Драко.       Будь, черт возьми, что будет. С последствиями он как-нибудь да разберется.       Жаль, конечно, будет убивать Малфоя, если не выйдет вновь наладить с ним контакт.       Лицо Гарри помрачнело.       Но кто знает, как этот ребенок решит распорядиться полученной сегодня информацией. Обернет ее против или все же решит сберечь?       Кто знает. Уж не Поттер точно.       Драко пошевелился: опустил руки ниже и чуть выпрямился. Его глаза забегали из стороны в сторону, не решаясь взглянуть куда-то конкретно.       Устав ждать, когда же слизеринец соберется с духом, Гарри тяжело вздохнул и протянул руку. Малфой испуганно дернулся, но Поттер все же успел схватить его ладонь и потянуть ее на себя.       — Не трогай..! — в прорвавшемся вскрике был отчетливо слышен панический испуг, но Гарри, начисто проигнорировав его, вложил кольцо в чужие ледяные и мокрые пальцы и отпустил.       Получив свободу, Драко отшатнулся назад, вжавшись в стену и прижав руки к груди. Поттер же встал на ноги и размеренно произнес:       — Как только немного успокоишься, я выведу тебя обратно в Косой переулок и верну родителям.       С этими словами Гарри развернулся и направился к двери. Выйдя наружу, он встал так, чтобы его не было видно изнутри дома, и прислонился к стене. Запрокинув голову, мальчик прижался затылком к холодному камню и прищурился в низкое свинцовое небо, готовое в любой момент разразиться дождем.       — Ну и что же мне теперь делать?.. — произнес он одними губами и прикрыл глаза.       В итоге повторилась та же история, что и с Дадли. И если Дурсль мучался кошмарами просто от вида трупа, пускай и изуродованного… то на глазах у Драко Гарри вырвал сердце из груди другого существа и раздавил его. А потом еще и голову от тела отделил. Конечно, последнее Малфой воочию не видел, но хруст костей и звуки рвущихся мышц наверняка были более чем красноречивы.       Из огня да в полымя. Как ему теперь разбираться с Драко?..       И что делать с той опасностью, которая поджидает в Хогвартсе? А как быть с тетрадью, подброшенной Люциусом Джинни?..       Поттер тяжело вздохнул и пробормотал:       — Вот чего я кота за хвост тяну, а?.. Надо хватать Дурслей и уезжать из страны, а не вот это вот все…       Между высокими каменными стенами пронесся прохладный порыв ветра. Ресницы Гарри дрогнули, когда он повернул голову и посмотрел вглубь одного из переходов — туда, откуда сквозняк принес странно знакомый запах.       Крылья носа вздрогнули, и Гарри, медленно оторвавшись от стены, прошел вглубь каменного коридора. Под кедами захрустели мертвые листья, когда Поттер спустился по кособоким ступенькам, приблизился к концу перехода и заглянул за угол.       Представшая его взгляду улочка была немного шире уже насточертевших кишкообразных коридоров. На ней располагались какие-то лавки и магазинчики. К каменным фасадам даже были прибиты железные штыри, на которых, поскрипывая, покачивались потертые вывески. Названия на них едва поддавались чтению.       Оглядевшись по сторонам, Гарри настороженно принюхался, задаваясь вопросом, не померещилось ли ему.       Что этот человек забыл здесь?       Запах никуда не пропал. Поттер вновь окинул взглядом улицу и нахмурился.       «Видимо, он зашел в одну из лавок,— предположил он. — Но зачем? Что тебе могло понадобиться здесь, в Лютном переулке? Неужели опять что-то Дамблдор поручил?..»       Тут вдруг дверь в одну из лавок громко скрипнула и распахнулась. Согнувшись, из проема с кряхтением вынырнул Хагрид, сжимая в руках что-то, плотно замотанное в темную ткань. Гарри прищурился, внимательно всматриваясь в ношу полувеликана до тех пор, пока тот не повернулся, скрывая ее своим телом от его взгляда.       — Повторю еще раз, — Гарри напряг слух, расширяя его диапазон, и скрипящий старческий голос стал громче. — Хранить в тепле. Голыми руками не касаться. Самое благоприятное время — Имболк, до начала Ман Ари. Запомнил, полувеликан?       Хагрид непривычно серьезно и коротко ответил:       — Запомнил, Горбин. Самое благоприятное время в период с Имболка и до Ман Ари. Держать в тепле, голыми руками не касаться.       Старик, Горбин, сварливо отозвался:       — И только попробуй испортить его! Другого у меня нет и не будет ближайшие лет пять, если не больше. Их хранят как зеницу ока. Никому в этом мире не нужно, что бы эти твари снова свободно разгуливали по нашей земле.       