***
Довольная девушка стояла возле панорманого окна, которое открыло вид на величественные просторы огромного Лондона, влюбляя буквально каждого человека в этот город. Она повернула голову на спящего мужчину, что был слегка отвернут от взора брюнетки. Ева присела на кровать и потянулась к мобильному телефону, лежащий всё это время на прикроватной тумбочке. В её голове появился достаточно коварный план, который она желала в срочном порядке восполнить.
Скай прекрасно знала, что сегодняшний день особенный для Александра. Ведь именно сегодня годовщина чёртовых отношений, которые длились долгих пять лет. Ева обнажила достаточно интимные участки подтянутого мужского тела, накинула пару прядей на своё лицо и начала делать множество фотографий на сотовый, позируя для камеры. Гордо улыбнувшись, она оставила оголённые места Нильсена и встала с кровати, снова подойдя к окну.
Ева знала номер Агаты наизусть. Радовало то, что Харрис не знала ответного номера некогда подруги, с которой когда-то отлично провели время в одном из потрясающих клубах Великобритании. Скай быстро начала тыкать по дисплею телефона, печатая, можно сказать, колкий и до боли омерзительный текст, при этом прикрепляя пару фотографий:
Unknown.
Я рада, что могу обрадовать будущую невесту столь интересными фотографиями. P.S. Твой мужчина был на высоте. Совет вам да любовь. Любите друг друга, если сможете. <3
Девушка победно улыбнулась, откинув от себя телефон. Она посмотрела на спящего голого мужчину и прикусила губу, вспоминая, как в эту ночь они отдавались друг другу; как стены хорошего отеля были наслышаны сладостными стонами с уст Скай и томными вздохами Александра. Как в это время Агата спала и видела предстоящую свадьбу, радостно прикусывая губу во сне и заливаясь большим количеством приятных мурашек.
***
Утро наступило достаточно быстро. Ноющая боль в затылке, пульсация в висках – всё это накрыло девушку, что вчера перебрала на эмоциях с алкоголем. Агата не желала просыпаться, осознавая, что её предали. Вот так просто, без банального уважения. Харрис перевернулась на правый бок и прикрыла глаза, медленно сглатывая подступившую колкую слюну. Дышать было больно. Лёгкие спёрло болезненным ощущением, а сердце отказывалось стучать в нормальном ритме, как подобается.
До самого вечера, пока желудок рыжеволосой девушки предательски не заурчал, она пролежала на кровати, мучительно умирая от головной боли. Можно сказать, что ей нравилось приносить себе настолько неприятные ощущения, ведь любой уважающий себя человек давно бы принял обезболивающее и покончил с тупой болью в затылке, которая отдавалась буквально по всей голове. Выходить из комнаты совершенно не хотелось. Смотреть на Александра, в его такие
родные голубые глаза – невыносимо грустно и неприятно.
Неприятно осознавать, что в ночь годовщины отношений он любил в чужой постели совсем чужую женщину. Целовал так, как целовал когда-то Харрис. Доставлял удовольствие так, как доставлял когда-то своей девушке. Бывшей девушке. Бывшей невесте.
Некогда жене.
Может, стоить дать ему второй шанс? Может, у него есть оправдания? Но... какие к чёрту оправдания? Агата тяжело задышала, понимая, что не хочет попросту слышать его. Не хочет узнать настоящую причину настолько мерзкой измены.
Девушка окончательно встала с когда-то общей постели, на которой они любили друг друга. Так чувственно, так преданно, так ласково. Она едко усмехнулась, понимая, что всё сожглось в один момент. В тот самый, когда пришли грёбаные сообщения на телефон, где имелись прикреплённые фотографии достаточно интимного характера. Вся любовь, в которую Агата вложилась на все сто процентов, попросту исчезла. В одну секунду стало блекло, пасмурно и грустно. Грустно из-за того, что ею на протяжении пяти долгих, но чертовски счастливых лет играли. А, возможно, действительно любили. Но так ли это на самом деле?
Как там говорилось... Любящий человек не способен сделать больно своей второй половинке? Нет, об этом нигде не говорилось и никогда. Агата выдумала это в своей голове прямо сейчас и снова горько усмехнулась собственным мыслям. Руки предательски задрожали, когда она начала двигаться к двери. Многочисленные осколки от некогда отличного красного полусладкого вина были разбросаны по почти что всей комнате.
