Чёрный Клевер: Магия Смерти

— Джузеппе! — криком сорвалось с уст Кхемри, и она сразу же поняла свою ошибку и прикрыла рот. Но было уже слишком поздно.       Зверь мотнул головой в её сторону и с рыком нанёс размашистый удар хвостом. Воровке показалось, что мир стал двигаться медленней. Она видела летящий на неё хвост. Увернуться не получиться.       Вдруг, что-то толкнуло её справа. Она на миг оторвалась от земли, пролетела под жалом и упала на каменный пол. Раздался грохот, как если бы что-то вбили в каменную стену. Приподнявшись, она огляделась. Что же произошло? Но прежде, чем пепельноволосая успела бы что-нибудь разглядеть, ей в нос ударил запах крови. И она догадалась. Устремив взгляд туда, откуда он шёл, она, сама того не замечая, ужаснулась увиденному.       Нито сидел, прислонившись спиной к гробу, без каких либо признаков сознания. Чуть выше, в паре метров, на стене проходили трещины. Девушка недолго думала о том, что же случилось. И что-то вскипело внутри неё. Но все это позабылось, стоило ей посмотреть на рану парня. На груди был порез, проходящий от правого плеча до левого бока. Из него бурным потоком вытекала кровь. Её было так много, что она образовала небольшую лужицу под парнем и попала на гроб.       Не зная себя, Кхемри подбежала к партнёру и начала рыться в его сумке, надеясь найти хоть какие-то лекарства. Еда, книги, мелкие инструменты — ничего полезного. В какой-то момент, девушка подумала, что так и не найдёт нужное.       И вот в руки попался белый свёрток. В нём были скрученная в рулон повязка и небольшое количество обезболивающего. Этого было явно недостаточно. Однако Кхемри всё равно продолжила делать хоть что-то.       Дорвав остаток рубахи, её взору открылось ещё более жуткое зрелище. Грубая рана была столь ужасна, что девушку потянуло на рвотный позыв. Кое-как сдержавшись, Кхемри начала лечение. Но сколько бы слоёв ткани она не накладывала, какие бы силы не прикладывала, кровь продолжала течь и течь. Пепельноволосая старалась так долго, что выброшенные ею мысли стали возвращаться. Её смуглое лицо перекосилось от гнева.       Ну и зачем он так поступил? Кто его об этом просил? Глупый, глупый, добряк. Почему она ничего не сделала, а стояла, как вкопанная? А ещё этот ящер, что он вообще тут делает? Или во все виновен Джузеппе, он ведь по глупости привел того сюда?       «Нет, нет…» — звучало в голове. И это было правдой. Зверь в любом случае пришёл бы за ними, у костяшки не было и шанса на победу, а Джузеппе всего-навсего сократил неизбежное. Да, в этом была его вина, но в то же время, не выкрикни она его имя, то змей так бы и не заметил её. И тогда может быть…       В этот момент гнев окончательно возобладал над нею. Кхемри была очень зла, это было видно по глазам, горящих огнём. Нащупав руками два стилета, она, не особо целясь, кинула их в того, кто всё это сделал.       Ослеплённый исполин так и остался стоять на вершине своих сокровищ, всё ещё пребывая в бездумной агонии от утраты. Только когда два ножа впились ему в живот, он только поморщился, как от укуса комара, а после рявкнул: — Кто? Кто здесь? — и стал принюхиваться. Должно быть, он не ожидал, что здесь кто-нибудь ещё останется. — Здесь ещё кто…– тут он начал хрипеть, как от недуга. Затем начал вбирать в лёгкие все больше воздуха, но Кхемри видела, что у него это почти не получалось. Шея змея извивалась, билась о пол, пока, наконец, не приняла вертикальное положение. Приступы только усиливались, яд из ноздрей и рта больше не выделялся, а руки, лапы и хвост так и вовсе, казалось, стали жить собственной жизнью и метались во все стороны.       В конце концов, когда воздуха уже не осталось, морда твари приняла выражение беззвучного крика. Чешуя стала иссыхать и зеленеть прямо на глазах, теряя прежний стальной цвет и прочность. Тогда же, Кхемри смогла разглядеть порез, проходящий по всему брюху до правой руки. Рана, как ей показалось, была совсем новой. А потом, вся громадная туша в том месте лопнула, как перезрелый фрукт, выбросив во все стороны обильный поток чёрной субстанции, вместе с внутренними органами. Змей издал последний предсмертный стон, потрясший всё подземелье, прежде чем окончательно грохнуться и распластаться на своих богатствах.       Девушка так и не поняла, что же произошло, и что стало тому причиной. Она ещё несколько секунд смотрела на мёртвого монстра, думая, что он сможет каким-то образом подняться. Но не поднялся. — Эй…       Слабый голос привлёк её внимание. Это был Нито, который, к удивлению Кхемри, кое-как смог очнуться. Даже несмотря на то, что его лицо было бледнее обычного, а из раны на груди все ещё текли струйки крови, он держал на лице слабую, но радостную улыбку. И девушке от чего стало так больно, аж в груди что-то сжалось, от его вида. Это чувство было так сильно, что она готова была расплакаться. Однако было и ещё одно, слабое, почти незаметное, но именно оно ярче всего сияло в её иссиня-черных глазах. Это была радость, затмившая всё другое. Понимая, что лучше не бредить рану, девушка ограничилась тем, что взяла его за руку. Тот улыбнулся ещё шире, притом явно борясь с чудовищной болью в груди. Кхемри не знала, почему он пришёл в сознание, откуда у него такая выносливость и устойчивость к боли. На такое вряд ли были способны тренировки с отцом и братом, о которых он рассказывал. — Народ, вы целы! — на возглас оба подняли головы. Они увидели невредимого Джузеппе, выходящего из-за горы золота, а на плече он нёс кого-то очень побитого. В треснувшем скелете, у которого отсутствовала левая рука, ноги и пара ребер, лицо было испещрено трещинами, а от одежды остались одни лохмотья, двое не сразу признали Флориана Гайра. Тот, почувствовав внимание на своей персоне, поспешил объяснить: — Я смог зацепится за хвост твари, так что успел придти, но по дороге потерял, кое-какие части. — Лорд-скелет попытался улыбнуться и помахать оставшейся рукой. — Джузеппе, а ты… — Не беспокойтесь, господин, я в последний момент сумел увернуться и скатиться со всех этих побрякушек. А потом уже нашёл нашего старину аристократа. — И всё-таки, как этот василиск Фафнир сдох? Не думаю, что именно я стал причиной его смерти. — Давай ты не будешь дёргаться. Лично я предлагаю об этом поговорить в другой раз, а сейчас… — О хозяин! — прервал Флориан карлика, заметив рану на груди. После чего, он стремглав бросил гневный взгляд зеленоватых огоньков на Кхемри. — Эй, девка, что села, немедленно помогла ему!       На что та возмутилась от такого приказного тона и скрестила руки на груди. — Я и так уже сделала все, что было в моих силах. Кровотечение остановила, но вот… — А яд! Яд! — кричал наперебой скелет, постукивая оставшимся кулаком по полу.— А от яда, кто избавит? Василиск — это же одна большая куча яда. Так что не смей мне говорить, что ты все сделала. Немедленно принялась за работу, бесполезная нищенка, сделай хоть что-то стоящее… — Флориан, пожалуйста, помолчи, — этот хрип заставил всю гневную тираду смолкнуть. Один только Нито мог знать, с каким усилием и болью они дались ему. Должно быть, он не простил Флориана за то, что тот сказал на верхнем этаже гробницы.       