Оборот

— Прекрасно! Потрясающе! — шептал Рубинштейн, сняв медицинскую маску, до настоящего момента скрывавшую зашитую рану на лице, — Софочка, это рожденный! Даже лучше, чем еще неродившийся щенок. — Распорядиться, чтобы вам его привели? — ровным голосом осведомилась медсестра. Рубинштейн улыбнулся. — Только аккуратно, Софочка. Не надо, чтобы лис поднимал шум. Медсестра ушла, но через семь минут вернулась. — Вениамин Самуилович, у нас проблема. Его не нашли. Рубинштейн дернулся. — Что значит «не нашли»? А куда он мог деться, у нас у всех выходов стоит охрана! Ищите лучше! По больничным койкам прокатился шепот. Медсестры и вооруженные охранники сновали между больничных кроватей, заглядывали в каждую палату, в каждый шкаф. Сережа, вовремя почувствовавший беду, улегся на свободную койку и накрылся с головой, оставив наружу только маленькую щелочку, чтобы наблюдать. Из разговора медсестер он услышал знакомую фамилию — Рубинштейн, и Сергея передернуло. К счастью, охрана довольно долго не проверяла больничные койки, что позволило Сереже дождаться вечера. Когда поблизости никого не оказалось, он тихо поднялся и подошел к окну, укрывшись одеялом, словно приведение. Подвинув под окно тумбочку, Сергей встал на нее и с трудом повернул ручку на раме. Раздался скрип. Обернувшись, Сережа увидел, что его заметили, и быстро подтянулся на руках, после чего проскользнул в окно и выскочил на улицу. — Поймайте его! — кричал Рубинштейн. Сережа бросился к воротам, у которых тоже дежурили военные. Сквозь металлические прутья человеку пролезть было невозможно, но лиса была гораздо меньше и куда проворнее. Сережа рванулся по улице. Вслед ему раздавались выкрики и стрельба.

***

— Он пропал! Я должен его найти, дайте подмогу! — едва не срываясь на крик, Олег приблизился к Алтану, принявшему человеческий облик. — Нет, — ровным голосом отозвался Дагбаев, — у нас каждый на весь золота. Я закрою глаза на то, что ты и твой друг глупо рисковали собой, но дальше потакать твоему синдрому спасателя не собираюсь. — Сережа — один из нас! — рявкнул Олег. Вадим оскалился, сделал шаг навстречу и встряхнул его за плечо. — Твоего дружка наверняка забрали Охотники. Всех раненных они уносят в больницу. Повезло, что мы нашли тебя раньше их. Олег прикрыл глаза и пошатнулся, его поддержали за плечи чьи-то теплые руки. — Присядь, а не то упадешь, — шепнул на ухо Игорь, уже вернувший себе человеческий облик. Весь затылок у Олега был залит кровью, скула была глубоко рассечена. Юля, укрытая чьей-то теплой кофтой поверх больничной сорочки, с состраданием погладила его по плечу. — И что дальше? — Олег взглянул на Дагбаева. — Мы закончим то, ради чего пришли сюда, — холодно отозвался тот и кивнул своим людям. Игорь опустился рядом с Олегом на корточки. — Я хочу проведать дядю Федю и тетю Лену, заодно отведу к ним Юлю. А потом помогу тебе найти Сергея. Олег с благодарностью посмотрел на него. — Устал, — сказал он тихо, — от всего… И ты помнишь… Я ведь так не узнал, что случилось с моим отцом. Игорь чуть сжал его плечо. — Еще не вечер, — он поднялся и протянул Волкову ладонь, — идём.