Гарри нахмурился, прижимаясь к стене так, чтобы его не было видно с этой торговой улочки.       — И не показывай никому эту вещицу. Хоть одна живая душа узнает…       — Не узнает.       — В любом случае, если вляпаешься в проблемы с аврорами или, и того хуже, невыразимцами из-за этой вещицы, полувеликан, то я тебя не знаю!       Проворчав еще что-то напоследок, старик захлопнул дверь. Тяжелые шаги Хагрида застучали по камню в противоположном направлении от того места, где находился Поттер.       Гарри еще раз выглянул из-за угла, провожая спину привратника Хогвартса настороженным взглядом.       «Интересно,— несколько сварливо подумал он, постукивая носком кеда по земле, —Хагрид что, тоже решил вписаться в команду здешних авантюристов?.. Или просто так прикупил какую-то гадость в непонятной лавке в глубине Лютного переулка? Да так я и поверил!»       Гарри едва сдержался от того, чтобы не пнуть хорошенько каменную стену — желательно так, чтобы весь дом тут же сложился, словно карточный. Но вместо этого мальчик резко крутанулся на пятках и направился обратно туда, откуда пришел. Ему послышались робкие негромкие шаги примерно на том расстоянии, на которое он отошел от Драко.       Взбежав по ступенькам и сделав несколько быстрых и широких шагов, Гарри действительно заметил Малфоя, замершего на пороге знакомого дома. Блондин неуверенно наклонился вперед, явно пытаясь что-то или кого-то высмотреть, и то сжимал, то разжимал пальцы, нервничая.       — Я здесь, — спокойно подал голос Гарри и приблизился, намеренно не обратив внимание на то, как вздрогнул и отшатнулся в сторону от него Драко, широко распахнув глаза. — Идем.       И он так же спокойно прошел мимо Малфоя, собираясь вернуться тем же путем, которым сюда пришел.       Однако не успел Поттер даже пересечь круглую площадку, как позади него раздалось:       — Стой.       Гарри медленно остановился, переступив с ноги на ногу. Потом повернулся к стоящему на другом конце площадки Малфою лицом и, заложив руки за спину, склонил голову к плечу.       Драко замер в какой-то странной воинственной позе: плечи и трапеция его были напряжены до предела, отчего руки напоминали чуть приподнятые птичьи крылья. Лицо его ожесточилось, став бледным, острым и оттого неприятным. Стальные глаза оттенком напоминали тяжелые свинцовые тучи, нависшие сейчас у них над головами, и только у самого своего края радужка сияла зловещим, потусторонним белым цветом.       Дыхание Гарри на миг прервалось — он неожиданно ощутил смутную опасность от Малфоя, однако та промелькнула и быстро пропала, даже не успев оформиться во что-то более-менее конкретное.       — Ты что-то хотел, Драко? — решив в разговоре пойти сокурснику навстречу, спросил Поттер. Он старался говорить так, чтобы его голос был максимально спокоен и нейтрален.       Малфой сжал челюсти, а потом, набрав в легкие воздуха, поднял руку и ткнул в сторону Гарри указательным пальцем.       — Где еще, — слова Драко ронял тяжело и мрачно, как камни, — помимо Хэллоуина, ты стер мне память?       Гарри моргнул, замешкавшись. Немного подумав, он решил все же ответить честно:       — Той ночью, когда я встретился с Волдемортом. Но тогда я не стирал тебе память, а просто с помощью гипноза заставил пойти спать. Ни больше ни меньше.       — Хочешь сказать, — голос Драко звучал ядовито, — что просто отваживал меня от…       — Опасности, Драко, — перебил его Гарри, сощурившись. Он сделал шаг вперед, и Малфой выпрямился, вскинув подбородок и крепко сжав губы, — но не отступил. — Тебе хотелось бы встретиться с троллем? Или, может с Волдемортом? В первом случае у меня на шее висела Гермиона, думаешь, я смог бы защитить вас обоих разом? А со встречи с Волдемортом ты сам помнишь, в каком состоянии я вернулся. Так в чем твоя претензия?       — Ты залез ко мне в голову! — прошипел Малфой.       — Видит Великая Мать, Драко, я сделал это из необходимости! — огрызнулся Гарри, скрипнув зубами. Вскинув руку, он возмутился: — И не залезал я тебе в голову, а просто загипнотизировал! Оба раза. Из необходимости. К тому же, проникнуть в твое сознание я не смог бы при всем желании — сам сказал, что на тебе защитный артефакт.       — Откуда мне знать?! — всплеснув руками, воскликнул Драко. Он покачал головой, горько усмехнулся и сделал несколько шагов из стороны в сторону, проведя ладонью по растрепавшимся волосам. — Ты… ты мог хоть сто раз стереть мне память! Заменить воспоминания! Артефакт не… Мерлин Великий…       Драко сжал виски пальцами и крепко зажмурился. Гарри несколько растерялся от этого зрелища и не сразу нашелся с ответом.       — Я не стирал тебе память, Драко. Я не умею этого делать, — наконец сказал он, отвернув голову в сторону, чтобы не смотреть на Малфоя. — Если бы мог, давно бы убрал произошедшее в этом доме у тебя из головы, будь уверен.       Драко хмыкнул, смерив его прищуренным взглядом.       — Ты просто думал, что артефакт меня защищает.       — Не без этого, — не стал строить из себя святого Гарри, — но в то же время я хотел, чтобы мозги в твоей голове, Драко, остались такими же, какими и были.       Поттер прикусил губу и поднял взгляд наверх.       «Не совершаю ли я сейчас ошибку, отпуская его? — терзала его мысль. — Я… я могу его просто убить. Прямо сейчас. Он не успеет даже понять, что случилось».       Гарри медленно опустил взгляд на Драко, стоящего всего в нескольких шагах от него. Мизерное расстояние — он не успеет ни пискнуть, ни отступить, ни попытаться убежать.       Дыхание потяжелело, а в животе растекся потусторонний холод. Руки покрылись потом, кожу на них волнующе защекотало.       «Горло. Голова. Грудь. Сердце. Мозг. Сонная артерия…» — Гарри обвел все эти три точки на теле Драко взглядом и сглотнул ставшую вязкой слюну.       Чистокровный ребенок… интересно, а какой он будет на вкус? Сладкий? Слаще Кеннета? Может, его кровь будет как фисташка? Или как яблоко? А может как гроза?.. Или вовсе как чабрец или жасмин?       Какой букет вкусов будет хранить кровь наследника чистокровного темного рода Малфой?.. И сколько в ней будет эфира? Сколько времени в теле Гарри будет плескаться сила, подаренная его кровью?!       ХОЧУ.       Сердце стучало в ушах, в пересохшем горле, и тело Гарри подрагивало от желания, пробирающего тело до самых костей.       УБЕЙ.       Гарри провел ладонью по шее и с трудом сглотнул, ощутив, как на его лбу проступают капли ледяного пота. Голод впивался в каждую клетку его организма, мучая сознание кровавыми образами, заставляющими пылающее в животе желание разгораться все сильнее и сильнее. Моргнув несколько раз, Гарри несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул.       СЪЕШЬ БЕЗ ОСТАТКА.       Крепко зажмурился, облизывая губы и едва не царапая язык о выступившие клыки.       — И что теперь? — вдруг сказал Драко. Он говорил немного нервно, но негромко — тем не менее, его голос неожиданно так резанул Гарри по ушам, что он едва не лишился слуха вовсе. — Просто… отведешь меня к родителям?       — А что мне еще делать? — хмыкнул Гарри, закрывая рот рукой и отворачиваясь. Инстинктивно ему хотелось как следует подышать, чтобы успокоить разбушевавшуюся сущность, однако от Драко пахло живым и вкусным человеком, и этот запах, касаясь рецепторов, делал только хуже. Поттер завис между наковальней и молотом и теперь не знал, куда ему деваться. — Может, раз я не могу стереть тебе память о том, кто я такой, то следует убить тебя? Что-то мне не кажется, что тебе бы очень этого хотелось.       Драко промолчал. Его запах резко охладел и стал кислым. Кое-как Гарри отнял руку ото рта и, приоткрыв его, глубоко задышал, зажмурившись. Страх Малфоя несколько отрезвил его, но лишь несколько — чтобы окончательно успокоиться, требовалось наконец сдвинуться с места и что-то сделать.       Для начала хотя бы начать двигаться в сторону Косого переулка.       — Идем уже, — наконец охрипшим голосом выдавил Гарри, опуская руку и промаргиваясь. Желание разорвать Драко на куски и сожрать никуда не делось, но огромными усилиями воли оказалось чуть притуплено. Нужно было с головой нырнуть в хаос толпы, чтобы оно окончательно исчезло, и Поттер торопился убраться из Лютного, чтобы его контроль не успел снова ослабнуть.       Ему нельзя было думать о том, чтобы убить Драко! Теперь, когда он уже разорвал двоих человек, его организму будет тяжелее держать себя в узде — ведь некогда строгое табу было нарушено аж дважды и, следовательно, отныне не имело никакого веса.       Не дожидаясь ответа Малфоя, Гарри пошел вперед, заходя, наконец, в каменные переходы и начиная двигаться по этому лабиринту в сторону выхода.       