Затем мертвецы увидели, как Нито протягивает руку к парившему рядом с ним всё это время гримуару. Книга была открыта и светилась зеленоватым свечением. Некромант просунул в неё ладонь, как в мешок, а через мгновение достал дрожащий синеватый огонёк. Душу. И судя по размерам, какого-то человека. Он кинул её Флориану, тот поймал её и съел.       Эффект дал о себе знать быстрее, чем предполагал Нито. Сразу же из многих частичек, что были в радиусе пяти метров, тело лорда-скелета начало собираться заново. Весь процесс закончился в считанные минуты, и уже обновленный Флориан стоял как новенький. — Премного благодарен, милорд, — сказал он, поправляя шляпу, плащ и манишку. — Прекрати, — приказал Нито и взмахнул рукой как мог. Он знал, что аристократ начнет раскланиваться.       Ещё юный некромант мысленно отдал приказ солдатам сверху, чтобы они могли спускаться. Неизвестно, может сейчас их помощь тоже понадобиться. Что же касается яда, то чтобы подавит его или хотя бы замедлить распространение, Нито пришлось съесть души всех мелких пауков, которые они собрали. Более крупные могли послужить и для более опасного случая. Однако полностью залечить рану не получилось.       Гух-гух…       Странный гулкий звук разнёсся по всей комнате. Все четверо стали оглядываться по сторонам, пытаясь найти источник. А как нашли, то начали пристально вглядываться в него, ожидая.       Гух-гух…       На шестой удар плита центрального гроба отделилась и упала, выбив в каменной кладке полуметровую вмятину и подняв большое облако пыли. За ней, как по команде, последовали и остальные двери. А вскоре, как грохот стих, стало слышно бряцанье доспехов и металлических сапог. — Фур-фур, что за дела тут творятся? — из облака донёсся мелодичный бас. Первым кто понял, что произошло, был Флориан. — Эй, идиот, тащи сюда своих целителей, господину нужна помощь. — Надо же, кого я слышу. Ты ли это, Флориан? — Потом поговорим, я сказал быстрее целителей, господин вот-вот может умереть! — приказал лорд-скелет, повысив голос. — Ладно-ладно, не злись так, — покладистая и благозвучная речь сменилась повелительным тоном. — Палата Целителей, выполняйте свою работу!       В следующий миг из двух дверей слева выбежали шесть мертвецов. Кхемри сразу отошла в сторону, чтобы не мешать. После чего, те, упав на колени перед раненым, протянули к нему руки, их ладони засветились ярким зеленоватым светом, запахло травами и цветами. Лечение началось. Нито сам чувствовал это на себе, как его обволакивает странное тепло, как боль от раны притупляется и сходит на нет. Но шло оно очень медленно, и юноша это понимал. Столько заклинателей, с Магией Растений, а эффект почти незначительный. И дело явно не только в том, что мертвецы обладают вдвое меньшей маной, чем человек, а ещё и в самом Нито. Будто бы сама целительная магия отказывалась его лечить. Но над этим надо будет подумать в другой раз.       Что же насчёт целителей, то они являлись женщинами, так как были одеты в соответствующие церковные одеяния. Апостольник серого цвета, который спадал на плечи и за спину, туника была чёрная, кроме мест плеч и рукавов, руки скрывали белые перчатки. На шее висел странный серебряный крест, обе его линии пресекали друг друга под острым углом, а на груди и спине жёлтым был вышит кубок. Лицо скрывала чёрная вуаль, из-под которой виднелась золотая маска, с выгравированными человеческими образами; прикрытыми глазами, небольшим носом и мягкой улыбкой.       Пока шло исцеление, никто не сказал и слова. Все были в каком-то волнительном ожидании. Только те, кто были в саркофагах, вышли из них и обступили с двух сторон своего прижизненного хозяина.       Как только все закончилось, и Нито попытался кое-как подняться, к нему подбежала Кхемри, чтобы помочь, и взяла руку парня на плечо. Флориан от этого недовольно шикнул, но предпринимать что-то не стал.       Итак, пыль осела, и Нито теперь мог рассмотреть своего спасителя. И первое, о чем он подумал, были страшилки, которыми пугала Лаура. Одна из них повествовала о существах, обитавших в Южных Землях Королевства Алмаза, среди бескрайних степей и гор. Огры. Огромные подобия человека с маленькими головами, мускулистыми шеями и тучными телами, чьи животы тряслись при каждом движении. Их руки были толстыми, как ствол дерева, а ладони могли обхватить лошадь. Питались они исключительно мясом, и не только диких зверей, но и человеческим. Но по слухам, голод их был так силён, что они не чурались есть себе подобных.       Так вот, при первом взгляде на своего спасителя, Нито представил именно их. Громада, в четыре метра, закованная в полные стальные сияющие латы до пят, исписанных символами лилий, с большим красным плащом. Но даже это не могло скрыть объёмную грудную клетку, которая сама смогла бы вместить в себе человека. В правой руке он держал большой башенный щит, что сошёл бы за небольшую стену, а в левой булаву с человеческий рост, с грушевидным концом с бычью голову. Носил он рыцарский шлем с треугольным забралом и кружочками, из-под которого на всех сверху вниз пристально смотрели два зеленоватых пламени.       Так как прорезей в броне не было, а мёртвых частичек плоти Нито не увидел, то некромант предположил, что имеет дело не со скелетом, а скорее с Рыцарем Смерти. Но количество магической силы и негативной энергии этого воина, не шло ни в какое сравнение с офицерами Гайра. Это была нежить третьего уровня, как и Флориан, способная на самостоятельные размышления и обладающая невероятной силой. Лорд-рыцарь. — Итак, — начал великан опять спокойно, своим низким тоном, глядя то на Нито, то на Кхемри, — кому из вас, о прекрасные юноши, я…– камень с глухим звуком попал в его шлем. Рыцарь первые секунды и не понял, что произошло, но на блестящем доспехе не показалось ни вмятины. — Я девушка, железная банка. — Гневно буркнула Кхемри, как в особняке и уже придумала незнакомцу прозвище. Потом ещё и стукнула его ногой. Сейчас она была куда злее, чем в прошлый раз. Одно дело, когда ошибаются один раз, но во второй это бесит сильнее. А особенно этот взгляд. Гигант с изумлением разглядывал её и хлопал глазами под своим шлемом, как бы пытаясь разглядеть в ней хоть что-то женственное. — Успокойся, я поначалу тоже не поверил, — заверил знакомого Флориан. На что тот кивнул, но прежде чем продолжить, как и подобает аристократу, он прочистил себе горло. — Что ж, как бы там ни было, но я признателен вам обоим и готов похвалить за проделанный труд. Ибо корень его горек, а плод сладок. Фур-фур…       Внезапно послышался шум со спины. Будто нечто огромное пыталось подняться, пока на пол скатывались монеты. Все посмотрели в ту сторону и увидели странную картину. По горам золота, что было испачкано черной кровью, бежали мелкие паучки. Они поднимались и проникали внутрь туши Фафнира, заполняя собой всё свободное место. А через какое-то время, та вздрогнула, шея василиска опять зашевелилась, а в щелях, где были глаза, засияли зеленоватые огни.       Флориан стремительно закрыл собой Нито и Кхемри и обнажил клинки. А великан молча поражался происходящему.       