Сгорай

Эррор поправлял тонкую непривычно мягкую, даже немного шелковистую ткань футболки, которая, как и его новые бриджи, вышла несколько часов назад из-под кисти Инка. К сожалению, его старый свитер восстановить не удалось — уж слишком вчера Инк спешил от него избавится, превратив из старого но добротного ещё элемента гардероба в неясную рваную растянутую тряпку. Эррор вздохнул, поправил скользкую ткань на груди и накинул сверху на красную футболку плащ, взглянул на художника неуверенно и с сомнением, повёл плечами словно от холода — почему-то ступать вслед за Инком в чернильный портал было жутко некомфортно. Он задумался, почему вдруг вместо радости, что он наконец попадёт в жилище его противника, душу рвало смутное волнение, словно разрушитель не шёл туда по действительно важному для Мультиверса делу, а его волокли для знакомства… с тестем и тёщей. Разрушитель скривил носовую косточку: — Слушай, Чернильница, если ты вдруг вздумаешь рассказать кому-то о том, что между нами было, я тебя… Инк фыркнул смешливо, зависая прямо перед открытым уже порталом и разворачиваясь к Эррору лицом: — Что? Убьёшь? Хех, да ладно тебе, Оши, это не поможет. Ну, не смотри на меня так, ладно-ладно, я и не собирался им ничего рассказывать, ты не представляешь сколько «бла-бла-бла» мне пришлось бы выслушать, признайся я им, что трахнул тебя. У Эррора залепило глазницы глюками, он поднял плечи и затряс черепом, пытаясь избавиться от заслоняющих видимость надписей ошибок: — Инк, Бруми тебе в задницу, что за слова, имей совесть, кричать такое в портал! — прошипел он, вытянув руки вперёд, наплевав на уже не казавшуюся такой уж ужасной гаптофобию и пытаясь наслепо налапать перед собой стоящего где-то впереди защитника альтернатив, чтобы иметь хотя бы приблизительное представление в какую сторону и вообще пора ли ему идти. Его руку тут же схватили и поцеловали в стык пястных костей и запястья. По открытым костям вейнуло, будто ветерком, и тихий смешок защекотал слух где-то возле скулы. — А я не кричу, я тихонько. И вообще, Эррор, какое-такое слово тебе не понравилось? — раздалось совсем близко, кажется, в нескольких сантиметрах от лица, — Трахнул? Это тебя от него так застопорило? У-ух, какая интересная реакция, так это тебя, оказывается, вместо того чтобы чернилами бить, можно было просто ослепить взрослыми словечками и унести домой под мышкой? Хах, значит будем практиковать! — в голосе Инка звучал смех. — Даже не надейся, я быстро привыкну к твоим пошлостям, — буркнул разрушитель и вырвал свою руку из цепких холодных пальцев. Глюки отступили, позволяя снова видеть, и он завертел головой, пытаясь понять, почему вдруг портал что был перед ним прежде снова закрыт и заодно отыскать глазами художника, что вроде бы должен был стоять от него сбоку. Инк нашёлся за спиной, причём достаточно неожиданно и раздражающе резко — схватил одной рукой за подвздошные, а второй, прижав лопатками к себе, закрыл ладонью глаза: — Ку-ку, угадай кто! — шепнул он Эррору в ушное отверстие да ещё и лизнул следом, умножая количество запестревших опять на костях ошибок раза в два, не меньше. — Кошмар всей моей жизни, блядь, не иначе! Инк, я видел тебя пару секунд назад! — вспыхнул разрушитель гневом, пытаясь отодрать от себя этого наглого невмеру монстра. — А вот и не угадал, это не Кошмар и не Инк, — продолжил паясничать прижимающийся сзади художник, — Это твои два часа острого сексуального удовольствия. Анального или орального? Выбирай сам, — прохладные руки поползли вдруг под резинку шортов, а по позвонкам под черепом скользнула влага. Эррор возмутился, за загоревшейся враз злостью даже забыв покраснеть: — Инк, перестань! Да что с тобой?! Что за дурость на тебя нашла? Мы же спешим вообще-то! Шею разрушителя облизывать прекратили, но отстраняться всё равно не спешили, царапая по краю кончиками пальцев запирательные отверстия: — Что, правда? Точно? Спешим? Вот так уж сильно? Или ты просто хочешь чтобы тебя просили? Или заставили? — Художник, блядь! — Эррор-таки отодрал от себя прилипшего со спины Инка, встряхнул его за плечи, пытаясь привести в себя, — Да что с тобой? Это я должен беспокоиться о Мультиверсе или ты, в конце концов?! Ты что, опять где-то красками обдолбался? Инк нахмурился, теряя розовые оттенки со зрачков, забегал глазами по пространству перед собой, будто пытаясь... Эррор закрыл лицо рукой, шатая медленно черепом: — О звёзды, за что мне всё это? Склерозная ты каракатица… — он вспомнил о глупой особенности Инка забывать всё что только можно, стоило только ему поменять резко эмоциональный фон или слишком отвлечься от темы. Разрушитель отпустил усиленно пытающегося вспомнить забытое художника и сказал устало, но терпеливо: — Ты должен был проверить миры, всё ли с ними в порядке. Вирус, помнишь? Я рассказывал тебе о нём и странном человеке, который слоняется за ним по пятам, словно привязанный. Они ещё приходили… — К тебе с предложением похитить брата Слеша, уверив в том, что это поможет отвлечь меня от тебя! — выпалил Инк, наконец-то вспомнив, о чём думал и что собирался сделать раньше, — Глупое кстати предположение, зря ты повёлся, меня от тебя не отвлекло бы практически ничего. Но я не об этом! Сейчас не время. Идём за мной, идём, нам надо проверить их все, некогда отвлекаться на ерунду! Эррор закатил зрачки и цокнул языком: — Да-да, конечно, о чём я тебе и говорю последних пару минут! Инк поднял бровные дуги, то ли издеваясь, то ли и правда опять забыв произошедшее: — Да? Да ну, что-то я такого не помню… — Инк, щупальце Найтмера тебе в глотку! Открывай уже этот чёртов портал! — прогремел разрушитель, и художник округлил глаза. — Тш-ш-шь, да ладно же, ладно, нетерпеливый какой, в нужное русло бы твою ярость… — щёлкнул он пальцами и отступил в сторону, пропуская разрушителя ступить в чернильную дверь первым. … — Дри-им, я дома! — проорал художник, стоило им только ступить на покрытый ковром пол, испугав громким неожиданным криком разрушителя до мелких глюков на затылке. — Идём за мной, Оши, идём-идём, чё ты дёргаешься?.. Дри-и-им!!! Да где ж ты? Наверное, опять у себя в комнате зарылся, вот же… ладно, потом ему скажу, если нужно будет… — художник распахнул дверь в столовую, жестом приглашая разрушителя войти. — Значит так, чайник вон, чашки там, что найдёшь съедобное — всё твоё, мебель не ломать, Слеша с Дримом не убивать если встретятся, никуда в другие комнаты не лезть, в моих вещах не ковыряться, ждать меня тут. Эррор заморгал часто: — Чего? Эй, стой! Куда, а разве… Инк развернулся, бросая на разрушителя хитрый взгляд через плечо: — А ты думал, что пойдёшь со мной? Ох, Оши, вроде взрослый мальчик, а элементарных вещей не понимаешь, я не возьму тебя в Зону Набросков! Даже несмотря на… между нами произошедшее, ты что! Привести разрушителя в самое сердце всего Мультиверса? Ну нет, я не так глуп. Будь тут, я скоро. И ушёл. Эррор скрипнул зубами и сжал челюсти, играя желваками. Ну надо же, какая тупость! Даже нервирует... Не глуп он! Да ты не умнее речной ракушки, Инк, если не видишь элементарного. Желал бы разрушитель уничтожить Мультиверс целиком, разве стал бы признаваться о возможных проблемах и переживать о его благополучии? Стал бы рассказывать о возможной опасности? Да он уже несколько лет как понял своё истинное предназначение, копаясь в кодах вновь возвратившихся к жизни после уничтожения им миров, и обыскивая временную «пустоту» на предмет его ошибок или возможно остатков кода, который мог бы тянуть вселенную обратно, побуждать к возвращению в очищенный им кластер. О, как же он психовал, когда наконец разглядел, ЧТО на самом деле оставляет всегда за собой. Чистый девственный лист, лишенный всех ошибок и недочётов… с приглащающе открытыми для творцов дверями — идеальный плац для