Драко шел за ним, держась на довольно приличном расстоянии. Поттер не стал его окликать, чтобы попросить держаться поближе — он все равно чувствовал любую живую душу вокруг себя, так что новую опасность бы не пропустил.       Малфой заговорил снова, когда они уже почти покинули Лютный:       — Ты спас мне жизнь, — его голос прошелестел так, словно Драко шептал — и лишь секундой погодя до Гарри дошло, что блондин действительно понизил голос до шепота, прекрасно зная, что Поттер его услышит. — Я не стану никому рассказывать о том, кто ты такой.       В груди чуть ослаб узел напряжения, и Гарри едва слышно выдохнул. Плечи его опустились, словно с них соскользнула тяжелая ноша.       — Родителям тоже, — все же сказал Поттер. Ему хватало одного Пожирателя Смерти, который знал о его истинной сути. Фенрир и так сдаст его с потрохами, когда пойдет на поклон к Волдеморту, так что Люциусу и Нарциссе лишнего лучше не знать. Крепче спать будут и не разнесут сенсационную новость о том, что Гарри Джеймс Поттер вообще-то вампир, по своим каналам связи. Шерстяной уебок хотя бы сидит в изоляции без связи с внешним миром, так что с ним Гарри на какое-то время в безопасности — но вот позволить информации утечь еще дальше нельзя ни в коем случае.       — Если я сказал «никому», значит, никому! — практически огрызнулся Драко, в последний момент успев сделать интонацию не такой раздраженной.       После он какое-то время молчал, просто следуя за Поттером и словно стараясь поменьше шуметь.       — Но… — услышал Гарри тогда, когда впереди уже показался выход из Лютного и снующая по Косому переулку толпа волшебников и волшебниц. — …больше ты не лезешь ко мне в голову, Поттер. Ни напрямую, ни своим гипнозом. Никак.       — Теперь мне больше нечего защищать, — прохладно отозвался Гарри. Фраза прозвучала как полная и окончательная капитуляция. Поттер физически ощутил, как с него соскальзывает та маскировочная шкура овцы, которую он с трудом плел для всех весь первый курс. Исчезнув, шкура явила миру тот ужас, который прятала под собой — нечто уродливое, кроваво-красное и живое, способное поглотить всех овец в стаде, не оставив от них и клочка шерсти. — Если ты никому ничего не расскажешь, то и лезть к тебе в голову мне незачем. Твои секреты и секреты твоей семьи мне без надобности, можешь быть уверен.       — Люди о тебе не узнают, — мрачно отозвался Малфой. — Сам я никому ничего не расскажу, а прочесть мои воспоминания у них не получится. Только другие тв… существа смогут…       Гарри иронично хмыкнул, на миг оборачиваясь к нему, и поправил:       — Твари меня и так за милю чуют.       Отвернувшись, он негромко добавил:       — От них мне никак не спрятаться. Так что тут ты им явно без надобности.       Драко в ответ на это ничего не сказал. Гарри шагнул в Косой переулок и нырнул прямо в толпу, надеясь уже наконец избавиться от подкожного зуда, никак не желавшего оставлять его. Одновременно он протянул руку назад и бесцеремонно схватил Малфоя за запястье. От неожиданности тот попытался было вырваться, но Гарри держал крепко.       — Хочешь, чтобы тебя еще раз кто-нибудь утащил? — проворчал он, с легкостью преодолевая сопротивление Драко и дергая его на себя, чтобы держался ближе. — С меня хватит беготни на сегодня.       Малфой явно хотел было возразить, но в итоге просто прикусил язык и опустил голову.       Гарри привел его к порогу Гринготтса — и только тогда отпустил. Обретя свободу, Драко тут же отступил от него на несколько шагов и, повернув родовое кольцо на пальце, чтобы сделать его видимым, вывел на драгоценном камне полумесяц.       Проследив за его манипуляциями, Поттер поинтересовался:       — Они неподалеку?       — Не знаю, — отозвался Драко, даже не взглянув на него.       Поняв, что разговаривать с ним не желают, Гарри отвалил. Он отвернулся в сторону и посмотрел на громадину здания банка перед собой. В голове всплыл текст извещения, отправленного Меркурием, и Поттер тяжело вздохнул, осознав, что до конца этого просто отвратительного дня еще жить и жить.       Люциус и Нарцисса вышли из дверей банка спустя минут пять-десять. Начав спускаться с лестницы, они посмотрели вниз и сразу же заметили, что с детьми что-то не так. Драко и Гарри стояли порознь и даже не глядели друг на друга, и у обоих на лицах были такие сложные выражения, что Люциус даже не сразу решился поинтересоваться, что там у них случилось.       