Челюсть василиска дёрнулась, вернулась в былое положение, после чего хладнокровный начал принюхиваться. Зелёное око оглядело всех присутствующих, и зверь рыкнул, но уже не своим голосом. — Мелкие людишки, вас как-то слишком…— и оборвал себя на полу слове. Он заметил и костлявую лапу, и треснувшую чешую, и пауков, что копошатся на и в нём. И свою «не жизнь». — Что? Что со мной? Почему так пусто и мерзко? Почему на мне эта дрянь? — О…— наперебой ему крикнул Флориан, убирая клинки в ножны и разводя руки в приветствии. — Так ты теперь один из нас, Фафнир. Поздравляю, мне очень приятно будет иметь с тобою дело. — Зигфрид, как это понимать? — вопрошал василиск, глядя на недавнего врага. — Ну, во-первых, с этого момента ты служишь нашему общему господину, будешь ему фамильяром, а во-вторых, я не Зигфрид, меня зовут Флориан Гайер, так что обращайся ко мне теперь так. — Нет-нет, как я мог проиграть? Я же сильнейшее существо? — Кстати, ты там что-то говорил про Зигфрида. Ты его знаешь?       На вопрос Фафнир поднял измученный взгляд, покачал головой и приставил лапу к лицу. — Не помню, ничего не помню. Я…Какой позор. Я умер, обманутым какими-то людишками. Но как? Как я мог проиграть? — Вот так просто, стал жертвой своего тщеславия. Надо было смотреть в оба.… Клац-клац.       Обладатель голоса будто бы говорил не одним, а целым хором из множества высоких и низких тонов. Если проводит параллели с человеческой речью, то он звучал как у властной сорокалетней женщины. — Альбед, что ты делаешь в моём теле? Нет! В моей голове?!       В этот момент морда твари разделилась на две половины, одна принадлежала змею, а другая заполнилась массой мелких пауков, которые составили мордочку, жвала и четыре глаза. — А, так ты та паучиха, которую я убил? — сказал Флорина и щелкнул пальцами. — Да. Правда, я не думаю, что этим можно гордиться…клац-клац. Как и радоваться тому, что тебя помнит твой убийца…клац. — Затем она перевела глаза-точки на сторону Фафнира. — А насчёт нас, я сама не знаю, как это произошло. Должно быть, это как-то связано с силой нашего хозяина. — Хозяина, — со всем омерзением выплюнул Фафнир и почти сразу же нашёл того своим глазом.       Нито оказался под таким давлением, что всё тело показалось невероятно тяжёлым. Пусть он и чувствовал связь между ним и василиском, но воля последнего была явно сильнее. От того и такое напряжение. — Человек, ты ведь пришел за моими сокровищами, да? — он провел по ним лапами. — Но ты их не получишь, даже превратив меня в это, я не дам тебе завладеть этими богатствами.       Парень стоял как вкопанный, не смея ничего сказать в ответ от кома в горле. — Нет, эти деньги полагаются Нито и мне, — сказала Кхемри, выйдя вперёд. Даже пристальное внимание воскрешенного ящера не пугало её. — Зря мы, что ли прошли такой путь, к тому же, ты мёртв, а значит, не имеешь право ими владеть. — Что сказала, мелкая!       И оглушительный радостный смех прервал их спор. Хозяин этой гробницы смеялся во всю свою большую грудь, чем сразу же и привлёк всеобщее внимание. — Что смешного?! — одновременно спросили любители денег.       Рыцарь сделал вид, будто бы смахнул с глаз появившиеся слезы, и сказал. — Забавно наблюдать за тем, как вы делите моё золото. Мне же до него нет дела, и вам должно быть тоже. — Что ты имеешь в виду? — Фур-фур… К вашему глубочайшему сожалению, я вам вынужден сказать, что все это золото — фальшивка.       И у обоих от удивления отвисла челюсть, а глаза стали блюдцами. Такого никто не мог предположить. Нито тоже удивился, но он с самого начала не был зациклен на деньгах, а Флориан и Джузеппе начали хихикать, глядя на незадачливых богачей. Рыцарь тем временем развёл руками в стороны. — Всё свое состояние я вложил в этот этаж, и дыбы его чем-то наполнить, как велит дворянская часть, моим слугам пришлось немало потрудиться, чтобы создать такой обман. И у них, как погляжу, получилось это довольно достойно, ведь на него клюнул такой любитель золота, как василиск. — Ложь, этого не может быть! Ты хочешь сказать, что все сорок лет я охранял пустое место?! — Ну, получается так, — и пожал плечами. — Нет! Я никогда этого не приму. Ты не получишь моё… — Лежать…       От одного этого короткого приказа, некая сила вбила василиска в землю и не давала пошевелиться. Тот сопротивлялся, но нечто им незримое продолжало давить на него. — Это моя Магия Вакуума, — пояснил гигант, — она не позволит тебе двинуться. Она идеальна и для защиты и нападения. Кроме того, василиски непобедимы только за счёт своих чувств и проклятого зрения. Последнего ты, как я понимаю, лишился, а значит, не представляешь для меня большой угрозы. — Рыцарь шагнул вперёд и помахал булавой, переливавшейся различными цветами. — Мой Жуайёз вполне способен размозжить тебе череп. Так что, тебе остаётся только покориться или умереть во второй раз.       Древний ящер злобно шикнул, и ещё какое-то время противился. Но сила и воля к борьбе в нём с каждой секундой слабели. Пока этот огонёк окончательно не потух в его глазах. И Нито это чувствовал.       Кхемри тоже была не довольна услышанным. Она стала покусывать подушечку большого пальца, а глаза намокли от слез. Столько риска и всё напрасно.       В этот момент послышался звук нескольких дюжин шагов. Через несколько минут перед Флорианом выстроились все те солдаты, которые были на этаже выше. Рыцари Смерти впереди, за ними в центре первая когорта, по бокам вторая и третья, а в следующем ряду четвертая. Члены Синих плащей сразу же отделились от остальных, и перешли за спину лорду-рыцарю. — Ну-с, теперь можно и поговорить, — сказал Флориан, поворачиваясь к знакомому лицом.       И, казалось, никакого напряжения не было. Они просто стояли и разглядывали друг друга. Но на самом деле, об отношении командиров, говорили подчинённые. Должно быть, это был какой-то интуитивный способ взаимодействия сильной нежити над слабой. Когда часть эмоций одной распространяется на другую, подобно чуме. Ярким примером тому были полусотня мертвецов с одной стороны и полторы сотни с другой.       Они скреблись, стонали, били древками по земле и делали рожи оппонентам. С каждой секундой этот гам только нарастал. Лишь самые сильные и дисциплинированные продолжили стоять без звука; Рыцари Смерти от Гайра и отряд из тридцати двух воинов от великана. А те оба не двигались, хотя находились в эпицентре настоящего поля боя, будто бы ничего не происходило. Пытались мысленно подавить соперника своей волей и огромной магической силой. — Вижу, ты слегка изменился, Флориан, похудел что ли? — Забавно это слышать от такого обжоры как ты, не зря тебя в вертикальный гроб погребли, а иначе б и до центра земли добрался. — А на тебе, я посмотрю, лица нет, малыш Флориан, от такой досады. — О, не хочу слышать комплименты от янки вроде тебя.       И теперь волна настоящего напряжения образовалась меж ними. — Прошу, прекратите, — сказал Нито с поднятой рукой и усталым видом, — у меня нет желания выслушивать ваши пререкания. — Как пожелаете, — в один голос молвили оба. И две армии встали по струнке. — Итак, давайте вы, наконец, представитесь. — Нито от всего этого помассировал переносицу. Рыцарь же, шлепнул себя по голове и склонился в поклоне. — Звать и величать меня Роланд де Моле, Магистр Ордена Золотой чаши, владелец Северных территорий, рыцарь Висячего Замка, наследник смерти Людовика V. — Ой, да не заливай, он умер от борьбы с виверной. — Но на замечание Флориана, рыцарь лишь кинул на него злобный взгляд. Брюнету же было, в общее сложности, всё равно. — Очень приятно. Меня зовут Нито. — Прелестно, воистину это имя достойно величайшего героя. Я рад, что мне доведётся служить такому как вы. Кроме того — Роланд посмотрел на гримуар в руках повелителя и склонился чуть ли не до пояса, — вы обладатель четырехлистника, а это лишь значит, что вам благоволят Высшие силы, и именно от них исходит ваша воля.       