***

Сережа бежал по улице, совершенно не понимая, куда именно. Его животная половина сжималась от страха при новых взрывах и стрельбе, и искала убежище. Умом же Сережа понимал, что искать нужно Олега. Если он жив. Проблема была и в том, что ОНО сразу понимали, что он оборотень, и стреляли на поражение. Пару раз пуля едва не попала в Сережу. Его спасло только то, что он укрылся под машиной. Попасть в бегущую лису было сложнее, но она приметнее. Сережа вернулся в человеческое тело и свернул в ближайшую подворотню, стараясь не привлекать к себе внимание. Бежит — значит, цель. Он помнил холодный оценивающий взгляд врача, что смотрел на него, словно на ценный трофей, интересный объект для препарирования. Хотелось вцепиться ему прямо в глаза. От усталости и голода он уже почти ничего не соображал. Ноги не держали его, руки дрожали. Он слышал, как совсем рядом убили кого-то — своего или чужого, неважно. Еще одна смерть. И смерть повсюду, куда бы Сергей не бросился сейчас. — Мама, вставай! Пожалуйста! Он снова потряс неподвижное, уже остывшее тело, и всхлипнул, вытер лицо грязным рукавом. Он замерз, проголодался и был ужасно напуган. Позади послышался шелест. Он вздрогнул и обернулся. Огромный волк стоял, не шевелясь, втягивая носом воздух. Потом насторожил уши, сделал шаг навстречу и обернулся человеком с темными волосами. — Ей уже не поможешь. А ты совсем замерз. Сережа схватил ледяную руку матери и отчаянно замотал головой. — Я без мамы не пойду! Мужчина наклонился к нему. — У меня дома сын твоего возраста. Я знаю, как тяжело без мамы. Но совсем одному еще хуже. Здесь тебя ждет только смерть. А теперь его сын вырос и тоже попал в беду. Как и Сережа сейчас. Он прошел дворами, пригибаясь и прячась за всем, чем только можно. — Вот тот, рыжий! Взять живым! — раздался окрик, и Сережа снова сорвался на бег. — Сережа! Сергей вздрогнул. Он видел перед собой Олега — живого и невредимого, совсем близко. — Олег, беги! У них оружие! — закричал Сережа, и в этот момент раздались выстрелы. Сережа видел, как тело Олега покачнулось и медленно, словно в замедленной съемке, принялось оседать на землю. — Нет! Олег! Олег! — закричал он. Тело Олега, коснувшись землю, выгнуло дугой. Кожу покрыла густая шерсть, сверкнули желтые глаза. Огромный волк, оскалив пасть, припал на задние лапы и прыгнул. Сережа едва успел пригнуться. Преследующие его Охотники закричали, кто-то пытался отвлечь оборотня на себя, но волк двигался так быстро, что за ним просто не успевали следить. Брызнула кровь из разорванной артерии. Волк повернул к Сереже окровавленную морду. — Олег, — одними губами прошептал Сережа. Под большими лапами медленно расплывалась лужа крови. Волк потянул носом воздух, сделал шаг навстречу и остановился. Сергей опустился на колени и протянул к нему руки. В два прыжка волк преодолел расстояние, разделявшее их, и ткнулся большой мордой ему прямо в грудь. Сережа зарылся тонкими пальцами в волчий мех и засмеялся.

***

Битва была окончена. Погибших с обеих сторон было так много, что тела убирали почти сутки. Не меньше было и раненных. Рубинштейна и ближайший к нему персонал отстранили от работы. Несмотря на ненависть к нему многих оборотней, Алтан Дагбаев, временно взявший обязанности мэра на себя, распорядился судить их. Правда, никого не удивило то, что Рубинштейн до суда не дожил — его обнаружили на следующий день, вскрывшего вены. Прокопенки, к счастью, не пострадали. Они взяли на себя заботу о Юле, пока Игорь давал показания в суде. Ему, Олегу и Вадиму, как бывшим Охотникам, было необходимо участвовать в заседаниях, что отнимало много времени и сил, но Дагбаев настаивал на этом. Однако это не мешало Олегу возвращаться домой после тяжелого дня, где его ждал Сережа. Как-то вечером Олег увидел в его руках альбом для фотографий. — Это твой отец, — сказал Сергей, и это был не вопрос. — Да, — Олег вздохнул, вглядываясь в родные черты, навеки застывшие во времени, — я так и не узнал… — Пойдем, — Сережа отложил альбом и потянул его за собой. Теперь патрулирование в городе не ограничивало перемещение оборотней, и они беспрепятственно покинули его территорию и зашли в лес. — Тут довольно прилично идти, поэтому предлагаю так, — и Сережа обернулся лисом. Олег, чувствуя знакомый уже импульс, позволил волку внутри себя на несколько мгновений взять над ним верх. Рыжий хвост дразнящее маячил впереди. Обоняние, увеличившееся в животной форме, улавливало множество запахов. Олег бежал по лесу, чувствуя, как наслаждается и этой ночью, и этой прогулкой. Сережу он обнаружил на поляне возле небольшого холма. Сережа уже вернулся в человеческий облик. — Узнаешь? — тихо спросил Разумовский. Олег, также обратившийся, подошел ближе. — Я был здесь… Но не помню, когда. — Сюда тебя принес твой отец, — Сережа указал на холм, — он здесь. На мгновение Олег забыл, как дышать. На негнущихся ногах он приблизился к холмику и рухнул на колени рядом с ним. — Отец… — прошептал он. — Он вырастил меня, — тихо сказал Сережа, — и много рассказывал о тебе. Его ранили Охотники, но он смог почувствовать тебя и укусить, чтобы пробудить тебе ген оборотня. Чтобы ты узнал правду. Он очень тебя любил. Олег закрыл лицо руками и беззвучно заплакал. Сережа опустился рядом с ним, положил руку на плечо и тихо ждал. Потом взял руку Олега и вложил ему в ладонь что-то металлическое. — Это твое, — твердо сказал Разумовский. Олег сразу понял, что это. Отцовский кулон. — Спасибо, — еле слышно прошептал он. Сережа слегка наклонил голову, обнял его за шею и привлек к себе. — Я люблю тебя, Олег. Прости, что вел себя как дурак. Я ведь мог тебя потерять, но меня душила злость за то, что ты был Охотником. Я знал, что ты не виноват, но ничего не мог с собой поделать. Твой отец… был им и для меня. Мне казалось, что это предательство нас обоих. Прости. Олег сдавленно вздохнул, обвил руками его за талию, прижался теснее. — Не за что прощать, Серый. И в этот момент в где-то в чаще запел соловей.