Первой, как это водится, беспокойство выразила мать. Нарцисса нахмурилась и спросила:       — Что-то случилось? Драко, Гарри?..       Поттер глянул на миссис Малфой и, пожав плечами, совершенно спокойным тоном обозначил:       — Да нет. Ничего.       — Все нормально, — вторил ему Драко.       Они даже не взглянули друг на друга.       Нарцисса нахмурилась еще сильнее, с подозрением взглянув сначала на своего сына, а потом на Поттера. Она без труда догадалась о том, что между ними что-то произошло. Что-то неприятное, но в то же время чертовски важное…       Впрочем, для детей в таком возрасте любая мелочь была чертовски важна.       В итоге леди Малфой решила не вмешиваться. Драко был уже достаточно взрослым, чтобы начать учиться решать социальные проблемы самостоятельно, да и неужели ей выпытывать из него причины разлада с Поттером при этом самом Поттере и всем Косом переулке? Ее явно не так воспитывали.       В голове Люциуса Малфоя промелькнула схожая цепочка размышлений, и он, прочистив горло, сказал:       — Полагаю, со всеми делами мы закончили. Мистер Поттер, вас проводить до Дырявого Котла?       — Благодарю, мистер Малфой, — отозвался Гарри, вежливо улыбнувшись и качнув головой, — но не стоит. У меня еще осталось здесь одно дело.       Люциус вскинул бровь, но, так как никаких пояснений не последовало, проявлять излишний интерес не стал, ограничившись простым:       — Что ж, в таком случае мы оставляем вас.       Гарри кивнул ему и, повернувшись к Драко, с улыбкой поблагодарил:       — Спасибо за то, что встретился со мной сегодня, Драко. Мороженое действительно было вкусным.       Малфой медленно повернул к нему голову и посмотрел так, словно видел впервые; и взгляд его был пустым и жутким. Суженые зрачки серых глаз буквально кричали о том, что их обладатель прекрасно знает, каковы причины того, что Гарри из сладкого предпочитает исключительно шоколад; о том, что при первой же возможности он очистит желудок ото всей съеденной им человеческой еды; а еще о том, какую именно пищу он предпочитает в принципе.       Улыбка Гарри чуть померкла, став скорее зловещей, нежели благодарной. Пока что у него не было причин сомневаться в том, что Драко нарушит свое слово, однако…       Впрочем, время покажет. Он всегда может сбежать.       — Всего доброго, — попрощался Поттер с четой Малфоев и, развернувшись, поднялся по ступеням к входным дверям Гринготтса. Ответные прощания были им полностью проигнорированы.       Главный зал банка ничуть не изменился за прошедший год: те же колонны и высокие потолки, те же ряды столов с сидящими за ними гоблинами, тот же длинный проход к ресепшену. Было шумно и людно; Гарри огляделся по сторонам и собрался было направиться прямо к знакомому пожилому гоблину, однако его окликнули сбоку:       — Мистер Поттер.       Гарри обернулся. Сбоку от главного входа виднелся проход, ведущий прямо к дверям кабинетов поверенных, — видимо, он предназначался для самих работников банка, а не для посетителей. И тем не менее, стоящий рядом с этим проходом гоблин, одетый в форму банка, отцепил заградительный канат и отступил в сторону, давая дорогу и скрипучим голосом говоря:       — Проходите.       — Благодарю, — медленно произнес Гарри, развернувшись и приблизившись к неизвестному гоблину. Тот добавил, провожая его острым взглядом:       — Впредь вы будете пользоваться только этим путем, мистер Поттер.       Гарри кивнул, и заградительный канат вновь вернулся на положенное ему место, только уже за его спиной.       — Я понял.       Меркурий встретил его в своем кабинете. Стоило Поттеру шагнуть внутрь и закрыть за собой дверь, как он поднял взгляд от пергаментов в своих маленьких когтистых руках и расплылся в острой клыкастой улыбке.       — Мистер Блэк. Отрадно, что вы так быстро отозвались на мое сообщение.       — Полагаю, по пустякам вы бы мне не писали, — в тон ему отозвался Гарри. В несколько шагов он достиг рабочего стола Меркурия и остановился, вскинув бровь. — Это то, о чем я думаю?       Гоблин отложил пергаменты в сторону. Острая клыкастая улыбка стала шире и довольнее.       — Именно, мистер Блэк. Пришло время навестить ваш родовой особняк.