От его слов Нито слегка удивился. О чём-то подобном он никогда не задумывался. Парень даже не мог понять и объяснить, в чём разница между трехлистным и четырёхлистным. В «Удаче», а когда она начала действовать? С рождения? Вряд-ли. С момента получения гримуара? Возможно, только влияла она по-своему. Можно ли расценивать бегство Нито и встречу его с Кхемри тоже своего рода проявлениями божественной воли. Всё это было слишком сложно, чтобы утверждать что-то наверняка, да и сейчас.       Роланд тем временем поднялся и посмотрел на нагрубившую ему девушку. — А как зовут прекрасную мадмуазель?       От столько галантной манеры речи воровке даже стало не по себе. Скрестив руки на груди, она то и дело отводила взгляд от мертвеца. — Кхемри…– только и ответила шёпотом. Ей вдруг стало стыдно за то, как она недавно поступила. — Прелестное имя, и видя ваше поведение, я полагаю, что вы носите его с достоинством. Это похвально. Ну, а отсутствие фамилии свидетельствует о вашем очень низком происхождении. Вероятно, вам пришлось нелегко. Особенно из-за цвета кожи. Признаюсь, мне никогда не доводилось видеть подобного в наших краях. — Многое могло поменяться за полвека, Роланд, — ответил Флориан, и рыцарь опять лишь кивнул головой. На Джузеппе, поднимавшего руку где-то в ногах у Нито, лорд-рыцарь даже не взглянул. — А что это за Орден Золотой чаши? — О, я рад, что вы спросили, господин. Это моя личная организация, храм, культ богадельня, называйте, как хотите. Наше вера строиться на идеала рыцарства, бесконечных сражения и служении великой Лэди (он произносил только с «э»). А за основу я взял свою Лазурную гвардию. — И обвел всю нежить за спиной рукой. — Как вижу, вы уже познакомились с… «дружками»(это слово он выдавил с особым усилием) Флориана, значит вы представляете для чего они были созданы. Так что давайте без лишних слов, я вам тут все покажу.       Он повернулся на сто восемьдесят градусов, красный плащ взлетел в воздух, а по залу стали разноситься чеканные шаги. А Флориан, не теряя инициативы, подошёл к Нито и прислонился к уху. Сам юноша насторожился от этого, ведь скелет напомнил ему чем-то змею. — Ну что, видели какой он громадный, от него точно будет польза. Но пусть его сладостные речи не обманывают вас. По поводу его рождения ходили слухи, будто бы его мать, на одном из праздников, выпила что-то, после чего совокупилась с быком. Он просто монстр в обличии человека. — То как человек родился, навряд ли отразится на его судьбе. Кроме того, это всего лишь слухи. — Мудрые слова, милорд, но я не говорю вам не доверять ему, он точно не предаст, во всяком случае, я прослежу за этим. Но он точно не тот, кем кажется на первый взгляд. — Итак, прошу сюда, хозяин Нито.       Роланд поманил их к себе, и вот они уже стояли перед теми самыми тридцатью двумя бойцами, державшихся непоколебимо, пока шла схватка их командира. Тоже было и сейчас, правда некоторые всё равно слегка сутулились, и виной тому было время. — Это моя личная стража, лучшие из лучших, самая важная из четырех моих палат. Всё-таки охранять такого как я довольно трудно. Палата Бастардов, что прозвана как «Тридцати три несчастья» Фур-фур…       Они все были ростом выше обычного человека, и каждый носил комплект доспехов полностью соответствовавших их лидеру. Разве что в некоторых местах виднелись щели: в нижней части рук, в задней части ног, в подмышках и в районе шеи. Но и те места были укрыты, хоть и проржавевшей, но кольчугой. За спинами каждый носил одноручный щит с нарисованным золотым кубком, а на поясах было два оружия. Название многих Нито не знал. Первое было у каждого своё и являлось одноручным; булава, моргенштерн, кирка, мотыга, небольшие ножи или кистень. Второе было обязательное. Им являлся меч с вытянутым железным лезвием, простой пересечённой гардой, на навершии которой был железный шарик. Но в клинке было что-то не так, и Нито не мог понять что. — Это меч-бастард. – Пояснил Флориан, заметив интерес повелителя. — Он выходит за рамки классов мечей; недостаточно длинный, чтобы считаться двуручным, но и одной рукой его не ухватить. В наши времена они были очень дорогими, а сейчас их вообще, наверное, не достать. Этот клинок как нельзя лучше подходит этим Ублюдкам, ге-ге.       Пока Роланд рассказывал какую-то ненужную небылицу, Флориан ехидно рассмеялся и продолжил: — В число этой палаты входили те, о существовании которых предпочли бы забыть. Они дети мимолётной страсти, увлечения, которое было ошибкой многих благородных мужей. И чтобы не делить наследство или не ввязываться в междоусобные войны, аристократы отправляли своих детей к Роланду. Он их растил, тренировал, давал необходимые знания и внушил абсолютную верность. Но их на то и называют Ублюдками, ведь они могли делать все что угодно, где бы не находился Роланд. Они грабили торговцев, сжигали деревни, обижали девушек и женщин на глазах у их родителей, братьев, женихов и мужей, калечили и убивали тех, кто противился. Закон по таким делам молчал, как и Роланд не делал ничего. Это расценивалось им как взятие того, что было даровано его подчиненным по праву рождения. И, несмотря на такое поведение, эти солдаты всегда показывали храбрость, жестокость, ибо жили только во имя своего господина, даровавшего им такую жизнь. — Сейчас для меня это не особо важно. Они же теперь мертвы. Да и твои подчинённые, тоже были не святыми.       На это Флориан не нашёл что ответить, так что скрестил руки на груди и ушёл Нито за спину.       «Обиделся, что ли?»       Как вдруг раздался очередной грохот. Нито посмотрел вниз и увидел, как Роланд встал в преклонённой позе. — Эй, Роланд, ты чего? — спросил он, не понимая и протягивая руку. — К моему глубочайшему сожалению, господин, мои вассалы предали меня, не исполнили свой долг и не присоединились ко мне в смерти. — Он приподнял голову и посмотрел на Рыцарей Смерти за спиной Нито. — Так что я не смогу предложить вам чего достойного, наравне с офицерами Флориана, но и уступать ему я не желаю. — Правая перчатка с хрустом сжалась в кулак. Роланд поднял взгляд на своего повелителя. — Так что прошу вас, пусть хоть это будет моим даром для вас. Я предоставлю вам своего лучшего телохранителя, вернейшего из верных, моего личного оруженосца. — Громадная рука ушла в сторону в направлении Бастардов. — Выйди же, капитан Первой Палаты!       Приказ бы произнесен так громко и четко, что несколько раз отразился от стен. Но первое время никто из тридцати двух бойцов так и не шевельнулся.       Через несколько секунд солдат из дальнего ряда покачнулся, затем ещё один, пред ним, и так по цепочке через все шесть рядов, пока вперёд, наконец, не вышел капитан.       