Но она, наплевав на собственную безопасность, постаралась обойти частички стеклянной бутылки, выходя в тёмный коридор. Видимо, в гостиной до сих пор завешены окна, потому что свет с улицы не попадал в квартиру. Агата вошла на кухню и заметила нетронутую глубокую миску, в которой покоилось когда-то свежее тесто для выпечки. Телефон, что ловко выскользнул из вспотевших рук девушки, продолжал лежать на полу, привлекая внимание хозяйки.
Харрис, всё ещё чувствуя боль в голове, наклонилась, чтобы поднять разбитый сотовый, который за несколько часов успел разрядиться. «
Почему Александр ничего не убрал? Почему ко мне нет толика уважения?» — неожиданно подумала про себя Агата, прикусив слегка распухшие губы от ранее выпитого алкогольного напитка. Бывшая невеста подошла к одному из кухонных шкафчиков и начала искать таблетки, которые должны в скором времени помочь пережить невыносимую головную боль, что с каждым разом усиливалась и усиливалась. Этому способствовало вчерашнее времяпровождение в истерике, с вином на руках, и сегодняшний пустой желудок, кричащий о том, что его пора пополнить.
Она скептически посмотрела на всю ту же глубокую миску, решительно взяла её за стенки и выкинула почти что готовое тесто в мусорную корзину. Ёмкость с грохотом полетела в раковину. Агата взглянула на приготовленные приспособления и снова спихнула их разом в мусорку, наполняя корзину почти что до самых краёв. «
Из этого уже ничего не понадобится в ближайшее время», — рассуждала Агата, борясь в своей голове со своим грёбаным «я».
Раскрыв холодильник, девушка достала открытый йогурт и настытилась им, не желая больше наполнять желудок едой. Как только она прекратила впихивать в себя молочный продукт, Харрис захотела пойти в комнату и скрыться от несуществующих посторонних глаз, как вдруг в коридоре появился Александр.
Агата вымученно подняла свои глаза на мужчину. Нильсен одним лишь прикосновением впустил свет в помещение, заставляя Харрис ненароком зажмуриться. Только сейчас он заметил тёмные мешки под зелёными и такими...
родными глазами. Девушка хотела пойти в комнату, не имея даже капельку желания остаться в коридоре вместе с ним, но аккуратная хватка Александра заставила остановиться. Агата тяжело вздохнула, сдерживая себя, чтобы не ударить человека, что так безжалостно разбил её сердце.
— Нам надо поговорить,
лилла каттен, — от последних слов стало настолько мерзко, из-за чего Харрис выдернула свою руку, борясь с чёртовым желанием не расплакаться перед некогда мужем.
— Не. Смей. Меня. Так. Называть, — с расстановкой прошипела девушка, совсем не ожидая, что от её голоса не осталось и следа.
— Я хочу всё объяснить, Агата... — промолвил Нильсен, снова схватив за девичье запястье, но звонкая пощёчина, которая одним лишь своим проявлением расставила все точки над «i», одарила мужскую кожу.
— У тебя есть оправдания? Засунь себе их глубоко в задницу, Нильсен! Ты убил во мне всё живое! — она впервые настолько сильно закричала. Голос поддался; он смог показать себя. Александр дотронулся рукой до покрасневшей щеки и сглотнул слюну, снова подняв глаза на бывшую девушку.
— У меня действительно есть оправдания, Агата. Позволь мне высказаться, прошу теб...
— Нет! — горячие слёзы побежали по лицу Харрис. Она сдерживала себя, чтобы снова не закричать. Чтобы снова не впасть в истерику, как это было вчера. — Почему только сейчас, Александр? Почему не вчера?
— Потому что...
— Потому что тебе плевать на меня! Человек, который любит, ни за что бы не изменил!
— Дай мне объяснить, Агата, чёрт возьми! — Александр привысил голос, отчего по коже девушки побежали тысячи мурашек. Неприятных мурашек.
— Нет. Я не хочу тебя слушать. Измене нет оправдания, — процедила Харрис. — Оставь меня, Александр. Ты и так сделал больно не только мне, но и
себе.