строительства. Хочешь — возвращай, хочешь — лепи новое. Он в своей сущности, как оказалось, был создан не как вселенское зло — враг всего живого, а скорее… как помощник. Разрушать не для уничтожения, а чтобы очищать и держать в порядке, вытирать больное и повреждённое — вот была его работа. Сколько же лет понадобилось ему чтобы разобраться в своих силах и себе, и понять это. А поняв, сколько ещё было потрачено времени чтобы смириться и пересмотреть жизненные позиции. Он сам удивлялся сейчас, как ему это в действительности удалось, наверное, он просто немного повзрослел. Или дело в его умении подстраиваться под ситуацию… в любом случае, уже через несколько недель быть не «злом во плоти», а «санитаром» не казалось таким противным и отталкивающим, а спустя несколько месяцев так и вообще в голове неожиданно нашлись плюсы нового для разрушителя положения — не было надобности в конце убивать себя. Он был нужен. Впервые в жизни он был нужен Мультиверсу! Не меньше, чем эта надоедливая Чернильница, а даже больше! Ведь что сможет творец, если у него забрать холст? Ох, Эррор помнит, какая неожиданная гордость распирала его грудь в тот день. В его руках были жизни миллионов! В его руках было существование всего Мультиверса. И это… Быть нужным… оказалось чертовски приятно. Но сообщать о своей новой позиции он не спешил, как же! Скажи им! Эти два идиота наверняка не поверят, а если поверят… то Эррор точно вздёрнется на нитях у себя в Антипустоте уже через неделю. Ведь узнай Чернильница, что разрушитель совсем не плохой… «О, никогда, ни за что на свете нельзя ему признаваться в этом! Во что тогда превратятся предложения дружбы, да он его замучает ими до смерти!» — так думалось ему тогда. Он хмыкнул про себя — не помогло всё же, Радуга всё равно достал его задницу в своё распоряжение. Ну и ладно. Всё оказалось не так уж и плохо, совсем не так как представлялось когда-то. Перспектива периодических «свиданий» после последней их встречи заставляла надкостницу покрывается гусиной кожей, а возможность спокойно обговорить дела Мультиверса не прибегая к битве была Эррору сейчас даже очень на руку. Он встрепенулся, мотнул черепом, прогоняя завладевшие им мысли и воспоминания, и шагнул-таки вглубь столовой, оглядывая пространство и вздрагивая от неожиданно нашедшегося в углу знакомого скелета, которого он желал видеть, наверное, в последнюю очередь. Тот держал в двух руках большую кружку чего-то красного и криво улыбался. — Боюсь представить что случилось, если я вижу самого разрушителя в жилище защитника миров. Да ещё одного, да ещё и не связанным. Давно не виделись, тюремщик, а знаешь, ты выглядишь немного мельче и ниже, если смотреть на тебя не через решётку камеры. — А ты выглядишь менее агрессивным и ненормальным, чем когда сидел у меня в подвале. На стены больше не кидаешься? Сны страшные не снятся? Костяшки на руках зажили? — съязвил в ответ Эррор. Сильвер хрустнул шейными позвонками, прожигая разрушителя прищуром серебристых зрачков, оборачиваясь к тому полубоком и чуть-чуть наклоняясь в корпусе: — Достаточно, чтобы тебе врезать, — в его правой руке материализовалась длинная острая кость. — А ты хорошо подумал, прежде чем угрожать мне? Не слишком ли ты самоуверен, братик? — Я тебе не братик, а насчёт самоуверенности… хочу проверить, знаешь ли. — Инк говорил не ломать мебель… жаль, но придётся его расстроить… — Эррор ухмыльнулся угрожающе и отступил на несколько шагов назад — дать себе фору, чтобы не ввязываться сразу в ближний бой. Душа вспыхнула жарким пламенем, о, как же давно он не участвовал в драках, как же он по этому соскучился. Он хрустнул кулаками, мазнул пальцами по щеке, набирая на пальцы синюю магию, рыкнул и бросился вперёд, надеясь, что тоже начавший двигаться скелет сможет продержаться против него хотя бы минут десять. А лучше двадцать. На графитном лице заиграла острая улыбка.