И выглядел он, мягко сказать, не серьёзно, каким-то подростком на фоне подчинённых. Он был немногим выше Нито, носил стальной позолоченный полудоспех, наколенники, наручи, перчатки, под которыми был черный облегающий всё остальное костюм. Темный закрытый шлем, с гребнем в виде дракона и маленьким уголковым носиком забрала, скрывал даже огни нежити. На поясе висел только бастард, рукоять и гарда сияли золотом, а из ножен было какое-то радужное свечение. На странном магическом мече воин держал тоненькую руку. — Имя ему Айвенго, и отныне его судьба переплетается с вашей. Ты ведь согласен оберегать господина денно и нощно, Чёрный рыцарь Айвенго? — Да, Великий магистр! — ответил тот звонким голосом, который бывает ещё у совсем наивных мальчишек. В голове Нито родилась очень не хорошая мысль, от которой ему стало дурно. Ведь этот юноша вполне мог быть его ровесником. Но задуматься об этом он не успел, так как новый оруженосцем уже подошел к нему. — Ну что, примите ли вы его?— Роланд говорил тихо, хотел скрыть мольбу, но получалось у него это не слишком удачно. — Я, я… — все ещё в неуверенности начал Нито, и его смущал не сам слуга, а условия, о которых упомянул Роланд.       «Денно и нощно, это значит постоянно. Но нужна ли мне такая опека?»       И раздался очередной гром. Роланд упал на колени, чуть ли не распластался на земле и взмолился: — О господин, пожалуйста, примите его. Я не хочу уступать, войдите в моё положение…       «Так унижаться, чтобы не уступить сопернику» — парень только и мог удивиться такому упрямству. Слова о чести, долге были забыты, стоило помянуть давнее соперничество. Айвенго стоял непоколебимо, и в тоже время Нито чувствовал, как презрительно и злобно он смотрел на унижающегося гроссмейстер. Оруженосец хотел вмешаться, но что-то мешало ему это сделать. Украдкой некромант глянул себе за спину, на Флориана. Тот, пусть и не имел лица, но явно улыбался от того, как позориться соперник, физиономия его говорила следующее:       «Всего-то один оруженосец, вряд ли он заменит четырех моих офицеров. Воистину, ты низко пал, Роланд, это ли твой отчаянный крик?» — Л-ладно, — с дрожью сказал Нито на перебой тому, как великан бился головой. Тот, как услышал ответ, сразу поднялся на ноги и сказал таким тоном, будто бы ничего и не было. — Чудненько.       Нито изумился от этого ещё сильнее. Немного же отойдя, он снова оглядел Айвенго и думал, что же с ним делать. Так и не придумав, парень продолжил следовать за Роландом, теперь уже в сопровождении нового телохранителя.       Гайер обогнал господина и поравнялся с соперником. — Кстати, а какая женщина согласилась тебе родить этого ребенка? Я же так понимаю он твой. Хоть ты и пользуешься неким успехом у женщин, но всё же?       На такие вопросы де Моле лишь рассмеялся и похлопал приятеля по плечу. — Нет-нет, Флориан, пусть я и отношусь к Айвенго, как к родному, но он не моей крови.              «Тогда чей же?» — спросил Флорина, но уже про себя, так как они подходили к следующему отряду. — А это моя Вторая Палата, Жакерия. — Он провел рукой над головами шестидесяти одного солдата, что кое-как держали ровный строй. Зомби с кусочками плоти и измученными физиономия и скелеты. Они иногда болезненно постанывали, но их крики были слишком слабыми. Все были одеты в одежду, которая не только портилась полвека, но ещё и при жизни владельцев передавалась несколько раз. Плоский шлем, цветастый гамбезон или плотная клетчатая куртка набитые ватой — поддоспешники, и на все это через голову одевалась ткань с символом ордена. На ногах длинные штаны и крестьянская обувь. В одной руке каждый держал длинное копьё или короткий меч, а в другой большой прямоугольный щит. Его разделяла диагональ и одна часть была белой, а вторая жёлтой. — Довольно жалкое зрелище, скажу я вам. Крестьяне сами по себе жалкие представители рода людского. Но ничего не поделаешь, наковальню не делаю из золота.       Затем они прошли дальше, и теперь перед ними стояли в пять рядов Синие Плащи, числом около пятидесяти. — Вы, как я понимаю, уже успели оценить их по достоинству. Даже привели пополнение, за что смиренно благодарю. Палата Лучников на моей памяти ещё ни разу меня не подводила и выполняла задачи разведки и поддержи по время боя.       Последнюю Палату Роланд лишь обвёл своим взглядом. Однако по нему было видно, что ею он гордился. Она была небольшой, всего из тех шести монашек, что спасли Нито. — С Целителями вы познакомились. — Ага, спасибо, — отозвался Нито, придерживая челюсть.       «Итого, почти две сотни мертвецов, к тому же ещё и василиск с пауком. Не густо, я не думал, что отряд так разрастется, вдобавок, можно было ещё и поднять тех, кто был на поверхности или в других залах. Одновременно с этим, я не надеялся найти тут так много душ.» — Господин, извольте обратиться.       От размышлений Нито оторвал Роланд, который склонился в полупоклоне. — Ты чего-то хотел?       На прямой вопрос рыцарь не ответил сразу, наоборот, даже как-то замялся и смутился. — Видите ли, попрошу заранее простить меня за столь эгоистичную просьбу, но не могли бы вы ещё кое-кого призвать с того света? — А что, на ком-то магия не сработала? — спросил Нито с поднятой бровью.       Рыцарь кивнул, после чего провел Нито вглубь своего гроба. Там, в полной темноте, Роланд тыкнул пальцем в землю. — Не могли бы вы воскресить и его?       Брюнет не сразу понял, о чём идёт речь. Однако как пригляделся, то увидел кости: морду, туловище, остатки двух пар длинных ног. Всё это принадлежало лошади. Конечно, Нито ещё не имел опыта в воскрешении животных, не способных говорить, но наверняка это было проще, чем с людьми. И действительно, только лишь немного сосредоточившись, он нащупал необходимые магические нити, за которые потянул. Через несколько секунд, в черных дырах на месте глаз кобылы загорелось зелёное пламя, и животное медленно, издавая ржания и брыкаясь, собралось обратно и встало на ноги. — Ах, мой Шарлемань, мой дорогой Шарлемань. О как я вам благодарен, господин Нито. Мою признательность не описать словами. — Поблагодарил Роланд так сладко и нежно, усаживаясь на своего жеребца. Тот на несколько мгновений согнулся от тяжести, и что-то даже хрустнуло.       Правда, теперь, глядя на всю эту картину, у Нито не сложилось впечатления, будто бы он поднял достаточно крупную лошадь. В сравнении со своим всадником, она казалась никакой не лошадью, а ишаком или ослом. Да и странная это была кобыла, на лбу у неё было какое-то странное костяное образование, напоминавшее рог. — О, опять на коня пересел. Ты ещё помнишь, как долго тебе искали подходящую породу? В конце концов, остановились на быке, но и тот надорвался. Скажи, ты ведь все ещё не утратил своих мечтаний по поиску единорога. — Прокомментировал Флориан, опираясь плечом о стенку гроба. — Мечты — вечны. А об остальном молчи. — Властно ответил рыцарь, размахивая булавой. — Сам-то никогда не ездил верхом, а ведь это долг любого рыцаря. — Оставь своё рыцарство при себе, мне оно не нужно. Мои победы тому доказательство. — Твои победы?!— возмутился Роланд и захохотал.       «Ну, всё, задели больную тему» — подумал Нито и ушёл от соперников в сторону. Последнее, что он услышал было: — Из пяти сотен битв, двести пятьдесят одна победа за мной. — Нет, это на моём счету двести пятьдесят одна…       И понять, кто, что сказал, было невозможно.       «Итак, раз первый этап плана завершён, можно будет выдвигаться к следующей цели. Немного жалко, что мы так и не нашли денег. Значит, придумаем, что-то ещё, а потом ещё…»       Нито так глубоко увлёкся заботами, что даже не заметил, как дошёл до середины этого небольшого плаца. Тут-то он краем глаза увидел костёр, который успела развести Кхемри в его отсутствие. Вокруг все было разложено так, будто бы они готовились к ночевке. А что, идея не плохая, особенно если ещё раз подумать о том, что пришлось пережить сегодня. Сама девушка явно очень глубоко о чём-то задумалась. Она сидела, согнув ноги к груди и положив на небольшие колени голову, и устремила взгляд на огонь. — Все ещё переживаешь из-за денег? — спросил Нито первое, что пришло ему на ум. Она ведь как-то сказала, что если тут будет золото, то их путешествие окончится. Золото есть, но оно бесполезно. Он думал, что в этом сможет её чем-нибудь утешить.       Девушка, казалось, подпрыгнула от неожиданности, а её лицо вспыхнуло алым. — Н-нет, — она с полсекунды отрицательно замотала головой, после чего потупила голову, — мне уже все равно, не повезло сегодня, повезёт завтра. А так я…– и оборвала себя и отвернула лицо от Нито.       «Она что, обиделась?»— подумал парень, пытаясь найти объяснение её поведению — «Всё-таки дело в золоте»       Он присел рядом, и они ещё несколько минут пребывали в тишине. Нито понимал, что ему нужно что-то делать дальше, чтобы привести Кхемри в чувство. А для такой серьёзной и отчаянной девушки как она, свои добрые намерения нужно показывать через решимость. Так ведь?       «Да, я это сделаю» — сказал Нито сам себе и уверенно сжал руки в кулаки.       Затем коснулся её острых плеч и развернул. Та даже опомниться не успела, как смотрела на чёрную челку, из-за которой горели аметистовые глаза. А голос был как никогда твёрдым. — Можешь не таить это в себе. Я же вижу, дело в деньгах. Если они для тебя так важны, то я дам тебе их со всего мира.       Обещание, конечно, грандиозное и заведомо невыполнимое. Будто он вычитал его из какого-то дешёвого романа. Но, по крайней мере, попытается. Он ведь должен был хоть как-то её поблагодарить за то, что она проделала с ним такой путь и помогла ещё при их первой встрече.       Кхемри же сделалась сама не своя. Ей будто было очень стыдно. Парень почувствовал, что оголённые плечи становятся очень горячими, дыхание участилось, а сердце девушки стало стучать как сумасшедшее. Смуглые щёки и уши воспылали, словно от спиртного, губы задрожали, как от волнения, а в бегающем по лицу Нито взгляде был то ли страх, то ли…       Неважно. Соотнеся все выше сказанное, парень пришёл только к одному выводу. — Скажи, ты заболела? — он провел рукой по её коротким белым и очень мягким волосам, затем огляделся по сторонам и на несколько секунд завис в воздухе. — И правда здесь довольно прохладно, так что ты вполне могла…       В этот момент он почувствовал чьи-то руки на своих плечах. Пепельноволосая, опустив голову, сидела неподвижно.       И вдруг она отвесила ему оплеуху. Перед глазами Нито всё помутилось, правая сторона лица онемела. И до него донеслись слова. — Дурак, ты за кого меня считаешь? — вспылила она. От былой милой и нежной картины не осталось и следа.       Слегка оправившись, Нито прикоснулся к больному месту. На бледной коже остался довольно заметный красный отпечаток. А воровка сидела, положив одну ногу на другую, гордо так вскинула голову и смотрела на партнёра сверху вниз.       «Теперь точно обиделась» — Ты думаешь, что деньги для меня важны, как и для той громадной ящерицы? — Ну, ради них ты и полезла в эту гробницу. — Ответил Нито, усаживаясь обратно и все ещё потирая щёку. — А вот и нет. — Она демонстративно отвернулась, чтобы не смотреть на него. — Я, между прочим, самостоятельная, к тому же ещё и воровка, так что обо мне можешь не переживать, глупый Нито. — Ты говоришь так, будто бы намного старше меня, хоть и знаешь, что это не так. Я просто беспокоюсь, и это вполне естественно. К слову, как ты себя чувствуешь? — Нормально. — А если поточнее и честнее? — Я сказала нормально! Всё, не хочу от тебя ничего слышать! — Она лишь на мгновение бросила на него взгляд, всплеснула руками и опять отвернулась. И как прикажите понимать её поведение? — Фур-фур, надеюсь, мы вам не помешали? — Спросил Роланд, подошедший со спины в сопровождении Флориана.       Оказалось, что Нито и Кхемри беседовали так громко, что привлекли к себе внимание и даже не заметили, как к ним подобрались. Кроме того, с Нито все это время сидел Айвенго, держа спину ровно и изредка двигая головой. Джузеппе тоже был недалеко, расположился на каменной глыбе и настраивал музыкальный инструмент. — Ну, что ты, Роланд, — начал Гайер, постукивая соперника локтем по груди, — наш господин никак не может связать свою жизнь с нищенкой.       Такими словами Флориан, вероятно, хотел подразнить или пристыдить девушку. Но уже ни Нито, ни Кхемри не воспринимали его слова всерьез. — Фур-фур, а ты как всегда стараешься мыслить предрассудками, Флориан. Неужто позабыл, на ком женился сам? Пусть и дворянка, но нищая, по кодексу чести. Её родителям был необходим выгодный брак, а их дочь выросла упрямице, да и ещё с маленькой грудью. Этим она никого не устраивала. Посмешище и только…       Флориан недовольно шикнул и положил руку на эфес рапиры, а вторую на плечо собеседника. Роланд, заметив это, только шире улыбнулся под своим шлемом. — Не смей так говорить о моей жене. — Выцедил скелет со всей той тихой злобой, что у него была. Правда, он вряд ли мог объяснить, с чего вообще так говорит и поступает. Может, действительно, что-то личное.       Конфликт намеревался перерасти в настоящий бой, так что Нито уже встал, дабы этого не произошло. Но лорд-скелет опередил его. — К слову, ты и сам кого-нибудь из своей семьи не забыл? — Фур-фур, хочешь отвлечь меня, чтобы атаковать, — предположил рыцарь и встал в полный рост, расправив руки, плечи и ноги. — Я теперь не поведусь. Давай, нападай, но знай только, что лишь удар великана способен поцарапать мою бро…       Не успел он договорить, как надгробная плита влетела ему в лицо. Доспехи затрещали, и Роланд упал на одно колено. Насколько сильным должен был быть удар! Айвенго среагировал первым и встал на защиту Нито. Джузеппе уже каким-то немыслимым образом оказался на руках у Кхемри. Остальные мертвые не двинулись. Вместе с ними был и Флориан. Он смотрел в какую-то точку в другой части комнаты. Нито проследил за его взглядом.       Поначалу, он ничего не увидел из-за поднятой пыли и полумрака. Однако чувствовал, что там очередной воскрешённый. Только вот он был не таким как всех. Покойник являлся чем-то новым, чем-то любопытным. Неистовый и неживой зверь, от которого хотелось убежать. Ярость и злоба его были настолько сильными, что потоки маны закручивались в воздухе. Они приобретали кровавый оттенок. И от прежнего страха не осталось и следа, Нито сделал несколько шагов навстречу.       Ему вперёд вышел силуэт, явно женский. Лицо цвета алебарда было перекошено от гнева, изо рта виднелись белоснежные клыки, а большие глаза наполнились кровь. Он мельком увидел темную ткань, в которую она облачена и букет черных роз в одной из рук. Увиденное заставило Нито застыть от испуга. Пусть и знал, что эта девушка дело рук его магии, но всё равно боялся.       Только когда это бедствие прошло мимо, он сумел выдохнуть, взять себя в руки и заглянуть за спину. Неизвестная не обратила внимание на Кхемри, а подошла к скрючившемуся Роланду. Даже при своем довольно высоком росте, она казалась ребенком в сравнении с рыцарем-лордом. И всё же возвышалась над ним. Она подняла ногу и начала ею вбивать Роланда в землю, приговария. — Долбанный папаша. Сдохни. Сдохни…       Ну, а тот мало того, что уже был мёртв, так ещё и, стукаясь, наигранно постанывал: «Ох! Ой-ой! Ай!»       Это ещё сильнее бесило незнакомку, и она била сильнее и сильнее. Пока ей это не надоело. Роланд под конец этого представлял собой побитый, в каких только можно местах, доспех. Но это не слишком ему мешало двигаться, что ещё раз доказывало, что броня стал его новой кожей. — Доченька, прости меня, ты явно не в духе… — Заткнись! — крикнула она и ударила каблуком ему прямо по шлему, отчего Роланд опять распластался на земле. Незнакомка же, более менее успокоившись, огляделась-таки по сторонам. — А вы ещё кто такие? — недоумённо спросила она, хлопая длинными ресницами. Говорила она, ко всему прочему, почти как человек.       Вперёд вышел Флориан, держа руку на груди, со словами:        — Вы должно быть, родственница… — Фу. Что ты такое? — С брезгливым лицом, она отстранилась, закрывая нос ладонью. — Ещё и вырядился в не пойми какого. Да и воняет от тебя. Жуть.       Флориан оказался не готов к подобному, потому ему потребовалось пара секунд, чтобы всё ещё раз обдумать. Такие уж разговоры с напыщенными детьми аристократов. Никогда не бывает просто. — Вы, должно быть, не узнали меня. Я, Флориан Гайер, не помню, сколь часто мы виделись, но мы точно встречались.       Молодая аристократка после его слов пристально вгляделась ему в лицо. Пусть того и не было, но она всё равно попыталась разглядеть какие-то знакомые черты, попутно копаясь в памяти. — Ах, да, вспомнила. — Она вскинула тонкую бровь. — Вы хорошо сохранились с нашей последней встречи? — Ге-ге, ваш юмор более тонок, чем у вашего отца, о Цветок Севера. Но смею вам сказать, что прошло много лет, и теперь ни я, ни ваш отец, ни даже вы более не принадлежим к миру живых. — Что ты хочешь сказать? — недоуменно спросила она.       Но вдруг встала как вкопанная, а взгляд стал смотреть в пустоту. Перед ней, будто бы пронеслись моменты из прошлого. Очень трудного, неприятного и болезненного. А как всё закончилось, то в её глаза снова воспылали гневом. Сжав руки, она обернулась на своего отца, что почти встал на ноги. — Это из-за него я потеряла свою жизнь. — Снова со всей силой начала бить его. — Ненавижу, ненавижу. Темноту ненавижу. — Прости меня, дочь, прости. Я каюсь, каюсь. — Но в его словах не было ни капли искренности, он говорил это, чтобы она перестала его мутузить.       Она остановилась только тогда, когда силы снова покинули её. Барышня опять огляделась, только вот она вряд ли теперь была готова говорить с Флорианом. Но не прошло и нескольких секунд, как её взор остановился, и в нём засияла радость. — Айвенго! — крикнула она и кинулась тому на шею. Причём так стремительно, что ни Нито, ни даже Кхемри не смогли уследить за ней. Чёрный рыцарь стоял с обнимающей его девушкой, как статуя. — Ох, Айвенго, я так рада, что с тобой всё в порядке. — Она отошла на шаг, взялась руками за свои лохмотья и принялась демонстрировать их рыцарю. — Скажи, ты мог бы подшить моё платье? Оно совсем испортилось, всё из-за той криворукой служанки. У нас сегодня ответственный день, а такое разочарование. Кстати, как думаешь, может нам на обратном пути с похорон купить столичный торт, так сказать отметить… — Изабель, — услышав это, девушка подняла полный наивности взгляд на оруженосца. Пусть и улыбалась, но явно до конца не понимала, что происходит. — Тот день закончился около полувека назад. Теперь очень многое изменилось. Так что прошу тебя, встань на колени перед нашим господином. — Господином?       На вопрос Айвенго сразу указал рукой на Нито. Некромант нервно сглотнула, так как прекрасно видел, на что была способна эта Изабелла. Та же, подойдя поближе, начала разглядывать его под разными углами. — А ты ничего такой? Не похож на всех тех тучных мужиков, про которых я читала. Как тебя зовут? — Нито. — Он ответил с волнением, так как от командного голоса ему было не по себе. — Нито. — Повторила она так, как если бы пробовала имя на вкус. А после её взгляд смягчился, на лице расцвела улыбка, она взялась за уголки платья и сделала реверанс. — Очень приятно, Изабелла фон Креси к вашим услугам, хозяин.       Последнее слово она произнесла так сладко и нежно, что щёки парня покраснели, а в голову начали лезть совсем не те мысли. Хотя то, как быстро мертвецы признают в нём своего хозяина, заставило Нито насторожиться. Было ли это прописано изначально или сами воскрешённые видели выгоду в подчинении, или находились под влиянием чувства долга.       Как бы там ни было, но сейчас Нито мог рассмотреть Изабеллу намного лучше. Она казалась одного роста с ним, но это лишь за счёт каблуков. Оба обладали болезненным цветом кожи. И если у Нито он был с рождения, то почему такая была у Изабеллы, он не знал. Возможно, последствие воскрешения.       Её остальное тело сохранилось очень даже хорошо, будто бы аристократка и вовсе не умирала. Тонкие грациозные руки, с музыкальными пальчиками, на которых красовались несколько колец, и аккуратно стрижеными ноготками. Маленькие кроткие плечи были обнажены. А упругому и ровному стану обзавидовалась бы любая женщина. Объёмные, ровные и упругие женственные формы не мог скрыть даже корсет. Узкая талия переходила в крутые бедра и длинные ноги. А чёрное платье с белыми и красным лентами и нитями на корсете, некогда могло потрясти всё дворянское общество. Но его слишком сильно потрепало время.       Лицом Изабелла была очень красива. Слегка заостренный подбородок, пышные алые губы, гладкие щёки, маленький приятный нос вместе смотрелись невероятно мило, придавая своей обладательнице всегда скромный и наивный вид. Большие красные глаза сверху обтекались тонкими бровями и пышными ресницами. Небольшой лоб и уши скрывали розовые волосы, подстриженные в каре. А этот запах, она пахла совершенно не так, как остальные трупы. Розы, дорогой аромат таких благовоний, которых Нито, как простолюдин, не смог бы вкусить. Такая невинность и простота, что способны очаровать любого мужчину. Само великолепие.       Но кое-что более конкретное, значимое и весомое интересовало Нито в этот момент. Взгляд. Что за непонятное кокетство, мягкость, приятность и сладость он демонстрировал, и какую дикость, свирепость и двуличность в себе таил? Её зрачки скорее были как у кошки, чем у человека. Да и невероятная сила и скорость. Всё в ней интриговало Нито. — Я могу? — спросил он, тыкая в руку девушки. Та не сразу поняла, чего он хотел и зачем, но, слегка улыбнувшись, выполнила просьбу. Нито стал мерить пульс. Оказалось, его практически не было. Ещё одно отличие её от мертвеца. Это хотелось записать, изучить. За что Нито и сел вместе с ней у костра.

****

       А рядом Кхемри сверлила новую попутчицу глазами. Надув щёки, она отвернулась от того, как Нито держал её за руку и что-то там замерял. Как задавал какие-то вопросы, а та прямо или уклончиво отвечала. Да и этот Айвенго, тоже по-своему раздражал. В общем, её выводило из себя сам факт того, что мертвецов в отряде становилось всё больше. И Нито больше общается с ними, чем с ней. А она, между прочим, живой человек! Уж не знает Кхемри с чего вдруг, но ей внезапно захотелось с кем-то о чём-то поговорить.       В этот момент, с металлическим треском, к ней рядом подсел Роланд, который где-то оставил свою булаву, щит и коня. Рыцарь уже восстановился, доспехам вернулся прежний облик. Устало, он провёл рукой по своему шлему. — Фур-фур, ну и дела тут творятся. Доченька совсем от рук отбилась, да и магия у неё другой стала. — Скажи, а какой она была?       От неожиданно вопроса со стороны пепельноволосой рыцарь слегка опешил. Он не думал, что она решиться на разговор с ним.        — Эм, всегда властной, жадной, эгоистичной, капризной. Это всё я её избаловал. Но я слишком мало, наверно, уделял внимание её воспитанию, от того и не заметил, как она разлюбила меня и взяла фамилию матери. О Леди, знала бы ты, крестьянская дочь, как это позорно, когда твой сын отрекается от отца и семьи, но ещё более стыдно, если это сделает дочь.       От услышанного, Кхемри незаметно для себя улыбнулась. И перед её глазами пробежали картины детства. Казавшиеся ей такими далекими, будто это была другая жизнь. — Что ж, в этом мне гораздо повезло. Пусть моя семья жила бедно, почти на краю деревни, но моя мама и бабушка всегда относились ко мне со всем вниманием и добротой, отчасти это от того, что я была единственным ребёнком. Но это продолжалось недолго, когда мне исполнилось восемь, бабушка умерла. Тогда же я начала помогать маме по хозяйству. — А что отец?       Кхемри потупила взор, как если бы мало знала или не знала ничего. — Отца я не помню. Он покинул нас через несколько дней после моего рождения. Но мама никогда не отзывалась о нём плохо. Она говорила, что этот человек был торговцем, который путешествовал по миру, и что он помог ей выйти из самого мрачного момента её жизни. — Взгляд девушки сразу рассвирепел, она насупилась. — Всё это из-за того, что какой-то ублюдок порезал маме лицо ещё в молодости. Оттого, она была гонима всеми и отовсюду. Её оскорбляли и унижали. Отец был единственным, кто сказал совсем противоположное. Он принял её такой, какой она была. Хотя бы за это я его и не ненавижу. — М-да, ну и страсти же у вас в семье. — Как бы там ни было, но мы смогли оправиться и жить дальше пока…       Кхемри сама осеклась. Это было слишком тёмное и личное, чтобы рассказывать это первому встречному. А особенно восставшему из мёртвых. Они, конечно, если попросить, могли сохранить это в тайне. Но Кхемри в этом была не до конца уверена. Да и правильно, наверное, будет, не ворошить подобное.       Роланд по её молчанию понял всё без лишних вопросов. У него, должно быть, тоже было не всё хорошо с отцом и матерью. И воцарилось неловкое молчание. Недолгое. — Кстати, я слышала, тебя называют Белым герцогом.        — О, да. Не припомню, чтобы меня так звали при жизни. Наверное, всё из-за моих доспехов. — Роланд, слегка смутившись, почесал затылок. А глаза Кхемри загорелись от какой-то интересной идеи. Она подсела ближе, сложив ноги к груди. — Скажи, а ты сражался с Аделией Железной девой? — С кем? — Спросил благородный, почёсывая ухо. А интерес девушки разогревался с каждой новой секундой их разговора. — Аделией, героиней которая совершала подвиги по всей стране. У неё даже есть легенда и почитатели. — А зачем она должна была со мной сражаться?       Такой странный вопрос немного озадачил Кхемри. Поразмыслив, она решила уточнить. — Ну, ты там всякое зло совершал и прочее. За это она и сражалась. — А-а-а, понятно-понятно… Э-э-э, нет. Ничего подобного не припоминаю.              И Кхемри сразу поникла. М-да, она вполне могла ожидать чего-то подобного. Возможно, он просто не помнил, Нито говорил, что такое может случиться с восставшими. Однако ей всё равно хотелось узнать что-то новое об Аделии. Затем девушка обвела глазами всё небольшое пространство. Одного Флориана не было видно, хотя ей всё равно, где была эта костяшка. Рыцари Смерти, как и остальные солдаты, всё также стояли строем, Джузеппе игрался с бракованными богатствами. Тут Кхемри увидела Фафнира, который, вероятнее всего спал, ну или делал на то вид, лёжа на том же месте. И тут ей в голову пришла одна очень занятная мысль, от которой воровка лукаво улыбнулась. — Хорошо, а скажи, может у тебя всё-таки где-нибудь завалялись какие-нибудь сокровища?       Чутка подумав, Роланд радостно ответил. — Да, есть одно. Священная реликвия.        — Правда? — глаза девушки стали звёздочками. — Да-да, пойдем покажу.       Они подошли к месту недалеко от гроба Роланда. Рыцарь стал касаться ладонью стены, будто что-то ища. С полминуты поисков, он нашёл место, в которое его рука провалилась. Механизм заработал, раздался скрип. И вот небольшая плита на стене ушла вниз, открыв окно, из которого полил свет. Кхемри на миг от яркости прикрыла глаза. Роланд просунул в него руку и достал прекрасного вида чашу, обрамленную переливавшимся золотом и украшенную по краям разноцветными камнями. — Это Святой Грааль, кубок, испив из которого, можно излечить любую болезнь. — Пояснил Магистр Ордена Золотой чаши со всей своей гордостью.       И девушка на мгновение тоже попала под впечатление от столь великолепного зрелища. Это ж за какую цену можно было её продать?!       Как вдруг заметила странный темноватый отсвет на краю, потом ещё один и ещё. Это никак не походило на ржавчину или на влияние времени. Да и магической силы от столь легендарного артефакта было очень мало. А Кхемри к тому же ещё и очень хорошо разбиралась в подобных вещах. Но так, чтобы убедиться, она спросила: — А откуда ты его взял? — Как взял? Купил. Один волшебник продал мне, ох тогда я аж целый годовой доход своих земель истратил на эту вещь. Но она определённого того стоит. Видишь, как блестит, значит…       Пепельноволосая не стала слушать дальше. Вместо этого, она выхватила чашу и разбила её о землю. Та смялась как простоя жесть. — Что ты делаешь, глупая крестьянка? — закричал Роланд, упав на колени и нависнув над своим сокровищем с распростёртыми руками. Теперь это был скорее мусор, чем сокровище. Но даже в таком положении девушке приходилось смотреть на Роланда снизу вверх. — А ты не понял, что это была фальшивка. Разве легендарное сокровище, может вот так ломаться? Тебя просто обдурили, вспомни, ты же ведь тоже чародей, так какой волшебник тебе мог его продать? — А вот и нет! Он самый настоящий волшебник! Он мне трюк с картами показывал. — Продолжал рыцарь, не вставая. От его наивности, Кхемри стало настолько неловко, что она стукнула себя по лицу. — Это был фокусник, такие всегда на фестивалях выступают, а ты поверил. Наивный дурак.       Вот ведь, теперь она опять разозлилась и всё из-за глупости кретина Роланда. Как вообще можно было быть таким ребёнком? Она, со скрещёнными на груди руками, уже было собиралась уйти.       Но что-то остановило её. Она оглянулась через плечо на аристократа, что всё ещё держал в руках этот мусор. Он, должно быть, много лет верил в то, что владеет настоящим сокровищем. А Кхемри просто взяла и разрушила эту легенду, только потому, что хотела продать артефакт, а на деле увидела фальшивку и не сдержалась. В глубине души она знала, что поступила неправильно, и ей от того было очень стыдно и больно.        — Прости, Роланд, я… — Не извиняйся. — Сказал тот, поднимаясь. — Это была моя вина, что доверился обманщику. Я наоборот, должен благодарить тебя, ведь не открой ты мне глаза, я бы так и жил в обмане, а для рыцаря «не ведать истины, значит не знать блаженства рая».       На том они, смущённые всем этим, разошлись в разные стороны.

****

      Для Нито короткое приключение Кхемри осталось тайной. Около часа некромант общался с Изабеллой и узнал у неё всё что хотел. Пока что ему и этого было достаточно. Так он и заснул, в окружении новых и старых последователей и настоящего верного друга. Нито знал, что ему нужно выспаться, ведь здесь они задержатся как минимум ещё на один день. После чего двинуться на поиски мага из башни, о котором говорила Кхемри.       Проснувшись с новыми силами и позавтракав, Нито принялся за работу. И ему так никто никогда и не расскажет, что тогда он проспал аж целых три дня.